Николай Васильеbq =h]hev
ВЕЧЕРА НА ХУТОРЕ БЛИЗ ДИКАНЬКИ
По_klb ba^Zggu_ iZkbqgbdhf Jm^uf IZgvdhf
Оглавление
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ПРЕДИСЛОВИЕ
СОРОЧИНСКАЯ ЯРМАРКА
ВЕЧЕР НАКАНУНЕ ИВАНА КУПАЛА
МАЙСКАЯ НОЧЬ, ИЛИ УТОПЛЕННИЦА
ПРОПАВШАЯ ГРАМОТА
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ПРЕДИСЛОВИЕ
НОЧЬ ПЕРЕД РОЖДЕСТВОМ
СТРАШНАЯ МЕСТЬ
ИВАН ФЕДОРОВИЧ ШПОНЬКА И ЕГО ТЕТУШКА
ЗАКОЛДОВАННОЕ МЕСТО
«ВЕЧЕРА НА ХУТОРЕ БЛИЗ ДИКАНЬКИ»
Н. В. Гоголя
ОБЪЯСНЕНИЕ НЕПОНЯТНЫХ СЛОВ И ВЫРАЖЕНИЙ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ПРЕДИСЛОВИЕ
«Это что за неb^Zev «Вечера на хуторе близ Диканьки»? Что это за «Вечера»? И
шujgme \ k\_l dZdhc -то пасичник! СлаZ [h]m еще мало ободрали гусей на перья и из_eb
тряпья на бумагу! Еще мало народу, всякого зZgby b k[jh^m \ufZjZeh iZevpu чернилах!
Дернул а же охота и пасичника дотащиться ke_^ за другими! Праh печатной бумаги
раз_ehkv klhevdh qlh g_ ijb^mfZ_rv kdhjh qlh [u lZdh_ aZ\_jgmlv нее».
Слушало, слышало _s__ fh_ \k_ wlb j_qb _s_ aZ f_kyp Lh _klv y ]hорю, что нашему
брату, хуторянину, uk унуть нос из сh_]h aZohemklvy большой с_l — батюшки мои! Это
k_ jZно как, случается, иногда зайдешь ihdhb еликого пана: k_ h[klmiyl l_[y b ihc^ml
дурачить. Еще бы ничего, пусть уже ukr__ лакейстh нет, какой -нибудь оборZgguc
мальчишка, посмотр еть — дрянь, который копается на заднем дhj_ и тот пристанет; и
начнут со k_o сторон притопывать ногами. «Куда, куда, зачем? пошел, мужик, пошел!..» Я
Zf kdZ`m >Z qlh ]hорить! Мне легче дZ раза ]h^ kt_a^blv Миргород, dhlhjhf от
уже пять лет к ак не b^Ze меня ни подсудок из земского суда, ни почтенный иерей, чем
показаться wlhl еликий с_l : ihdZaZeky — плачь не плачь, даZc hlет.
У нас, мои любезные читатели, не h гне будь сказано (вы, может быть, и
рассердитесь, что пасичник гоhjbl а м запросто, как будто какому -нибудь сZlm kоему или
куму), — у нас, на хуторах, h^blky издаgZ как только окончатся работы поле, мужик
залезет отдыхать на kx зиму на печь и наш брат припрячет сhbo пчел темный погреб,
когда ни жураe_c gZ g_[_ gb груш на дере_ не уb^bl_ [he__ , — тогда, только _q_j уже
на_jgh где -нибудь в конце улицы брезжит огонек, смех и песни слышатся издалека,
бренчит балалайка, а подчас и скрипка, гоhj шум… Это у нас вечерницы ! Они, изhebl_
b^_lv они похожи на Zrb б алы; только нельзя сказать чтобы совсем. На балы если u
едете, то именно для того, чтобы по_jl_lv ногами и позеZlv руку; а у нас соберется
одну хату толпа девушек соk_f не для балу, с _j_l_ghf с гребнями; и сначала будто и
делом займутся: _j_l_g а шумят, льются песни, и каждая не подымет и глаз сторону; но
только нагрянут хату парубки с скрыпачом — подымется крик, затеется шаль, пойдут
танцы и за_^mlky lZdb_ rlmdb qlh b jZkkdZaZlv g_evay .
Но лучше всего, когда собьются k_ тесную кучку и п устятся загадывать загадки или
просто нести болтоgx Боже ты мой! Чего только не расскажут! Откуда старины не
udhiZxl DZdbo kljZoh не нанесут! Но нигде, может быть, не было рассказываемо столько
дикоbg как на _q_jZo у пасичника Рудого Панька. За что меня миряне прозZeb Рудым
Паньком — ей -богу, не умею сказать. И hehku кажется, у меня теперь более седые, чем
рыжие. Но у нас, не изhevl_ ]g_аться, такой обычай: как дадут кому люди какое прозbs_
то и h _db _dh останется оно. Бывало, соберутся накануне праздничного дня добрые
люди ]hklb пасичникову лачужку, усядутся за стол, — и тогда прошу только слушать. И
то сказать, что люди были h\k_ g_ ijhklh]h ^_kyldZ g_ dZdb_ -нибудь мужики хуторянские.
Да, может, иному, и поur_ пасичника, сделали бы честь посещением. Вот, например,
знаете ли u ^vydZ ^bdZgvkdhc p_jdи, Фому ГригорьеbqZ ?
Эх, голоZ Что за истории умел он отпускать! Две из них найдете этой книжке. Он
никогда не носил пестрядеh]h халата, какой klj_lbl_ u на многих дере_gkdbo дьячках;
но заходите к нему и будни, он Zk k_]^Z примет балахоне из тонкого сукна, ц_lm
застуженного картофельного киселя, за которое платил он Полтаве чуть не по шести
рублей за аршин. От сапог его, у нас никто не скажет на целом хуторе, чтобы с лышен был
запах дегтя; но kydhfm baестно, что он чистил их самым лучшим смальцем, какого, думаю,
с радостью иной мужик положил бы себе кашу. Никто не скажет также, чтобы он когда -
либо утирал нос полою сh_]h [ZeZohgZ dZd lh ^_eZxl bgu_ ex^b _]h aания ; но ugbfZe ba
пазухи опрятно сложенный белый платок, вышитый по k_f краям красными нитками, и,
испраbши что следует, складывал его сноZ по обыкно_gbx д_gZ^pZlmx долю и
прятал iZamom : h^bg ba ]hkl_c Gm lhl m`_ [ue lZdhc iZgbq qlh ohlv k_c час нарядить в
заседатели или подкомории. Бывало, постаbl перед собою палец и, глядя на конец его,
пойдет рассказывать — uqmjgh да хитро, как печатных книжках! Иной раз слушаешь,
слушаешь, да и раздумье нападет. Ничего, хоть убей, не понимаешь. Откуда он слов
понабрался таких! Фома Григорьеbq раз ему насчет этого слаgmx сплел присказку: он
рассказал ему, как один школьник, учиrbcky у какого -то дьяка грамоте, приехал к отцу и
стал таким латыньщиком, что позабыл даже наш язык праhkeZный. Все слоZ св орачиZ_l
на ус . Лопата у него — лопатус, баба — бабус. Вот, случилось раз, пошли они f_kl_ с
отцом поле. Латыньщик уb^_e грабли и спрашиZ_l отца: «Как это, батьку, по -Zr_fm
называется?» Да и наступил, разинуrb рот, ногою на зубцы. Тот не успел соб раться с
от_lhf dZd jmqdZ jZafZogmшись, поднялась и — хZlv _]h ih e[m Ijhdeylu_ ]jZ[eb ! —
закричал школьник, ухZlykv jmdhx aZ eh[ b ih^kdhqbши на аршин, — как же они, черт бы
спихнул с мосту отца их, больно бьются!» Так hl как! Припомнил и имя, г олубчик! Такая
присказка не по душе пришлась затейлиhfm рассказчику. Не гоhjy ни слоZ klZe он с
места, расстаbe gh]b kои посереди комнаты, нагнул голову немного i_j_^ aZkmgme jmdm
задний карман горохового кафтана сh_]h вытащил круглую под лако м табакерку, щелкнул
пальцем по намалеZgghc роже какого -то бусурманского генерала и, захZlbши немалую
порцию табаку, растертого с золою и листьями любистка, поднес ее коромыслом к носу и
ulygme носом на лету kx кучку, не дотронувшись даже до большого пальца, — и kz ни
слоZ ^Z dZd ihe_a другой карман и ugme kbgbc клетках бумажный платок, тогда только
проhjqZe про себя чуть ли еще не погоhjdm «Не мечите бисер перед сbgvyfb «Быть
же теперь ссоре», — подумал я, замети что пальцы у Фомы Григ орьеbqZ так и
складывались дать дулю.
К счастию, старуха моя догадалась постаblv на стол горячий книш с маслом. Все
принялись за дело. Рука Фомы ГригорьеbqZ место того чтоб показать шиш, протянулась к
книшу, и, как k_]^Z водится, начали прихZebать мастерицу хозяйку. Еще был у нас один
рассказчик; но тот (нечего бы к ночи и kihfbgZlv о нем) такие udZiu\Ze страшные
истории, что hehku ходили по голо_ Я нарочно и не помещал их сюда. Еще напугаешь
добрых людей так, что пасичника, прости господи, ка к черта, k_ станут бояться. Пусть
лучше, как доживу, если даст бог, до ноh]h году и uimsm другую книжку, тогда можно
будет постращать uoh^pZfb с того света и диZfb какие тhjbebkv старину
праhkeZной стороне нашей. Меж ними, статься может, найде те побасенки самого
пасичника, какие рассказывал он сhbf gmdZf Лишь бы слушали да читали, а у меня,
пожалуй, — лень только проклятая рыться, — наберется и на десять таких книжек.
Да, hl было и позабыл самое глаgh_ как будете, господа, ехать ко мне, т о
прямехонько берите путь по столбоhc дороге на Диканьку. Я нарочно и uklZил ее на
перhf листке, чтобы скорее добрались до нашего хутора. Про Диканьку же, думаю, u
наслышались ^hоль. И то сказать, что там дом почище какого -нибудь пасичникоZ dmj_gy .
А про сад и гоhjblv g_q_]h Петербурге вашем, _jgh g_ kus_l_ lZdh]h Ijb_oZши же в
Диканьку, спросите только перh]h попаr_]hky наklj_qm мальчишку, пасущего в
запачканной рубашке гусей: «А где жи_l пасичник Рудый Панько?» — «А hl там!» —
скажет он, указаrb пальцем, и, если хотите, до_^_l вас до самого хутора. Прошу, однако
ж, не слишком закладывать назад руки и, как гоhjblky финтить, потому что дороги по
хуторам нашим не так гладки, как перед Zrbfb хоромами. Фома Григорьеbq третьего
году, п риезжая из Диканьки, пона_^Zeky -таки ijhал с ноhx lZjZlZcdhx kоею и гнедою
кобылою, несмотря на то что сам праbe и что с_jo сhbo глаз надеZe по j_f_gZf еще
покупные.
Зато уже как пожалуете ]hklb lh ^ugv ih^Z^bf lZdbo dZdb_ ы отроду, может б ыть,
не ели; а меду, и забожусь, лучшего не сыщете на хуторах. Предстаvl_ себе, что как
g_k_rv сот — дух пойдет по k_c комнате, hh[jZablv нельзя какой: чист, как слеза или
хрусталь дорогой, что бывает в серьгах. А какими пирогами накормит моя старуха! Что за
пироги, если б u lhevdh agZeb kZoZj khершенный сахар! А масло так hl b l_q_l ih ]m[Zf
когда начнешь есть. Подумаешь, праh на что не мастерицы эти бабы! Пили ли u когда -
либо, господа, грушевый кZk k l_jghыми ягодами или Zj_gmom k baxfhf b слиZfb " Beb
не случалось ли Zf подчас есть путрю с молоком? Боже ты мой, какие на с_l_ нет
кушанье KlZg_rv _klv — объяденье, да и полно. Сладость неописанная! Прошлого года…
Однако ж что я, самом деле, разболтался?.. Приезжайте только, приезжайте п оскорей; а
накормим так, что будете рассказывать и klj_qghfm b ihi_j_qghfm .
Пасичник Рудый Панько.
На kydbc случай, чтобы не помянули меня недобрым слоhf uibku\Zx сюда, по
азбучному порядку, те слоZ dhlhju_ книжке этой не kydhfm ihgylgu .
Банд ура — инструмент, род гитары.
Бат ог — кнут.
Бол ячка — золотуха.
Бондарь — бочарь.
Бублик — круглый крендель, баранчик.
Бур як — с_deZ .
Бухан ец — небольшой хлеб.
Винница — bghdmjgy .
Гал ушки — клецки.
Голодр абец — бедняк, бобыль.
Гоп ак, горлица — малороссийские танцы.
Дивчина — девушка.
Дивч ата — девушки.
Диж а — кадка.
Дриб ушки — мелкие косы.
Домов ина — гроб.
Дуля — шиш.
Дук ат — род медали, носится на шее.
Зн аор — многознающий, hjh`_y .
Ж инка — жена.
Жуп ан — род кафтана.
Каган ец — род с_lbevgb .
Кл епки — uimdeu_ ^hs_qdb ba dhbo khklZлена бочка.
Книш — род печеного хлеба.
Кобза — музыкальный инструмент.
Ком ора — амбар.
Кор аблик — голоghc m[hj .
Кунт уш — _jog__ klZjbggh_ ieZlv_ .
Коров ай — свадебный хлеб.
Кухоль — глиня ная кружка.
Лысый дидько — домоhc ^_fhg .
Люлька — трубка.
Мак итра — горшок, dhlhjhf ljml fZd .
Маког он — пест для растирания мака.
Малах ай — плеть.
Миска — дереyggZy lZj_edZ .
Молод ица — замужняя женщина.
Наймыт — нанятой работник.
Наймычка — нанятая работница.
Осел едец — длинный клок hehk gZ ]hehе, заматывающийся на ухо.
Оч ипок — род чепца.
Памп ушки — кушанье из теста.
Пасичник — пчелоh^ .
Парубок — парень.
Пл ахта — нижняя одежда женщин.
Пекло — ад.
Пер екупка — торгоdZ .
Перепол ох — испуг.
Пейсики — жидоkdb_ ehdhgu .
Пов етка — сарай.
Полутаб енек — шелкоZy fZl_jby .
Путря — кушанье, род каши.
Рушн ик — утиральник.
Св итка — род полукафтанья.
Синд ячки — узкие ленты.
Сластёны — пышки.
Св олок — перекладина под потолком.
Слив янк а — налиdZ ba keb.
См ушки — бараний мех.
Соняшница — боль `bоте.
Соп илка — род флейты.
Стус ан — кулак.
Стр ички — ленты.
Тройч атка — тройная плеть.
Хл опец — парень.
Хутор — небольшая деревушка.
Хустка — платок носоhc .
Циб уля — лук.
Чумак и — обозники, едущие Djuf aZ khevx b ju[hx .
Чупр ина — чуб, длинный клок hehk gZ ]heh\_ .
Ш ишка — небольшой хлеб, делаемый на сZ^v[Zo .
Юшка — соус, жижа.
Ятка — род палатки или шатра.
СОРОЧИНСКАЯ ЯРМАРКА
I
Менi нудно oZl L `blv .
Ой, _ab ` f_g_ iз дому,
Де багацько грому, грому,
Де гопцюють k_ ^ Lки,
Де гуляють парубки! 1
Из старинной легенды
Как упоителен, как роскошен летний день в Малороссии! Как томительно жарки те
часы, когда полдень блещет lbrbg_ b agh_ b ]hem[hc g_baf_jbfuc hd_Zg keZ дострастным
куполом нагнуrbcky над землею, кажется, заснул, _kv потонувши неге, обнимая и
сжимая прекрасную \ha^mrguo h[tylbyo kоих! На нем ни облака. В поле ни речи. Все как
будто умерло; \_jom только, небесной глубине, дрожит жаhjhghd и сереб ряные песни
летят по ha^mrguf ступеням на ex[e_ggmx землю, да изредка крик чайки или зhgdbc
голос перепела отдается степи. Лениh и бездумно, будто гуляющие без цели, стоят
подоблачные дубы, и ослепительные удары солнечных лучей зажигают целые жиhibk ные
массы листье gZdb^u\Zy gZ ^jm]b_ l_fgmx dZd ghqv l_gv ih dhlhjhc lhevdh ijb kbevghf
_lj_ прыщет золото. Изумруды, топазы, яхонты эфирных насекомых сыплются над
пестрыми огородами, осеняемыми статными подсолнечниками. Серые стога сена и золотые
сн опы хлеба станом располагаются поле и кочуют по его неизмеримости. Нагнуrb_ky от
тяжести плодо широкие _lи черешен, сли яблонь, груш; небо, его чистое зеркало —
река зеленых, гордо поднятых рамах… как полно сладострастия и неги малороссийское
лет о!
Такою роскошью блистал один из дней жаркого а]mklZ тысячу hk_fvkhl
hk_fvkhl Да, лет тридцать будет назад тому, когда дорога, _jkl за десять до местечка
Сорочинец, кипела народом, поспешаrbf kh сех окрестных и дальних хуторо gZ yjfZjdm
С утра еще тянулись нескончаемою _j_gbp_x чумаки с солью и рыбою. Горы горшко
закутанных сено, медленно дb]Zebkv кажется, скучая сhbf заключением и темнотою;
местами только какая -нибудь расписанная ярко миска или макитра хZklebо udZau\ZeZkv
из ukhdh a]jh можденного на ham плетня и приe_dZeZ умиленные a]ey^u поклоннико
1 Мне тосклиh жить хате, _ab меня из дому туда, где много шума, где k_ девушки танцуют, где парни
_k_eylky .
роскоши. Много прохожих поглядыZeh с заbklvx на ukhdh]h гончара, eZ^_evpZ сих
драгоценностей, который медленными шагами шел за сhbf тоZjhf заботлиh окутывая
глиняных сhbo s_]he_c и кокеток ненаbklguf ^ey gbo k_ghf .
Одиноко klhjhg_ lZsbeky gZ bklhfe_gguo \heZo оз, наZe_gguc f_rdZfb i_gvdhx
полотном и разною домашнею поклажею, за которым брел, чистой полотняной рубашке и
запачканных полотняных шароZjZo его хозяин. Лениhx рукой обтирал он катиrbcky
градом пот со смуглого лица и даже капаrbc с длинных усо напудренных тем
неумолимым парикмахером, который без зову яey_lky и к красаbp_ и к уроду и насильно
пудрит несколько тысяч уже лет весь род чело_q_kdbc Jy^hf k gbf шла приyaZggZy d озу
кобыла, смиренный b^ dhlhjhc h[ebqZe ij_dehggu_ e_lZ __ Fgh]h стречных, и особливо
молодых парубко брались за шапку, пораgyшись с нашим мужиком. Однако ж не седые
усы и не Z`gZy поступь его застаeyeb это делать; стоило толь ко поднять глаза немного
\_jo чтоб уb^_lv причину такой почтительности: на ham сидела хорошенькая дочка с
круглым личиком, с черными броyfb роgufb дугами поднявшимися над с_leufb
карими глазами, с беспечно улыбаrbfbky розоufb губками, с поyaZggu ми на голове
красными и синими лентами, которые, f_kl_ k ^ebggufb dhkZfb b imqdhf ihe_ых ц_lh,
богатою короною покоились на ее очароZl_evghc голоd_ Все, казалось, занимало ее; k_
было ей чудно, ноh и хорошенькие глазки беспрестанно бегали с одног о предмета на
другой. Как не рассеяться! i_jый раз на ярмарке! Девушка hkvfgZ^pZlv e_l перuc jZa
на ярмарке!.. Но ни один из прохожих и проезжих не знал, чего ей стоило упросить отца
aylv с собою, который и душою рад бы был это сделать прежде, есл и бы не злая мачеха,
umqbшаяся держать его руках так же лоdh как он h``b сh_c старой кобылы,
тащиr_cky за долгое служение, теперь на продажу. Неугомонная супруга… но мы и
позабыли, что и она тут же сидела на высоте haZ нарядной шерстяной зеле ной кофте, по
которой, будто по горностаеhfm меху, нашиты были хhklbdb красного только ц_lZ
богатой плахте, пестреr_c как шахматная доска, и ситцеhf ц_lghf очипке,
придаZшем какую -то особенную Z`ghklv ее красному, полному лицу, по которому
проскальзывало что -то столь неприятное, столь дикое, что каждый тотчас спешил перенести
klj_оженный a]ey^ k\hc gZ еселенькое личико дочки.
Глазам наших путешест_ggbdh начал уже открываться Псёл; издали уже _yeh
прохладою, которая казалась ощутител ьнее после томительного, разрушающего жара.
Скhav темно - и с_leh -зеленые листья небрежно раскиданных по лугу осокоро берез и
тополей зас_jdZeb огненные, одетые холодом искры, и река -красаbpZ блистательно
обнажила серебряную грудь сhx на которую рос кошно падали зеленые кудри дерев.
Сh_gjZная, как она в те упоительные часы, когда _jgh_ зеркало так заb^gh заключает
себе ее полное гордости и ослепительного блеска чело, лилейные плечи и мраморную шею,
осененную темною, упаr_x с русой голоu heghx , когда с презрением кидает одни
украшения, чтобы заменить их другими, и капризам ее конца нет, — она почти каждый год
переменяла сhb окрестности, u[bjZy себе ноuc путь и окружая себя ноufb
разнообразными ландшафтами. Ряды мельниц подымали на тяжелые колеса сhb широкие
hegu b fhsgh db^Zeb bo jZa[bая [jua]b h[kuiZy iuevx b h[^Z\Zy rmfhf hdj_klghklv
Воз с знакомыми нам пассажирами at_oZe в это j_fy на мост, и река h k_c красоте и
_ebqbb как цельное стекло, раскинулась перед ними. Небо, зеле ные и синие леса люди,
hau с горшками, мельницы — k_ опрокинулось, стояло и ходило \_jo ногами, не падая в
голубую прекрасную бездну. КрасаbpZ gZrZ aZ^mfZeZkv ]ey^y gZ jhkdhrv ида, и позабыла
даже лущить сhc подсолнечник, которым испраgh занималась h k_ продолжение пути,
как ^jm] слова: «Ай да диqbgZ — поразили слух ее. Оглянуrbkv уb^_eZ она толпу
стояrbo на мосту парубко из которых один, одетый пощеголеватее прочих, в белой
сbld_ и серой шапке решетилоkdbo смушек, подпершись бока, молодецки поглядыZe
на проезжающих. КрасаbpZ не могла не заметить его загореr_]h но исполненного
приятности лица и огненных очей, казалось, стремиrboky b^_lv ее наскhav и потупила
глаза при мысли, что, может быть, ему принадлежало произнесенное сл оh .
— СлаgZy ^bчина! — продолжал парубок [_ehc kитке, не сh^y k g__ ]eZa . — Я бы
отдал k_ kое хозяйство, чтобы поцелоZlv __ : \hl переди и дьяhe kb^bl !
Хохот поднялся со k_o klhjhg gh jZajy`_gghc kh`bl_evgbp_ f_^e_ggh ыступаr_]h
супруга не слишком показалось такое при_lklие: красные щеки ее преjZlbebkv в
огненные, и треск отборных сло ihkuiZeky ^h`^_f gZ ]heh\m jZa]mevgh]h iZjm[dZ
— Чтоб ты подаbeky g_]h^guc [mjeZd Qlh[ lоего отца горшком в голову стукнуло!
Чтоб он подскользнулся на льду, антихрист проклятый! Чтоб ему на том с_l_ черт бороду
обжег!
— Вишь, как ругается! — сказал парубок, ulZjZsb на нее глаза, как будто
озадаченный таким сильным залпом неожиданных при_lklий, — и язык у нее, у столетней
_^vfu g_ aZ[hebl ыгоhjb ть эти слоZ .
— Столетней! — подхватила пожилая красаbpZ . — Нечести_p ih^b mfhcky gZi_j_^
СорZg_p негодный! Я не b^ZeZ тh_c матери, но знаю, что дрянь! и отец дрянь! и тетка
дрянь! Столетней! что у него молоко еще на губах…
Тут воз начал спускаться с мосту, и последних сло m`_ g_озможно было расслушать;
но парубок не хотел, кажется, кончить этим: не думая долго, схZlbe он комок грязи и
шujgme ke_^ за нею. Удар был удачнее, нежели можно было предполагать: _kv ноuc
ситцеuc очипок забрызган был грязью, и хохот разгульных по_k удhbeky с ноhx силой.
Дородная щеголиха kdbi_eZ ]g_ом; но ha hlt_oZe это j_fy ^hольно далеко, и месть ее
обратилась на безbggmx iZ^q_jbpm b f_^e_ggh]h kh`bl_ey dhlhjuc ijbыкну ba^Zна к
подобным яe_gbyf сохр анял упорное молчание и хладнокроgh принимал мятежные речи
разгнеZgghc kmijm]b H^gZdh ` g_kfhljy gZ wlh g_mlhfbfuc yaud __ lj_sZe b [helZeky о
рту до тех пор, пока не приехали они пригородье к старому знакомому и куму, козаку
Цыбуле. Встреча с кумо vyfb даgh не видаrbfbky u]gZeZ на j_fy из голоu это
неприятное происшестb_ застаb наших путешественнико погоhjblv об ярмарке и
отдохнуть немного после дальнего пути.
II
Що, боже то мiй, господе! чого нема на той ярмарцi! Колеса,
скло, дього ть, тютюн, ремiнь, цибуля, крамарi kyd L lZd sh ohq [b
кишенi було рублi i з тридцять, то й тодi б не закупи усiеi
ярмарки. 2
Из малороссийской комедии
Вам, _jgh случалось слышать где -то валящийся отдаленный h^hiZ^ когда
klj_оженная окрестность полна гула и хаос чудных неясных звуко ихрем носится перед
Zfb Не пра^Z ли, не те ли самые чуklа мгно_ggh обхZlyl Zk boj_ сельской
ярмарки, когда _kv народ срастается одно огромное чудоbs_ и ше_eblky k_f сhbf
тулоbs_f gZ iehsZ^b b ih тесным улицам, кричит, гогочет, гремит? Шум, брань, мычание,
блеяние, ре — k_ kebается h^bg g_kljhcguc ]hор. Волы, мешки, сено, цыганы, горшки,
бабы, пряники, шапки — k_ ярко, пестро, нестройно; мечется кучами и снуется перед
глазами. Разноголосные речи потопляют друг друга, и ни одно слоh не uoатится, не
спасется от этого потопа; ни один крик не u]hорится ясно. Только хлопанье по рукам
торгашей слышится со k_o сторон ярмарки. Ломается ha з_gbl железо, гремят
сбрасываемые на землю доски, и з акружиrZyky голоZ недоумеZ_l куда обратиться.
2 Господи боже мой, чего нет на той ярмарке! Колеса, стекло, деготь, табак, ремень, лук, торговцы kydb_
так что если бы dZjfZg_ [ueh ohlv ljb^pZlv jm[e_c lh b lh]^Z [u g_ aZdmibe сей ярмарки. (Из комедии В. А.
Гоголя «Простак».)
Приезжий мужик наш с черноброhx ^hqdhc ^Zно уже толкался gZjh^_ .
Подходил к одному ham smiZe ^jm]hc ijbf_gbался к ценам; а между тем мысли его
hjhqZebkv безостаноhqgh около десяти мешко пшеницы и старой кобылы, при_a_gguo
им на продажу. По лицу его дочки заметно было, что ей не слишком приятно тереться около
hah с мукою и пшеницею. Ей бы хотелось туда, где под полотняными ятками нарядно
раз_rZgu djZkgu_ e_glu k_jv]b hehянные, медные кресты и дукаты. Но и тут, однако ж,
она находила себе много предмето ^ey наблюдения: ее смешило до крайности, как цыган и
мужик били один другого по рукам, kdjbdbая сами от боли; как пьяный жид даZe бабе
киселя; как поссорившиеся перекупки перекидывались бр анью и раками; как москаль,
поглажиZy одною рукою сhx козлиную бороду, другою… Но hl почуklоZeZ она, кто -
то дернул ее за шитый рука сорочки. Оглянулась — и парубок белой сbld_ с яркими
очами стоял перед нею. Жилки ее a^jh]gmeb и сердце забилос ь так, как еще никогда, ни
при какой радости, ни при каком горе: и чудно и любо ей показалось, и сама не могла
растолкоZlv qlh ^_eZehkv k g_x .
— Не бойся, серденько, не бойся! — гоhjbe он ей ihe]hehkZ ayши ее руку, — я
ничего не скажу тебе худого!
«Может быть, это и пра^Z что ты ничего не скажешь худого, — подумала про себя
красаbpZ , — только мне чудно… _jgh wlh emdZый! Сама, кажется, знаешь, что не годится
так… а силы недостает aylv hl g_]h jmdm .
Мужик оглянулся и хотел что -то промолblv ^h чери, но стороне послышалось слоh
«пшеница». Это магическое слоh застаbeh его ту же минуту присоединиться к двум
громко разгоZjbаrbf негоциантам, и прикоZшегося к ним gbfZgby уже ничто не
состоянии было разe_qv <hl qlh ]hорили негоцианты о пшенице.
III
Чи бачиш, Lb ydbc iZjgbs_ ?
На с Ll L ljhob _klv lZdbo .
Сивуху так, мо [jZ]m oebs_ ! 3
Котляревский, «Энеида»
— Так ты думаешь, земляк, что плохо пойдет наша пшеница? — гоhjbe чело_d с
b^Z похожий на заезжего мещанина, обитателя какого -нибудь местечка, пестрядеuo
запачканных дегтем и засаленных шароZjZo другому, синей, местами уже с заплатами,
сbld_ b k h]jhfghx rbrdhx gZ e[m .
— Да думать нечего тут; я гото kdbgmlv на себя петлю и болтаться на этом дере_
как колбаса п еред рождестhf gZ oZl_ _keb fu ijh^Z^bf ohlv h^gm f_jdm .
— Кого ты, земляк, морочишь? Приham ведь, кроме нашего, нет h\k_ , — hajZabe
чело_d пестрядеuo rZjhарах.
«Да, гоhjbl_ себе что хотите, — думал про себя отец нашей красаbpu не
пропускаrbc ни одного слоZ из разгоhjZ двух негоцианто , — а у меня десять мешко
есть aZiZk_ .
— То -то и есть, что если где замешалась чертоsbgZ то ожидай столько проку,
сколько от голодного москаля, — значительно сказал чело_d k rbrdhx gZ e[m .
3 Видишь ты, какой п арнище? На с_l_ мало таких. Сивуху, слоgh брагу, хлещет! Из поэмы украинского
поэта, соj_f_ggbdZ Гоголя, И. П. Котляреkdh]h она яey_lky шуточной переделкой знаменитой поэмы
«Энеида» дреg_jbfkdh]h ihwlZ <_j]beby , ек до н.э.).
— Какая чертов щина? — подхZlbe q_ehек i_kljy^_ых шароZjZo .
— Слышал ли ты, что погоZjbают gZjh^_ ? — продолжал с шишкою на лбу, наh^y
на него искоса сhb m]jxfu_ hqb .
— Ну!
— Ну, то -то ну! Заседатель, чтоб ему не до_ehkv обтирать губ после панской
слиygdb о т_e для ярмарки проклятое место, на котором, хоть тресни, ни зерна не
спустишь. Видишь ли ты тот старый, разZebшийся сарай, что hg -hg стоит под горою?
(Тут любопытный отец нашей красаbpu подbgmeky еще ближе и _kv преjZlbeky
казалось, h gbfZgb_ . ) В том сарае то и дело что h^ylky чертовские шашни; и ни одна
ярмарка на этом месте не проходила без беды. Вчера hehklghc писарь проходил поздно
_q_jhf только глядь — слухоh_ окно uklZилось сbgh_ рыло и хрюкнуло так, что у
него мороз подрал по к оже; того и жди, что опять покажется красная свитка!
— Что ж это за красная свитка?
Тут у нашего gbfZl_evgh]h слушателя hehku поднялись дыбом; со страхом
оборотился он назад и уb^_e что дочка его и парубок спокойно стояли, обняrbkv и
напеZy ^jm] ^j угу какие -то любоgu_ kdZadb ihaZ[u\ ijh се находящиеся на с_l_ kитки.
Это разогнало его страх и застаbeh h[jZlblvky d ij_`g_c [_ki_qghklb .
— Эге -ге -ге, земляк! да ты мастер, как b`m h[gbfZlvky : y gZ q_lертый только день
после сZ^v[u umqbeky об нимать покойную сhx Хвеську, да и то спасибо куму: бывши
дружкою , уже надоумил.
Парубок заметил тот же час, что отец его любезной не слишком далек, и мыслях
принялся строить план, как бы склонить его kою пользу.
— Ты, _jgh q_eh\_d ^h[juc g_ agZ_r ь меня, а я тебя тотчас узнал.
— Может, и узнал.
— Если хочешь, и имя, и прозвище, и kydmx kyqbgm расскажу: тебя зовут Солопий
Череbd .
— Так, Солопий Череbd .
— А вглядись -ко хорошенько: не узнаешь ли меня?
— Нет, не познаю. Не h гне будь сказано, на _dm столько до_ehkv наглядеться рож
kydbo qlh q_jl bo b ijbihfgbl сех!
— Жаль же, что ты не припомнишь ГолопупенкоZ kugZ !
— А ты будто Охримо kug ?
— А кто ж? Раз_ h^bg lhevdh лысый дидько , если не он.
Тут приятели побрались за шапки, и пошло лобызание; наш Голопупенко kug h^gZdh
ж, не теряя времени решился lm `_ fbgmlm hkZ^blv ghого сh_]h agZdhfh]h .
— Ну, Солопий, hl dZd идишь, я и дочка тhy ihex[beb ^jm] ^jm]Z lZd qlh ohlv [u
и на_db `blv месте.
— Что ж, Параска, — сказал Череb к, оборотиrbkv и смеясь к сh_c дочери, —
может, и самом деле, чтобы уже, как гоhjyl f_kl_ и того… чтобы и паслись на одной
тра_ Qlh " ih jmdZf " : gm -ка, ноh[jZgguc aylv ^Zай магарычу!
И k_ трое очутились из_klghc ярмарочной ресторации — под яткою у жидоdb
усеянною многочисленной флотилией сулей, бутылей, фляжек k_o jh^h и hajZklh.
— Эх, хZl за это люблю! — гоhjbe Череbd немного подгуляrb и b^y как
нареченный зять его налил кружку величиною с полкZjlu и, нимало не поморщиrbkv
uibe до дна, хZlb потом ее ^j_[_a]b . — Что скажешь, Параска? Какого я жениха тебе
достал! Смотри, смотри, как он молодецки тянет пенную!..
И, посмеиZykv и покачиZykv побрел он с нею к сh_fm ham а наш парубок
отпраbeky по рядам с красными тоZjZf и, в которых находились купцы даже из Гадяча и
Миргорода — двух знаменитых городо Полтавской губернии, — выглядывать получшую
дереyggmx люльку медной щегольской опра_ ц_lbkluc по красному полю платок и
шапку для свадебных подарко l_klx b сем, кому следует.
IV
Хоть чоло LdZf g_ hg_,
Та коли жiнцi, бачиш, те ,
Так треба угодити… 4
Котляревский
— Ну, жинка! а я нашел жениха дочке!
— Вот как раз до того теперь, чтобы женихо hlukdbать! Дурень, дурень! тебе, _jgh
и на роду написано остаться таки м! Где ж таки ты видел, где ж таки ты слышал, чтобы
добрый чело_d [_]Ze l_i_jv aZ `_gboZfb " Lu ih^mfZe [u emqr_ dZd ir_gbpm k jmd k[ulv
хорош должен быть и жених там! Думаю, оборZgg_crbc ba сех голодрабце .
— Э, как бы не так, посмотрела бы ты, что та м за парубок! Одна сbldZ [hevr_ klhbl
чем тhy зеленая кофта и красные сапоги. А как сивуху Z`gh дует!.. Черт меня havfb
f_kl_ с тобою, если я b^_e на _dm сh_f чтобы парубок духом ulygme полкZjlu не
поморщиrbkv .
— Ну, так: ему если пьяница да б родяга, так и его масти. Бьюсь об заклад, если это не
тот самый сорZg_p который уyaZeky за нами на мосту. Жаль, что до сих пор он не
попадется мне: я бы дала ему знать.
— Что ж, Хиjy ohlv [u b lhl kZfuc q_f `_ hg khjанец?
— Э! чем же он сорZg_p Ах ты, безмозглая башка! слышишь! чем же он сорZg_p
Куда же ты запрятал дурацкие глаза сhb когда проезжали мы мельницы; ему хоть бы тут
же, перед его запачканным табачище носом, нанесли жинке его бесчестье, ему бы и
нуждочки не было.
— Все, однако же, я не b`m нем ничего худого; парень хоть куда! Только раз_ что
заклеил на миг образину тhx gZозом.
— Эге! да ты, как я b`m kehа не даешь мне u]hорить! А что это значит? Когда это
бывало с тобою? Верно, успел уже хлебнуть, не продаrb gbq_]h …
Тут Череbd gZr aZf_lbe b kZf qlh jZa]hорился чересчур, и закрыл h^gh f]ghение
голову сhx jmdZfb ij_^iheZ]Zy [_a khfg_gby qlh jZa]g_анная сожительница не замедлит
p_iblvky его hehku kоими супружескими когтями.
«Туда к черту! Вот тебе и свадьба! — думал он про себя, уклоняясь от сильно
наступаr_c kmijm]b . — Придется отказать доброму человеку ни за что ни про что, Господи
боже мой, за что такая напасть на нас грешных! и так много kydhc ^jygb gZ kете, а ты еще
и жинок наплодил!»
V
Не хилися, яhjhgvdm ,
Ще ти зелененький;
Не журися, козаченьку,
Ще ти молоденький! 5
4 Хоть мужику нужно одно, но коль баба, b^brv eb ohq_l ^jm]h_ lh gm`gh m]h^blv …
5 Не клонись, явор, ты еще зеленёнький; не печалься, казак, ты еще молоденький!
Малороссийская песня
Рассеянно глядел парубок белой сbld_ сидя у сh_]h haZ на глухо шумеrbc
hdjm] него народ. Усталое солнце уходило от мира, спокойно пропыла сhc полдень и
утро; и угасающий день пленительно и ярко румянился. Ослепительно блистали _job [_euo
шатро и яток, осененные каким -то едZ приметным огненно -розоuf с_lhf Стекла
наZe_gguo кучами оконниц горели; зеленые фляжки и чарки на столах у шин карок
преjZlbebkv огненные; горы дынь, арбузов и тык dZaZebkv ылитыми из золота и темной
меди. Гоhj приметно станоbeky реже и глуше, и усталые языки перекупок, мужико и
цыган лени__ и медленнее поhjZqbались. Где -где начинал с_jdZlv огонек, и
бл агоhgguc iZj hl ариrboky ]Zemr_d jZaghkbeky ih mlboZшим улицам.
— О чем загорюнился, Грицько? — kdjbqZe ukhdbc загореrbc цыган, удари по
плечу нашего парубка. — Что ж, отдаZc олы за дZ^pZlv !
— Тебе бы всё heu да heu Вашему племени k_ бы коры сть только. Поддеть да
обмануть доброго чело_dZ .
— Тьфу, дьяhe ^Z l_[y g_ gZ rmldm aZ[jZeh M` g_ k ^hkZ^u eb qlh kZf gZязал себе
не_klm ?
— Нет, это не по -моему: я держу сh_ kehо; что раз сделал, тому и на_db [ulv : от
у хрыча ЧереbdZ g_l khес ти, b^gh b gZ iher_ey]Z kdZaZe ^Z b gZaZ^ Gm _]h b инить
нечего, он пень, да и полно. Все это штуки старой _^vfu которую мы сегодня с хлопцами
на мосту ругнули на все бока! Эх, если бы я был царем или паном _ebdbf я бы перuc
пере_rZe \k_o l_o дурней, которые позheyxl k_[y k_^eZlv [Z[Zf …
— А спустишь heh за дZ^pZlv _keb fu aZklZим ЧереbdZ hl^Zlv gZf IZjZkdm ?
В недоумении посмотрел на него Грицько. В смуглых чертах цыгана было что -то
злобное, язbl_evgh_ низкое и f_kl_ ukhdhf_jgh_ чело _d a]eygmший на него, уже
гото был сознаться, что этой чудной душе кипят достоинстZ _ebdb_ но которым одна
только награда есть на земле — bk_ebpZ Со_jr_ggh проZeb\rbcky между носом и
острым подбородком рот, _qgh hk_g_gguc yaительною улыбкой , небольшие, но жиu_ dZd
огонь, глаза и беспрестанно меняющиеся на лице молнии предприятий и умысло — k_ wlh
как будто требоZeh особенного, такого же странного для себя костюма, какой именно был
тогда на нем. Этот темно -коричнеuc кафтан, прикосно_gb е к которому, казалось,
преjZlbeh бы его пыль; длинные, Zebшиеся по плечам охлопьями черные hehku
башмаки, надетые на босые загорелые ноги, — k_ это, казалось, приросло к нему и
состаeyeh _]h ijbjh^m .
— Не за дZ^pZlv Z aZ iylgZ^pZlv hl^Zf _keb не солжешь только! — от_qZe iZjm[hd
не сh^y k g_]h bkiulmxsbo hq_c .
— За пятнадцать? ладно! Смотри же, не забыZc за пятнадцать! Вот тебе и синица
задаток!
— Ну, а если солжешь?
— Солгу — задаток тhc !
— Ладно! Ну, даZc `_ ih jmdZf !
— ДаZc !
VI
От бiда, Роман iде, от тепер як раз насадить менi бебехi lZ c
Zf iZg_ Ohfh g_ [_a eboZ [m^_ . 6
6 Вот беда, Роман идет, hl теперь он как раз поколотит меня, да и Zf пан Фома, не ждать добра. (Из
комедии В. А. Гоголя «Простак».)
Из малороссийской комедии
— Сюда, Афанасий ИZghич! Вот тут плетень пониже, поднимайте ногу, да не
бойтесь: дурень мой отпраbeky на kx ночь с кумом под в озы, чтоб москали на случай не
подцепили чего.
Так грозная сожительница ЧереbdZ ласкоh ободряла труслиh лепиr_]hky около
забора попоbqZ который поднялся скоро на плетень и долго стоял недоумении на нем,
будто длинное страшное приb^_gb_ baf_jbая оком, куда бы лучше спрыгнуть, и, наконец,
с шумом обрушился [mjvyg .
— Вот беда! Не ушиблись ли u не сломили ли еще, боже оборони, шеи? — лепетала
заботлиZy Obря.
— Тс! ничего, ничего, любезнейшая Хаjhgvy Gbdbnhjh\gZ ! — болезненно и шепотно
произнес попоbq подымаясь на ноги, — udexqZy только уязe_gby со стороны крапиu
сего змиеподобного злака, по ujZ`_gbx ihdhcgh]h hlpZ ijhlhihiZ .
— Пойдемте же теперь хату; там никого нет. А я думала было уже, Афанасий
Иваноbq что к Zf болячка или соняшн ица пристала: нет, да и нет. Какоh же u
пожиZ_l_ " Y keuoZeZ qlh iZg -отцу перепало теперь немало kydhc сячины!
— Сущая безделица, Хаjhgvy НикифороgZ батюшка k_]h получил за _kv пост
мешко iylgZ^pZlv yjhого, проса мешка четыре, книшей с сотню, а кур, если сосчитать, то
не будет и пятидесяти штук, яйца же большею частию протухлые. Но hbklbgm сладостные
приношения, сказать примерно, единст_ggh от Zk предстоит получить, Хаjhgvy
Никифоровна! — продолжал попоbq mfbevgh ih]ey^uая на нее и подсо uаясь поближе.
— Вот вам и приношения, Афанасий Иваноbq ! — прогоhjbeZ она, стаy на стол
миски и жеманно застегиZy сhx будто ненарочно расстегнуrmxky кофту, — Zj_gbqdb
галушечки пшеничные, пампушечки, тоq_gbqdb !
— Бьюсь об заклад, если это сделан о не хитрейшими руками из k_]h ЕbgZ рода! —
сказал попоbq принимаясь за тоq_gbqdb и подb]Zy другою рукою Zj_gbqdb . — Однако
ж, Хаjhgvy НикифороgZ сердце мое жаждет от Zk кушанья послаще k_o пампушечек и
галушечек.
— Вот я уже и не знаю, какого Zf еще кушанья хочется, Афанасий Иваноbq ! —
от_qZeZ ^hjh^gZy djZkZица, притhjyykv g_ihgbfZxs_x .
— Разумеется, любb Zr_c несраg_ggZy Хаjhgvy НикифороgZ ! — шепотом
произнес попоbq ^_j`Z одной руке Zj_gbd Z ^jm]hx h[gbfZy rbjhdbc klZg __ .
— Бог знает что u u^mfu\Z_l_ Афанасий Иваноbq ! — сказала Хиjy стыдлиh
потупи ]eZaZ kои. — Чего доброго! вы, пожалуй, затеете еще целоZlvky !
— Насчет этого я Zf скажу хоть бы и про себя, — продолжал попович, — бытность
мою, примерно сказать, еще [mjk_ от как теперь помню…
Тут послышался на дhj_ лай и стук в hjhlZ Хиjy поспешно u[_`ZeZ и
haратилась ky ih[e_^g_шая.
— Ну, Афанасий Иваноbq мы попались с Zfb народу стучится куча, и мне
почудился кумо ]hehk …
Вареник останоbeky горле попоbqZ Глаза его uiyebebkv как будто какой -
нибудь uoh^_p k lh]h kета только что сделал ему перед сим babl kой.
— Полезайте сюда! — кричала испуганная Хиjy указывая на положенные под самым
потолком на двух перекладинах доски, на которых была зав алена разная домашняя рухлядь.
Опасность придала духу нашему герою. ОпамятоZшись немного, kdhqbe он на
лежанку и полез оттуда осторожно на доски; а Хиjy ih[_`ZeZ [_a iZfylb d оротам, потому
что стук поlhjyeky \ gbo k [hevr_x kbehx b g_l_ji_gb_f .
VII
Та тут чудасiя, мосьпане! 7
Из малороссийской комедии
На ярмарке случилось странное происшестb_ k_ наполнилось слухом, что где -то
между тоZjhf показалась красная свитка . Старухе, продаZшей бублики, почудился
сатана образине сbgvb который беспрестанно наклонялся над возами, как будто искал
чего. Это быстро разнеслось по k_f углам уже утихнуr_]h табора; и k_ считали
преступлением не _jblv g_kfhljy gZ lh qlh ijh даbpZ [m[ebdh, которой подвижная лаdZ
была рядом с яткою шинкарки, раскланиZeZkv _kv день без надобности и писала ногами
со_jr_ggh_ подобие сh_]h лакомого товара. K этому присоединились еще у_ebq_ggu_
_klb h qm^_ иденном hehklguf ibkZj_f разв алиr_fky kZjZ_ lZd qlh d ghqb се теснее
жались друг к другу; спокойствие разрушилось, и страх мешал kydhfm khfdgmlv ]eZaZ kои;
а те, которые были не соk_f храброго десятка и запаслись ночлегами избах, убрались
домой. К числу последних принадлежал и Череbd с кумом и дочкою, которые f_kl_ с
напросиrbfbky к ним хату гостьми произ_eb сильный стук, так перепугаrbc нашу
Хиjx Кума уже немного поразобрало. Это можно было b^_lv из того, что он дZ раза
проехал с сhbf hahf по дhjm покамест нашел хату. Гости тоже были _k_ehf
расположении духа и без церемонии hreb прежде самого хозяина. Супруга нашего
ЧереbdZ kb^_eZ dZd gZ b]hedZo dh]^Z ijbgyebkv hgb rZjblv ih сем углам хаты.
— Что, кума, — вскричал hr_^rbc dmf , — тебя k_ _s_ ljyk_l ebohjZ дка?
— Да, нездороblky , — от_qZeZ Хиjy беспокойно поглядывая на накладенные под
потолком доски.
— А ну, жена, достань -ка там ham баклажку! — гоhjbe кум приехаr_c с ним
жене, — мы черпнем ее с добрыми людьми; проклятые бабы понапугали нас так, что и
сказать стыдно. Ведь мы, ей -богу, братцы, по пустякам проехали сюда! — продолжал он,
прихлебывая из глиняной кружки. — Я тут же стаex новую шапку, если бабам не
a^mfZehkv ihkf_ylvky gZ^ gZfb >Z ohlv [u b самом деле сатана: что сатана? Плюйте ему
на голову! Хоть бы сию же минуту a^mfZehkv _fm klZlv от здесь, например, передо мною:
будь я собачий сын, если не поднес бы ему дулю под самый нос!
— Отчего же ты ^jm] ih[e_^g_e есь? — закричал один из гостей, преurZший k_o
голоhx b klZjZшийся k_]^Z udZau\Zlv k_[y ojZ[j_phf .
— Я?.. Господь с Zfb ijbkgbehkv ?
Гости усмехнулись. ДоhevgZy meu[dZ ihdZaZeZkv gZ ebp_ j_qbklh]h ojZ[j_pZ .
— Куда теперь ему бледнеть! — подхZlbe другой, — щеки у него расц_eb как мак;
теперь он не Цыбуля, а буряк — или, л учше, сама красная свитка , которая так напугала
людей.
Баклажка прокатилась по столу и сделала гостей еще веселее прежнего. Тут Череbd
наш, которого даgh fmqbeZ красная свитка и не даZeZ gb gZ fbgmlm ihdhx ex[hiulghfm
его духу, приступил к куму:
— Ска жи, будь ласко кум! hl прошусь, да и не допрошусь истории про эту
проклятую свитку .
— Э, кум! оно бы не годилось рассказывать на ночь, да раз_ уже для того, чтобы
угодить тебе и добрым людям (при сем обратился он к гостям), которым, я примечаю,
стольк о же, как и тебе, хочется узнать про эту дикоbgm Gm [ulv lZd KemrZcl_ ` !
Тут он почесал плеча, утерся полою, положил обе руки на стол и начал:
— Раз, за какую bgm _c -богу, уже и не знаю, только u]gZeb h^gh]h q_jlZ ba i_deZ .
— Как же, кум? — прерZe Череbd , — как же могло это статься, чтобы черта u]gZeb
из пекла?
— Что ж делать, кум? u]gZeb да и u]gZeb как собаку мужик выгоняет из хаты.
7 Да тут чудеса, милостиuc ]hkm^Zjv (Из комедии В. А. Гоголя «Простак».)
Может быть, на него нашла блажь сделать какое -нибудь доброе дело, ну и указали д_jb
Вот черту бедному так ст ало скучно, так скучно по пекле, что хоть до петли. Что делать?
ДаZc k ]hjy ivygklовать. Угнездился lhf kZfhf kZjZ_ dhlhjuc lu \b^_e jZaалился под
горою и мимо которого ни один добрый человек не пройдет теперь, не огради gZi_j_^ k_[y
крестом сylu м, и стал черт такой гуляка, какого не сыщешь между парубками. С утра до
_q_jZ lh b ^_eh qlh kb^bl шинке!..
Тут опять строгий Череbd ij_jал нашего рассказчика:
— Бог знает, что гоhjbrv ты, кум! Как можно, чтобы черта imklbe кто -нибудь в
шинок? Ведь у него же есть, слаZ [h]m b dh]lb gZ eZiZo b jh`db gZ ]hehе.
— Вот то -то и штука, что на нем была шапка и рукаbpu Кто его распознает? Гулял,
гулял — наконец пришлось до того, что пропил k_ qlh bf_e k kh[hx RbgdZjv ^he]h ерил,
потом и перестал. П ришлось черту заложить красную сbldm сhx чуть ли не lj_lv p_gu
жиду, шинкоZшему тогда на Сорочинской ярмарке; заложил и гоhjbl _fm «Смотри, жид,
я приду к тебе за сbldhc роgh через год: береги ее!» — и пропал, как будто в h^m Жид
рассмотрел х орошенько сbldm сукно такое, что и Миргороде не достанешь! а красный
ц_l горит, как огонь, так что не нагляделся бы! Вот жиду показалось скучно дожидаться
срока. Почесал себе пейсики, да и содрал с какого -то приезжего пана мало не пять
черhgp_. О ср оке жид и позабыл было соk_f DZd от раз, под _q_jhd ijboh^bl dZdhc -то
чело_d «Ну, жид, отдаZc сbldm мою!» Жид сначала было и не познал, а после, как
разглядел, так и прикинулся, будто глаза не b^Ze «Какую сbldm " у меня нет никакой
сbldb я з нать не знаю тh_c сbldb Тот, глядь, и ушел; только к _q_jm когда жид,
заперши сhx конуру и пересчитаrb по сундукам деньги, накинул на себя простыню и
начал по -жидоkdb молиться богу, — слышит шорох… глядь — h k_o окнах
поuklZлялись сbgu_ jueZ …
Тут самом деле послышался какой -то неясный звук, весьма похожий на хрюканье
сbgvb се побледнели… Пот uklmibe gZ ebp_ jZkkdZaqbdZ .
— Что? — произнес bkim]_ Q_j_ик.
— Ничего!.. — от_qZe dmf ljykykv \k_f l_ehf .
— Ась! — отозZeky h^bg ba ]hkl_c .
— Ты сказал?..
— Нет!
— Кто ж это хрюкнул?
— Бог знает, чего мы переполошились! Никого нет!
Все боязлиh стали осматриZlvky hdjm] и начали шарить по углам. Хиjy была ни
жиZ gb f_jlа.
— Эх u бабы! бабы! — произнесла она громко. — Вам ли козакоZlv и быть
мужьями! Вам бы _j_l_gh руки, да посадить за гребень! Один кто -нибудь, может, прости
господи… Под кем -нибудь скамейка заскрипела, а k_ b f_lgmebkv dZd ihehmfgu_ .
Это при_eh стыд наших храбрецо и застаbeh их ободриться; кум хлебнул из
кружки и начал рассказывать далее:
— Жид обмер; однако ж сbgvb на ногах, длинных, как ходули, поe_aZeb окна и
мигом ожиbeb жида плетеными тройчатками, застаy его плясать поur_ hl этого
сhehdZ @b^ — gh]b ijbagZeky о всем… Только сbldb g_evay m`_ [ue о hjhlblv kdhjh
Пана обокрал на дороге какой -то цыган и продал сbldm перекупке; та при_aeZ ее сноZ на
Сорочинскую ярмарку, но с тех пор уже никто ничего не стал покупать у ней. Перекупка
диbeZkv дивилась и, наконец, смекнула: верно, bghx k_fm крас ная сbldZ Недаром,
надеZy __ qmстh\ZeZ qlh __ се даbl qlh -то. Не думая, не гадая долго, бросила h]hgv —
не горит бесоkdZy одежда! «Э, да это черто подарок!» Перекупка умудрилась и подсунула
ha одному мужику, uезшему продаZlv масло. Дурен ь и обрадоZeky только масла
никто и спрашиZlv не хочет. «Эх, недобрые руки подкинули сbldm СхZlbe топор и
изрубил ее в куски; глядь — и лезет один кусок к другому, и опять целая сbldZ
Перекрестиrbkv хZlbe топором другой раз, куски разбросал п о k_fm месту и уехал.
Только с тех пор каждый год, и как раз h j_fy ярмарки, черт с свиною личиною ходит по
k_f площади, хрюкает и подбирает куски сh_c сbldb Теперь, гоhjyl одного только
леh]h jmdZа недостает ему. Люди с тех пор открещиZxlky hl того места, и hl уже будет
лет с десяток, как не было на нем ярмарки. Да нелегкая дернула теперь заседателя от…
Другая полоbgZ kehа замерла на устах рассказчика…
Окно брякнуло с шумом; стекла, з_gy ue_l_eb hg и страшная сbgZy рожа
uklZилась, по h^y hqZfb dZd [m^lh kijZrbая: «А что u lml ^_eZ_l_ ^h[ju_ ex^b " »
VIII
…Пiджа oост, мо kh[ZdZ ,
Мо DZ g wZljmkbсь у_kv ;
Iз носа потекла табака. 8
Котляревский, «Энеида»
Ужас окоZe k_o находиrboky хате. Кум с разинутым ртом превратил ся камень;
глаза его uimqbebkv как будто хотели uklj_eblv раз_jklu_ пальцы остались
неподb`gufb на ha^mo_ Высокий храбрец непобедимом страхе подскочил под потолок
и ударился голоhx об перекладину; доски посунулись, и попоbq с громом и треском
полетел на землю. «Ай! ай! ай!» — отчаянно закричал один, поZebшись на лаdm ужасе и
болтая на ней руками и ногами. «Спасайте!» — горланил другой, закрывшись тулупом. Кум,
uеденный из сh_]h окаменения lhjbqguf bkim]hf ihihea судорогах под подол сh_c
супруги. Высокий храбрец полез печь, несмотря на узкое от_jklb_ и сам задbgme себя
заслонкою.
А Череbd dZd [m^lh h[ebluc ]hjyqbf dbiyldhf koатиrb gZ ]heh\m ]hjrhd \f_klh
шапки, бросился к д_jyf b dZd ihehmfguc [_`Ze ih mebpZf g_ идя зе мли под собою; одна
усталость только заставила его уменьшить немного скорость бега.
Сердце его колотилось, как мельничная ступа, пот лил градом. В изнеможении готов
уже был он упасть на землю, как ^jm] ihkeurZehkv _fm qlh kaZ^b dlh -то гонится за ним…
Ду х у него занялся… «Черт! черт!» — кричал он без памяти, утрояя силы, и чрез минуту без
чувст ihалился на землю. «Черт! черт!» — кричало ke_^ aZ gbf b hg keurZe lhevdh dZd
что -то с шумом ринулось на него. Тут память от него улетела, и он, как страшный жилец
тесного гроба, остался нем и недb`bf ihkj_^b ^hjh]b .
IX
Ще спереду i так, i так;
А ззаду, ей же ей, на черта! 9
Из простонародной сказки
— Слышишь, Влас, — гоhjbe приподняrbkv ночью, один из толпы спаr_]h на
8 …Поджа oост, как собака, как Каин затрясся _kv ba ghkZ ihl_d lZ[Zd .
9 Спереди еще так -сяк, а сзади, ей -же -ей, похож на черта!
улице народа, — hae_ gZk dlh -то помянул черта!
— Мне какое дело? — проhjqZe ihly]bаясь, лежаrbc озле него цыган, — хоть бы
и k_o kоих родичей помянул.
— Но ведь так закричал, как будто даyl _]h !
— Мало ли чего человек не соj_l kijhkhgvy !
— Воля тhy ohlv ihkfhlj_lv gm`gh Z \uj уби -ка огня!
Другой цыган, hjqZ ijh k_[y ih^gyeky gZ gh]b ^а раза ос_lbe k_[y bkdjZfb [m^lh
молниями, раздул губами трут и, с каганцом руках, обыкно_gghx малороссийскою
с_lbevg_x состоящею из разбитого черепка, налитого бараньим жиром, отпраbek я,
ос_sZy ^hjh]m .
— Стой! здесь лежит что -то; свети сюда!
Тут прислало к ним еще несколько чело_d .
— Что лежит, Влас?
— Так, как будто бы дZ чело_dZ один на_jom другой нанизу; который из них черт,
уже и не распознаю!
— А кто на_jom ?
— Баба!
— Ну в от, это ж то и есть черт!
Всеобщий хохот разбудил почти kx mebpm .
— Баба ae_aeZ на чело_dZ ну, _jgh баба эта знает, как ездить! — гоhjbe один из
окружаr_c lheiu .
— Смотрите, братцы! — гоhjbe другой, поднимая черепок из горшка, которого одна
только уцелеrZy полоbgZ держалась на голо_ ЧереbdZ , — какую шапку надел на себя
этот добрый молодец!
У_ebqbшийся шум и хохот застаbeb очнуться наших мерт_ph, Солопия и его
супругу, которые, полные прошедшего испуга, долго глядели в ужасе неподb`gufb
гл азами на смуглые лица цыган: озаряясь с_lhf неверно и трепетно гореrbf они
казались диким сонмищем гномо окруженных тяжелым подземным паром, мраке
непробудной ночи.
X
Цур тобi, пек тобi, сатанинське наh`^_g L_ ! 10
Из малороссийской комедии
С_`_klv утра веяла над пробудиrbfbky Сорочинцами. Клубы дыму со k_o труб
понеслись наklj_qm показаr_fmky солнцу. Ярмарка зашумела. Овцы заблеяли, лошади
заржали; крик гусей и торгоhd понесся сноZ по k_fm табору — и страшные толки про
красную свитку , на_^rb_ lZdmx jh[hklv gZ gZjh^ таинст_ggu_ qZku kmf_j_d bkq_aeb k
пояe_gb_f mljZ .
ЗеZy и потягиZykv дремал Череbd у кума, под крытым соломою сараем, между
heh, мешко муки и пшеницы, и, кажется, h\k_ не имел желания расстаться с сhbfb
грез ами, как ^jm] услышал голос, так же знакомый, как убежище лени — благосло_ggZy
печь его хаты или шинок дальней родст_ggbpu gZoh^bшийся не далее десяти шаго hl _]h
порога.
— Вставай, klZай! — дребезжала на ухо нежная супруга, дергая его изо k_c kbe ы за
руку.
Череbd f_klh от_lZ надул щеки и начал болтать руками, подражая барабанному
10 Чур, чур, сгинь, дьявольское наZ`^_gb_ !
бою.
— Сумасшедший! — закричала она, уклоняясь от afZoZ руки его, которою он чуть
было не задел ее по лицу.
Череbd ih^gyeky ijhl_j g_fgh]h ]eZaZ b ihkfhlj_e округ.
— Враг меня havfb если мне, голубко, не предстаbeZkv тhy рожа барабаном, на
котором меня застаbeb ыбиZlv ahjx kehно москаля, те самые свиные рожи, от которых,
как гоhjbl dmf …
— Полно, полно тебе чепуху молоть! Ступай _^b скорей кобылу на продаж у. Смех,
праh ex^yf ijb_oZeb gZ yjfZjdm b ohlv [u ]hjklv i_gvdb ijh^Zeb …
— Как же, жинка, — подхZlbe Khehibc , — с нас _^v l_i_jv kf_ylvky [m^ml .
— Ступай! ступай! с тебя и без того смеются!
— Ты b^brv qlh y _s_ g_ mfu\Zeky , — продолжал Череbd a_а я и почесывая спину
и стараясь, между прочим, ub]jZlv ремя для своей лени.
— Вот некстати пришла блажь быть чистоплотным! Когда это за тобою h^behkv " <hl
рушник, оботри сhx fZkdm …
Тут схZlbeZ она что -то с_jgmlh_ комок — и с ужасом отбросила от себя : это был
красный обшлаг свитки!
— Ступай делай свое дело, — поlhjbeZ она, собраrbkv с духом, сh_fm супругу,
b^y qlh m g_]h kljZo hlgye gh]b b am[u dhehlbebkv h^bg h[ ^jm]hc .
— Будет продажа теперь! — hjqZe он сам себе, отyau\Zy кобылу и ведя ее на
площадь. — Недаром, когда я сбирался на эту проклятую ярмарку, на душе было так тяжело,
как будто кто aалил на тебя дохлую корову, и heu ^а раза сами поhjZqbали домой. Да
чуть ли еще, как kihfgbe я теперь, не понедельник мы u_oZeb Ну, hl и зло k_
Неугомонен и черт проклятый: носил бы уже сbldm без одного рукаZ так нет, нужно же
добрым людям не даZlv покою. Будь, примерно, я черт, — чего, оборони боже, — стал ли
бы я таскаться ночью за проклятыми лоскутьями?
Тут философстh\Zgb_ нашего Ч ереbdZ прерZgh было толстым и резким голосом.
Пред ним стоял ukhdbc pu]Zg .
— Что продаешь, добрый чело_d ?
Прода_p ihfheqZe ihkfhlj_e gZ g_]h k gh] ^h ]hehы и сказал с спокойным b^hf g_
останаebаясь и не uimkdZy ba jmd ma^u :
— Сам b^brv qlh ij одаю!
— Ремешки? — спросил цыган, поглядыZy gZ gZoh^bшуюся jmdZo _]h ma^m .
— Да, ремешки, если только кобыла похожа на ремешки.
— Однако ж, черт havfb a_feyd lu идно, ее соломою кормил!
— Соломою?
Тут Череbd хотел было потянуть узду, чтобы про_k ти сhx кобылу и обличить h
лжи бесстыдного поносителя, но рука его с необыкно_gghx легкостью ударилась в
подбородок. Глянул — g_c i_j_j_aZggZy ma^Z b d ma^_ ijbязанный — о, ужас! hehku _]h
поднялись горою! — кусок красного рукаZ свитки!.. Плюну крестясь и болтая руками,
побежал он от неожиданного подарка и, быстрее молодого парубка, пропал lhei_ .
XI
За мое ж жито та мене й побито. 11
Пословица
— Лоb лоb его! — кричало несколько хлопце тесном конце улицы, и Череbd
11 За мое жито да меня и побили.
почуklоZe qlh схZq_g друг дюжими руками.
— Вязать его! это тот самый, который украл у доброго чело_dZ dh[uem !
— Господь с Zfb aZ qlh ы меня y`_l_ ?
— Он же и спрашиZ_l : aZ qlh lu mdjZe dh[uem m ijb_a`_]h fm`bdZ Q_j_ика?
— С ума спятили u oehipu =^_ \b^Zgh , чтобы чело_d kZf m k_[y djZe qlh -нибудь?
— Старые штуки! старые штуки! Зачем бежал ты h \_kv ^mo dZd [m^lh [u kZf kZlZgZ
за тобою по пятам гнался?
— Понеhe_ ih[_`brv dh]^Z kZlZgbgkdZy h^_`^Z …
— Э, голубчик! обманывай других этим; будет еще тебе от за седателя за то, чтобы не
пугал чертоsbghx ex^_c .
— Лоb eh\b _]h ! — послышался крик на другом конце улицы. — Вот он, hl [_]e_p !
И глазам нашего ЧереbdZ предстаbeky кум, в самом жалком положении, с
заложенными назад руками, _^hfuc g_kdhevdbfb oehipZfb .
— Чудеса завелись, — гоhjbe один из них. — Послушали бы вы, что рассказывает
этот мошенник, которому стоит только заглянуть лицо, чтобы увидеть hjZ когда стали
спрашиZlv hlq_]h [_`Ze hg dZd ihehmfguc , — полез, гоhjbl карман понюхать табаку и
f_klh таebgdb ulZsbe кусок чертоhc свитки, от которой kiuogme красный огонь, а он
даZc [h] gh]b !
— Эге -ге -ге! да это из одного гнезда обе птицы! Вязать их обоих f_kl_ !
XII
«Чим, люди добрi, так оце я проbgbся?
За що глузуете? — сказа gZr g_[hj ак. —
За що знущаетесь b gZ^h fghx lZd ?
За що, за що?» — сказа lZ c ihimklb патьоки,
Патьоки гiрких слiз, узяrbky aZ [hdb . 12
Артемовский -Гулак, «Пан та собака»
— Может, и самом деле, кум, ты подцепил что -нибудь? — спросил Череbd лежа
сyaZgguc f_kl_ k dmfhf ih^ khehf_gghx yldhc .
— И ты туда же, кум! Чтобы мне отсохнули руки и ноги, если что -нибудь когда -либо
крал, udexqZy jZaе Zj_gbdb k kf_lZghx у матери, да и то еще когда мне было лет десять
от роду.
— За что же это, кум, на нас напасть та кая? Тебе еще ничего; тебя bgyl по крайней
мере, за то, что у другого украл; но за что мне, несчастлиpm g_^h[juc ihde_i lZdhc [m^lh
у самого себя стянул кобылу? Видно, нам, кум, на роду уже написано не иметь счастья!
— Горе нам, сиротам бедным!
Тут об а кума принялись koebiu\Zlv gZзрыд.
— Что с тобою, Солопий? — сказал hr_^rbc это j_fy Грицько. — Кто это сyaZe
тебя?
— А! Голопупенко, Голопупенко! — закричал, обрадоZшись, Солопий. — Вот, кум,
это тот самый, о котором я гоhjbe l_[_ Wo oат! h т бог убей меня на этом месте, если не
ukmkebe ijb fg_ dmohev fZeh g_ k lою голову, и хоть бы раз поморщился.
12 «Чем это я так, люди добрые, проbgbeky " За что u изh^bl_ меня? — сказал бедняга. — За что u так
издеZ_l_kv gZ^h fghx " AZ qlh aZ qlh " — сказал он и, схZlbшись за бока, разразился потоком горьких слез.
(Из сатирического рассказа стихах «Пан и соб ака» соj_f_ggbdZ Гоголя — украинского поэта Гулака -
Артемоkdh]h )
— Что ж ты, кум, так не уважил такого слаgh]h iZjm[dZ ?
— Вот, как b^brv , — продолжал Череbd оборотясь к Грицьку, — наказал бог,
b^gh за то , что проbgbeky перед тобою. Прости, добрый человек! Ей -богу, рад бы был
сделать k_ ^ey l_[y Gh qlh ijbdZ`_rv " < klZjmo_ ^vyол сидит!
— Я не злопамятен, Солопий. Если хочешь, я осh[h`m тебя! — Тут он мигнул
хлопцам, и те же самые, которые сторожили ег о, кинулись разyau\Zlv . — За то и ты делай,
как нужно: свадьбу! — да и попируем так, чтобы целый год болели ноги от гопака.
— Добре! от добре! — сказал Солопий, хлопну руками. — Да мне так теперь
сделалось весело, как будто мою старуху москали увезли. Д а что думать: годится или не
годится так — сегодня сZ^v[m ^Z b dhgpu \ \h^m !
— Смотри ж, Солопий, через час я буду к тебе; а теперь ступай домой: там ожидают
тебя покупщики тh_c dh[ueu b ir_gbpu !
— Как! раз_ dh[ueZ gZreZkv ?
— Нашлась!
Череbd hl jZ^hkl и стал неподb`_g ]ey^y след уходиr_fm =jbpvdm .
— Что, Грицько, худо мы сделали сh_ дело? — сказал ukhdbc цыган спешиr_fm
парубку. — Волы ведь мои теперь?
— Тhb lои!
XIII
Не бiйся, мотiнко, не бiйся,
В черhg L qh[ Lldb h[mcky .
Топчи hjh]b
Пiд ноги;
Щоб тh L i L^d Lки
Бряжчали!
Щоб тh L ороги
МоqZeb ! 13
Свадебная песня
Подперши локтем хорошенький подбородок сhc задумалась Параска, одна, сидя
хате. Много грез обвивалось около русой голоu Иногда ^jm] легкая усмешка трогала ее
алые губки и какое -то радостное чуklо подымало темные ее брови, а иногда сноZ облако
задумчиhklb опускало их на карие с_leu_ очи. «Ну что, если не сбудется то, что гоhjbe
он? — шептала она с каким -то ujZ`_gb_f сомнения. — Ну что, если меня не u^Z^m т?
если… Нет, нет; этого не будет! Мачеха делает k_ что ей ни a^mfZ_lky раз_ и я не могу
делать того, что мне a^mfZ_lky " Mijyfklа -то и у меня достанет. Какой же он хороший! как
чудно горят его черные очи! как любо гоhjbl он: Парасю, голубко! как п ристала к нему
белая сbldZ еще бы пояс поярче!.. пускай уже, пра^Z я ему uldm как перейдем жить в
новую хату. Не подумаю без радости, — продолжала она, ugbfZy из пазухи маленькое
зеркало, обклеенное красною бумагою, купленное ею на ярмарке, и глядяс ь g_]h k lZcguf
удоhevklием, — как я klj_qmkv тогда где -нибудь с нею, — я ей ни за что не поклонюсь,
хоть она себе тресни. Нет, мачеха, полно колотить тебе сhx падчерицу! Скорее песок
ahc^_l на камне и дуб погнется h^m как _j[Z нежели я нагнус ь перед тобою! Да я и
позабыла… дай примерять очипок, хоть мачехин, как -то он мне придется!» Тут klZeZ она,
13 Не бойся, матушка, не бойся, красные сапожки обуйся, топчи jZ]h под ноги; чтоб тhb подковки
бренчали, чтоб тhb раги молчали!
держа руках зеркальце, и, наклонясь к нему голоhx трепетно шла по хате, как будто бы
опасаясь упасть, b^y под собою f_klh полу потолок с накл аденными под ним досками, с
которых низринулся недаgh попоbq и полки, устаe_ggu_ горшками. «Что я, самом
деле, будто дитя, — kdjbqZeZ hgZ kf_ykv , — боюсь ступить ногою». И начала притопывать
ногами, k_ чем далее, смелее; наконец леZy рука ее опу стилась и уперлась бок, и она
пошла танцеZlv побрякиZy подкоZfb держа перед собою зеркало и напеZy любимую
сhx i_kgx :
Зелененький бар Lghqdm ,
Стелись низенько!
А ти, милий, чорнобриbc ,
Присунься близенько!
Зелененький бар Lghqdm ,
Стели сь щи нижче!
А те, милий, чорнобриbc ,
Присунься ще ближче! 14
Череbd заглянул это j_fy д_jv и, уb^y дочь сhx танцующею перед зеркалом,
останоbeky >he]h ]ey^_e hg kf_ykv g_иданному капризу девушки, которая, задумаrbkv
не примечала, казалос ь, ничего; но когда же услышал знакомые звуки песни — жилки g_f
заше_ebebkv гордо подбочениrbkv uklmibe он i_j_^ и пустился ijbky^dm позабыв
про k_ ^_eZ kои. Громкий хохот кума застаbe h[hbo здрогнуть.
— Вот хорошо, батька с дочкой затеяли з десь сами сZ^v[m KlmiZcl_ `_ kdhj__ `_gbo
пришел!
При последнем сло_ Параска вспыхнула ярче алой ленты, поyauаr_c ее голову, а
беспечный отец ее kihfgbe aZq_f ijbr_e hg .
— Ну, дочка! пойдем скорее! Хиjy с радости, что я продал кобылу, побежала, —
гоhjbe он, боязлиh оглядыZykv по сторонам, — побежала закупать себе плахт и дерюг
kydbo lZd gm`gh ^h ijboh^m __ \k_ dhgqblv !
Не успела Параска переступить за порог хаты, как почуklовала себя на руках парубка
[_ehc kитке, который с кучею народа в ыжидал ее на улице.
— Боже, благослоb ! — сказал Череbd складывая им руки. — Пусть их живут, как
_gdb ьют!
Тут послышался шум gZjh^_ :
— Я скорее тресну, чем допущу до этого! — кричала сожительница Солопия, которую,
однако ж, с хохотом отталкиZeZ толпа народа.
— Не бесись, не бесись, жинка! — гоhjbe хладнокроgh Череbd b^y что пара
дюжих цыган оeZ^_eZ __ jmdZfb , — что сделано, то сделано; я переменять не люблю!
— Нет! нет! этого -то не будет! — кричала Хивря, но никто не слушал ее; несколько пар
обступило новую пару и состаbeb hdheh g__ g_ijhgbpZ_fmx lZgpmxsmx kl_gm .
Странное, неизъяснимое чувстh оeZ^_eh бы зрителем при b^_ как от одного удара
смычком музыканта, k_jfy`ghc kитке, с длинными закрученными усами, k_ h[jZlbehkv
he_x и не he_x к единству и перешло в согласие. Люди, на угрюмых лицах которых,
кажется, _d не проскальзывала улыбка, притопывали ногами и a^jZ]bали плечами. Все
неслось. Все танцеZeh Но еще страннее, еще неразгаданнее чувстh пробудилось бы
14 Зелененький барbghd стелись низенько! А ты, милы й, черноброuc придвинься близехонько!
Зелененький барвинок, стелись еще ниже! А ты, милый, черноброuc ijb^инься еще ближе!
глубине души пр и a]ey^_ на старушек, на _lobo лицах которых _yeh раgh^mrb_f
могилы, толкаrboky между ноuf смеющимся, жиuf человеком. Беспечные! даже без
детской радости, без искры сочуklия, которых один хмель только, как механик сh_]h
безжизненного аlhfZlZ з астаey_l делать что -то подобное чело_q_kdhfm они тихо
покачиZeb hof_e_шими голоZfb ih^ieyku\Zy aZ \_k_eysbfky gZjh^hf g_ h[jZsZy ^Z`_
глаз на молодую чету.
Гром, хохот, песни слышались тише и тише. Смычок умирал, слабея и теряя неясные
звуки пуст оте ha^moZ Еще слышалось где -то топанье, что -то похожее на ропот
отдаленного моря, и скоро k_ klZeh imklh b ]emoh .
Не так ли и радость, прекрасная и непостоянная гостья, улетает от нас, и напрасно
одинокий звук думает ujZablv _k_ev_ " В собст_gghf эх е слышит уже он грусть и
пустыню и димо g_fe_l ему. Не так ли резu_ други бурной и hevghc юности,
поодиночке, один за другим, теряются по с_lm и остаeyxl наконец, одного старинного
брата их? Скучно оставленному! И тяжело и грустно станоblky k_j^pm и нечем помочь ему.
ВЕЧЕР НАКАНУНЕ ИВАНА КУПАЛА
Быль, рассказанная дьячком ***ской церкви
За Фомою Григорьеbq_f h^beZkv особенного рода странность: он до смерти не
любил пересказывать одно и то же. Бывало, иногда если упросишь его рассказать что
сы зноZ то, смотри, что -нибудь да скинет новое или переиначит так, что узнать нельзя. Раз
один из тех господ — нам, простым людям, мудрено и назZlv bo — писаки они не писаки, а
hl то самое, что барышники на наших ярмарках. НахZlZxl напросят, накрадут вс якой
kyqbgu ^Z b ыпускают книжечки не толще букZjy dZ`^uc f_kyp beb g_^_ex , — один из
этих господ и ufZgbe у Фомы ГригорьеbqZ эту самую историю, а он h\k_ и позабыл о
ней. Только приезжает из Полтавы тот самый панич горохоhf кафтане, про которого
гоhjbe y b dhlhjh]h h^gm ihесть u ^mfZx уже прочли, — приhabl k kh[hx g_[hevrmx
книжечку и, раз_jgm\rb посередине, показывает нам. Фома Григорьеbq гото уже был
оседлать нос сhc очками, но, kihfgb, что он забыл их подмотать нитками и облепить
воском, передал мне. Я, так как грамоту кое -как разумею и не ношу очко ijbgyeky qblZlv
Не успел перевернуть двух страниц, как он ^jm] hklZghил меня за руку.
— Постойте! наперед скажите мне, что это u qblZ_l_ ?
Признаюсь, я немного пришел lmibd hl lZd ого hijhkZ .
— Как что читаю, Фома Григорьеbq " ашу быль, Zrb kh[klенные слоZ .
— Кто Zf kdZaZe qlh wlh fhb kehа?
— Да чего лучше, тут и напечатано: рассказанная таким -то дьячком.
— Плюйте ж на голову тому, кто это напечатал! бреше, сучий москаль. Так ли я
гоhjbe " Що то вже, як у кого черт -ма клепки в голови! Слушайте, я Zf расскажу ее
сейчас.
Мы придbgmebkv d klhem b hg gZqZe .
Дед мой (царстh ему небесное! чтоб ему на том с_l_ елись одни только буханцы
пшеничные да макоgbdb меду!) умел чудно рассказывать. БыZeh ihедет речь — целый
день не подbgmeky бы с места и все бы слушал. Уж не чета какому -нибудь нынешнему
балагуру, который как начнет москаля везть 15 , да еще и языком таким, будто ему три дня
15 Москаля _alv — то есть лгать. (Примечание Гоголя.)
есть не даZeb то хоть берись за шапку да из хаты. Как теперь помню — покойная старуха,
мать моя, была еще жиZ , — как долгий зимний _q_j когда на дhj_ трещал мороз и
замур овывал наглухо узенькое стекло нашей хаты, сидела она перед гребнем, uодя рукою
длинную нитку, колыша ногою люльку и напеZy i_kgx dhlhjZy dZd [m^lh l_i_jv keurblky
мне. Каганец, дрожа и kiuobая, как бы пугаясь чего, с_lbe нам хате. Веретено
жужжал о; а мы k_ дети, собраrbkv кучку, слушали деда, не слезаr_]h от старости
более пяти лет с сh_c i_qdb .
Но ни дивные речи про даgxx старину, про наезды запорожце про yah, про
молодецкие дела Подкоu Полтора Кожуха и Сагайдачного не занимали нас так, как
рассказы про какое -нибудь старинное чудное дело, от которых k_]^Z дрожь проходила по
телу и hehku ерошились на голо_ Bghc jZa kljZo [u\Zeh lZdhc aZ[_j_l hl них, что k_ k
_q_jZ показывается бог знает каким чудищем. Случится, ночью uc^_rv за чем -нибудь из
хаты, hl так и думаешь, что на постеле тh_c уклался спать выходец с того с_lZ И чтобы
мне не довелось рассказывать этого другой раз, если не принимал часто издали
собст_ggmx положенную голоZo сbldm за с_jgmшегося дьяheZ Но г лаgh_
рассказах деда было то, что жизнь сhx он никогда не лгал, и что, бывало, ни скажет, то
именно так и было. Одну из его чудных историй перескажу теперь Zf Знаю, что много
наберется таких умнико ihibku\Zxsbo ih km^Zf b qblZxsbo ^Z`_ ]jZ`^Zgkdm ю грамоту,
которые, если дать им jmdb ijhklhc QZkhkeh, не разобрали бы ни аза g_f Z ihdZau\Zlv
на позор сhb зубы — есть уменье. Им все, что ни расскажешь, смех. Эдакое не_jv_
разошлось по с_lm Да чего, — hl не люби бог меня и пречистая деZ в ы, может, даже не
по_jbl_ jZa dZd -то заикнулся про _^vf — что ж? нашелся сорb]hehа, _^vfZf g_ \_jbl
Да, слаZ [h]m от я сколько живу уже на с_l_ идел таких ино_jp_, которым провозить
попа в решете 16 было легче, нежели нашему брату понюхать та баку; а и те открещиZebkv
от _^vf Gh ijbkgbkv bf g_ ohq_lky lhevdh ыгоhjblv qlh lZdh_ g_q_]h b lhedhать об
них.
Лет — куды! — более чем за сто, гоhjbe ihdhcgbd ^_^ fhc gZr_]h k_eZ b g_ magZe [u
никто: хутор, самый бедный хутор! Избенок десять, н е обмазанных, не укрытых, торчало то
сям, то там, посереди поля. Ни плетня ни сарая порядочного, где бы постаblv скотину или
ha Wlh ` _s_ [h]Zqb lZd `beb Z ^hkfhlj_eb [u gZ gZrm [jZlvx gZ ]hev ырытая a_fe_
яма — hl ам и хата! Только по дыму и мо жно было узнать, что жи_l lZf q_eh\_d [h`bc
Вы спросите, отчего они жили так? Бедность не бедность: потому что тогда козакоZe ihqlb
kydbc и набирал чужих землях немало добра; а больше оттого, что незачем было
заh^blvky порядочною хатою. Какого народ у тогда не шаталось по k_f местам: крымцы,
ляхи, литвинстh ;u\Zeh lh qlh b kои заедут кучами и обдирают сhbo `_ <k_]h [uало.
В этом -то хуторе показывался часто человек, или, лучше, дьяhe чело_q_kdhf
образе. Откуда он, зачем приходил, никто не з нал. Гуляет, пьянствует и ^jm] ijhiZ^_l dZd \
h^m и слуху нет. Там, глядь — сноZ будто с неба упал, рыскает по улицам села, которого
теперь и следу нет и которое было, может, не дальше ста шаго от Диканьки. Понаберет
klj_qguo козако ohohl песни, деньги сыплются, h^dZ — как h^Z Пристанет, бывало,
к красным девушкам: надарит лент, серег, монист — деZlv некуда! Пра^Z что красные
девушки немного призадумывались, принимая подарки: бог знает, может, самом деле
перешли они через нечистые руки. Ро дная тетка моего деда, содержаrZy то j_fy шинок
по нынежней Опошнянской дороге, dhlhjhf qZklh jZa]mevgbqZe ;ZkZрюк, — так называли
этого бесоkdh]h чело_dZ , — именно гоhjbeZ что ни за какие благополучия свете не
согласилась бы принять от него п одарко Hiylv dZd `_ b g_ зять: kydh]h ijh[_j_l kljZo
когда нахмурит он, быZeh сhb щетинистые броb и пустит исподлобья такой a]ey^ что,
16 Проhablv ihiZ решете — то есть солгать на испо_^b (Примеч. Гог оля.)
кажется, унес бы ноги бог знает куда; а havf_rv — так на другую же ночь и тащится в
гости какой -нибудь прият ель из болота, с рогами на голо_ b ^Zай душить за шею, когда на
шее монисто, кусать за палец, когда на нем перстень, или тянуть за косу, когда ie_l_gZ в
нее лента. Бог с ними тогда, с этими подарками! Но hl [_^Z — и отyaZlvky g_evay [jhkbrv
\h^m — плывет чертоkdbc i_jkl_gv beb fhgbklh ihерх h^u b d l_[_ `_ руки.
В селе была церкоv чуть ли еще, как вспомню, не сylh]h Пантелея. Жил тогда при
ней иерей, блаженной памяти отец Афанасий. Замети что Басаjxd и на с_leh_
hkdj_k_gb_ не бывал церкb задумал было пожурить его — наложить церкоgh_
покаяние. Куды! насилу ноги унес. «Слушай, паноче! — загремел он ему от_l , — знай
лучше сh_ дело, чем мешаться чужие, если не хочешь, чтобы козлиное горло тh_ было
залеплено горячею кутьею!» Чт о делать с окаянным? Отец Афанасий объяbe только, что
kydh]h dlh kihagZ_lky k ;ZkZрюком, станет считать за католика, jZ]Z Ojbklhой церкви и
k_]h q_ehеческого рода.
В том селе был у одного козака, прозbs_f Коржа, работник, которого люди зZeb
Петро м Безродным; может, оттого, что никто не помнил ни отца его, ни матери. Староста
церкb гоhjbe пра^Z что они на другой же год померли от чумы; но тетка моего деда
знать этого не хотела и k_fb силами старалась наделить его родней, хотя бедному Петру
бы ло g_c klhevdh gm`^u kdhevdh gZf прошлогоднем снеге. Она гоhjbeZ qlh hl_p _]h b
теперь на Запорожье, был ie_gm m lmjhd gZl_ji_eky fmd [h] agZ_l dZdb_ b dZdbf -то чудом,
переодеrbkv еgmohf дал тягу. Черноброuf диqZlZf и молодицам мало было нуж ды до
родни его. Они гоhjbeb только, что если бы одеть его ноuc жупан, затянуть красным
поясом, надеть на голову шапку из черных смушек с щегольским синим _johf ijbесить к
боку турецкую саблю, дать одну руку малахай, другую люльку красиhc опр а_ то
заткнул бы он за пояс k_o парубко тогдашних. Но то беда, что у бедного Петруся k_]h -
наk_]h была одна серая сbldZ которой было больше дыр, чем у иного жида кармане
злотых. И это бы еще не большая беда, а hl беда: у старого Коржа была дочк а-красаbpZ
какую, я думаю, jy^ eb ^hklZалось Zf идывать. Тетка покойного деда рассказывала, — а
женщине, сами знаете, легче поцелоZlvky k q_jlhf g_ о гне [m^v kdZaZgh g_`_eb gZaать
кого красаbp_x , — что полненькие щеки козачки были с_`b и ярк и, как мак самого
тонкого розоh]h ц_lZ когда, умывшись божьею росою, горит он, распрямляет листики и
охорашиZ_lky перед только что подняrbfky солнышком; что броb слоgh черные
шнурочки, какие покупают теперь для кресто и дукато девушки наши у прохо дящих по
селам с коробками москалей, роgh gZ]gmшись, как будто гляделись ykgu_ hqb qlh jhlbd
на который глядя облизывалась тогдашняя молодежь, кажись, на то и создан был, чтобы
uодить солоvbgu_ песни; что hehku ее, черные, как крылья hjhgZ и мя гкие, как
молодой лен (тогда еще девушки наши не заплетали их дрибушки, переbая красиufb
ярких ц_lh синдячками), падали курчаufb кудрями на шитый золотом кунтуш. Эх, не
до_^b господь ha]eZrZlv мне больше на крылосе аллилуйя, если бы, hl тут же, не
расцелоZe ее, несмотря на то что седь пробирается по k_fm старому лесу, покрывающему
мою макушку, и под боком моя старуха, как бельмо глазу. Ну, если где парубок и деdZ
живут близко один от другого… сами знаете, что uoh^bl ;u\Zeh gb kет ни зар я, подкоu
красных сапого b ijbf_lgu gZ lhf f_kl_ ]^_ jZa^h[Zjbала Пидорка с сhbf I_ljmk_f Gh
k_ бы Коржу и ум не пришло что -нибудь недоброе, да раз — ну, это уже и b^gh что
никто другой, как лукаuc ^_jgme , — a^mfZehkv I_ljmkx g_ h[kfhlj_шись хорошенько в
сенях, e_iblv ihp_emc dZd ]hорят, от k_c ^mrb розоu_ ]m[db dhaZqdb b lhl `_ kZfuc
лукаuc , — чтоб ему, собачьему сыну, приснился крест сylhc ! — настроил сдуру старого
хрена отhjblv д_jv хаты. Одере_g_e Корж, разину рот и ухватяс ь рукою за д_jb
Проклятый поцелуй, казалось, оглушил его со_jr_ggh ?fm ihqm^beky hg ]jhfq_ q_f m^Zj
макогона об стену, которым обыкно_ggh наше j_fy мужик прогоняет кутью, за
неимением фузеи и пороха.
Очнуrbkv снял он со стены дедоkdmx нагайку и уже -хотел было покропить ею
спину бедного Петра, как откуда ни havfbkv r_klbe_lgbc [jZl Ib^hjdbg B\Zkv ijb[_`Ze
и bkim]_ koатил ручонками его за ноги, закрича Lyly lyly g_ [_c I_ljmky »
Что прикажешь делать? у отца сердце не каменное: по_kbш и нагайку на стену, uел
он его потихоньку из хаты: «Если ты мне когда -нибудь покажешься хате или хоть только
под окнами, то слушай, Петро: ей -богу, пропадут черные усы, да и оселедец тhc от уже он
дZ раза обматывается около уха, не будь я Терентий Корж, если не распрощается с тh_x
макушей!» Сказаrb это, дал он ему легонькою рукою стусана затылок, так что Петрусь,
неaидя земли, полетел стремгла Вот тебе и доцелоZebkv Взяла кручина наших
голубко а тут и слух по селу, что к Коржу поZ^beky ходить какой -то лях, обшитый
золотом, с усами, с саблею, со шпорами, с карманами, бренчаrbfb dZd aонок от мешочка,
с которым пономарь наш, Тарас, отпраey_lky каждый день по церкb Ну, из_klgh зачем
ходят к отцу, когда у него h^blky черноброZy дочк а. Вот один раз Пидорка схZlbeZ
залиZykv слезами, на руки Ивася сh_]h «ИZkx мой милый, Ивасю мой любый! беги к
Петрусю, мое золотое дитя, как стрела из лука; расскажи ему k_ любила б его карие очи,
целоZeZ [u _]h [_eh_ ebqbdh ^Z g_ елит судьба м оя. Не один рушник ufhqbeZ ]hjxqbfb
слезами. Тошно мне. Тяжело на сердце. И родной отец — jZ] мне: неhebl идти за
нелюбого ляха. Скажи ему, что и свадьбу готоyl lhevdh g_ [m^_l fmaudb gZ gZr_c kадьбе:
будут дьяки петь f_klh кобз и сопилок. Не пойду я танцеZlv с женихом сhbf понесут
меня. Темная, темная моя будет хата: из кленоh]h ^_j_а, и вместо трубы крест будет стоять
на крыше!»
Как будто окамене не сдbgmшись с места, слушал Петро, когда неbggh_ дитя
лепетало ему Пидоркины речи. «А я дума л, несчастный, идти Djuf b Lmj_qbgm gZоевать
золота и с добром приехать к тебе, моя красавица. Да не быть тому. Недобрый глаз поглядел
на нас. Будет же, моя дорогая рыбка, будет и у меня сZ^v[Z lhevdh b ^vydh не будет на той
сZ^v[_ орон черный пр окрячет f_klh ihiZ gZ^h fghx ]eZ^dh_ ihe_ [m^_l fhy oZlZ kbaZy
туча — моя крыша; орел udex_l мои карие очи; ufhxl дожди козацкие косточки, и
bohjv ukmrbl их. Но что я? на кого? кому жалоZlvky " Так уже, b^gh бог _e_e , —
пропадать так пропадать!» — да прямехонько и побрел rbghd .
Тетка покойного деда немного изумилась, увидеrb Петруся шинке, да еще такую
пору, когда добрый чело_d b^_l d aZmlj_g_ b ыпучила на него глаза, как будто спросонья,
когда потребоZe он кухоль сивухи мало не с пол_ дра. Только напрасно думал бедняжка
залить сh_ горе. Водка щипала его за язык, слоgh крапиZ и казалась ему горше полыни.
Кинул от себя кухоль на землю. «Полно гореZlv l_[_ dhaZd — загремело что -то басом над
ним. Оглянулся: Басаврюк! у! какая образи на! Волосы — щетина, очи — как у heZ «Знаю,
чего недостает тебе: hl q_]h Lml [jydgme hg k [_khскою усмешкою кожаным, bk_шим у
него hae_ пояса, кошельком. Вздрогнул Петро. «Ге -ге -ге! да как горит! — заре_e он,
пересыпая на руку черhgpu . — Ге -ге -ге! да как з_gbl А ведь и дела только одного
потребую за целую гору таких цацек». — «Дьяhe ! — закричал Петро. — Давай его! на все
гото Oehigmeb ih jmdZf Kfhljb I_ljh lu ihki_e dZd jZa \ ihjm aZтра Ивана Купала.
Одну только эту ночь в году и ц_l ет папоротник. Не прозеZc Y l_[y [m^m `^Zlv h iheghqb
F_^ежьем оjZ]_ .
Я думаю, куры так не дожидаются той поры, когда баба ug_k_l bf oe_[guo a_j_g dZd
дожидался Петрусь вечера. То и дело что смотрел, не станоblky eb l_gv hl дереZ ^ebgg__
не ру мянится ли понизиr__ky солнышко, — и что далее, тем нетерпели_c Экая долгота!
b^gh день божий потерял где -нибудь конец сhc Вот уже и солнца нет. Небо только
краснеет на одной стороне. И оно уже тускнет. В поле станоblky холодней. Примеркает,
пример кает и — смерклось. Насилу! С сердцем, только что не хотевшим ukdhqblv ba ]jm^b
собрался он дорогу и бережно спустился густым лесом глубокий яр, называемый
Медвежьим оjZ]hf Басаjxd уже поджидал там. Темно, хоть глаза uklj_eb Рука об
руку проби рались они по топким болотам, цепляясь за густо разросшийся терноgbd и
спотыкаясь почти на каждом шагу. Вот и роgh_ место. Огляделся Петро: никогда еще не
случалось ему заходить сюда. Тут останоbeky b ;ZkZрюк.
— Видишь ли ты, стоят перед тобою три приг орка? Много будет на них ц_lh разных;
но сохрани тебя нездешняя сила ujать хоть один. Только же зацветет папоротник, хZlZc
его и не оглядыZcky qlh [u l_[_ ihaZ^b gb qm^behkv .
Петро хотел было спросить… глядь — и нет уже его. Подошел к трем пригоркам ; где
же ц_lu " Gbq_]h g_ \b^Zlv >bdbc [mjvyg q_jg_e djm]hf b ]emrbe се сh_x ]mklhlhx Gh
hl блеснула на небе зарница, и перед ним показалась целая гряда ц_lh, k_ чудных, k_
неb^Zgguo тут же и простые листья папоротника. Поусомнился Петро и раз думье стал
перед ними, подпершись обеими руками [hdb .
— Что тут за неb^ZevsbgZ " десять раз на день, случается, b^brv это зелье; какое ж
тут диh " G_ здумала ли дьяhevkdZy jh`Z ihkf_ylvky ?
Глядь, краснеет маленькая ц_lhqgZy почка и, как будто жиZy дb`_lky В самом
деле, чудно! Движется и станоblky k_ больше, больше и краснеет, как горячий уголь.
Вспыхнула з_a^hqdZ что -то тихо затрещало, и ц_lhd раз_jgmeky перед его очами, слоgh
пламя, ос_lb и другие около себя.
«Теперь пора!» — подумал Пет ро и протянул руку. Смотрит, тянутся из -за него сотни
мохнатых рук также к ц_ldm а позади его что -то перебегает с места на место. Зажмури
глаза, дернул он за стебелек, и ц_lhd остался его руках. Все утихло. На пне показался
сидящим Басаjxd _kv син ий, как мерт_p Хоть бы поше_ebeky одним пальцем. Очи
недb`gh устаe_gu на что -то, b^bfh_ ему одному только; рот ihehину разинут, и ни
от_lZ Вокруг не шелохнет. Ух, страшно!.. Но hl послышался сbkl от которого
захолонуло у Петра gmljb и почуди лось ему, будто траZ зашумела, ц_lu начали между
собою разгоZjbать голоском тоненьким, будто серебряные колокольчики; дереvy
загремели сыпучею бранью… Лицо БасаjxdZ ^jm] ожило; очи с_jdgmeb «Насилу
hjhlbeZkv яга! — проhjqZe он скhav зубы. — Гл яди, Петро, станет перед тобою сейчас
красаbpZ делай k_ что ни прикажет, не то пропал на_db Тут разделил он сукоZlhx
палкою куст терноgbdZ и перед ними показалась избушка, как гоhjblky на курьих
ножках. Басаjxd ударил кулаком, и стена зашатала сь. Большая черная собака выбежала
наklj_qm и с ba]hf оборотиrbkv кошку, кинулась глаза им. «Не бесись, не бесись,
старая черточка!» — прогоhjbe ;ZkZрюк, припраb таким слоphf qlh ^h[juc q_ehек и
уши бы заткнул. Глядь, f_klh dhrdb klZjmoZ k лицом, сморщиrbfky dZd i_q_gh_ y[ehdh
ky согнутая дугу; нос с подбородком слоgh щипцы, которыми щелкают орехи. «СлаgZy
красаbpZ — подумал Петро, и мурашки пошли по спине его. Ведьма uj\ZeZ у него
ц_lhd из рук, наклонилась и что -то долго шепта ла над ним, kijukdbая какою -то h^hx
Искры посыпались у ней изо рта; пена показалась на губах. «Бросай!» — сказала она,
отдаZy ц_lhd ему. Петро подбросил, и, что за чудо? — ц_lhd не упал прямо, но долго
казался огненным шариком посреди мрака и, слоg о лодка, плаZe по ha^mom наконец
потихоньку начал спускаться ниже и упал так далеко, что едZ приметна была з_a^hqdZ не
больше макоh]h зерна. «Здесь!» — глухо прохрипела старуха; а Басаjxd подаZy ему
заступ, примолbe DhiZc a^_kv I_ljh Lml mи дишь ты столько золота, сколько ни тебе, ни
Коржу не снилось». Петро, поплеZ руки, схZlbe заступ, надавил ногою и uоротил
землю, другой, в третий, еще раз… что -то т_j^h_ Заступ з_gbl и нейдет далее. Тут
глаза его ясно начали различать небольш ой, окоZgguc `_e_ahf kmg^md M`_ ohl_e hg [ueh
достать его рукою, но сундук стал уходить землю, и k_ чем далее, глубже, глубже; а
позади его слышался хохот, более схожий с змеиным шипеньем. «Нет, не b^Zlv l_[_ ahehlZ
покамест не достанешь кроb чело _q_kdhc — сказала _^vfZ и под_eZ к нему дитя лет
шести, накрытое белою простынею, показывая знаком, чтобы он отсек ему голову.
Остолбенел Петро. Малость, отрезать ни за что ни про что чело_dm голову, да еще и
безbgghfm ребенку! В сердцах сдернул он простыню, накрываrmx его голову, и что же?
Перед ним стоял Ивась. И ручонки сложило бедное дитя накрест, и голоdm ihесило… Как
бешеный подскочил с ножом к _^vf_ I_ljh b m`_ aZg_k [ueh jmdm …
— А что ты обещал за девушку?.. — грянул Басаjxd и слоgh пул ю посадил ему
спину. Ведьма топнула ногою: синее пламя uoатилось из земли; середина ее ky
ос_lbeZkv и стала как будто из хрусталя ueblZ и k_ что ни было под землею, сделалось
b^bfh как на ладони. Черhgpu дорогие камни, сундуках, котлах, гр удами были
наZe_gu под тем самым местом, где они стояли. Глаза его загорелись… ум помутился…
Как безумный, ухZlbeky он за нож, и безbggZy кроv брызнула ему очи… Дьяhevkdbc
хохот загремел со k_o сторон. Безобразные чудища стаями скакали перед ним. В едьма,
p_ibшись руками в обезглаe_gguc труп, как hed пила из него кроv Все пошло
кругом голо_ его! Собраrb k_ силы, бросился бежать он. Все покрылось перед ним
красным ц_lhf Дереvy k_ кроb казалось, горели и стонали. Небо, распалиrbkv ,
дрожало… Огненные пятна, что молнии, мерещились его глазах. Выбиrbkv из сил,
[_`Ze hg сhx eZqm`dm b dZd kghi ihалился на землю. Мертuc khg hoатил его.
Два дни и д_ ночи спал Петро без просыпу. Очнуrbkv на третий день, долго
осматриZe он уг лы своей хаты; но напрасно старался что -нибудь припомнить: память его
была как карман старого скряги, из которого полушки не ufZgbrv Ihlygmшись немного,
услышал он, что gh]Zo [jydgmeh Смотрит: дZ мешка с золотом. Тут только, будто скhav
сон, kihfg ил он, что искал какого -то клада, что было ему одному страшно лесу… Но за
какую цену, как достался он, этого никаким образом не мог понять.
Уb^_e Корж мешки и разнежился: «Сякой, такой Петрусь, немазаный! да я ли не
любил его? да не был ли у меня он ка к сын родной?» — и понес хрыч небывальщину, так что
того до слез разобрало. Пидорка стала рассказывать ему, как проходиrb_ мимо цыгане
украли Ивася. Но Петро не мог даже вспомнить лица его: так обморочила проклятая
бесоsbgZ Мешкать было незачем. Поляку дали под нос дулю, да и заZjbeb свадьбу:
напекли шишек, нашили рушнико и хусток, udZlbeb бочку горелки; посадили за стол
молодых; разрезали караZc брякнули в бандуры, цимбалы, сопилки, кобзы — и пошла
потеха…
В старину свадьба h^beZkv не сраg_gv_ с нашей. Тетка моего деда, бывало,
расскажет — люли только! Как диqZlZ нарядном голоghf уборе из желтых, синих и
розоuo kljbq_d gZ ерх которых наyau\Zeky ahehlhc ]Zemg тонких рубашках, urbluo
по k_fm r\m djZkguf r_edhf b mgbaZgguo f_edbfb k_j ебряными ц_lhqdZfb сафьянных
сапогах на ukhdbo железных подкоZo плаgh слоgh паu и с шумом, что bohjv
скакали ]hjgbp_ DZd fheh^bpu k dhjZ[ebdhf gZ ]hehе, которого _jo k^_eZg [ue есь из
сутозолотой парчи, с небольшим uj_ahf на затылке, откуда u]ey^u\Ze золотой очипок, с
двумя выдаrbfbky h^bg gZi_j_^ ^jm]hc gZaZ^ jh`dZfb kZfh]h f_edh]h q_jgh]h kfmrdZ
синих, из лучшего полутабенеку, с красными клапанами кунтушах, важно
подбочениrbkv uklmiZeb поодиночке и мерно u[bали гопака. К ак парубки, ukhdbo
козацких шапках, тонких суконных сbldZo затянутых шитыми серебром поясами, с
люльками зубах, рассыпались перед ними мелким бесом и подпускали турусы. Сам Корж
не утерпел, глядя на молодых, чтобы не тряхнуть стариною. С бандурою руках, потягиZy
люльку и f_kl_ припеZy с чаркою на голо_ пустился старичина, при громком крике
гуляк, ijbky^dm Чего не u^mfZxl на_k_e_ Начнут, бывало, наряжаться хари — боже
ты мой, на чело_dZ не похожи! Уж не чета нынешним переодеZgvyf ч то бывают на
сZ^v[Zo наших. Что теперь? — только что корчат цыганок да москалей. Нет, hl бывало,
один оденется жидом, а другой чертом, начнут сперва целоваться, а после ухватятся за
чубы… Бог с Zfb смех нападет такой, что за жиhl хZlZ_rvky Пооденут ся турецкие и
татарские платья: k_ горит на них, как жар… А как начнут дуреть да строить штуки… ну,
тогда хоть сyluo ughkb С теткой покойного деда, которая сама была на этой сZ^v[_
случилась забаgZy история: была она одета тогда татарское широко е платье и с чаркою в
руках угощала собрание. Вот одного дернул лукаuc hdZlblv __ kaZ^b одкою; другой, тоже,
b^gh g_ ijhfZo ысек lm `_ fbgmlm h]gy ^Z b ih^`_] ieZfy спыхнуло, бедная тетка,
перепугаrbkv даZc сбрасывать с себя, при k_o платье … Шум, хохот, ералаш поднялся,
как на ярмарке. Слоhf klZjbdb g_ aZihfgbeb gbdh]^Z _s_ lZdhc еселой сZ^v[u .
Начали жить Пидорка да Петрусь, слоgh пан с панею. Всего ^h\hev k_ блестит…
Однако же добрые люди качали слегка голоZfb глядя на житье их. «От черта не будет
добра, — погоZjbали k_ один голос. — Откуда, как не от искусителя люда
праhkeZного, пришло к нему богатстh " Где ему было aylv такую кучу золота? Отчего
^jm] самый тот день, когда разбогател он, Басаjxd пропал, как h^m " » Гоhjbl_ же,
что люди u^mfuают! Ведь kZfhf ^_e_ g_ ijhreh f_kypZ I_ljmky gbdlh узнать не мог.
Отчего, что с ним сделалось, бог знает. Сидит на одном месте, и хоть бы слоh с кем. Все
думает и как будто бы хочет что -то припомнить. Когда Пидорке удаст ся застаblv _]h h q_f -
нибудь загоhjblv dZd [m^lh b aZ[m^_lky b ihедет речь, и раз_k_eblky ^Z`_ gh g_gZjhdhf
посмотрит на мешки — «постой, постой, позабыл!» — кричит, и сноZ задумается, и сноZ
силится про что -то kihfgblv Bghc jZa dh]^Z ^he]h kb^ ит на одном месте, чудится ему, что
hl -hl се сызноZ ijboh^bl gZ ум… и опять k_ ушло. Кажется: сидит rbgd_ g_kml _fm
h^dm жжет его h^dZ протиgZ ему h^dZ Кто -то подходит, бьет по плечу его… но далее
k_ как будто туманом покрывается перед ним. Пот Zebl градом по лицу его, и он
изнеможении садится на сh_ f_klh .
Чего ни делала Пидорка: и со_sZeZkv с знахарями, и переполох uebали, и
соняшницу завариZeb 17 — ничто не помогало. Так прошло и лето. Много козаков
обкосилось и обжалось; много коза ко поразгульнее других, и поход потянулось. Стаи
уток еще толпились на болотах наших, но крапиyghd уже и помине не было. В степях
закраснело. Скирды хлеба то сям, то там, слоgh козацкие шапки, пестрели по полю.
Попадались по дороге и hau наZe_gg ые хhjhklhf и дроZfb Земля сделалась крепче и
местами стала прохZlu\Zlvky морозом. Уже и снег начал сеяться с неба, и _lи дере
убрались инеем, будто заячьим мехом. Вот уже ясный морозный день красногрудый
снегирь, слоgh щеголеватый польский шляхт ич, прогулиZeky по снегоuf кучам,
ulZkdbая зерно, и дети огромными киями гоняли по льду дереyggu_ кубари, между тем
как отцы их спокойно ue_`bались на печке, uoh^y ih ременам, с зажженною люлькою в
зубах, ругнуть добрым порядком праhkeZный мороз ец или про_ljblvky и промолотить в
сенях залежалый хлеб. Наконец снега стали таять, и щука хвостом лед расколотила , а Петро
k_ тот же, и чем далее, тем еще суровее. Как будто прикоZgguc сидит посереди хаты,
постаb себе ноги мешки с золотом. Одичал , оброс hehkZfb стал страшен; и k_ думает
об одном, k_ силится припомнить что -то; и сердится и злится, что не может kihfgblv
Часто дико подымается с сh_]h места, поh^bl руками, i_jy_l во что -то глаза сhb как
будто хочет улоblv его; губы ше_eyl ся, будто хотят произнесть какое -то даgh забытое
слоh , — и неподb`gh останаebаются… Бешенстh оeZ^_ает им; как полоумный,
грызет и кусает себе руки и досаде рвет клоками hehkZ покамест, утихну не упадет,
будто забытьи, и после сноZ принимае тся припоминать, и сноZ бешенстh и сноZ
мука… Что это за напасть божия? Жизнь не жизнь стала Пидорке. Страшно ей было
остаZlvky сперZ одной хате, да после свыклась бедняжка с своим горем. Но прежней
Пидорки уже узнать нельзя было. Ни румянца, ни усмешки: изныла, исчахла, uieZdZebkv
ясные очи. Раз кто -то уже, b^gh k`Zebeky gZ^ g_c ihkhетоZe b^lb d dhe^mgv_ `bшей в
Медвежьем оjZ]_ про которую ходила слаZ что умеет лечить k_ на свете болезни.
Решилась попробоZlv ihke_^g__ kj_^klо; слов о за слоh угоhjbeZ klZjmom b^lb k kh[hx
Это было \_q_jm как раз накануне Купала. Петро беспамятст_ лежал на лаd_ и не
примечал h\k_ ноhc гостьи. Как hl мало -помалу стал приподниматься и kfZljbаться.
Вдруг весь задрожал, как на плахе; hehku поднялись горою… и он засмеялся таким
17 ВылиZxl переполох у нас случае испуга, когда хотят узнать, отчего приключился он; бросают
расплавленное олоh или воск h^m и чье примут они подобие, то самое перепугало больного; после чего и
_kv испуг проходит. ЗаZjbают соняшницу от ду рноты и боли жиhl_ Для этого зажигают кусок пеньки,
бросают кружку и опрокидыZxl ее в_jo дном миску, наполненную h^hx и постаe_ggmx на жиhl_
больного; потом, после зашептыZgbc ^Zxl _fm ыпить ложку этой самой h^u (Примеч. Гоголя.)
хохотом, что страх j_aZeky сердце Пидорки. «Вспомнил, kihfgbe — закричал он
страшном _k_ev_ и, размахнуrb топор, пустил им со k_c силы в старуху. Топор на дZ
_jrdZ [_`Ze в дубовую дверь. Старуха пропала, и дитя лет семи, белой рубашке, с
накрытою голоhx klZeh ihkj_^b oZlu Ijhklugy ke_l_eZ Bась!» — закричала Пидорка
и бросилась к нему; но приb^_gb_ k_ с ног до голоu покрылось кроvx и ос_lbeh kx
хату красным с_lhf В испуге u[_`ZeZ она сени ; но, опомниrbkv немного, хотела
было помочь ему; напрасно! д_jv захлопнулась за нею так крепко, что не под силу было
отпереть. Сбежались люди; принялись стучать; ukZ^beb ^ерь: хоть бы душа одна. Вся хата
полна дыма, и посередине только, где стоял Петр усь, куча пеплу, от которого местами
подымался еще пар. Кинулись к мешкам: одни битые черепки лежали f_klh черhgp_.
Выпуча глаза и разину рты, не смея поше_evgmlv усом, стояли козаки, будто dhiZggu_ в
землю. Такой страх на_eh gZ gbo wlh ^bо.
Что бы ло далее, не kihfgx Пидорка дала обет идти на богомолье; собрала
остаr__ky после отца имущестh и через несколько дней ее точно уже не было на селе.
Куда ушла она, никто не мог сказать. Услужлиu_ klZjmob hlijZили ее было уже туда, куда
и Петро потащи лся; но приехаrbc из КиеZ козак рассказал, что b^_e лаj_ монахиню,
kx ысохшую, как скелет, и беспрестанно молящуюся, dhlhjhc a_feydb ih сем приметам
узнали Пидорку; что будто еще никто не слыхал от нее ни одного слоZ что пришла она
пешком и пр инесла оклад к иконе божьей матери, исц_q_gguc lZdbfb yjdbfb dZfgyfb qlh
k_ aZ`fmjbались, на него глядя.
Позhevl_ этим еще не k_ кончилось. В тот самый день, когда лукаuc припрятал к
себе Петруся, показался сноZ ;ZkZрюк; только k_ [_]hf hl g_]h . Узнали, что это за птица:
никто другой, как сатана, приняrbc q_ehеческий образ для того, чтобы отрывать клады; а
как клады не даются нечистым рукам, так hl он и приманиZ_l к себе молодцо Того же
году все побросали землянки сhb b i_j_[jZebkv село; но и там, однако ж, не было покою
от проклятого БасаjxdZ L_ldZ ihdhcgh]h ^_^Z ]hорила, что именно злился он более k_]h
на нее за то, что остаbeZ ij_`gbc rbghd ih Hihrgygkdhc ^hjh]_ b семи силами старался
uf_klblv се на ней. Раз старшины села собр ались rbghd b dZd ]hорится, беседоZeb ih
чинам за столом, посередине которого постаe_g был, грех сказать чтобы малый, жареный
баран. Калякали о сем и о том, было и про дикоbgdb разные, и про чуда. Вот и
померещилось, — еще бы ничего, если бы одному, а то именно k_f , — что баран поднял
голову, блудящие глаза его ожили и зас_lbebkv и fb] пояbшиеся черные щетинистые
усы значительно заморгали на присутствующих. Все тотчас узнали на бараньей голо_ jh`m
БасаjxdZ тетка деда моего даже думала уже, ч то hl -hl попросит h^db Честные
старшины за шапки да скорей hkояси. В другой раз сам церковный староста, любиrbc ih
j_f_gZf jZa^h[Zjbать глаз на глаз с дедоkdhx qZjdhx g_ mki_e _s_ jZaZ ^а достать дна,
как b^bl что чарка кланяется ему пояс. Черт с тобою! давай креститься!.. А тут с
полоbghx его тоже диh только что начала она замешиZlv тесто огромной диже, ^jm]
дижа uiju]gmeZ «Стой, стой!» — куды! подбочениrbkv Z`gh пустилась ijbky^dm по
k_c oZl_ Kf_cl_kv h^gZdh ` g_ ^h kf_oZ [ ыло нашим дедам. И даром, что отец Афанасий
ходил по k_fm селу со сylhx h^hx и гонял черта кропилом по k_f улицам, а k_ еще
тетка покойного деда долго жалоZeZkv что кто -то, как только _q_j стучит крышу и
царапается по стене.
Да чего! Вот теперь на этом самом месте, где стоит село наше, кажись, k_ kihdhcgh Z
_^v еще не так даgh еще покойный отец мой и я запомню, как мимо разZebшегося
шинка, который нечистое племя долго после того попраeyeh на сhc счет, доброму
чело_dm пройти нельзя было. Из закоптеr_c трубы столбом валил дым и, подняrbkv
ukhdh так, что посмотреть — шапка ZebeZkv рассыпался горячими угольями по k_c
степи, и черт, — нечего бы и kihfbgZlv его, собачьего сына, — так koebiu\Ze жалобно в
сh_c dhgmj_ qlh bkim]Zggu_ ]Z йhjhgu klZyfb ih^ufZebkv ba [eb`g_]h ^m[hого леса и с
диким криком метались по небу.
МАЙСКАЯ НОЧЬ, ИЛИ УТОПЛЕННИЦА
Ворог його батька знае! почнуть що -небудь робить люди
крещенi, то мурдуютця, мурдуютця, мо ohjlb aZ aZcp_f Z се щось
не до шмигу; тiль ки ж куди чорт уплетецця, то _jlv oостиком —
так де воно й вïзмецця, неначе з неба. 18
I. ГАННА
Звонкая песня лилась рекою по улицам села ***. Было то j_fy когда утомленные
днеgufb трудами и заботами парубки и девушки шумно собирались кружок, блеске
чистого _q_jZ uebать сh_ _k_ev_ в звуки, k_]^Z неразлучные с уныньем. И
задумаrbcky _q_j мечтательно обнимал синее небо, преjZsZy все неопределенность и
даль. Уже и сумерки; а песни k_ не утихали. С бандурою руках пробирался
ускольз нуrbc hl i_k_evgbdh молодой козак Левко, сын сельского голоu .
На козаке решетилоkdZy шапка. Козак идет по улице, бренчит рукою по струнам и
подплясывает. Вот он тихо останоbeky перед д_jvx хаты, устаe_gghc неukhdbfb
brg_ыми дереvyfb Чья же это хата? Чья это д_jv " Немного помолчаrb заиграл он и
запел:
Сонце низенько, _q Lj [eba_gvdh ,
Вийди до мене, мое серденько!
— Нет, b^gh крепко заснула моя ясноокая красаbpZ ! — сказал козак, окончиrb
песню и приближаясь к окну. — Галю! Галю! ты спишь или не хочешь ко мне uclb " Ты
боишься, _jgh qlh[u gZk dlh g_ mидел, или не хочешь, может быть, показать белое личико
на холод! Не бойся: никого нет. Вечер тепел. Но если бы и показался кто, я прикрою тебя
сbldhx h[fhlZx kоим поясом, закрою руками т ебя — и никто нас не уb^bl Gh _keb [u b
по_yeh oheh^hf y ijb`fm l_[y ih[eb`_ d k_j^pm hlh]j_x ihp_emyfb gZ^_gm rZidm kою
на тhb [_e_gvdb_ gh`db K_j^p_ fh_ ju[dZ fhy h`_j_ev_ ыгляни на миг. Просунь скhav
окошечко хоть белую ручку сhx Нет, ты не спишь, гордая дивчина! — прогоhjbe он
громче и таким голосом, какие ujZ`Z_l себя устыдиrbcky мгно_ggh]h унижения. —
Тебе любо издеZlvky gZ^h fghx ijhsZc !
Тут он отhjhlbeky засунул набекрень сhx шапку и гордо отошел от окошка, тихо
перебирая ст руны бандуры. ДереyggZy ручка у д_jb это j_fy за_jl_eZkv д_jv
распахнулась со скрыпом, и девушка на поре семнадцатой _kgu h[итая сумерками, робко
оглядыZykv и не uimkdZy дереygghc ручки, переступила через порог. В полуясном мраке
горели при_ тно, будто з_a^hqdb ясные очи; блистало красное кораллоh_ монисто, и от
орлиных очей парубка не могла укрыться даже краска, стыдлиh \kiuogmшая на щеках ее.
— Какой же ты нетерпелиuc , — гоhjbeZ hgZ _fm ihe]hehkZ . — Уже и рассердился!
Зачем u[jZe lu такое j_fy lheiZ gZjh^m rZlZ_lky lh b ^_eh ih mebpZf Y ся дрожу…
— О, не дрожи, моя красная калиночка! Прижмись ко мне покрепче! — гоhjbe
парубок, обнимая ее, отброси [Zg^mjm исевшую на длинном ремне у него на шее, и садясь
f_kl_ k g_x m ^ерей х аты. — Ты знаешь, что мне и часу не b^Zlv l_[y ]hjvdh .
— Знаешь ли, что я думаю? — прерZeZ девушка, задумчиh устаb него сhb
очи. — Мне k_ qlh -то будто на ухо шепчет, что i_j_^ gZf g_ идаться так часто. Недобрые
18 Черт его знает! начнут что -нибудь крещеные люди делать, мучатся, терзаются, слоgh ]hgqb_ aZ aZcp_f Z
k_ g_l lhedm m` dm^Z q_jl мешается, _jlv oостиком — так и не знаешь, откуда оно и havf_lky dZd [m^lh k
неба.
у вас люди: девушки k_ ]ey^yl lZd заbklebо, а парубки… Я примечаю даже, что мать моя
с недаg_c поры стала суро__ приглядыZlv за мною. Признаюсь, мне _k_e__ у чужих
было.
Какое -то дb`_gb_ lhkdb ыразилось на лице ее при последних слоZo .
— Два месяца только klhjhg_ jh^ghc b m`_ k оскучилась! Может, и я надоел тебе?
— О, ты мне не надоел, — молbeZ hgZ mkf_ogmшись. — Я тебя люблю, черноброuc
козак! За то люблю, что у тебя карие очи, и как поглядишь ты ими — у меня как будто на
душе усмехается: и _k_eh и хорошо ей; что при_lebо моргаешь ты черным усом сhbf
что ты идешь по улице, поешь и играешь на бандуре, и любо слушать тебя.
— О моя Галя! — вскрикнул парубок, целуя и прижимая ее сильнее к груди сh_c .
— Постой! полно, Левко. Скажи наперед, гоhjbe eb lu k hlphf kоим?
— Что? — сказал он, будто проснувшись. — Что я хочу жениться, а ты uclb за меня
замуж — гоhjbe .
Но как -то унывно зазвучало mklZo _]h wlh kehо «гоhjbe .
— Что же?
— Что станешь делать с ним? Притhjbeky старый хрен, по сh_fm обыкно_gbx
глухим: ниче го не слышит и еще бранит, что шатаюсь бог знает где, по_kgbqZx и шалю с
хлопцами по улицам. Но не тужи, моя Галю! Вот тебе слоh dhaZpdh_ qlh mehfZx _]h .
— Да тебе только стоит, Левко, слоh сказать — и k_ будет по -тh_fm Я знаю это по
себе: иной раз не послушала бы тебя, а скажешь слоh — и неhevgh делаю, что тебе
хочется. Посмотри, посмотри! — продолжала она, положи голову на плечо ему и подня
глаза \_jo где необъятно синело теплое украинское небо, за_r_ggh_ снизу кудряufb
_lями стояrbo пер ед ними br_g . — Посмотри, hg -hg далеко мелькнули з_a^hqdb
одна, другая, третья, чет_jlZy пятая… Не пра^Z ли, _^v это ангелы божии поотhjyeb
окошечки сhbo kетлых домико gZ g_[_ b ]ey^yl gZ gZk " >Z E_\dh " <_^v wlh hgb ]ey^yl gZ
нашу землю? Что, если бы у людей были крылья, как у птиц, — туда бы полететь, ukhdh
ukhdh Ух, страшно! Ни один дуб у нас не достанет до неба. А гоhjyl однако же, есть
где -то, dZdhc -то далекой земле, такое дереh dhlhjh_ rmfbl ершиною kZfhf g_[_ b [h]
сходит п о нем на землю ночью перед с_leuf ijZa^gbdhf .
— Нет, Галю; у бога есть длинная лестница от неба до самой земли. Ее станоyl i_j_^
с_leuf hkdj_k_gb_f сylu_ архангелы; и как только бог ступит на первую ступень, k_
нечистые духи полетят стремглав и кучам и попадают i_deh b hllh]h gZ Ojbklh праздник
ни одного злого духа не бывает на земле.
— Как тихо колышется h^Z будто дитя люльке! — продолжала Ганна, указывая на
пруд, угрюмо обстаe_gguc темным кленоuf лесом и оплакиZ_fuc _j[Zfb
потопиrbfb нем жалобные сhb _lи. Как бессильный старец, держал он холодных
объятиях сhbo далекое, темное небо, обсыпая ледяными поцелуями огненные з_a^u
которые тускло реяли среди теплого ночного воздуха, как бы предчувствуя скорое пояe_gb_
блистательного ца ря ночи. Возле леса, на горе, дремал с закрытыми стаgyfb старый
дереygguc дом; мох и дикая траZ покрывали его крышу; кудряu_ яблони разрослись
перед его окнами; лес, обнимая сh_x тенью, бросал на него дикую мрачность; орехоZy
роща стлалась у подножия его и скатывалась к пруду.
— Я помню будто скhav khg , — сказала Ганна, не спуская глаз с него, — даgh ^Zно,
когда я еще была маленькою и жила у матери, что -то страшное рассказывали про дом этот.
Левко, ты, верно, знаешь, расскажи!..
— Бог с ним, моя к расаbpZ FZeh eb q_]h g_ jZkkdZ`ml [Z[u b gZjh^ ]emiuc Lu k_[y
только потреh`brv klZg_rv [hylvky b g_ aZkg_lky l_[_ ihdhcgh .
— Расскажи, расскажи, милый, черноброuc парубок! — гоhjbeZ она, прижимаясь
лицом сhbf к щеке его и обнимая его. — Нет! ты, b^gh не любишь меня, у тебя есть
другая девушка. Я не буду бояться; и буду спокойно спать ночь. Теперь -то не засну, если не
расскажешь. Я стану мучиться да думать… Расскажи, Левко!..
— Видно, пра^m говорят люди, что у девушек сидит черт, подстрекающий и х
любопытстh Ну слушай. Даgh мое серденько, жил этом доме сотник. У сотника была
дочка, ясная панночка, белая, как снег, как тh_ личико. СотникоZ жена даgh уже умерла;
задумал сотник жениться на другой. «Будешь ли ты меня нежить по -старому, батьку , когда
havf_rv ^jm]mx `_gm " — «Буду, моя дочка; еще крепче прежнего стану прижимать тебя к
сердцу! Буду, моя дочка; еще ярче стану дарить серьги и монисты!» При_a khlgbd fheh^mx
жену ноuc дом сhc Хороша была молодая жена. Румяна и бела собою была молодая
жена; только так страшно a]eygmeZ на сhx падчерицу, что та kdjbdgmeZ ее уb^_ши; и
хоть бы слоh h _kv день сказала суроZy мачеха. Настала ночь: ушел сотник с молодою
женой kою опочиZevgx aZi_jeZkv b [_eZy iZgghqdZ сh_c kетлице. Го рько сделалось
ей; стала плакать. Глядит: страшная черная кошка крадется к ней; шерсть на ней горит, и
железные когти стучат по полу. В испуге kdhqbeZ она на лаdm , — кошка за нею.
Перепрыгнула на лежанку, — кошка и туда, и ^jm] [jhkbeZkv d g_c gZ r_x b душит ее.
С криком оторZши от себя, кинула ее на пол; опять крадется страшная кошка. Тоска
ее ayeZ На стене bk_eZ отцоkdZy сабля. СхZlbeZ ее и бряк по полу — лапа с железными
когтями отскочила, и кошка с ba]hf пропала темном углу. Целый день не uoh^beZ из
с_lebpu kоей молодая жена; на третий день ureZ k i_j_язанною рукой. Угадала бедная
панночка, что мачеха ее _^vfZ и что она ей перерубила руку. На чет_jluc день приказал
сотник сh_c дочке носить h^m мести хату, как простой мужичке, и не показываться в
панские покои. Тяжело было бедняжке, да нечего делать: стала uihegylv отцоkdmx hex
На пятый день u]gZe сотник сhx дочку босую из дому и куска хлеба не дал на дорогу.
Тогда только зарыдала панночка, закрывши руками белое лицо сh_ «По губил ты, батьку,
родную дочку сhx Погубила _^vfZ грешную душу тhx Прости тебя бог; а мне,
несчастной, b^gh не _ebl он жить на белом с_l_ И hg b^brv ли ты… — Тут
оборотился Левко к Ганне, указывая пальцем на дом. — Гляди сюда: hg подалее от дома,
самый ukhdbc [_j_] K wlh]h [_j_]Z dbgmeZkv iZgghqdZ h^m b k lhc ihju g_ klZeh __ gZ
с_l_ …
— А ведьма? — боязлиh ij_jала Ганна, устреми gZ g_]h ijhke_abшиеся очи.
— Ведьма? Старухи выдумали, что с той поры k_ утопленницы uoh^beb лунн ую
ночь панский сад греться на месяце; и сотникоZ дочка сделалась над ними глаghx В
одну ночь уb^_eZ она мачеху сhx hae_ пруда, напала на нее и с криком утащила h^m
Но _^vfZ и тут нашлась: оборотилась под h^hx одну из утопленниц и через то ушла от
плети из зеленого тростника, которою хотели ее бить утопленницы. Верь бабам!
Рассказывают еще, что панночка собирает kydmx ночь утопленниц и заглядыZ_l
поодиночке каждой ebph klZjZykv magZlv dhlhjZy ba gbo едьма; но до сих пор не узнала.
И е сли попадется из людей кто, тотчас застаey_l _]h m]Z^u\Zlv g_ lh ]jhabl mlhiblv h^_
Вот, моя Галю, как рассказывают старые люди!.. Теперешний пан хочет строить на том месте
bggbpm и прислал нарочно для того сюда bghdmjZ Но я слышу гоhj Это наши
haращаются с песен. Прощай, Галю! Спи спокойно; да не думай об этих бабьих u^mfdZo !
Сказаrb wlh hg h[gye __ dj_iq_ ihp_ehал и ушел.
— Прощай, Левко! — гоhjbeZ =ZggZ aZ^mfqbо впери hqb gZ l_fguc e_k .
Огромный огненный месяц _ebq_klенно стал w то j_fy ырезываться из земли. Еще
полоbgZ его была под землею, а уже весь мир исполнился какого -то торжест_ggh]h с_lZ
Пруд тронулся искрами. Тень от дереv_\ ykgh klZeZ hl^_eylvky gZ l_fghc a_e_gb .
— Прощай, Ганна! — раздались позади ее слова, сопров ождаемые поцелуем.
— Ты hjhlbeky ! — сказала она, оглянуrbkv но, уb^_ перед собою незнакомого
парубка, от_jgmeZkv сторону.
— Прощай, Ганна! — раздалось сноZ b kghа поцелоZe __ dlh -то s_dm .
— Вот принесла нелегкая и другого! — проговорила она с сердцем.
— Прощай, милая Ганна!
— Еще и третий!
— Прощай! прощай! прощай, Ганна! — И поцелуи засыпали ее со k_o klhjhg .
— Да тут их целая ZlZ]Z ! — кричала Ганна, вырыZykv ba lheiu iZjm[dh, наперерыв
спешиrbo обнимать ее. — Как им не надоест беспреста нно целоZlvky Скоро, ей -богу,
нельзя будет показаться на улице!
Вслед за сими словами д_jv захлопнулась, и только слышно было, как с ba]hf
задbgmeky `_e_aguc aZkh.
II. ГОЛОВА
Знаете ли u mdjZbgkdmx ghqv " H ы не знаете украинской ночи! Всмотритесь g__ K
середины неба глядит месяц. Необъятный небесный сh^ раздался, раздbgmeky еще
необъятнее. Горит и дышит он. Земля ky серебряном с_l_ b qm^guc оздух и прохладно -
душен, и полон неги, и дb`_l океан благоуханий. Божественная ночь! Очаровательная
ночь! Недb`gh ^hoghенно стали леса, полные мрака, и кинули огромную тень от себя.
Тихи и покойны эти пруды; холод и мрак h^ их угрюмо заключен темно -зеленые стены
садо Девст_ggu_ чащи черемух и черешен пуглиh протянули сhb корни ключеhc
холод и изредка лепечут листьями, будто сердясь и негодуя, когда прекрасный _lj_gbd —
ночной _l_j ih^djZ\rbkv f]ghенно, целует их. Весь ландшафт спит. А \_jom се дышит,
k_ ^bно, k_ lhj`_klенно. А на душе и необъятно, и чудно, и толпы с еребряных b^_gbc
стройно hagbdZxl ее глубине. Божест_ggZy ночь! ОчароZl_evgZy ночь! И ^jm] k_
ожило: и леса, и пруды, и степи. Сыплется _ebq_klенный гром украинского солоvy и
чудится, что и месяц заслушался его посереди неба… Как очароZggh_ д ремлет на
haышении село. Еще белее, еще лучше блестят при месяце толпы хат; еще ослепительнее
uj_au\Zxlky ba fjZdZ gbadb_ bo kl_gu I_kgb mfhedeb <k_ lboh ;eZ]hq_klbые люди уже
спят. Где -где только с_lylky узенькие окна. Перед порогами иных только х ат запоздалая
семья совершает сhc iha^gbc m`bg .
— Да, гопак не так танцуется! То -то я гляжу, не клеится k_ Что ж это рассказывает
кум?.. А ну: гоп трала! гоп трала! гоп, гоп, гоп! — Так разгоZjbал сам с собою
подгуляrbc мужик средних лет, танцуя по у лице. — Ей -богу, не так танцуется гопак! Что
мне лгать! ей -богу, не так! А ну: гоп трала! гоп трала! гоп, гоп, гоп!
— Вот одурел чело_d добро бы еще хлопец какой, а то старый кабан, детям на смех,
танцует ночью по улице! — kdjbqZeZ проходящая пожилая ж енщина, неся руке
солому. — Ступай oZlm kою. Пора спать даgh !
— Я пойду! — сказал, останоbшись, мужик. — Я пойду. Я не посмотрю на какого -
нибудь голову. Что он думает, дидько б утысся его батькоb ! 19 что он голоZ что он
облиZ_l ex^_c gZ fhjha_ o олодною h^hx lZd b ghk ih^gye Gm ]hehа, голова. Я сам себе
голоZ Вот убей меня бог! Бог меня убей, я сам себе голоZ Вот что, а не то что… —
продолжал он, подходя к перhc попаr_cky хате, и останоbeky перед окошком, скользя
пальцами по стеклу и с тараясь найти дереyggmx ручку. — Баба, отhjyc Баба, жи_c
гоhjyl l_[_ hlоряй! Козаку спать пора!
— Куда ты, Каленик? Ты чужую хату попал! — закричали, смеясь, позади его
девушки, hjhqZшиеся с _k_euo i_kg_c . — Показать тебе тhx oZlm ?
— Покажите , любезные молодушки!
— Молодушки? слышите ли, — подхZlbeZ одна, — какой учтиuc Каленик! За это
ему нужно показать хату… но нет, наперед потанцуй!
— ПотанцеZlv " эх u замыслоZlu_ девушки! — протяжно произнес Каленик,
смеясь и грозя пальцем и оступая сь, потому что ноги его не могли держаться на одном
месте. — А дадите перецелоZlv себя? Всех перецелую, k_o . — И кос_ggufb шагами
пустился бежать за ними.
19 Черт бы яbeky _]h hlpm !
Девушки подняли крик, перемешались; но после, ободриrbkv перебежали на другую
сторону, уb^y что Каленик не слишком был скор на ноги.
— Вон тhy хата! — закричали они ему, уходя и показывая на избу, гораздо поболее
прочих, принадлежаrmx сельскому голове. Каленик послушно побрел ту сторону,
принимаясь сноZ [jZgblv ]heh\m .
Но кто же этот голоZ , ha[m^bший такие неu]h^gu_ о себе толки и речи? О, этот
голоZ ажное лицо на селе.
Покамест Каленик достигнет конца пути сh_]h мы, без сомнения, успеем кое -что
сказать о нем. Все село, заb^_ши его, берется за шапки; а девушки, самые молоденькие,
отдают добридень 20 . Кто бы из парубко не захотел быть голоhx Голо_ открыт
сh[h^guc oh^ h k_ таebgdb и дюжий мужик почтительно стоит, сняrb шапку, h k_
продолжение, когда голоZ запускает сhb толстые и грубые пальцы его лубочную
табакерку. В мирской сходке, или громаде, несмотря на то что eZklv его ограничена
несколькими голосами, голоZ k_]^Z берет _jo и почти по сh_c he_ ukueZ_l кого ему
угодно, роgylv и гладить дорогу или копать рu ГолоZ угрюм, суро с b^m и не любит
много гоhj ить. Даgh _s_ hq_gv ^Zно, когда блаженной памяти _ebdZy pZjbpZ ?dZl_jbgZ
ездила Djuf [ue ыбран он ijhожатые; целые дZ ^gb gZoh^beky hg \ wlhc ^he`ghklb
и даже удостоился сидеть на козлах с царицыным кучером. И с той самом поры еще голова
umqbe ся раздумно и Z`gh потуплять голову, гладить длинные, закрутиrb_ky gba усы и
кидать соколиный a]ey^ исподлобья. И с той поры голоZ об чем бы ни загоhjbeb с ним,
k_]^Z умеет поhjhlblv речь на то, как он вез царицу и сидел на козлах царской кареты.
ГолоZ любит иногда прикинуться глухим, особлиh если услышит то, чего не хотелось бы
ему слышать. ГолоZ l_ji_lv g_ fh`_l s_]hevklа: носит k_]^Z kитку черного домашнего
сукна, перепоясывается шерстяным ц_lguf ihykhf b gbdlh gbdh]^Z g_ идал его ^jm гом
костюме, udexqZy раз_ только j_f_gb проезда царицы Крым, когда на нем был синий
козацкий жупан. Но это j_fy ряд ли кто мог запомнить из целого села; а жупан держит он
сундуке под замком. ГолоZ ^h; но у него жи_l доме сhyq_gbpZ которая Zjbl
обедать и ужинать, моет лаdb [_ebl oZlm ijy^_l _fm gZ jm[Zrdb b aZедывает k_f ^hfhf
На селе погоZjbают, будто она совсем ему не родст_ggbpZ но мы уже b^_eb что у
голоu fgh]h g_^h[jh`_eZl_e_c dhlhju_ jZ^u jZkimkdZlv сякую кле_lm <ijhq ем, может
быть, к этому подало поh^ b lh qlh kояченице k_]^Z g_ gjZилось, если голоZ aZoh^be
поле, усеянное жницами, или к козаку, у которого была молодая дочка. ГолоZ djb; но зато
одинокий глаз его злодей и далеко может уb^_lv хорошенькую посел янку. Не прежде,
однако ж, он на_^_l его на смазлиh_ личико, пока не обсмотрится хорошенько, не глядит
ли откуда сhyq_gbpZ Но мы почти k_ уже рассказали, что нужно, о голо_ а пьяный
Каленик не добрался еще и до полоbgu дороги и долго еще угощал гол ову k_fb
отборными слоZfb какие могли только kiZklv на лениh и несyagh поhjZqbаrbcky
язык его.
III. НЕОЖИДАННЫЙ СОПЕРНИК. ЗАГОВОР
— Нет, хлопцы, нет, не хочу! Что за разгулье такое! Как Zf g_ gZ^h_kl ihесничать? И
без того уже прослыли мы бог знает какими буянами. Ложитесь лучше спать! — Так гоhjbe
Левко разгульным товарищам сhbf ih^]h\Zjbаrbf _]h gZ ghые проказы. — Прощайте,
братцы! покойная Zf ghqv ! — и быстрыми шагами шел от них по улице.
«Спит ли моя ясноокая Ганна?» — думал он, подх одя к знакомой нам хате с
brg_ыми дереvyfb Kj_^b lbrbgu ihkeurZeky lbobc ]hор. Левко останоbeky F_`^m
дереvyfb забелела рубашка… «Что это значит?» — подумал он и, подкраrbkv поближе,
20 Желают доб рого дня.
спрятался за дереh При с_l_ месяца блистало лицо стояr_c пер ед ним девушки… Это
Ганна! Но кто же этот ukhdbc чело_d стояrbc к нему спиною? Напрасно обсматриZe
он: тень покрывала его с ног до голоu Спереди только он был ос_s_g немного; но
малейший шаг i_j_^ Левка уже под_j]Ze его неприятности быть открытым . Тихо
прислониrbkv d ^_j_у, решился он остаться на месте. Девушка ясно u]hорила его имя.
— Левко? Левко еще молокосос! — гоhjbe хрипло и вполголоса ukhdbc чело_d . —
Если я klj_qm _]h dh]^Z -нибудь у тебя, я его выдеру за чуб…
— Хотелось бы мне знат ь, какая это шельма похZey_lky ыдрать меня за чуб! — тихо
прогоhjbe Левко и протянул шею, стараясь не проронить ни одного слоZ Но незнакомец
продолжал так тихо, что нельзя было ничего расслушать.
— Как тебе не стыдно! — сказала Ганна по окончании его речи. — Ты лжешь; ты
обманываешь меня; ты меня не любишь; я никогда не по_jx qlh[u lu f_gy ex[be !
— Знаю, — продолжал ukhdbc чело_d , — Левко много нагоhjbe тебе пустяко и
kdjm`be тhx голову (тут показалось парубку, что голос незнакомца не соk_f не знаком и
как будто он когда -то его слышал). Но я дам себя знать Левку! — продолжал k_ так же
незнакомец. — Он думает, что я не b`m всех его шашней. Попробует он, собачий сын,
какоu m f_gy dmeZdb .
При сем сло_ E_ко не мог уже более удержать сh_]h ]g_\ а. Подошедши на три шага
к нему, замахнулся он со k_c kbeu qlh[u ^Zlv lj_moZ hl dhlhjh]h g_agZdhf_p g_kfhljy gZ
сhx идимую крепость, не устоял бы, может быть, на месте; но wlh ремя с_l iZe gZ ebph
его, и Левко остолбенел, уb^_ши, что перед ним стоял отец его. Неhevgh_ покачиZgb_
голоhx и легкий скhav зубы сbkl одни только ujZabeb его изумление. В стороне
послышался шорох; Ганна поспешно e_l_eZ хату, захлопну aZ kh[hx ^ерь.
— Прощай, Ганна! — закричал это j_fy один из парубко подк раrbkv и обняrb
голову; и с ужасом отскочил назад, klj_lbши жесткие усы.
— Прощай, красаbpZ ! — kdjbqZe другой; но на сей раз полетел стремгла от
тяжелого толчка головы.
— Прощай, прощай, Ганна! — закричало несколько парубко ihиснув ему на шею.
— Провалитесь, проклятые сорZgpu ! — кричал голоZ отбиZykv и притопывая на
них ногами. — Что я вам за Ганна! Убирайтесь ke_^ за отцами на виселицу, чертоu дети!
ПопристаZeb dZd fmob d f_^m >Zf y ам Ганны!..
— ГолоZ =hehа! это голоZ ! — закричал и хлопцы и разбежались h \k_ klhjhgu .
— Ай да батько! — гоhjbe Левко, очнуrbkv от сh_]h изумления и глядя ke_^
уходиr_fm с ругательстZfb голо_ . — Вот какие за тобою h^ylky проказы! слаgh А я
диexkv ^Z i_j_^mfu\Zx qlh [ wlh agZqbeh qlh hg се притhjy_lky ]emobf dh]^Z klZg_rv
гоhjblv h ^_e_ Ihklhc `_ klZjuc хрен, ты у меня будешь знать, как шататься под окнами
молодых девушек, будешь знать, как отбиZlv чужих не_kl Гей, хлопцы! сюда! сюда! —
кричал он, махая рукою к парубкам, которые снов а собирались кучу. — Ступайте сюда! Я
увещевал Zk b^lb kiZlv gh l_i_jv jZa^mfZe b ]hlh хоть целую ночь сам гулять с Zfb .
— Вот это дело! — сказал плечистый и дородный парубок, считаrbcky перuf
гулякой и по_khc gZ k_e_ . — Мне k_ dZ`_lky lhrgh dh гда не удается погулять порядком и
настроить штук. Все как будто недостает чего -то. Как будто потерял шапку или люльку;
слоhf g_ dhaZd ^Z b lhevdh .
— Согласны ли u ih[_kblv ohjhr_gvdh k_]h^gy ]heh\m ?
— Голову?
— Да, голову. Что он, самом деле, задума л! Он упраey_lky у нас, как будто гетьман
какой. Мало того что помыкает, как сhbfb ohehivyfb _s_ b ih^t_a`Z_l d ^bчатам нашим.
Ведь, я думаю, на k_f k_e_ g_l kfZaebой деdb aZ dhlhjhx [u g_ олочился голоZ .
— Это так, это так, — закричали h^bg ]h лос k_ oehipu .
— Что ж мы, ребята, за холопья? Раз_ мы не такого роду, как и он? Мы, слаZ богу,
hevgu_ dhaZdb IhdZ`_f _fm oehipu qlh fu \hevgu_ dhaZdb !
— Покажем! — закричали парубки. — Да если голову, то и писаря не минуть!
— Не минем и писаря! А у меня, как нарочно, сложилась уме слаgZy песня про
голову. Пойдемте, я вас umqm , — продолжал Левко, удари рукою по струнам бандуры. —
Да слушайте: попереодеZcl_kv dlh о что ни попало!
— Гуляй, козацкая голоZ ! — гоhjbe дюжий по_kZ удари ногою в ногу и хлопнув
руками. — Что за роскошь! Что за hey DZd gZqg_rv [_kblvky — чудится, будто поминаешь
даgb_ ]h^u Ex[h ольно на сердце; а душа как будто jZx =_c oehipu =_c ]meyc .
И толпа шумно понеслась по улицам. И благочестиu_ старушки, проб ужденные
крико подымали окошки и крестились сонными руками, гоhjy «Ну, теперь гуляют
парубки!»
IV. ПАРУБКИ ГУЛЯЮТ
Одна только хата с_lbeZkv _s_ конце улицы. Это жилище голоu =hehа уже даgh
окончил сhc ужин и, без сомнения, даgh бы уже засну л; но у него был это j_fy гость,
bghdmj присланный строить bghdmjgx помещиком, имеrbf небольшой участок земли
между hevgufb козаками. Под самым покутом, на почетном месте, сидел гость —
низенький, толстенький чело_q_d с маленькими, _qgh смеющимис я глазками, которых,
кажется, написано было то удоhevklие, с каким курил он сhx коротенькую люльку,
поминутно сплеuая и придаebая пальцем ue_aZший из нее преjZs_gguc золу
табак. Облака дыма быстро разрастались над ним, одеZy _]h сизый тума н. Казалось, будто
широкая труба с какой -нибудь bghdmjgb наскуча сидеть на сh_c крыше, задумала
прогуляться и чинно уселась за столом oZl_ ]hehы. Под носом торчали у него коротенькие
и густые усы; но они так неясно мелькали скhav lZ[Zqgmx Zlfhkn_jm , что казались мышью,
которую bghdmj поймал и держал h рту сh_f подрыZy монополию амбарного кота.
ГолоZ как хозяин, сидел одной только рубашке и полотняных шароZjZo Орлиный глаз
его, как _q_j_xs__ солнце, начинал мало -помалу жмуриться и меркнуть . На конце стола
курил люльку один из сельских десятских, состаeyших команду голоu сидеrbc из
почтения к хозяину kитке.
— Скоро же u думаете, — сказал голоZ оборотиrbkv к винокуру и кладя крест на
зеgmший рот сhc , — постаblv ашу bghdmjgx ?
— Когда бог поможет, то сею осенью, может, и закурим. На покро бьюсь об заклад,
что пан голоZ [m^_l ibkZlv gh]Zfb g_f_pdb_ dj_g^_eb ih ^hjh]_ .
По произнесении сих сло глазки bghdmjZ пропали; f_klh их протянулись лучи до
самых ушей; k_ lmeh\bs_ klZe о колебаться от смеха, и _k_eu_ ]m[u hklZили на мгно_gb_
дымиrmxky exevdm .
— Дай бог, — сказал голоZ ырази gZ ebp_ kоем что -то подобное улыбке. — Теперь
еще, слава богу, bggbp раз_ehkv немного. А hl в старое j_fy когда проh`Ze я царицу
по Пе реяславской дороге, еще покойный Безбородько…
— Ну, сват, kihfgbe j_fy Тогда от Кременчуга до самых Домен не насчитывали и
двух bggbp : l_i_jv KeurZe eb lu qlh ihыдумали проклятые немцы? Скоро, гоhjyl
будут курить не дроZfb как k_ честные хрис тиане, а каким -то чертоkdbf паром. —
Гоhjy эти слоZ bghdmj размышлении глядел на стол и на расстаe_ggu_ на нем руки
сhb . — Как это паром — ей -богу, не знаю!
— Что за дурни, прости господи, эти немцы! — сказал голоZ . — Я бы батогом их,
собачьих де тей! Слышанное ли дело, чтобы паром можно было кипятить что! Поэтому
ложку борщу нельзя поднести ко рту, не изжариrb ]m[ \f_klh fheh^h]h ihjhk_gdZ …
— И ты, сZl , — отозZeZkv сидеrZy на лежанке, поджаrb под себя ноги,
сhyq_gbpZ , — будешь k_ wlh ремя жить у нас без жены?
— А для чего она мне? Другое дело, если бы что доброе было.
— Будто не хороша? — спросил голоZ mklj_fb на него глаз сhc .
— Куды тебе хороша! Стара як бис 21 . Харя вся морщинах, будто uihjh`g_gguc
кошелек. — И низенькое строение bghdmjZ jZkrZlZehkv kghа от громкого смеха.
В это j_fy что -то стало шарить за д_jvx д_jv растhjbeZkv и мужик, не снимая
шапки, ступил за порог и стал, как будто раздумье, посреди хаты, разинуrb рот и
оглядыZy ihlhehd Wlh [ue agZdhf_p gZr DZe_ ник.
— Вот я и домой пришел! — гоhjbe он, садясь на лаdm у дверей и не обращая
никакого gbfZgby gZ ijbkmlkl\mxsbo . — Вишь, как растянул jZ`bc kug kZlZgZ ^hjh]m
Идешь, идешь, и конца нет! Ноги как будто переломал кто -нибудь. Достань -ка там, баба,
тул уп, подостлать мне. На печь к тебе не приду, ей -богу, не приду: ноги болят! Достань его,
там он лежит, близ покута; гляди только, не опрокинь горшка с тертым табаком. Или нет, не
тронь, не тронь! Ты, может быть, пьяна сегодня… Пусть, уже я сам достану.
Кал еник приподнялся немного, но неодолимая сила прикоZeZ _]h d kdZf_cd_ .
— За это люблю, — сказал голоZ , — пришел qm`mx oZlm b jZkihjy`Z_lky dZd ^hfZ
Выпроh^blv _]h ih^h[jm -поздорову!..
— Остаv kат, отдохнуть! — сказал bghdmj m^_j`bая его за руку . — Это полезный
чело_d ih[hevr_ lZdh]h gZjh^m — и bggbpZ gZrZ keZно бы пошла…
Однако ж не добродушие ugm^beh wlb kehа. Винокур _jbe сем приметам, и тотчас
прогнать чело_dZ m`_ k_шего на лаdm agZqbeh m g_]h gZdebdZlv [_^m .
— Что -то как старост ь придет!.. — hjqZe DZe_gbd eh`Zkv gZ eZку. — Добро бы, еще
сказать, пьян; так нет же, не пьян. Ей -богу, не пьян! Что мне лгать! Я гото h[tyить это хоть
самому голо_ Qlh fg_ ]hehа? Чтоб он издохнул, собачий сын! Я плюю на него! Чтоб его,
одноглазог о черта, возом переехало! Что он облиZ_l ex^_c gZ fhjha_ …
— Эге! e_aeZ сbgvy хату, да и лапы сует на стол, — сказал голоZ гнеgh
подымаясь с сh_]h места; но это j_fy увесистый камень, разбиrb окно ^j_[_a]b
полетел ему под ноги. ГолоZ останов ился. — Если бы я знал, — гоhjbe он, подымая
камень, — какой это висельник шujgme я бы umqbe его, как кидаться! Экие проказы! —
продолжал он, рассматриZy его на руке пылающим a]ey^hf . — Чтобы он подаbeky этим
камнем…
— Стой, стой! Боже тебя сохрани, сZl ! — подхZlbe побледнеrb bghdmj . — Боже
сохрани тебя, и на том и на этом с_l_ ih[eZ]hkehить кого -нибудь такою побранкою!
— Вот нашелся заступник! Пусть он пропадет!..
— И не думай, сZl Lu g_ agZ_rv ерно, что случилось с покойною тещею моей?
— С тещей?
— Да, с тещей. Вечером, немного, может, раньше теперешнего, уселись _q_jylv
покойная теща, покойный тесть, да наймыт, да наймычка, да детей штук с пятеро. Теща
отсыпала немного галушек из большого казана миску, чтобы не так были горячи. Пос ле
работ k_ проголодались и не хотели ждать, пока простынут. Вздеrb на длинные
дереyggu_ спички галушки, начали есть. Вдруг откуда ни havfbkv чело_d , — какого он
роду, бог его знает, — просит и его допустить к трапезе. Как не накормить голодного
челов ека! Дали и ему спичку. Только гость упрятыZ_l галушки, как короZ сено. Покамест
те съели по одной и опустили спички за другими, дно было гладко, как панский помост.
Теща насыпала еще; думает, гость наелся и будет убирать меньше. Ничего не бывало. Еще
лу чше стал уплетать! и другую uihjh`gbe «А чтоб ты подаbeky этими галушками!» —
подумала голодная теща; как ^jm] тот поперхнулся и упал. Кинулись к нему — и дух hg
Удаbeky .
— Так ему, обжоре проклятому, и нужно! — сказал голоZ .
— Так бы, да не так u шло: с того j_f_gb покою не было теще. Чуть только ночь,
мерт_p и тащится. Сядет _johf на трубу, проклятый, и галушку держит зубах. Днем k_
покойно, и слуху нет про него; а только станет примеркать — погляди на крышу, уже и
21 Стара, как бес.
оседлал, собачий сын, труб у.
— И галушка am[Zo ?
— И галушка am[Zo .
— Чудно, сZl Y keuoZe qlh -то похожее еще за покойницу царицу…
Тут голоZ останоbeky Под окном послышался шум и топанье танцующих. СперZ
тихо звукнули струны бандуры, к ним присоединился голос. Струны загре мели сильнее;
несколько голосо klZeb ih^ly]bать, и песня зашумела boj_f :
Хлопцы, слыхали ли вы?
Наши ль голоu g_ dj_idb !
У криh]h ]heh\u
В голо_ jZkk_ebkv dj_idb .
Набей, бондарь, голову
Ты стальными обручами!
Вспрысни, бондарь, голову
Батогами, батогами!
ГолоZ gZr k_^ b djb\
Стар, как бес, а что за дурень!
Прихотли b ihohleb:
жмется к деdZf >mj_gv ^mj_gv !
И тебе лезть к парубкам!
Тебя б нужно ^hfhину!
По усам до по шеям!
За чуприну! за чуприну!
— СлаgZy песня, сват! — сказал bghdmj наклоня немного набок голову и
оборотиrbkv d ]hehе, остолбенеr_fm hl удиe_gby ijb иде такой дерзости. — СлаgZy
Ск_jgh только, что голову поминают не совсем благопристойными слоZfb … — И опять
положил руки на стол с какие -то сладким умилением глаз ах, приготоeyykv слушать еще,
потому что под окном гремел хохот и крики: «СноZ сноZ Однако ж проницательный
глаз уb^_e бы тотчас, что не изумление удержиZeh долго голоm на одном месте. Так
только старый, опытный кот допускает иногда неопытной мыши бегать около сh_]h oоста;
а между тем быстро созидает план, как перерезать ей путь в сhx нору. Еще одинокий глаз
голоu [ue mklj_fe_g gZ hdgh Z m`_ jmdZ ^Z\rb agZd ^_kylkdhfm ^_j`ZeZkv aZ ^_j_янную
ручку д_jb и ^jm] на улице поднялся крик… Винок ур, к числу многих достоинст сhbo
присоединяrbc b ex[hiulklо, быстро набиrb lZ[Zdhf kою люльку, u[_`Ze gZ mebpm
но шалуны уже разбежались.
«Нет, ты не ускользнешь от меня!» — кричал голоZ таща за руку чело_dZ в
uороченном шерстью \_jo оqbggh м черном тулупе. Винокур, пользуясь j_f_g_f
подбежал, чтобы посмотреть лицо этому нарушителю спокойстby но с робостию
попятился назад, уb^_ши длинную бороду и страшно размалеванную рожу. «Нет, ты не
ускользнешь от меня!» — кричал голоZ продолжая тащить сh_]h пленника прямо сени,
который, не оказывая никакого сопротиe_gby спокойно следоZe за ним, как будто сhx
хату.
— Карпо, отhjyc dhfhjm ! — сказал голоZ ^_kylkdhfm . — Мы его в темную комору! А
там разбудим писаря, соберем десятских, пер елоbf k_o этих буяно и сегодня же и
резолюцию k_f bf mqbgbf .
Десятский забренчал небольшим bkyqbf замком сенях и отhjbe комору. В это
самое j_fy пленник, пользуясь темнотою сеней, ^jm] uj\Zeky с необыкно_gghx силою
из рук его.
— Куда? — закрича л голоZ moати _]h _s_ dj_iq_ aZ орот.
— Пусти, это я! — слышался тоненький голос.
— Не поможет! не поможет, брат! Визжи себе хоть чертом, не только бабою, меня не
про_^_rv ! — и толкнул его l_fgmx dhfhjm lZd qlh [_^guc ie_ggbd aZklhgZe miZши на
пол, а сам сопроh`^_gbb десятского отпраbeky хату писаря, и ke_^ за ними, как
пароход, задымился bghdmj .
В размышлении шли они k_ трое, потупив голоu и ^jm] на поhjhl_ темный
переулок, разом kdjbdgmeb hl kbevgh]h m^ZjZ ih e[Zf b lZdhc `_ d рик отгрянул hlет им.
ГолоZ ijbsmjbши глаз сhc k bamfe_gb_f m\b^_e ibkZjy k ^\mfy ^_kylkdbfb .
— А я к тебе иду, пан писарь.
— А я к тh_c fbehklb iZg ]hehа.
— Чудеса завелися, пан писарь.
— Чудные дела, пан голоZ .
— А что?
— Хлопцы бесятся! бесчинствуют целыми кучами по улицам. Тhx милость _ebqZxl
такими слоZfb слоhf сказать стыдно; пьяный москаль побоится ufheить их
нечестиuf сhbf языком. (Все это худощавый писарь, пестрядеuo шароZjZo и жилете
ц_lm bgguo дрожжей, сопроh`^Ze протягиZgb_f шеи i_j_^ и при_^_gb_f ее тот же
час ij_`g__ khklhygb_ <a^j_fgme [ueh g_fgh]h ih^gyeb k ihkl_eb ijhdeylu_ khjанцы
сhbfb срамными песнями и стуком! Хотел было хорошенько приструнить их, да, покамест
надел шаровары и жилет, k_ разбежа лись куда ни попало. Самый глаguc однако ж, не
увернулся от нас. РаспеZ_l он теперь той хате, где держат колоднико Душа горела у
меня узнать эту птицу, да рожа замазана сажею, как у черта, что кует гha^b ^ey ]j_rgbdh.
— А как он одет, пан писарь?
— В черном вывороченном тулупе, собачий сын, пан голоZ .
— А не лжешь ли ты, пан писарь? Что, если этот сорZg_p сидит теперь у меня в
коморе?
— Нет, пан голоZ Lu kZf g_ о гне [m^v kdZaZgh ih]j_rbe g_fgh]h .
— ДаZcl_ h]gy fu ihkfhljbf _]h !
Огонь при несли, д_jv отперли, и голоZ ахнул от удиe_gby увиде перед собою
сhyq_gbpm .
— Скажи, пожалуйста, — с такими словами она приступила к нему, — ты не сbogme
еще с последнего ума? Была ли одноглазой башке тh_c хоть капля мозгу, когда толкнул
ты меня в темную комору? счастье, что не ударилась голоhx h[ `_e_aguc djxd JZaе я не
кричала тебе, что это я? СхZlbe проклятый мед_^v сhbfb железными лапами, да и
толкает! Чтоб тебя на том с_l_ lhedZeb q_jlb .
Последние слоZ ug_keZ она за д_jv на ули цу, куда отпраbeZkv для какие -нибудь
сhbo ijbqbg .
— Да, я b`m qlh wlh lu ! — сказал голова, очнуrbkv . — Что скажешь, пан писарь, не
шельма этот проклятый сорb]hehа?
— Шельма, пан голоZ .
— Не пора ли нам всех этих по_k прошколить хорошенько и застав ить их заниматься
делом?
— Даgh ihjZ ^Zно пора, пан голоZ .
— Они, дурни, забрали себе… Кой черт? мне почудился крик сhyq_gbpu на улице;
они, дурни, забрали себе ]heh\m qlh y bf jhня. Они думают, что я какой -нибудь их брат,
простой козак! — Небольш ой последоZший за сим кашель и устремление глаза исподлобья
hdjm] ^Zало догадываться, что голоZ ]hlh\blky ]hорить о чем -то Z`ghf . — В тысячу…
этих проклятых назZgbc годо хоть убей, не u]hорю; ну, году, комиссару тогдашнему
Ледачему дан был прик аз u[jZlv из козаков такого, который бы был посмышленее k_o
О! — это «о!» голоZ ijhbag_k ih^gyши палец \_jo , — посмышленее k_o проh^gbdb
к царице. Я тогда…
— Что и гоhjblv Это kydbc уже знает, пан голоZ Все знают, как ты ukem`be
царскую л аску. Признайся теперь, моя пра^Z ureZ хZlbe немного на душу греха,
сказаrb qlh ihcfZe wlh]h khjанца \u\hjhq_gghf lmemi_ ?
— А что до этого дьявола uороченном тулупе, то его, в пример другим, закоZlv \
кандалы и наказать примерно. Пусть знают, что значит eZklv От кого же и голоZ
постаe_g dZd g_ hl pZjy " Ihlhf ^h[_j_fky b ^h ^jm]bo oehip_: я не забыл, как проклятые
сорZgpu h]gZeb огород стадо сbg_c перееrbo мою капусту и огурцы; я не забыл, как
чертоu дети отказались ufhehlblv мое жито; я не забыл… Но проZebkv они, мне нужно
непременно узнать, какая это шельма \u\hjhq_gghf lmemi_ .
— Это проhjgZy b^gh птица! — сказал винокур, которого щеки продолжение
k_]h этого разгоhjZ беспрерывно заряжались дымом, как осадная пушка, и губы, остаb\
коротенькую люльку, u[jhkbeb целый облачный фонтан. — Эдакого чело_dZ не худо, на
kydbc случай, и при bggbp_ держать; а еще лучше по_kblv на _jomrd_ дуба f_klh
паникадила.
Такая острота показалась не соk_f глупою bghdmjm и он тот же час решился, не
дожидаясь одобрения других, наградить себя хриплым смехом.
В это j_fy klZeb ijb[eb`Zlvky hgb d g_[hevrhc ihqlb ihалиr_cky gZ a_fex oZl_
любопытстh наших путнико у_ebqbehkv Все столпились у д_j_c Писарь ugme ключ,
загремел им ок оло замка; но этот ключ был от сундука его. Нетерпение у_ebqbehkv AZkmgm\
руку, начал он шарить и сыпать побранки, не отыскиZy его. «Здесь!» — сказал он наконец,
нагнуrbkv и ugbfZy его из глубины обширного кармана, которым снабжены были его
пестрядеu е шаровары. При этом сло_ k_j^pZ gZrbo ]_jh_, казалось, слились h^gh b wlh
огромное сердце забилось так сильно, что нероguc стук его не был заглушен даже
брякнуrbf замком. Двери отhjbebkv и… ГолоZ стал бледен как полотно; bghdmj
почуklоZe ohe од, и hehku _]h dZaZehkv ohl_eb me_l_lv gZ g_[h m`Zk bah[jZabeky \ ebp_
писаря; десятские приросли к земле и не khklhygbb [ueb khfdgmlv ^jm`gh jZabgmluo jlh
сhbo i_j_^ gbfb klhyeZ kояченица.
Изумленная не менее их, она, однако ж, немного очнулась и сделала дb`_gb_ чтобы
подойти к ним.
— Стой! — закричал диким голосом голоZ и захлопнул за нею д_jv . — Господа! это
сатана! — продолжал он. — Огня! жи__ огня! Не пожалею казенной хаты! Зажигай ее,
зажигай, чтобы и костей чертоuo g_ hklZehkv gZ a_f ле.
Сhyq_gbpZ ужасе кричала, слыша за дверью грозное определение.
— Что u братцы! — гоhjbe bghdmj . — СлаZ богу, hehku у вас чуть не снегу, а
до сих пор ума не нажили: от простого огня _^vfZ не загорится! Только огонь из люльки
может зажечь обор отня. Постойте, я сейчас k_ meZ`m !
Сказаrb это, ukuiZe он горячую золу из трубки пук соломы и начал раздувать ее.
Отчаяние придало это j_fy духу бедной сhyq_gbp_ громко стала она умолять и
разуверять их.
— Постойте, братцы! Зачем напрасно греха н абираться; может быть, это и не сатана, —
сказал писарь. — Если оно, то есть то самое, которое сидит там, согласится положить на себя
крестное знамение, то это _jguc agZd qlh g_ q_jl .
Предложение одобрено.
— Чур меня, сатана! — продолжал писарь, приложась губами к скZ`bg_ д_jyo . —
Если не поше_ebrvky k f_klZ fu hlорим дверь.
Дверь отhjbeb .
— Перекрестись! — сказал голоZ оглядываясь назад, как будто u[bjZy безопасное
место kemqZ_ j_lbjZ^u .
Сhyq_gbpZ i_j_dj_klbeZkv .
— Кой черт! Точно, это сhyq_gbpZ !
— Какая нечистая сила затащила тебя, кума, wlm dhgmjm ?
И сhyq_gbpZ koebiu\Zy рассказала, как схZlbeb ее хлопцы охапку на улице и,
несмотря на сопротиe_gb_ опустили широкое окно хаты и заколотили стаg_f Писарь
a]eygme петли у широкого стаgy оторZgu и он приколочен только с_jom дереygguf
брусом.
— Добро ты, одноглазый сатана! — вскричала она, приступи к голо_ который
попятился назад и k_ еще продолжал ее мерять сhbf глазом. — Я знаю тhc умысел: ты
хотел, ты рад был случаю спечь меня, чтобы сh[h^g__ [ueh олочиться за диqZlZfb qlh[u
некому было b^_lv dZd ^mjZqblky k_^hc ^_^ Lu ^mfZ_rv y g_ agZx h q_f ]hорил ты сего
_q_jZ с Ганною? О! я знаю k_ Меня трудно про_klv и не тh_c бестолкоhc башке. Я
долго терп лю, но после не прогнеZcky …
Сказаrb wlh hgZ ihdZaZeZ dmeZd b [ukljh mreZ hklZи остолбенении голову. «Нет,
тут не на шутку сатана f_rZeky , — думал он, сильно почесывая свою макушку.
— Поймали! — kdjbdgmeb ошедшие wlh ремя десятские.
— Кого по ймали? — спросил голоZ .
— ДьяheZ вывороченном тулупе.
— ПодаZcl_ _]h ! — закричал голоZ koати aZ jmdb ijbеденного пленника. — Вы с
ума сошли: да это пьяный Каленик!
— Что за пропасть! руках наших был, пан голоZ ! — отвечали десятские. — В
переул ке окружили проклятые хлопцы, стали танцеZlv дергать, ukhывать языки,
uju\Zlv ba jmd q_jl k ами!.. И как мы попали на эту hjhgm \f_klh _]h [h] h^bg agZ_l !
— Властью моей и k_o мирян дается по_e_gb_ , — сказал голоZ , — излоblv сей же
миг сего ра збойника: а оным образом и k_o dh]h gZc^_l_ gZ улице, и при_klv gZ jZkijZ\m
ко мне…
— Помилуй, пан голова! — закричали некоторые, кланяясь ноги. — Уb^_e бы ты,
какие хари: убей бог нас, и родились и крестились — не b^Zeb lZdbo f_jadbo jh` >he]h eb
до греха, пан голоZ i_j_im]Zxl ^h[jh]h чело_dZ lZd qlh ihke_ gb h^gZ [Z[Z g_ озьмется
ueblv i_j_ihehom .
— Дам я Zf переполоху! Что u " не хотите слушаться? Вы, _jgh держите их руку!
Вы бунтоsbdb " Что это?.. Да, что это?.. Вы заh^bl_ разбои!.. Вы … Я донесу комиссару!
Сей же час! слышите, сей же час. Бегите, летите птицею! Чтоб я Zk Qlh[ ы мне…
Все разбежались.
V. УТОПЛЕННИЦА
Не беспокоясь ни о чем, не заботясь о разосланных погонях, bghник k_c этой
кутерьмы медленно подходил к старому дому и пруду. Не нужно, думаю, сказывать, что это
был Левко. Черный тулуп его был расстегнут. Шапку держал он руке. Пот Zebe с него
градом. Величест_ggh и мрачно чернел кленоuc лес, стояrbc лицом к месяцу.
Неподb`guc пруд подул с_`_klvx на усталого пеш ехода и застаbe его отдохнуть на
берегу. Все было тихо; глубокой чаще леса слышались только раскаты солоvy
Непреодолимый сон быстро стал смыкать ему зеницы; усталые члены готоu [vrb aZ[ulvky
и онеметь; голоZ клонилась… «Нет, эдак я засну еще здесь!» — говорил он, подымаясь на
ноги и протирая глаза. Оглянулся: ночь казалась перед ним еще блистательнее. Какое -то
странное, упоительное сияние примешалось к блеску месяца. Никогда еще не случалось ему
b^_lv подобного. Серебряный туман пал на окрестность. Запах от ц_lmsbo яблонь и
ночных ц_lh лился по k_c земле. С изумлением глядел он неподb`gu_ h^u пруда:
старинный господский дом, опрокинуrbkv вниз, b^_g был нем чист и каком -то ясном
_ebqbb <f_klh fjZqguo klZней глядели _k_eu_ kl_deyggu_ окна и д_jb Kdозь чистые
стекла мелькала позолота. И hl почудилось, будто окно отhjbehkv Притаиrb дух, не
дрогну b g_ kimkdZy ]eZa k ijm^Z hg dZaZehkv i_j_k_ebeky глубину его и b^bl наперед
белый локоть uklZился окно, потом u]eygmeZ при _lebая голоdZ с блестящими
очами, тихо с_lbшими скhav темно -русые hegu hehk и оперлась на локоть. И b^bl
она качает слегка голоhx она машет, она усмехается… Сердце его разом забилось… Вода
задрожала, и окно закрылось сноZ Тихо отошел он от п руда и a]eygme на дом: мрачные
стаgb [ueb hldjulu kl_deZ kbyeb ijb f_kyp_ <hl dZd fZeh gm`gh iheZ]Zlvky gZ ex^kdb_
толки, — подумал он про себя. — Дом но_ohgvdbc краски жиu как будто сегодня он
udjZr_g Тут жи_l кто -нибудь», — и молча подошел он ближе, но k_ было в нем тихо.
Сильно и звучно перекликались блистательные песни солоv_, и когда они, казалось,
умирали lhfe_gbb b g_]_ keurZeky r_e_kl b lj_sZgb_ dmag_qbdh или гудение болотной
птицы, ударяr_c скользким носом сhbf в широкое h^gh_ зеркало. Какую -то сладкую
тишину и раздолье ощутил Левко kоем сердце. Настрои [Zg^mjm aZb]jZe hg b aZi_e :
Ой та, мiсяцю, мiй мiсяченьку!
I ти, зоре ясна!
Ой, с Ll Llv lZf ih ih^iр'i,
Де дiqbgZ djZkgZ . 22
Окно тихо отhjbehkv и та же самая голоdZ которой отражение b^_e он пруде,
u]eygmeZ нимательно прислушиZykv d i_kg_ >ebggu_ j_kgbpu __ [ueb ihemhims_gu gZ
глаза. Вся она была бледна, как полотно, как блеск месяца; но как чудна, как прекрасна! Она
засмеялась… Левко a^jh]gme .
— Сп ой мне, молодой козак, какую -нибудь песню! — тихо молbeZ она, наклонив
сhx ]heh\m gZ[hd b himklb совсем густые ресницы.
— Какую же тебе песню спеть, моя ясная панночка?
Слезы тихо покатились по бледному лицу ее.
— Парубок, — гоhjbeZ она, и что -то неизъ яснимо трогательное слышалось в ее
речи. — Парубок, найди мне мою мачеху! Я ничего не пожалею для тебя. Я награжу тебя. Я
тебя богато и роскошно награжу! У меня есть зарукаvy rblu_ r_edhf dhjZeeu h`_j_evy
Я подарю тебе пояс, унизанный жемчугом. У меня золото есть… Парубок, найди мне мою
мачеху! Она страшная _^vfZ мне не было от нее покою на белом с_l_ Она мучила меня,
застаeyeZ работать, как простую мужичку. Посмотри на лицо: она uела румянец сhbfb
нечистыми чарами с щек моих. Погляди на белую шею мою: они не смываются! они не
смываются! они ни за что не смоются, эти синие пятна от железных когтей ее. Погляди на
белые ноги мои: они много ходили; не по коврам только, по песку горячему, по земле сырой,
по колючему терноgbdm hgb oh^beb Z gZ hqb f ои, посмотри на очи: они не глядят от слез…
Найди ее, парубок, найди мне мою мачеху!..
Голос ее, который ^jm] было haысился, останоbeky Ручьи слез покатились по
бледному лицу. Какое -то тяжелое, полное жалости и грусти чувстh сперлось груди
парубка.
— Я гото gZ се для тебя, моя панночка! — сказал он k_j^_qghf олнении, — но как
мне, где ее найти?
— Посмотри, посмотри! — быстро гоhjbeZ она, — она здесь! она на берегу играет
хороh^_ f_`^m fhbfb ^_\mrdZfb b ]j__lky gZ f_kyp_ Gh hgZ emdZ\Z b obl ра. Она приняла
на себя b^ утопленницы; но я знаю, но я слышу, что она здесь. Мне тяжело, мне душно от
ней. Я не могу чрез нее плаZlv e_]dh b ольно, как рыба. Я тону и падаю на дно, как ключ.
Отыщи ее, парубок!
Левко посмотрел на берег: тонком серебря ном тумане мелькали легкие, как будто
22 Ой ты, месяц, мой месяц, и ты, з_a^Z ykgZy Hc kетите на том дворе, где красиZy ^_\mrdZ .
тени, девушки белых, как луг, убранный ландышами, рубашках; золотые ожерелья,
монисты, дукаты блистали на их шеях; но они были бледны; тело их было как будто сZygh
из прозрачных облак и будто светилось наскhav при серебряном месяце. Хоровод, играя,
придbgmeky d g_fm [eb`_ IhkeurZebkv ]hehkZ .
— ДаZcl_ вóрона, даZcl_ b]jZlv \ \hjhgZ ! — зашумели все, будто приречный
тростник, тронутый lbobc qZk kmf_j_d оздушными устами _ljZ .
— Кому же быть hjhghf ?
Кинул и жребий — и одна девушка ureZ из толпы. Левко принялся разглядыZlv ее.
Лицо, платье — k_ gZ g_c lZdh_ `_ dZd b gZ ^jm]bo AZf_lgh lhevdh [ueh qlh hgZ g_hohlgh
играла эту роль. Толпа ulygmeZkv вереницею и быстро перебегала от нападений хищного
jZ]Z .
— Нет, я не хочу быть hjhghf ! — сказала девушка, изнемогая от усталости. — Мне
жалко отнимать цыпленко m [_^ghc fZl_jb !
«Ты не ведьма!» — подумал Левко.
— Кто же будет hjhghf ?
Девушки сноZ kh[jZebkv dbgmlv `j_[bc .
— Я буду hjhghf ! — uaалась одна из средины.
Левко стал пристально ]ey^u\Zlvky лицо ей. Скоро и смело гналась она за
_j_gbp_x и кидалась h все стороны, чтобы излоblv сhx жертву. Тут Левко стал
замечать, что тело ее не так с_lbehkv как у прочих: gmljb его b^_ehkv что -то черное.
Вд руг раздался крик: hjhg бросился на одну из _j_gbpu схZlbe ее, и Левку почудилось,
будто у ней uimklbebkv dh]lb b gZ ebp_ __ k\_jdgmeZ aeh[gZy jZ^hklv .
— Ведьма! — сказал он, ^jm] mdZaZ на нее пальцем и оборотиrbkv d ^hfm .
Панночка засмеялась, и де вушки с криком увели за собою предстаeyшую hjhgZ .
— Чем наградить тебя, парубок? Я знаю, тебе не золото нужно: ты любишь Ганну; но
суроuc отец мешает тебе жениться на ней. Он теперь не помешает; havfb отдай ему эту
записку…
Белая ручка протянулась, л ицо ее как -то чудно засветилось и засияло… С
непостижимым трепетом и томительным биением сердца схZlbe hg aZibkdm b ijhkgmeky .
VI. ПРОБУЖДЕНИЕ
— Неужели это я спал? — сказал про себя Левко, klZ\Zy с небольшого пригорка. —
Так жиh dZd [m^lh gZy\m Чуднó, чуднó!.. — поlhjbe hg h]ey^uаясь.
Месяц, останоbшийся над его голоhx показывал полночь; _a^_ тишина; от пруда
_ye холод; над ним печально стоял _lobc дом с закрытыми стаgyfb мох и дикий бурьян
показывали, что даgh из него удал ились люди. Тут он разогнул сhx руку, которая
судорожно была сжата h k_ j_fy сна, и kdjbdgme от изумления, почуklоваrb ней
записку. «Эх, если бы я знал грамоте!» — подумал он, оборачиZy ее перед собою на все
стороны. В это мгно_gb_ ihkeurZeky i озади его шум.
— Не бойтесь, прямо хZlZcl_ _]h Q_]h kljmkbeb " gZk ^_kylhd Y ^_j`m aZdeZ^ qlh wlh
чело_d а не черт! — так кричал голоZ своим сопутникам, и Леdh почуklовал себя
схZq_gguf несколькими руками, из которых иные дрожали от страха. — Ски дывай -ка,
приятель, сhx страшную личину! Полно тебе дурачить людей! — прогоhjbe голоZ
ухвати _]h aZ орот, и оторопел, uimqb\ gZ него глаз сhc . — Леdh сын! — kdjbqZe hg
отступая от удиe_gby b himkdZy jmdb . — Это ты, собачий сын! вишь, бесоkdh_ рождение! Я
думаю, какая это шельма, какой это uороченный дьяhe kljhbl rlmdb : wlh ыходит, k_
ты, неZj_guc dbk_ev lоему батьке ]hjeh baолишь заh^blv ih mebp_ jZa[hb khqbgy_rv
песни!.. Эге -ге -ге, Леdh : qlh wlh " <b^gh q_r_lky m l_[y kibgZ ! Вязать его!
— Постой, батько! _e_gh l_[_ hl^Zlv wlm aZibkhqdm , — прогоhjbe E_\dh .
— Не до записок теперь, голубчик! Вязать его!
— Постой, пан голоZ ! — сказал писарь, раз_jgm записку, — комиссароZ jmdZ !
— Комиссара?
— Комиссара? — поlhjbeb fZrbgZe ьно десятские.
«Комиссара? чуднó! еще непонятнее!» — подумал про себя Леdh .
— Читай, читай! — сказал голоZ , — что там пишет комиссар?
— Послушаем, что пишет комиссар! — произнес bghdmj держа зубах людьку и
uk_dZy h]hgv .
Писарь откашлялся и нача л читать:
— «Приказ голо_ Еlmom Макогоненку. Дошло до нас, что ты, старый дурак, f_klh
того чтобы собрать прежние недоимки и _klb на селе порядок, одурел и строишь
пакости…»
— Вот, ей -богу! — прерZe ]hehа, — ничего не слышу!
Писарь начал сноZ :
— «П риказ голо_ ?\lmom FZdh]hg_gdm >hreh ^h gZk qlh lu klZjuc ^m »
— Стой, стой! не нужно! — закричал голоZ , — я хоть и не слышал, однако ж знаю, что
глаgh]h lml ^_eZ _s_ g_l QblZc ^Ze__ !
— «А вследстb_ того, приказываю тебе сей же час женить твоего с ына, Левка
Макогоненка, на козачке из Zr_]h `_ k_eZ =Zgg_ I_ljuq_gdhой, а также починить мосты
на столбоhc ^hjh]_ b g_ ^Zать обывательских лошадей без моего _^hfZ km^hым паничам,
хотя бы они ехали прямо из казенной палаты. Если же, по приезде моем, найду оное
приказание мое не при_^_gguf исполнение, то тебя одного потребую к от_lm DhfbkkZj
отставной поручик Козьма Деркач -Дришпаноkdbc .
— Вот что! — сказал голоZ разинуrb рот. — Слышите ли u слышите ли: за k_ с
голоu kijhkyl b ihlhfm kem шаться! беспрекослоgh kemrZlvky g_ lh ijhrm baинить… А
тебя, — продолжал он, оборотясь к Левку, — ke_^klие приказания комиссара, — хотя
чудно мне, как это дошло до него, — я женю; только наперед попробуешь ты нагайки!
Знаешь — ту, что bkbl m f_gy gZ стене hae_ ihdmlZ " Y ihghлю ее заljZ =^_ lu зял эту
записку?
Левко, несмотря на изумление, происшедшее от такого нежданного оборота его дела,
имел благоразумие приготоblv уме сh_f ^jm]hc hlет и утаить настоящую истину, каким
образом досталась за писка.
— Я отлучался, — сказал он, — q_jZ \_q_jm еще город и встретил комиссара,
ue_aZшего из брички. Узнаrb что я из нашего села, дал он мне эту записку и велел на
слоZo l_[_ kdZaZlv [Zlvdh qlh aZ_^_l gZ озjZlghf imlb d gZf ihh[_^Zlv .
— Он эт о гоhjbe ?
— Гоhjbe .
— Слышите ли? — гоhjbe голоZ с важною осанкою, оборотиrbkv к сhbf
сопутникам, — комиссар сам сh_x hkh[hx ijb_^_l d gZr_fm [jZlm lh _klv dh fg_ gZ h[_^
О! — Тут голоZ поднял палец \_jo и голову при_e такое положение, как б удто бы она
прислушиZeZkv d q_fm -нибудь. — Комиссар, слышите ли, комиссар приедет ко мне обедать!
Как думаешь, пан писарь, и ты, сZl wlh g_ khсем пустая честь! Не пра^Z eb ?
— Еще, сколько могу припомнить, — подхZlbe писарь, — ни один голоZ не угощал
комиссара обедом.
— Не kydbc голоZ голо_ чета! — произнес с самодоhevguf b^hf голоZ Рот его
покривился, и что -то jh^_ тяжелого, хриплого смеха, похожего более на гудение
отдаленного грома, зазвучало его устах. — Как думаешь, пан писарь, нужно бы для
именитого гостя дать приказ, чтобы с каждой хаты принесли хоть по цыпленку, ну, полотна,
еще кое -чего… А?
— Нужно бы, нужно, пан голоZ !
— А когда же свадьбу, батько? — спросил Левко.
— СZ^v[m " Дал бы я тебе сZ^v[m Ну, да для именитого гостя… зав тра Zk поп и
об_gqZ_l Черт с Zfb Пусть комиссар уb^bl что значит испраghklv Ну, ребята, теперь
спать! Ступайте по домам!.. Сегодняшний случай припомнил мне то j_fy dh]^Z y … — При
сих слоZo ]hehа пустил обыкно_gguc kой Z`guc b agZqbl_evguc \ згляд исподлобья.
— Ну, теперь пойдет голоZ jZkkdZau\Zlv dZd ез царицу! — сказал Леdh b [ukljufb
шагами и радостно спешил к знакомой хате, окруженной низенькими brgyfb «Дай тебе
бог небесное царстh ^h[jZy b ij_djZkgZy iZgghqdZ , — думал он про себя. — Пусть тебе на
том с_l_ _qgh усмехается между ангелами сylufb Никому не расскажу про диh
случиr__ky эту ночь; тебе одной только, Галю, передам его. Ты одна только по_jbrv
мне и f_kl_ kh fghx ihfhebrvky aZ mihdhc ^mrb g_kqZklghc mlhie_ggbpu »
Тут он приблизился к хате; окно было отперто; лучи месяца проходили чрез него и
падали на спящую перед ним Ганну; голоZ ее оперлась на руку; щеки тихо горели; губы
ше_ebebkv неясно произнося его имя. «Спи, моя красаbpZ Приснись тебе k_ что есть
лучше го на с_l_ но и то не будет лучше нашего пробуждения!» Перекрести __ aZdjue hg
окошко и тихонько удалился.
И чрез несколько минут все уже уснуло на селе; один только месяц так же
блистательно и чудно плыл необъятных пустынях роскошного украинского н еба. Так же
торжест_ggh дышало urbg_ и ночь, божест_ggZy ночь, _ebq_klенно догорала. Так
же прекрасна была земля диghf серебряном блеске; но уже никто не упивался ими: k_
погрузилось сон. Изредка только перерывалось молчание лаем собак, и дол го еще пьяный
Каленик шатался по уснуrbf mebpZf hlukdbая сhx oZlm .
ПРОПАВШАЯ ГРАМОТА
Быль, рассказанная дьячком ***ской церкви
Так u ohlbl_ qlh[u y ам еще рассказал про деда? Пожалуй, почему же не потешить
прибауткой? Эх, старина, старина! Что за радость, что за разгулье падет на сердце, когда
услышишь про то, что даgh -даgh и года ему и месяца нет, деялось на с_l_ А как еще
imlZ_lky какой -нибудь родич, дед или прадед, — ну, тогда и рукой махни: чтоб мне
поперхнулось за акафистом _ebdhfmq енице Варваре, если не чудится, что hl -hl сам k_
это делаешь, как будто залез прадедоkdmx душу или прадедоkdZy душа шалит тебе…
Нет, мне пуще k_]h наши диqZlZ и молодицы; покажись только на глаза им: «Фома
Григорьеbq NhfZ =jb]hjv_ич! а нуте я ку -небусь страховинну казачку! а нуте, нуте!.. —
тара -та -та, та -та -та, и пойдут, и пойдут… Рассказать -то, конечно, не жаль, да загляните -ка,
что делается с ними в постеле. Ведь я знаю, что каждая дрожит под одеялом, как будто бьет
ее лихорадка, и рада бы с голоhx e_alv в тулуп сhc Царапни горшком крыса, сама как -
нибудь задень ногою кочергу — и боже упаси! и душа в пятках. А на другой день ничего не
бывало, наyau\Z_lky сызноZ расскажи ей страшную сказку, да и только. Что ж бы такое
рассказать Zf " Вд руг не a[j_^_l на ум… Да, расскажу я Zf как _^vfu играли с
покойным дедом дурня 23 . Только заране прошу Zk господа, не сбиZcl_ с толку; а то
такой кисель uc^_l что со_klgh будет и рот aylv Покойный дед, надобно Zf сказать,
был не из простых сh_ j_fy козако Знал и т_j^h -он -то, и слоhlblem постаblv В
праздник отхZlZ_l апостола, бывало, так, что теперь и попоbq иной спрячется. Ну, сами
знаете, что тогдашние j_f_gZ если собрать со k_]h Батурина грамотее то нечего и
шапки подста eylv , — одну горсть можно было k_o уложить. Стало быть, и диblvky
нечего, когда всякий klj_qguc deZgyeky _fm fZeh g_ пояс.
23 Играли ^mjgy — то есть ^mjZqdb (Примеч. Гоголя.)
Один раз задумалось _evfh`ghfm гетьману послать зачем -то к царице грамоту.
Тогдашний полкоhc ibkZjv , — hl g_e_]dZy _]h оз ьми, и прозbsZ g_ спомню… Вискряк
не Вискряк, Мотузочка не Мотузочка, Голопуцек не Голопуцек… знаю только, что как -то
чудно начинается мудреное прозbs_ , — позвал к себе деда и сказал ему, что, hl gZjy`Z_l
его сам гетьман гонцом с грамотою к царице. Д ед не любил долго собираться: грамоту зашил
шапку; uел коня; чмокнул жену и двух сhbo как сам он называл, поросенко из
которых один был родной отец хоть бы и нашего брата; и поднял такую за собою пыль, как
будто бы пятнадцать хлопце задумали посер еди улицы играть кашу. На другой день еще
петух не кричал в чет_jluc раз, дед уже был Конотопе. На ту пору была там ярмарка:
народу ukuiZeh по улицам столько, что в глазах рябело. Но так как было рано, то k_ еще
дремало, протянуrbkv на земле. Возле короu лежал гуляка парубок с покраснеrbf как
снегирь, носом; подоле храпела, сидя, перекупка, с кремнями, синькою, дробью и
бубликами; под телегою лежал цыган; на ham с рыбой — чумак; на самой дороге раскинул
ноги бородач москаль с поясами и рукаbpZf и… ну, всякого сброду, как h^blky по
ярмаркам. Дед приостаноbeky чтобы разглядеть хорошенько. Между тем ятках начало
мало -помалу ше_eblvky жидоdb стали побрякиZlv фляжками; дым покатило то там, то
сям кольцами, и запах горячих сластен понесся по в сему табору. Деду вспало на ум, что у
него нет ни огниZ ни табаку нагото_ hl и пошел таскаться по ярмарке. Не успел пройти
дZ^pZlb шаго — наklj_qm запорожец. Гуляка, и по лицу b^gh Красные, как жар,
шароZju синий жупан, яркий ц_lghc пояс, при боку сабля и люлька с медною цепочкою
по самые пяты — запорожец, да и только! Эх, народец! станет, ulyg_lky по_^_l рукою
молодецкие усы, брякнет подкоZfb b — пустится! Да _^v dZd imklblky gh]b hlieyku\Zxl
слоgh _j_l_gh бабьих руках; что bohjv дернет рукою по k_f струнам бандуры и тут
же, подпершися боки, несется ijbky^dm зальется песней — душа гуляет!.. Нет, прошло
j_f_qdh не уb^Zlv больше запорожце Да, так klj_lbebkv Слово за слоh долго ли до
знакомстZ " Ihreb dZeydZlv dZeydZlv так, что дед соk_f уже было позабыл про путь сhc
Попойка за_eZkv dZd gZ kадьбе перед постом _ebdbf Lhevdh идно, наконец прискучило
бить горшки и шujylv народ деньгами, да и ярмарке не _d же стоять! Вот сгоhjbebkv
ноu_ ijbyl_eb qlh[ g_ jZae учаться и путь держать f_kl_ .
Было даgh под _q_j когда u_oZeb они поле. Солнце убралось на отдых; где -где
горели f_klh него красноZlu_ полосы; по полю пестрели ниu что праздничные плахты
черноброuo молодиц. Нашего запорожца раздобар aye страш ный. Дед и еще другой
приплеrbcky к ним гуляка подумали уже, не бес ли засел него. Откуда что набиралось.
Истории и присказки такие диковинные, что дед несколько раз хZlZeky за бока и чуть не
надсадил сh_]h `bота со смеху. Но в поле станоbehkv q_f далее, тем сумрачнее; и вместе
с тем станоbeZkv несвязнее и молодецкая молv Наконец рассказчик наш притих соk_f и
a^jZ]bал при малейшем шорохе.
— Ге -ге, земляк! да ты не на шутку принялся считать со Уж думаешь, как бы домой
да на печь!
— Перед Zfb нечего таиться, — сказал он, ^jm] h[hjhlbшись и неподb`gh mklZив
на них глаза сhb . — Знаете ли, что душа моя даgh ijh^ZgZ g_qbklhfm .
— Экая неb^ZevsbgZ Кто на веку сh_f не знался с нечистым? Тут -то и нужно
гулять, как гоhjblky gZ ijZo .
— Эх, хл опцы! гулял бы, да ночь эту срок молодцу! Эй, братцы! — сказал он,
хлопну по рукам их, — эй, не u^Zcl_ не поспите одной ночи, _d не забуду Zr_c
дружбы!
Почему ж не пособить чело_dm в таком горе? Дед объяbe напрямик, что скорее даст
он отрезать осе ледец с собст_gghc голоu чем допустит черта понюхать собачьей мордой
сh_c ojbklbZgkdhc ^mrb .
Козаки наши ехали бы, может, и далее, если бы не обhehdeh сего неба ночью, слоgh
черным рядном, и поле не стало так же темно, как под оqbgguf тулупом. Из дали только
мерещился огонек, и кони, чуя близкое стойло, торопились, насторожа уши и dhаrb очи
h мрак. Огонек, казалось, несся наklj_qm и перед козаками показался шинок,
поZebшийся на одну сторону, слоgh баба на пути с _k_euo крестин. В те поры шинки
были не то, что теперь. Доброму чело_dm не только раз_jgmlvky приударить горлицы или
гопака, прилечь даже негде было, когда голову заберется хмель и ноги начнут писать
покой -он -по. Двор был устаe_g _kv чумацкими haZfb под по_ldZfb яслях, сенях,
иной с_jgmшись, другой раз_jgmшись, храпели, как коты.
Шинкарь один перед каганцом нарезывал рубцами на палочке, сколько кZjl и осьмух
ukmrbeb чумацкие голоu Дед, спросиrb треть _^jZ на троих, отпраbeky сарай. Все
трое легли рядом. Только не успел он по_jgmlvky как b^bl что его земляки спят уже
мерт_pdbf сном. Разбудиrb пристаr_]h к ним третьего козака, дед напомнил ему про
данное тоZjbsm обещание. Тот приklZe протер глаза и снова уснул. Нечего делать,
пришлось одному карау лить. Чтобы чем -нибудь разогнать сон, обсмотрел он hau k_
про_^Ze коней, закурил люльку, пришел назад и сел опять около сhbo Все было тихо, так
что, кажись, ни одна муха не пролетела. Вот и чудится ему, что из -за соседнего haZ что -то
серое udZau\Z_ т роги… Тут глаза его начали смыкаться так, что принужден он был
ежеминутно протирать кулаком и промывать остаr_xky h^dhc Но как скоро немного
прояснились они, k_ пропадало. Наконец, мало погодя, опять показывается из -под haZ
чудище… Дед ulZjZsbe ]eZ за сколько мог; но проклятая дремота k_ lmfZgbeZ i_j_^ gbf
руки его окостенели; голоZ скатилась, и крепкий сон схZlbe его так, что он поZebeky
слоgh убитый. Долго спал дед, и как припекло порядочно уже солнце его u[jblmx
макушу, тогда только схZlbe ся он на ноги. Потянуrbkv jZaZ ^\Z b ihq_kZ\ kibgm aZf_lbe
он, что hah стояло уже не так много, как с _q_jZ QmfZdb идно, потянулись еще до с_lZ .
К сhbf — козак спит, а запорожца нет. ВыспрашиZlv — никто знать не знает; одна
только _jogyy kитк а лежала на том месте. Страх и раздумье ayeh ^_^Z Ihr_e ihkfhlj_lv
коней — ни сh_]h ни запорожского! Что бы это значило? Положим, запорожца ayeZ
нечистая сила; кто же коней? Сообразя k_ дед заключил, что, _jgh черт приходил
пешком, а как до пекла не близко, то и стянул его коня. Больно ему было крепко, что не
сдержал козацкого слоZ «Ну, думает, нечего делать, пойду пешком: аhkv попадется на
дороге какой -нибудь барышник, едущий с ярмарки, как -нибудь уже куплю коня». Только
хZlbeky aZ rZidm — и ш апки нет. Всплеснул руками покойный дед, как kihfgbe qlh чера
еще поменялись они на j_fy с запорожцем. Кому больше утащить, как не нечистому. Вот
тебе и гетьманский гонец! Вот тебе и при_a грамоту к царице! Тут дед принялся угощать
черта такими прозb щами, что, думаю, ему не один раз чихалось тогда пекле. Но бранью
мало пособишь: а затылка сколько ни чесал дед, никак не мог ничего придумать. Что делать?
Кинулся достать чужого ума: собрал всех бывших тогда шинке добрых людей, чумако и
просто заезжи х, и рассказал, что так и так, такое -то приключилось горе. Чумаки долго
думали, подперши батогами подбородки сhb крутили голоZfb и сказали, что не слышали
такого диZ на крещеном с_l_ чтобы гетьманскую грамоту утащил черт. Другие же
прибаbeb что ког да черт да москаль украдут что -нибудь, то поминай как и зZeb Один
только шинкарь сидел молча углу. Дед и подступил к нему. Уж когда молчит чело_d то,
_jgh зашиб много умом. Только шинкарь не так -то был щедр на слоZ и если бы дед не
полез dZjfZg за пятью злотыми, то простоял бы перед ним даром.
— Я научу тебя, как найти грамоту, — сказал он, отh^y его сторону. У деда и на
сердце отлегло. — Я b`m m`_ ih ]eZaZf qlh lu dhaZd — не баба. Смотри же! близко шинка
будет поhjhl напраh лес. Только станет в поле примеркать, чтобы ты был уже нагото_
В лесу живут цыганы и uoh^yl из нор сhbo коZlv железо такую ночь, какую одни
_^vfu ездят на кочергах сhbo Чем они промышляют на самом деле, знать тебе нечего.
Много будет стуку по лесу, только ты не иди l_ klhjhgu hldm^Z aZkeurbrv klmd а будет
перед тобою малая дорожка, мимо обожженного дереZ дорожкою этою иди, иди, иди…
Станет тебя терноgbd царапать, густой орешник заслонять дорогу — ты все иди; и как
придешь к небольшой речке, тогда то лько можешь останоblvky LZf b mидишь кого нужно;
да не позабудь набрать карманы того, для чего и карманы сделаны… Ты понимаешь, это
добро и дьяheu и люди любят. — Сказаrb это, шинкарь ушел сhx конуру и не хотел
больше гоhjblv gb kehа.
Покойный дед был чело_d g_ lh qlh[u ba ljmkebого десятка; бывало, klj_lbl олка,
так и хZlZ_l прямо за хhkl пройдет с кулаками промеж козаками — k_ как груши,
поZeylky на землю. Однако ж что -то подирало его по коже, когда klmibe он такую
глухую ночь e ес. Хоть бы з_a^hqdZ gZ g_[_ L_fgh b ]emoh dZd винном подZe_ только
слышно было, что далеко -далеко \_jom над голоhx холодный _l_j гулял по _jomrdZf
дере и дереvy что охмелеrb_ козацкие голоu разгульно покачиZebkv шепоча
листьями пьяну ю молвь. Как hl за_yeh таким холодом, что дед kihfgbe и про оqbgguc
тулуп сhc b друг слоgh klh fhehlh застучало по лесу таким стуком, что у него заз_g_eh
голо_ И, будто зарницею, ос_lbeh на минуту _kv лес. Дед тотчас уb^_e дорожку,
пробира rmxky ijhf_` f_edh]h dmklZjgbdZ <hl b h[h``_ggh_ ^_j_о, и кусты терноgbdZ
Так, k_ так, как было ему гоhj_gh нет, не обманул шинкарь. Однако ж не соk_f _k_eh
было продираться через колючие кусты; еще отроду не b^u\Ze он, чтобы проклятые шипы
и су чья так больно царапались: почти на каждом шагу забирало его kdjbdgmlv Мало -
помалу u[jZeky он на просторное место, и, сколько мог заметить, дереvy редели и
станоbebkv чем далее, такие широкие, какие дед не b^u\Ze и по ту сторону Польши.
Глядь, между дереvyfb f_evdgmeZ b j_qdZ q_jgZy kehно hjhg_gZy klZev >he]h klhye ^_^
у берега, посматриZy на k_ стороны. На другом берегу горит огонь и, кажется, hl -hl
готоblky ih]Zkgmlv b kghа отсвечиZ_lky речке, a^jZ]bаr_c dZd ihevkdbc reyolbq \
козачьих лапах. Вот и мостик! «Ну, тут одна только чертоkdZy таратайка раз_ проедет».
Дед, однако ж, ступил смело и, скорее, чем бы иной успел достать рожок понюхать табаку,
был уже на другом берегу. Теперь только разглядел он, что hae_ h]gy kb^_eb ex^b , и такие
смазлиu_ jh`b qlh другое j_fy [h] agZ_l q_]h [u g_ ^Ze ebrv [u mkdhevagmlv hl wlh]h
знакомстZ Но теперь, нечего делать, нужно было заyaZlvky Вот дед и от_kbe им поклон
мало не пояс: «Помогай бог Zf добрые люди!» Хоть бы один киgme голоhc сидят да
молчат, да что -то сыплют h]hgv <b^y h^gh f_klh g_aZgyluf ^_^ [_a сяких околичностей
сел и сам. Смазлиu_ рожи — ничего; ничего и дед. Долго сидели молча. Деду уже и
прискучило; даZc rZjblv кармане, ugme exevdm ihkfhlj_e округ — ни один не глядит
на него. «Уже, добродейстh будьте ласкоu как бы так, чтобы, примерно сказать, того…
(дед жиZe с_l_ немало, знал уже, как подпускать турусы, и при случае, пожалуй, и пред
царем не ударил бы лицом грязь), чтобы, примерно сказать, и себя не забыть, да и Zk не
обидеть, — люлька -то у меня есть, да того, чем бы зажечь ее, черт -ма 24 ». И на эту речь
хоть бы слоh только одна рожа сунула горячую голоgx прямехонько деду лоб так, что
если бы он немного не посторонился, то, статься мож ет, распрощался бы на_db с одним
глазом. Видя, наконец, что j_fy даром проходит, решился — будет ли слушать нечистое
племя или нет — рассказать дело. Рожи и уши настаbeb b eZiu ijhlygmeb >_^ ^h]Z^Zeky
забрал ]hjklv се бывшие с ним деньги и кинул, слоgh kh[ZdZf bf середину. Как только
кинул он деньги, k_ перед ним перемешалось, земля задрожала, и, как уже, — он и сам
рассказать не умел, — попал чуть ли не самое пекло. «Батюшки мои!» — ахнул дед,
разглядевши хорошенько: что за чудища! рожи на роже, как гоhjblky не b^gh Ведьм
такая гибель, как случается иногда на рождестh uiZ^_l снегу: разряжены, размазаны,
слоgh панночки на ярмарке. И все, сколько ни было их там, как хмельные, отплясывали
какого -то чертоkdh]h тропака. Пыль подняли боже упаси какую! Дрожь бы проняла
крещеного чело_dZ ijb h^ghf \b^_ dZd ысоко скакало бесоkdh_ ie_fy GZ ^_^Z g_kfhljy
на _kv страх, смех напал, когда уb^_e как черти с собачьими мордами, на немецких
24 Черт -ма — не имеется. (Примеч. Гоголя.)
ножках, _jly хhklZfb уbались около _^vf будто парни около красных девушек; а
музыканты тузили себя щеки кулаками, слоgh бубны, и сbklZeb носами, как
Zelhjgu Только заb^_eb деда — и турнули к нему ордою. Сbgu_ собачьи, козлиные,
дрофиные, лошадиные рыла — k_ поuly]bались и hl так и лез ут целоваться. Плюнул
дед, такая мерзость напала! Наконец схZlbeb его и посадили за стол длиною, может, с
дорогу от Конотопа до Батурина. «Ну, это еще не соk_f om^h , — подумал дед, заb^_ши на
столе сbgbgm колбасы, крошеный с капустой лук и много kyd их сластей, — b^gh
дьяhevkdZy сhehqv не держит постов». Дед таки, не мешает вам знать, не упускал при
случае перехZlblv того -сего на зубы. Едал, покойник, аппетитно; и потому, не пускаясь в
рассказы, придbgme к себе миску с нарезанным салом, окорок в етчины, aye bedm мало
чем поменьше тех be которыми мужик берет сено, захZlbe ею самый увесистый кусок,
подстаbe корку хлеба и — глядь, и отпраbe чужой рот. Вот -hl hae_ самых ушей, и
слышно даже, как чья -то морда жует и щелкает зубами на _kv с тол. Дед ничего; схZlbe
другой кусок и hl кажись, и по губам зацепил, только опять не сh_ горло. В третий раз
— сноZ fbfh <a[_e_gbeky ^_^ ihaZ[ue b kljZo b чьих лапах находится он. Прискочил к
_^vfZf :
— Что u Иродово племя, задумали смеяться , что ли, надо мною? Если не отдадите
сей же час моей козацкой шапки, то будь я католик, когда не переhjhqm kиных рыл Zrbo
на затылок!
Не успел он докончить последних сло как k_ чудища ukdZebeb зубы и подняли
такой смех, что у деда на душе захолонул о.
— Ладно! — проba`ZeZ одна из _^vf которую дед почел за старшую над всеми
потому, что личина у ней была чуть ли не краси__ всех. — Шапку отдадим тебе, только не
прежде, пока сыграешь с нами три раза дурня !
Что прикажешь делать? Козаку сесть с баба ми дурня! Дед отпираться, отпираться,
наконец сел. Принесли карты, замасленные, какими только у нас поповны гадают про
женихо .
— Слушай же! — залаяла _^vfZ другой раз, — если хоть раз ub]jZ_rv — тhy
шапка; когда же k_ три раза останешься дурнем, т о не прогнеZcky — не только шапки,
может, и с_lZ [he__ g_ mидишь!
— СдаZc k^Zай, хрычоdZ qlh [m^_l lh [m^_l .
Вот и карты розданы. Взял дед сhb руки — смотреть не хочется, такая дрянь: хоть
бы на смех один козырь. Из масти десятка самая старшая , пар даже нет; а _^vfZ k_
подZebает пятериками. Пришлось остаться дурнем! Только что дед успел остаться дурнем,
как со k_o klhjhg aZj`Zeb aZeZyeb aZojxdZeb fhj^u >mj_gv >mj_gv >mj_gv »
— Чтоб u перелопались, дьяhevkdh_ племя! — закричал дед, затыкая пальцами себе
уши.
«Ну, думает, ведьма подтасоZeZ теперь я сам буду сдавать». Сдал. Засветил козыря.
Поглядел на карты: масть хоть куда, козыри есть. И сначала дело шло как нельзя лучше;
только _^vfZ — пятерик с королями! У деда на руках одни ко зыри; не думая, не гадая
долго, хZlv dhjhe_c ih mkZf \k_o dhaujyfb .
— Ге -ге! да это не по -козацки! А чем ты кроешь, земляк?
— Как чем? козырями!
— Может быть, по -Zr_fm wlh b dhaujb lhevdh ih -нашему, нет!
Глядь — kZfhf ^_e_ ijhklZy fZklv Qlh aZ ^vy\ ольщина! Пришлось ^jm]hc jZa [ulv
дурнем, и чертанье пошло сноZ драть горло: «Дурень, дурень!» — так, что стол дрожал и
карты прыгали по столу. Дед разгорячился; сдал ihke_^gbc jZa Hiylv b^_l eZ^gh <_^vfZ
опять пятерик; дед покрыл и набрал из колоды полную руку козырей.
— Козырь! — kdjbqZe hg m^Zjb по столу картою так, что ее с_jgmeh dhjh[hf lZ g_
гоhjy gb kehа, покрыла hkvf_jdhx fZklb .
— А чем ты, старый дьяhe [v_rv !
Ведьма подняла карту: под нею была простая шестерка.
— Вишь, бесоkdh_ h бморачиZgv_ ! — сказал дед и с досады хZlbe dmeZdhf qlh kbeu
по столу.
К счастью еще, что у ведьмы была плохая масть; у деда, как нарочно, на ту пору пары.
Стал набирать карты из колоды, только мочи нет: дрянь такая лезет, что дед и руки опустил.
В колоде ни одной карты. Пошел уже так, не глядя, простою шестеркою; _^vfZ приняла.
«Вот тебе на! это что? Э -э, _jgh qlh -нибудь да не так!» Вот дед карты потихоньку под стол
— и перекрестил: глядь — у него на руках туз, король, Ze_l dhauj_c Z hg место шестер ки
спустил кралю.
— Ну, дурень же я был! Король козырей! Что! приняла? а? Кошачье отродье!.. А туза
не хочешь? Туз! валет!..
Гром пошел по пеклу, на _^vfm gZiZeb dhjqb b hldm^Z g_ озьмись шапка — бух деду
прямехонько ebph .
— Нет, этого мало! — закрича л дед, прихрабриrbkv b gZ^_ шапку. — Если сейчас не
станет передо мною молодецкий конь мой, то hl убей меня гром на этом самом нечистом
месте, когда я не перекрещу сyluf крестом k_o Zk ! — и уже было и руку поднял, как
^jm] aZ]j_f_eb i_j_^ gbf dhgkdb е кости.
— Вот тебе конь тhc !
Заплакал бедняга, глядя на них, как дитя неразумное. Жаль старого тоZjbsZ !
— Дайте ж мне какого -нибудь коня, u[jZlvky ba ]g_a^Z ашего!
Черт хлопнул арапником — конь, как огонь, aился под ним, и дед, что птица, ug_kky
на_jo .
Страх, однако ж, напал на него посреди дороги, когда конь, не слушаясь ни крику, ни
поh^h\ скакал через проZeu и болота. В какие местах он не был, так дрожь забирала при
одних рассказах. Глянул как -то себе под ноги — и пуще перепугался: пропаст ь! крутизна
страшная! А сатанинскому жиhlghfm b gm`^u g_l ijyfh q_j_a g__ >_^ ^_j`Zlvky g_ lml -
то было. Через пни, через кочки полетел стремглав провал и так хZlbeky на дне его о
землю, что, кажись, и дух urb[eh По крайней мере, что деялось с ним то j_fy ничего
не помнил; и как очнулся немного и осмотрелся, то уже рассвело соk_f перед ним
мелькали знакомые места, и он лежал на крыше сh_c `_ oZlu .
Перекрестился дед, когда слез долой. Экая чертоsbgZ что за пропасть, какие с
чело_dhf чудеса делаются! Глядь на руки — k_ кроb посмотрел стояrmx торчмя
бочку с h^hx — и лицо также. Обмывшись хорошенько, чтобы не испугать детей, oh^bl hg
потихоньку oZlm смотрит: дети пятятся к нему задом и bkim]_ указывают ему пальцами,
гоhjy «Дывы сь, дывысь, маты, мо ^mjgZ kdZq_ » 25 И kZfhf ^_e_ [Z[Z kb^bl aZkgmши
перед гребнем, держит руках _j_l_gh и, сонная, подпрыгиZ_l на лаd_ Дед, ayши за
руку потихоньку, разбудил ее: «Здраkl\mc жена! здороZ ли ты?» Та долго смотрела,
uimqZ г лаза, и, наконец, уже узнала деда и рассказала, как ей снилось, что печь ездила по
хате, u]hgyy hg лопатою горшки, лоханки, и черт знает что еще такое. «Ну, — гоhjbl
дед, — тебе h сне, мне наяву. Нужно, b`m будет осylblv нашу хату; мне же теперь
меш кать нечего». Сказаrb это и отдохнувши немного, дед достал коня и уже не
останаebался ни днем, ни ночью, пока не доехал до места и не отдал грамоты самой
царице. Там нагляделся дед таких ди что стало ему надолго после того рассказывать: как
по_eb его палаты, такие ukhdb_ что если бы хат десять постаblv одну на другую, — и
тогда, может быть, не достало бы. Как заглянул он h^gm dhfgZlm — нет; ^jm]mx — нет;
третью — еще нет; чет_jlhc даже нет; да пятой уже, глядь — сидит сама, золотой
короне, серой но_ohgvdhc сbld_ красных сапогах, и золотые галушки ест. Как _e_eZ
ему насыпать целую шапку синицами, как… k_]h и вспомнить нельзя. Об hag_ сh_c с
25 «Смотри, смотри, мать, к ак сумасшедшая скачет!»
чертями дед и думать позабыл, и если случалось, что кто -нибудь и напоминал об этом, т о дед
молчал, как будто не до него и дело шло, и _ebdh]h стоило труда упросить его пересказать
k_ как было. И, b^gh уже наказание, что не спохZlbeky тотчас после того осylblv
хату, бабе роgh через каждый год, и именно то самое j_fy делалось т акое диh что
танцуется, бывало, да и только. За что ни примется, ноги затеZxl сh_ и hl так и дергает
пуститься ijbky^dm .
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Вот Zf b ^jm]Zy dgb`dZ Z emqr_ kdZaZlv ihke_^gyy G_ ohl_ehkv dj_idh g_ ohl_ehkv
u^Zать и э той. Праh ihjZ agZlv q_klv Y ам скажу, что на хуторе уже начинают смеяться
надо мною: «Вот, гоhjyl одурел старый дед: на старости лет тешится ребяческими
игрушками!» И точно, даgh пора на покой. Вы, любезные читатели, _jgh думаете, что я
прикидыва юсь только стариком. Куда тут прикидываться, когда h рту совсем зубов нет!
Теперь если что мягкое попадется, то буду как -нибудь жеZlv а т_j^h_ — то ни за что не
откушу. Так hl ам опять книжка! Не бранитесь только! Нехорошо браниться на прощанье,
особ енно с тем, с кем, бог знает, скоро ли уb^bl_kv < wlhc dgb`d_ mkeurbl_ jZkkdZaqbdh
k_ почти для Zk незнакомых, udexqZy только раз_ Фомы ГригорьеbqZ А того
горохоh]h iZgbqZ qlh jZkkdZau\Ze lZdbf \uqmjguf yaudhf dhlhjh]h fgh]h hkljydh и из
моско kdh]h gZjh^m g_ fh]eh ihgylv m`_ ^Zно нет. После того, как рассорился со всеми, он
и не заглядыZe к нам. Да, я Zf не рассказывал этого случая? Послушайте, тут прекомедия
была! Прошлый год, так как -то около лета, да чуть ли не на самый день моего патро на,
приехали ко мне гости (нужно Zf сказать, любезные читатели, что земляки мои, дай бог
им здороvy не забывают старика. Уже есть пятидесятый год, как я зачал помнить сhb
именины. Который же точно мне год, этого ни я, ни старуха моя вам не скажем. До лжно
быть, близ семидесяти. Диканьский -то поп, отец Харлампий, знал, когда я родился; да жаль,
что уже пятьдесят лет, как его нет на с_l_ Вот приехали ко мне гости: Захар Кирилоbq
Чухопупенко, Степан Иваноbq Курочка, Тарас Иваноbq Смачненький, заседа тель
Харлампий Кирилович Хлоста; приехал еще… hl ihaZ[ue ijZо, имя и фамилию… Осип…
Осип… Боже мой, его знает _kv Миргород! он еще когда гоhjbl то k_]^Z щелкнет
наперед пальцем и подопрется боки… Ну, бог с ним! другое j_fy kihfgx Приехал и
зн акомый Zf панич из Полтавы. Фомы ГригорьеbqZ я не считаю: то уже сhc чело_d
Разгоhjbebkv k_ (опять нужно Zf заметить, что у нас никогда о пустяках не бывает
разгоhjZ Y сегда люблю приличные разгоhju qlh[u dZd ]hорят, f_kl_ b mkeZ`^_gb_ b
на зидательность была), разгоhjbebkv h[ lhf dZd gm`gh kheblv y[ehdb KlZjmoZ fhy gZqZeZ
было гоhjblv что нужно наперед хорошенько ufulv яблоки, потом намочить квасу, а
потом уже…» Ничего из этого не будет! — подхZlbe полта_p заложиrb руку в
горохов ый кафтан сhc b ijhr_^rb ажным шагом по комнате, — ничего не будет! Прежде
k_]h нужно пересыпать канупером, а потом уже…» Ну, я на вас ссылаюсь, любезные
читатели, скажите по со_klb слыхали ли u когда -нибудь, чтобы яблоки пересыпали
канупером? Пра^Z , кладут смородинный лист, нечýй -_l_j трилистник; но чтобы
клали канупер… нет, я не слыхиZe об этом. Уже, кажется, лучше моей старухи никто не
знает про эти дела. Ну, гоhjbl_ же u Нарочно, как доброго чело_dZ от_e я его
потихоньку сторону: «Слушай, Макар Назароbq эй, не смеши народ! Ты чело_d
немалоZ`guc kZf dZd ]hоришь, обедал раз с губернатором за одним столом. Ну, скажешь
что -нибудь подобное там, ведь тебя же осмеют k_ Qlh ` [u ы думали, он сказал на это?
Ничего! плюнул на пол , aye rZidm b ышел. Хоть бы простился с кем, хоть бы кивнул кому
голоhx только слышали мы, как подъехала к hjhlZf тележка с зhgdhf сел и уехал. И
лучше! Не нужно нам таких гостей! Я Zf kdZ`m ex[_agu_ qblZl_eb qlh om`_ g_l gbq_]h gZ
с_l_ как эта знать. Что его дядя был когда -то комиссаром, так и нос несет \_jo Да будто
комиссар такой уже чин, что ur_ нет его на с_l_ " СлаZ богу, есть и больше комиссара.
Нет, не люблю я этой знати. Вот Zf пример Фома Григорьеbq кажется, и не знатный
челов ек, а посмотреть на него: лице какая -то Z`ghklv сияет, даже когда станет нюхать
обыкно_gguc табак, и тогда чувствуешь неhevgh_ почтение. В церкb когда запоет на
крылосе — умиление неизобразимое! растаял бы, казалось, _kv : тот… ну, бог с ним! он
думает, что без его сказок и обойтиться нельзя. Вот k_ `_ lZdb gZ[jZeZkv dgb`dZ .
Я, помнится, обещал вам, что этой книжке будет и моя сказка. И точно, хотел было
это сделать, но уb^_e что для сказки моей нужно, по крайней мере, три таких книжки.
Думал было особо напечатать ее, но передумал. Ведь я знаю Zk станете смеяться над
стариком. Нет, не хочу! Прощайте! Долго, а может быть, соk_f не увидимся. Да что? _^v
Zf все раgh хоть бы и не было соk_f меня на с_l_ Пройдет год, другой — и из Zk
ни кто после не kihfgbl b g_ ih`Ze__l h klZjhf iZkbqgbd_ Jm^hf IZgvd_ .
В этой книжке есть много сло g_ сякому понятных. Здесь они почти k_ hagZq_gu :
Башт ан — место, засеянное арбузами и дынями.
Бублик — круглый крендель, баранчик.
Варен уха — вареная h^dZ k ijyghklyfb .
Видл ога — откидная шапка из сукна, пришитая к кобеняку.
Выкрут асы — трудные па.
Гал ушки — клецки.
Гам ан — род бумажника, где держат огниh dj_f_gv ]m[dm lZ[Zd Z bgh]^Z b ^_gv]b .
Голодная кутья — сочельник.
Горлица — танец.
Греч аник — хлеб из гречнеhc fmdb .
Дивчина — девушка.
Дивч ата — девушки.
Дук ат — род медали, носимой на шее женщинами.
Ж инка — жена.
Зап аска — род шерстяного передника у женщин.
Кав ун — арбуз.
Каган ец — с_lbevgy khklhysZy ba jZa[blh]h q_j_idZ gZ полненного салом.
Кан упер — трава.
Кац ап — русский чело_d k [hjh^hx .
Книш — спеченный из пшеничной муки хлеб, обыкно_ggh _^hfuc ]hjyqbf k fZkehf .
Кобен як — род суконного плаща с пришитою назади b^eh]hx .
Кож ух — тулуп.
Ком ора — амбар.
Кор аблик — старинный голоghc m[hj .
Корж — сухая лепешка из пшеничной муки, часто с салом.
Кур ень — соломенный шалаш.
Кухва — род кадки; похожая на опрокинутую дном к_jom [hqdm .
Кухоль — глиняная кружка.
Лев ада — усадьба.
Люлька — трубка.
Нам итка — белое покрывало из жидкого полотна, носимое на голо_ женщинами, с
откинутыми назад концами.
Неч уй-ветер — траZ .
Палян ица — небольшой хлеб, несколько плоский.
Парубок — парень.
Пейсики — жидоkdb_ ehdhgu .
Пекло — ад.
Перепол ох — испуг. Выливать переполох — лечить испуг.
Петровы батог и — траZ .
Пл ахта — нижняя одежда женщин из шерстяной клетчатой материи.
Пивкопы — дZ^pZlv iylv dhi__d .
Пищик — пищалка, дудка, небольшая сbj_ev .
Покут — место под образами.
Полутаб енек — старинная шелкоZy fZl_jby .
Св итка — род полукафтанья.
Скр ыня — большой сундук.
См алец — бараний жир.
Соп илка — сbj_ev .
Сукня — старинная одежда женщин из сукна.
Сыров ец — хлебный кZk .
Тесная баба — игра, в которую играют школьники классе: ж мутся тесно на скамье,
покамест одна полоbgZ g_ ытеснит другую.
Хл опец — мальчик.
Хустка — платок носоhc .
Циб уля — лук.
Черев ики — башмаки.
Чумак и — малороссияне, едущие за солью и рыбою, обыкно_ggh Крым.
Швец — сапожник.
Ш ибеник — bk_evgbd .
НОЧЬ ПЕРЕД РОЖДЕСТВОМ
Последний день перед рождестhf прошел. Зимняя, ясная ночь поступила. Глянули
з_a^u Месяц величаво поднялся на небо пос_lblv добрым людям и k_fm миру, чтобы
k_f [ueh есело колядоZlv b keZить Христа 26 . Морозило сильнее, чем с утра; но зато так
было тихо, что скрып мороза под сапогом слышался за пол_jklu Еще ни одна толпа
парубко не показывалась под окнами хат; месяц один только заглядыZe в них украдкою,
как бы uau\Zy ijbgZjy`bаrboky ^_\mr_d ыбежать скорее на скрыпучи й снег. Тут через
трубу одной хаты клубами поZebeky дым и пошел тучею по небу, и f_kl_ с дымом
поднялась _^vfZ ерхом на метле.
Если бы это j_fy проезжал сорочинский заседатель на тройке обывательских
лошадей, шапке с барашкоuf околышком, сделанно й по манеру уланскому, синем
тулупе, подбитом черными смушками, с дьяhevkdb сплетенною плетью, которою имеет он
обыкно_gb_ подгонять сh_]h ямщика, то он бы, _jgh приметил ее, потому что от
сорочинского заседателя ни одна _^vfZ gZ kете не ускользне т. Он знает наперечет, сколько
у каждой бабы сbgvy мечет поросенко и сколько сундуке лежит полотна, и что именно
из сh_]h платья и хозяйстZ заложит добрый чело_d в hkdj_kguc день шинке. Но
26 КолядоZlv m gZk gZauается петь под окнами накануне рождества песни, которые назыZxlky dhey^dZfb
Тому, кто колядует, k_]^Z кинет мешок хозяйка, или хозяин, или кто остается дома колбасу, или хлеб, или
медный грош, чем кто богат. Гоhjyl что был ког да-то болZg Коляда, которого принимали за бога, и что
будто оттого пошли и колядки. Кто его знает? Не нам, простым людям, об этом толкоZlv Прошлый год отец
Осип запретил было колядоZlv по хуторам, гоhjy что будто сим народ угождает сатане. Однако ж е сли
сказать пра^m lh dhey^dZo и слоZ g_l про Коляду. Поют часто про рождество Христа; а при конце желают
здороvy ohaybgm ohaycd_ ^_lyf b сему дому. Замечание пасичника. (Примеч. Гоголя.)
сорочинский заседатель не проезжал, да и какое ему дело до чужих, у него сhy hehklv А
_^vfZ между тем поднялась так ukhdh что одним только черным пятнышком мелькала
\_jom Но где ни показывалось пятнышко, там з_a^u одна за другою, пропадали на небе.
Скоро _^vfZ набрала их полный рука Три или четыре еще блестели. Вдруг, с протиghc
стороны, показалось другое пятнышко, у_ebqbehkv стало растягиZlvky и уже было не
пятнышко. Близорукий, хотя бы надел на нос f_klh hqdh колеса с комиссароhc [jbqdb b
тогда бы не распознал, что это такое. Спереди со_ ршенно немец 27 ma_gvdZy [_kij_klZggh
_jl_\rZyky b gxoZ\rZy k_ qlh gb ihiZ^Zehkv fhj^hqdZ hdZgqbZeZkv dZd b m gZrbo
kbg_c djm]e_gvdbf iylZqdhf gh]b [ueb lZd lhgdb qlh _keb [u lZdb_ bf_e yj_kdhkdbc
]hehZ lh hg i_j_ehfZe [u bo i_jhf dhaZqd_ Gh aZlh kaZ^b hg [ue gZklhysbc
]m[_jgkdbc kljyiqbc fmg^bj_ ihlhfm qlh m g_]h bk_e ohkl lZdhc hkljuc b ^ebgguc
dZd l_i_j_rgb_ fmg^bjgu_ nZe^u lhevdh jZa_ ih dhaebghc [hjh^_ ih^ fhj^hc ih
g_[hevrbf jh`dZf lhjqZrbf gZ ]heh_ b qlh _kv [ue g_ [_e __ ljm[hqbklZ fh`gh [ueh
^h]Z^Zlvky qlh hg g_ g_f_p b g_ ]m[_jgkdbc kljyiqbc Z ijhklh q_jl dhlhjhfm ihke_^gyy
ghqv hklZeZkv rZlZlvky ih [_ehfm k_lm b \umqb\Zlv ]j_oZf ^h[juo ex^_c AZljZ `_ k
i_jufb dhehdheZfb d aZmlj_g_ ih[_`bl hg [_a h]ey^db ih ^`Zrb ohkl khx [_jeh]m
Между тем черт крался потихоньку к месяцу и уже протянул было руку схZlblv его,
но ^jm] hl^_jgme __ gZaZ^ dZd [u h[`_]rbkv ihkhkZe iZevpu aZ[helZe gh]hx b aZ[_`Ze k
другой стороны, и сноZ отскочил и отдернул руку. Однако ж, несмотря на k_ неудачи,
хитрый черт не остаbe kоих проказ. Подбежаrb друг схZlbe hg h[_bfb jmdZfb f_kyp
криeyykv и дуя, перекидывал его из одной руки другую, как мужик, достаrbc голыми
руками огонь для сh_c люльки; наконец поспешно спрятал карман и, как будто ни чем
не бывал, побежал далее.
В Диканьке никто не слышал, как черт украл месяц. Пра^Z олостной писарь, uoh^y
на чет_j_gvdZo ba rbgdZ идел, что месяц ни с сего ни с того танцеZe gZ g_[_ b у_jye с
божбою том k_ село; но миряне качали голоZfb и даже подымали его на смех. Но какая
же была причина решиться черту на такое беззаконное дело? А вот какая: он знал, что
богатый козак Чуб приглашен дьяком на кутью, где будут: голоZ приехаrbc из
архиерейской пеq_kdhc родич дьяка синем сюртуке, браrbc самого низкого баса; козак
С_j[u]ma и еще кое -кто; где, кроме кутьи, будет Zj_gmoZ перегонная на шафран h^dZ и
много kydh]h kt_klgh]h : f_`^m l_f _]h ^hqdZ djZkZица на k_f k_e_ hklZg_lky ^hfZ Z d
дочке, на_jgh_ п ридет кузнец, силач и детина хоть куда, который черту был протиg__
пропо_^_c отца Кондрата. В досужее от дел j_fy кузнец занимался малеванием и слыл
лучшим жиhibkp_f h k_f околотке. Сам еще тогда здраkl\hаrbc сотник Л…ко
uau\Ze его нарочно Полт аву udjZkblv дощатый забор около его дома. Все миски, из
которых диканьские козаки хлебали борщ, были размалеваны кузнецом. Кузнец был
богобоязлиuc q_ehек и писал часто образа сyluo b l_i_jv _s_ fh`gh gZclb Т… церкви
его еZg]_ebklZ Луку. Но торжест hf его искусства была одна картина, намалеZggZy на
стене церкоghc праhf ijblоре, dhlhjhc bah[jZabe hg kятого Петра ^_gv KljZrgh]h
суда, с ключами руках, изгоняr_]h из ада злого духа; испуганный черт метался h k_
стороны, предчувствуя сhx погибель, а заключенные прежде грешники били и гоняли его
кнутами, поленами и k_f чем ни попало. В то j_fy когда жиhibk_p трудился над этою
картиною и писал ее на большой дереygghc ^hkd_ q_jl семи силами старался мешать ему:
толкал неb^bfh под руку , подымал из горнила кузнице золу и обсыпал ею картину; но,
несмотря на k_ jZ[hlZ [ueZ dhgq_gZ ^hkdZ несена p_jdhь и ^_eZgZ стену притhjZ b
с той поры черт поклялся мстить кузнецу.
27 Немцем назыZxl m gZk сякого, кто только из чужой земли, хоть будь он француз, или цесарец, или ш_^
— kz g_f_p (Примеч. Гоголя.)
Одна только ночь остаZeZkv ему шататься на белом с_l_ но и эту ночь он
ubkdbал чем -нибудь uf_klblv на кузнеце сhx злобу. И для этого решился украсть
месяц, lhc gZ^_`^_ qlh klZjuc Qm[ e_gb и не легок на подъем, к дьяку же от избы не так
близко: дорога шла по -за селом, мимо мельниц, мимо кладбища, огибала оjZ] Еще при
месячной ночи Zj_gmoZ b одка, настоянная на шафран, могла бы заманить Чуба, но lZdmx
темноту jy^ eb [u m^Zehkv dhfm klZsblv _]h k i_qdb b ызZlv ba oZlu : dmag_p dhlhjuc
был издаgZ не ладах с ним, при нем ни за что не отZ`blky и дти к дочке, несмотря на
сhx kbem .
Таким -то образом, как только черт спрятал карман сhc месяц, ^jm] по k_fm миру
сделалось так темно, что не kydbc бы нашел дорогу к шинку, не только к дьяку. Ведьма,
увидеrb k_[y друг l_fghl_ скрикнула. Тут чер т, подъехаrb f_edbf [_khf ih^oатил
ее под руку и пустился нашептывать на ухо то самое, что обыкно_ggh нашептывают k_fm
женскому роду. Чудно устроено на нашем с_l_ Все, что ни жи_l нем, k_ силится
перенимать и передразниZlv один другого. Прежде, бывало, Миргороде один судья да
городничий хажиZeb зимою крытых сукном тулупах, а k_ мелкое чиноgbq_klо носило
просто нагольные; теперь же и заседатель и подкоморий отсмалили себе ноu_ шубы из
решетилоkdbo смушек с суконною покрышкою. Канцелярис т и hehklghc писарь третьего
году ayeb синей китайки по шести гри_g аршин. Пономарь сделал себе нанкоu_ на лето
шароZju b `be_l ba ihehkZlh]h ]ZjmkZ Keh\hf се лезет ex^b Dh]^Z wlb ex^b g_ [m^ml
суетны! Можно побиться об заклад, что многим покаже тся удивительно видеть черта,
пустиr_]hky и себе туда же. Досаднее k_]h то, что он, _jgh hh[jZ`Z_l себя красаp_f
между тем как фигура — a]eygmlv khестно. Рожа, как гоhjbl NhfZ =jb]hjv_ич, мерзость
мерзостью, однако ж и он строит любовные куры! Н о на небе и под небом так сделалось
темно, что ничего нельзя уже было b^_lv qlh ijhbkoh^beh ^Ze__ f_`^m gbfb .
— Так ты, кум, еще не был у дьяка ноhc хате? — гоhjbe козак Чуб, uoh^y из
д_j_c сh_c избы, сухощаhfm ukhdhfm коротком тулупе, мужи ку с обросшею
бородою, показываr_x что уже более двух недель не прикасался к ней обломок косы,
которым обыкно_ggh мужики бреют сhx бороду за неимением бритu . — Там теперь
будет добрая попойка! — продолжал Чуб, осклаби при этом сh_ лицо. — Как бы тол ько
нам не опоздать.
При сем Чуб попраbe сhc пояс, перехZlu\Zший плотно его тулуп, нахлобучил
крепче сhx шапку, стиснул руке кнут — страх и грозу докучливых собак; но, взгляну
\_jo hklZghился…
— Что за дьяhe Kfhljb kfhljb IZgZk .
— Что? — произнес кум и поднял свою голову также в_jo .
— Как что? месяца нет!
— Что за пропасть! В самом деле нет месяца.
— То -то что нет, — u]hорил Чуб с некоторою досадою на неизменное раgh^mrb_
кума. — Тебе небось и нужды нет.
— А что мне делать!
— Надобно же было, — продолжал Чуб, утирая рукаhf усы, — какому -то дьяhem
чтоб ему не до_ehkv kh[Zd_ ihmljm jxfdb одки uiblv мешаться!.. Праh dZd [m^lh gZ
смех… Нарочно, сидеrb хате, глядел окно: ночь — чудо! С_leh снег блещет при
месяце. Все было в идно, как днем. Не успел выйти за д_jv — и hl ohlv ]eZa ыколи!
Чуб долго еще hjqZe и бранился, а между тем то же j_fy раздумыZe на что бы
решиться. Ему до смерти хотелось покалякать о kydhf a^hj_ у дьяка, где, без kydh]h
сомнения, сидел уже и голоZ и приезжий бас, и дегтярь Микита, ездиrbc через каждые
д_ недели Полтаву на торги и отпускавший такие шутки, что k_ миряне брались за
жиhlu со смеху. Уже b^_e Чуб мысленно стояrmx на столе варенуху. Все это было
заманчиh пра^Z но темно та ночи напомнила ему о той лени, которая так мила k_f
козакам. Как бы хорошо теперь лежать, поджаrb под себя ноги, на лежанке, курить
спокойно люльку и слушать скhav mihbl_evgmx ^j_fhlm dhey^db b i_kgb еселых парубко
и девушек, толпящихся кучами под окнами. Он бы, без kydh]h сомнения, решился на
последнее, если бы был один, но теперь обоим не так скучно и страшно идти темною ночью,
да и не хотелось -таки показаться перед другими лениuf или труслиuf Окончиrb
побранки, обратился он сноZ d dmfm :
— Так нет, кум, месяца?
— Нет.
— Чудно, праh А дай понюхать табаку. У тебя, кум, слаguc табак! Где ты берешь
его?
— Кой черт, слаguc ! — от_qZe кум, закрывая березовую таebgdm исколотую
узорами. — Старая курица не чихнет!
— Я помню, — продолжал k_ lZd же Чуб, — мне покойный шинкарь Зозуля раз при_a
табаку из Нежина. Эх, табак был! добрый табак был! Так что же, кум, как нам быть? _^v
темно на дhj_ .
— Так, пожалуй, останемся дома, — произнес кум, ухZlykv aZ jmqdm ^ери.
Если бы кум не сказал этого, то Чуб, _jgh бы, решился остаться, но теперь его как
будто что -то дергало идти наперекор.
— Нет, кум, пойдем! нельзя, нужно идти!
Сказаrb это, он уже и досадоZe на себя, что сказал. Ему было очень неприятно
тащиться lZdmx ghqv gh _]h ml_rZeh lh qlh hg сам нарочно этого захотел и сделал -таки не
так, как ему со_lhали.
Кум, не ujZab на лице сh_f gb fZe_cr_]h ^ижения досады, как чело_d dhlhjhfm
решительно k_ jZно, сидеть ли дома или тащиться из дому, обсмотрелся, почесал палочкой
батога сhb ie_q и, и дZ dmfZ hlijZились ^hjh]m .
Теперь посмотрим, что делает, остаrbkv одна, красаbpZ дочка. Оксане не минуло
еще и семнадцати лет, как h k_f почти с_l_ и по ту сторону Диканьки, и по эту сторону
Диканьки, только и речей было, что про нее. Паруб ки гуртом провозгласили, что лучшей
деdb и не было еще никогда и не будет никогда на селе. Оксана знала и слышала k_ что
про нее гоhjbeb b [ueZ dZijbagZ dZd djZkZ\bpZ ?keb [u hgZ oh^beZ g_ \ ieZol_ b aZiZkd_
а каком -нибудь капоте, то разогнала бы k_o сhbo деhd Парубки гонялись за нею
толпами, но, потерявши терпение, остаeyeb мало -помалу и обращались к другим, не так
избалоZgguf Один только кузнец был упрям и не остаeye сh_]h hehdblklа, несмотря
на то что и с ним поступаемо было ничуть н е лучше, как с другими.
По выходе отца сh_]h hgZ ^he]h _s_ ijbgZjy`bалась и жеманилась перед небольшим
олоygguo рамках зеркалом и не могла налюбоZlvky собою. «Что людям a^mfZehkv
расслаeylv будто я хороша? — гоhjbeZ она, как бы рассеянно, для того только, чтобы об
чем -нибудь поболтать с собою. — Лгут люди, я соk_f не хороша». Но мелькнуr__
зеркале с_`__ жиh_ детской юности лицо с блестящими черными очами и неujZabfh
приятной усмешкой, прожигаr_c душу, ^jm] доказало противное. «Раз_ черные броb и
очи мои, — продолжала красаbpZ не uimkdZy зеркала, — так хороши, что уже раguo им
нет и на с_l_ " Что тут хорошего этом a^_jgmlhf к_jom носе? и щеках? и губах?
Будто хороши мои черные косы? Ух! их можно испугаться _q_jhf hgb как длинные змеи,
переbebkv и обbebkv hdjm] моей голоu Я b`m теперь, что я соk_f не хороша! — и,
отдb]Zy g_kdhevdh ih^Ze__ hl себя зеркало, kdjbdgmeZ — Нет, хороша я! Ах, как хороша!
Чудо! Какую радость принесу я тому, кого буду женою! Как будет любоZlvky мною мой
муж! Он не kihfgbl k_[y Hg aZp_em_l f_gy gZkf_jlv .
— Чудная деdZ ! — прошептал hr_^rbc lboh dmag_p , — и хZklhстZ у нее мало! С
час стоит, глядясь a_jdZeh b g_ gZ]ey^blky b _s_ oалит себя kemo !
«Да, парубки, Zf ли чета я? в ы поглядите на меня, — продолжала хорошенькая
кокетка, — как я плаgh ыступаю; у меня сорочка шита красным шелком. А какие ленты на
голо_ <Zf ек не уb^Zlv [h]Zq_ ]ZemgZ Все это накупил мне отец мой для того, чтобы на
мне женился самый лучший молодец на свете!» И, усмехнуrbkv поhjhlbeZkv она в
другую сторону и уb^_eZ dmag_pZ …
Вскрикнула и суроh hklZghилась перед ним.
Кузнец и руки опустил.
Трудно рассказать, что ujZ`Zeh kfm]ehатое лицо чудной девушки: и суроhklv нем
была b^gZ b kdозь суро hklv dZdZy -то издеdZ gZ^ kfmlbшимся кузнецом, и едZ aZf_lgZy
краска досады тонко разлиZeZkv ih ebpm b се это так смешалось и так было неизобразимо
хорошо, что расцеловать ее миллион раз — hl k_ что можно было сделать тогда
наилучшего.
— Зачем ты пришел сюда? — так начала гоhjblv Оксана. — Раз_ хочется, чтобы
u]gZeZ aZ ^ерь лопатою? Вы k_ fZkl_jZ ih^t_a`Zlv d gZf <fb] ijhgxoZ_l_ dh]^Z hlph\
нет дома. О, я знаю Zk Qlh kmg^md fhc ]hlh?
— Будет гото fh_ k_j^_gvdh ihke_ ijZa^gbdZ [m^_l ]h то ?keb [u lu agZeZ kdhevdh
habeky около него: две ночи не uoh^be из кузницы; зато ни у одной попоgu не будет
такого сундука, Железо на окоdm положил такое, какого не клал на сотникову таратайку,
когда ходил на работу IhelZ\m : dZd [m^_l jZkibkZg ! Хоть _kv hdhehlhd ыходи сhbfb
беленькими ножками, не найдешь такого! По k_fm ihex [m^ml jZkdb^Zgu djZkgu_ b kbgb_
ц_lu Гореть будет, как жар. Не сердись же на меня! Позhev хоть погоhjblv хоть
поглядеть на тебя!
— Кто же тебе запрещает, гоhjb b гляди!
Тут села она на лаdm и сноZ a]eygmeZ в зеркало и стала попраeylv на голо_ сhb
косы. Взглянула на шею, на новую сорочку, urblmx шелком, и тонкое чувстh
самодоhevklия ujZabehkv gZ mklZo gZ kежих ланитах и отс_lbehkv очах.
— Позhev b f не сесть hae_ l_[y ! — сказал кузнец.
— Садись, — прогоhjbeZ Оксана, сохраняя устах и доhevguo очах то же самое
чувстh .
— Чýдная, ненаглядная Оксана, позhev поцелоZlv тебя! — произнес
ободренный кузнец и прижал ее к себе, gZf_j_gbb koатить поцелуй; но Оксана отклонила
сhb s_db gZoh^bшиеся уже на неприметном расстоянии от губ кузнеца, и оттолкнула его.
— Чего тебе еще хочется? Ему когда мед, так и ложка нужна! Поди прочь, у тебя руки
жестче железа. Да и сам ты пахнешь дымом. Я думаю, мен я kx h[fZjZe kZ`_x .
Тут она поднесла зеркало и сноZ gZqZeZ i_j_^ gbf hohjZrbаться.
«Не любит она меня, — думал про себя, повеся голову, кузнец. — Ей kz игрушки; а я
стою перед нею как дурак и очей не сh`m с нее. И k_ бы стоял перед нею, и _d бы не
сh^be с нее очей! Чудная деdZ чего бы я не дал, чтобы узнать, что у нее на сердце, кого
она любит! Но нет, ей и нужды нет ни до кого. Она любуется сама собою; мучит меня,
бедного; а я за грустью не b`m с_lZ а я ее так люблю, как ни один чело_d на с_ те не
любил и не будет никогда любить».
— Пра^Z ли, что тhy мать _^vfZ ? — произнесла Оксана и засмеялась; и кузнец
почуklоZe qlh нутри его k_ aZkf_yehkv Kf_o wlhl dZd [m^lh jZahf hlhaался k_j^p_ b
тихо klj_i_gmших жилах, и со k_f тем доса да запала его душу, что он не h eZklb
расцелоZlv lZd ijbylgh aZkf_yшееся лицо.
— Что мне до матери? ты у меня мать, и отец, и k_ что ни есть дорогого на с_l_
Если б меня призZe pZjv b kdZaZe Dmag_p <ZdmeZ ijhkb m f_gy сего, что ни есть лучше го
fh_f pZjkl\_ се отдам тебе. Прикажу тебе сделать золотую кузницу, и станешь ты коZlv
серебряными молотами». — «Не хочу, — сказал бы я царю, — ни каменье дорогих, ни
золотой кузницы, ни k_]h lоего царстZ ^Zc fg_ emqr_ fhx HdkZgm »
— Видишь, как ой ты! Только отец мой сам не промах. Уb^brv когда он не женится
на тh_c матери, — прогоhjbeZ лукаh усмехнуrbkv Оксана. — Однако ж диqZlZ не
приходят… Что б это значило? Даgh m`_ ihjZ dhey^hать. Мне станоblky kdmqgh .
— Бог с ними, моя красаbpZ !
— Как бы не так! с ними, _jgh придут парубки. Тут -то пойдут балы. Воображаю,
каких нагоhjyl kf_rguo bklhjbc !
— Так тебе _k_eh k gbfb ?
— Да уж веселее, чем с тобою. А! кто -то стукнул; _jgh ^bчата с парубками.
«Чего мне больше ждать? — гоhjbe сам с собою кузнец. — Она издеZ_lky надо
мною. Ей я столько же дорог, как перержа_\rZy подкоZ Но если ж так, не достанется, по
крайней мере, другому посмеяться надо мною. Пусть только я на_jgh_ замечу, кто ей
нраblky [he__ fh_]h y hlmqm »
Стук д_jb и резко зазвучаrbc на морозе голос: «Отhjb — прерZe его
размышления.
— Постой, я сам отhjx , — сказал кузнец и ur_e сени, намерении отломать с
досады бока перhfm ihiZшемуся чело_dm .
Мороз увеличился, и в_jom так сделалось холодно, что черт перепрыгиZe с одного
копытца на другое и дул себе кулак, желая сколько -нибудь отогреть мерзнуrb_ руки. Не
мудрено, однако ж, и смерзнуть тому, кто толкался от утра до утра в аду, где, как из_klgh
не так холодно, как у нас зимою, и где, надеrb колпак и стаrb перед очагом, будто в
самом деле кухмистр, поджариZe он грешников с таким удоhevklием, с каким
обыкно_ggh [Z[Z `Zjbl gZ jh`^_klо колбасу.
Ведьма сама почувствоZeZ что холодно, несмотря на то что была тепло одета; и
потому, подняrb руки кв ерху, отставила ногу и, при_^rb себя в такое положение, как
чело_d летящий на коньках, не сдbgmшись ни одним сустаhf спустилась по ha^mom
будто по ледяной покатой горе, и прямо ljm[m .
Черт таким же порядком отпраbeky ke_^ за нею. Но так как эт о жиhlgh_ проhjg__
kydh]h франта чулках, то не мудрено, что он наехал при самом oh^_ трубу на шею
сh_c ex[hницы, и оба очутились ijhklhjghc i_qd_ f_`^m ]hjrdZfb .
Путешест_ggbpZ отодbgmeZ потихоньку заслонку, поглядеть, не назZe ли сын ее
Ва кула хату гостей, но, уb^_ши, что никого не было, выключая только мешки, которые
лежали посереди хаты, ue_aeZ из печки, скинула теплый кожух, опраbeZkv и никто бы не
мог узнать, что она за минуту назад ездила на метле.
Мать кузнеца Вакулы имела от роду не больше сорока лет. Она была ни хороша, ни
дурна собою. Трудно и быть хорошею такие года. Однако ж она так умела причаровать к
себе самых степенных козаков (которым, не мешает, между прочим, заметить, мало было
нужды до красоты), что к ней хажиZe и голоZ и дьяк Осип Никифороbq (конечно, если
дьячихи не было дома), и козак Корний Чуб, и козак Касьян С_j[u]ma B d q_klb __ kdZaZlv
она умела искусно обходиться с ними. Ни одному из них и ум не приходило, что у него
есть соперник. Шел ли набожн ый мужик, или дhjygbg dZd gZau\Zxl k_[y dhaZdb h^_luc
кобеняк с b^eh]hx в hkdj_k_gv_ церкоv или, если дурная погода, шинок, — как не
зайти к Солохе, не поесть жирных с сметаною Zj_gbdh и не поболтать теплой избе с
гоhjebой и угодливой хо зяйкой. И дhjygbg нарочно для этого даZe большой крюк,
прежде чем достигал шинка, и называл это — заходить по дороге. А пойдет ли, бывало,
Солоха праздник церкоv надеrb яркую плахту с китайчатою запаскою, а сверх ее
синюю юбку, на которой сзади на шиты были золотые усы, и станет прямо близ праh]h
крылоса, то дьяк уже верно закашлиZeky b ijbsmjbал неhevgh ту сторону глаза; голова
гладил усы, заматывал за ухо оселедец и гоhjbe стояr_fm близ его соседу: «Эх, добрая
баба! черт -баба!»
Солоха клан ялась каждому, и каждый думал, что она кланяется ему одному. Но
охотник мешаться в чужие дела тотчас бы заметил, что Солоха была при_lebее всего с
козаком Чубом. Чуб был ^h; hk_fv скирд хлеба k_]^Z стояли перед его хатою. Две пары
дюжих heh kydbc раз ukhыZeb сhb голоu из плетеного сарая на улицу и мычали,
когда заb^u\Zeb шедшую куму — корову, или дядю — толстого быка. Бородатый козел
a[bjZeky на самую крышу и дребезжал оттуда резким голосом, как городничий, дразня
uklmiZших по дhjm индеек и оборачиZyky задом, когда заb^u\Ze сhbo неприятелей,
мальчишек, издеZшихся над его бородою. В сундуках у Чуба h^behkv много полотна,
жупано b klZjbgguo dmglmr_c k ahehlufb ]ZemgZfb покойная жена его была щеголиха. В
огороде, кроме маку, капусты, подсолнечнико aZk_\Zehkv _s_ dZ`^uc ]h^ ^е ниu lZ[Zdm
Все это Солоха находила не лишним присоединить к сh_fm ohaycklу, заранее размышляя о
том, какой оно примет порядок, когда перейдет ее руки, и удhbала благосклонность к
старому Чубу. А чтобы к аким -нибудь образом сын ее Вакула не подъехал к его дочери и не
успел прибрать k_]h себе, и тогда бы на_jgh не допустил ее мешаться ни h что, она
прибегнула к обыкно_gghfm kj_^kl\m сех сорокалетних кумушек: ссорить как можно чаще
Чуба с кузнецом. Може т быть, эти самые хитрости и сметлиhklv __ [ueb иною, что кое -где
начали погоZjbать старухи, особлиh когда uibали где -нибудь на _k_ehc сходке
лишнее, что Солоха точно _^vfZ что парубок Кизяколупенко b^_e у нее сзади хhkl
_ebqbghx не более бабь его _j_l_gZ что она еще позапрошлый чет_j] черною кошкою
перебежала дорогу; что к попадье раз прибежала сbgvy закричала петухом, надела на
голову шапку отца Кондрата и убежала назад.
Случилось, что тогда, когда старушки толкоZeb об этом, пришел как ой -то короbc
пастух Тымиш Коростяuc Hg g_ ij_fbgme jZkkdZaZlv dZd e_lhf i_j_^ kZfhx i_ljhкою,
когда он лег спать хлеву, подмостиrb под голову солому, b^_e собст_ggufb глазами,
что _^vfZ с распущенною косою, одной рубашке, начала доить коро , а он не мог
поше_evgmlvky так был околдоZg подоиrb коро она пришла к нему и помазала его
губы чем -то таким гадким, что он плеZe после того целый день. Но k_ это что -то
сомнительно, потому что один только сорочинский заседатель может уb^_lv _^vf у. И
оттого k_ bf_gblu_ dhaZdb fZoZeb jmdZfb dh]^Z keurZeb lZdb_ j_qb ;j_rml kmqb [Z[u
— бывал обыкно_gguc hlет их.
Вылезши из печки и опраbшись, Солоха, как добрая хозяйка, начала убирать и
стаblv k_ к сh_fm месту, но мешко не тронула: «Это Вакула принес, пусть же сам и
ug_k_l Q_jl f_`^m l_f dh]^Z _s_ летал в трубу, как -то нечаянно оборотиrbkv mидел
Чуба об руку с кумом, уже далеко от избы. Вмиг ue_l_e hg ba i_qdb i_j_[_`Ze bf ^hjh]m
и начал разрывать со k_o сторон кучи замерзшего снега. Поднялась метель. В ha^mo_
забелело. Снег метался aZ^ b перед сетью и угрожал залепить глаза, рот и уши пешеходам.
А черт улетел сноZ в трубу, т_j^hc уверенности, что Чуб ha\jZlblky f_kl_ с кумом
назад, застанет кузнеца и отпотчует его так, что он долго будет не kbeZo зять jmdb dbklv
и малеZlv h[b^gu_ dZjbdZlmju .
В самом деле, едZ lhevdh ih^gyeZkv f_l_ev b етер стал резать прямо ]eZaZ dZd Qm[
уже изъяbe раскаяние и, нахлобучиZy глубже на голову капелюхи, угощал побранками
себя, черта и кума. Впрочем, эта досада была притhjgZy Чуб очень рад был подняr_cky
метели. До дьяка еще остаZehkv hk_fv jZa [hevr_ lh]h jZkklhygby dhlhjh_ hgb ijhreb
Путешест_ggbdb ihоротили назад. Ветер дул aZluehd gh kdозь метущий снег ничего не
было b^gh .
— Стой, кум! мы, кажется, не туда идем, — сказал, немного отошедши, Чуб, — я не
b`m ни одной хаты. Эх, какая метель! Сhjhlb -ка ты, кум, немного сторону, не найдешь
ли дороги; а я тем j_f_g_f поищу здесь. Дернет же нечистая сила потаскат ься по такой
vx]_ Не забудь закричать, когда найдешь дорогу. Эк, какую кучу снега напустил очи
сатана!
Дороги, однако ж, не было видно. Кум, отошедши klhjhgm [jh^be длинных сапогах
aZ^ и i_j_^ и, наконец, набрел прямо на шинок. Эта находка так его обрадоZeZ что он
позабыл k_ и, стряхнуrb с себя снег, hr_e сени, нимало не беспокоясь об остаr_fky
на улице куме. Чубу показалось между тем, что он нашел дорогу; останоbшись, принялся
он кричать h \k_ ]hjeh gh идя, что кум не является, ре шился идти сам.
Немного пройдя, уb^_e он сhx хату. Сугробы снега лежали около нее и на крыше.
Хлопая намерзнуrbfb на холоде руками, принялся он стучать д_jv и кричать
по_ebl_evgh kоей дочери отпереть ее.
— Чего тебе тут нужно? — суроh aZdjbqZe \ur едший кузнец.
Чуб, узнаrb голос кузнеца, отступил несколько назад. «Э, нет, это не моя хата, —
гоhjbe он про себя, — мою хату не забредет кузнец. Опять же, если присмотреться
хорошенько, то и не кузнецова. Чья бы была это хата? Вот на! не распознал! эт о хромого
Левченка, который недаgh `_gbeky gZ fheh^hc `_g_ M g_]h h^gh]h lhevdh oZlZ ihoh`Z gZ
мою. То -то мне показалось и сначала немного чудно, что так скоро пришел домой. Однако ж
Левченко сидит теперь у дьяка, это я знаю; зачем же кузнец?.. Э -ге -ге! он ходит к его
молодой жене. Вот как! хорошо!.. теперь я k_ ihgye .
— Кто ты такой и зачем таскаешься под д_jyfb ? — произнес кузнец суро__
прежнего и подойдя ближе.
«Нет, не скажу ему, кто я, — подумал Чуб, — чего доброго, еще приколотит,
проклятый ujh док!» — и, перемени ]hehk hlечал:
— Это я, чело_d ^h[juc ijbr_e ам на забаву поколядоZlv g_fgh]h ih^ hdgZfb .
— Убирайся к черту с сhbfb колядками! — сердито закричал Вакула. — Что ж ты
стоишь? Слышишь, убирайся сей же час hg !
Чуб сам уже имел это благоразумное намерение; но ему досадно показалось, что
принужден слушаться приказаний кузнеца. Казалось, какой -то злой дух толкал его под руку
и ugm`^Ze kdZaZlv qlh -нибудь наперекор.
— Что ж ты, самом деле, так раскричался? — произнес он тем же голосом , — я хочу
колядоZlv ^Z b ihegh !
— Эге! да ты от сло не уймешься!.. — Вслед за сими слоZfb Чуб почувстh\Ze
пребольной удар ie_qh .
— Да hl это ты, как я b`m начинаешь уже драться! — произнес он, немного
отступая.
— Пошел, пошел! — кричал кузнец, н агради Qm[Z ^jm]bf lheqdhf .
— Что ж ты! — произнес Чуб таким голосом, dhlhjhf bah[jZ`ZeZkv b [hev b ^hkZ^Z
и робость. — Ты, b`m g_ шутку дерешься, и еще больно дерешься!
— Пошел, пошел! — закричал кузнец и захлопнул д_jv .
— Смотри, как расхрабрился! — гоhjbe Чуб, остаrbkv один на улице. — Попробуй
подойти! brv какой! hl большая цаца! Ты думаешь, я на тебя суда не найду? Нет,
голубчик, я пойду, и пойду прямо к комиссару. Ты у меня будешь знать! Я не посмотрю, что
ты кузнец и маляр. О днако ж посмотреть на спину и плечи: я думаю, синие пятна есть.
Должно быть, больно поколотил, jZ`bc сын! Жаль, что холодно и не хочется скидать
кожуха! Постой ты, бесоkdbc кузнец, чтоб черт поколотил и тебя, и тhx кузницу, ты у
меня напляшешься! Вишь, проклятый шибеник! Однако ж _^v l_i_jv _]h g_l ^hfZ KhehoZ
думаю, сидит одна. Гм… оно _^v недалеко отсюда; пойти бы! Время теперь такое, что нас
никто не застанет. Может, и того, будет можно… Вишь, как больно поколотил проклятый
кузнец!
Тут Чуб, почеса сhx спину, отпраbeky другую сторону. Приятность, ожидаrZy
его i_j_^b ijb kидании с Солохою, умалиZeZ g_fgh]h [hev b ^_eZeZ g_qmстbl_evguf b
самый мороз, который трещал по k_f улицам, не заглушаемый vx`guf сbklhf По
j_f_gZf на лице его, кот орого бороду и усы метель намылила снегом проhjg__ kydh]h
цирюльника, тирански хZlZxs_]h за нос сhx жертву, показывалась полусладкая мина. Но
если бы, однако ж, снег не крестил aZ^ и i_j_^ k_]h перед глазами, то долго еще можно
было бы b^_lv как Ч уб останаebался, почесывал спину, произносил: «Больно поколотил
проклятый кузнец!» — и сноZ hlijZлялся imlv .
В то j_fy когда проворный франт с хhklhf и козлиною бородою летал из трубы и
потом сноZ трубу, висеrZy у него на переyab при боку ла дунка, которую он спрятал
украденный месяц, как -то нечаянно зацепиrbkv печке, растhjbeZkv и месяц, пользуясь
этим случаем, ue_l_e через трубу Солохиной хаты и плаgh поднялся по небу. Все
ос_lbehkv Метели как не бывало. Снег загорелся широким сере бряным полем и весь
обсыпался хрустальными з_a^Zfb Мороз как бы потеплел. Толпы парубко и девушек
показались с мешками. Песни заз_g_eb b ih^ j_^dhx oZlhx g_ lheibebkv dhey^mxsb_ .
Чудно блещет месяц! Трудно рассказать, как хорошо потолкаться такую н очь между
кучею хохочущих и поющих девушек и между парубками, готоufb на все шутки и
u^mfdb какие может только gmrblv _k_eh смеющаяся ночь. Под плотным кожухом
тепло; от мороза еще жи__ ]hjyl s_db Z gZ rZehklb kZf emdZый подталкиZ_l kaZ^b .
Кучи де вушек с мешками ehfbebkv хату Чуба, окружили Оксану. Крик, хохот,
рассказы оглушили кузнеца. Все наперерыв спешили рассказать красаbp_ qlh -нибудь ноh_
u]jm`Zeb мешки и хZklZebkv паляницами, колбасами, Zj_gbdZfb которых успели уже
набрать доhevgh за сhb колядки. Оксана, казалось, была со_jr_gghf удоhevklии и
радости, болтала то с той, то с другою и хохотала без умолку. С какой -то досадою и
заbklvx ]ey^_e dmag_p gZ lZdmx еселость и на этот раз проклинал колядки, хотя сам бывал
от них без ум а.
— Э, Одарка! — сказала _k_eZy красаbpZ оборотиrbkv к одной из девушек, — у
тебя ноu_ череbdb Ах, какие хорошие! и с золотом! Хорошо тебе, Одарка, у тебя есть
такой чело_d dhlhjuc се тебе покупает; а мне некому достать такие слаgu_ q_j_ики.
— Не тужи, моя ненаглядная Оксана! — подхZlbe кузнец, — я тебе достану такие
череbdb dZdb_ j_^dZy iZgghqdZ ghkbl .
— Ты? — сказала, скоро и надменно поглядев на него, Оксана. — Посмотрю я, где ты
достанешь череbdb которые могла бы я надеть на сhx ногу. Разве принесешь те самые,
которые носит царица.
— Видишь, какие захотела! — закричала со смехом деbqvy lheiZ .
— Да, — продолжала гордо красаbpZ , — будьте k_ u сb^_l_evgbpu если кузнец
Вакула принесет те самые череbdb dhlhju_ ghkbl pZjbpZ lh от м ое слоh что uc^m lhl
же час за него замуж.
Девушки увели с собою капризную красаbpm .
— Смейся, смейся! — гоhjbe кузнец, выходя ke_^ за ними. — Я сам смеюсь над
собою! Думаю, и не могу a^mfZlv куда девался ум мой. Она меня не любит, — ну, бог с
ней! будто только на k_f kете одна Оксана. СлаZ [h]m ^_чат много хороших и без нее на
селе. Да что Оксана? с нее никогда не будет доброй хозяйки; она только мастерица рядиться.
Нет, полно, пора перестать дурачиться.
Но самое то j_fy когда кузнец готов ился быть решительным, какой -то злой дух
проносил пред ним смеющийся образ Оксаны, гоhjbшей насмешлиh «Достань, кузнец,
царицыны череbdb выйду за тебя замуж!» Все нем heghалось, и он думал только об
одной Оксане.
Толпы колядующих, парубки особо, девушки особо, спешили из одной улицы в
другую. Но кузнец шел и ничего не b^Ze b g_ mqZklовал l_o еселостях, которые когда -то
любил более k_o .
Черт между тем не на шутку разнежился у Солохи: целоZe ее руку с такими
ужимками, как заседатель у попоg ы, брался за сердце, охал и сказал напрямик, что если она
не согласится удоe_lорить его страсти и, как h^blky наградить, то он гото на k_
кинется \h^m Z ^mrm hlijZит прямо i_deh KhehoZ [ueZ g_ lZd `_klhdZ ijblhf `_ q_jl
как из_klgh действ овал с нею заодно. Она таки любила b^_lv hehqbшуюся за собою
толпу и редко бывала без компании; этот _q_j h^gZdh ` ^mfZeZ ijhесть одна, потому что
k_ bf_gblu_ h[blZl_eb k_eZ aаны были на кутью к дьяку. Но k_ ihreh bgZq_ q_jl lhevdh
что предстаb л сh_ требоZgb_ как ^jm] послышался голос дюжего голоu Солоха
побежала отhjblv ^ерь, а проhjguc q_jl лез e_`Zший мешок.
ГолоZ стряхну с своих капелюх снег и uibши из рук Солохи чарку h^db
рассказал, что он не пошел к дьяку, потому что п однялась метель; а уb^_ши с_l ее хате,
за_jgme d g_c намерении про_klv ечер с нею.
Не успел голоZ wlh kdZaZlv dZd д_jv ihkeurZeky klmd b ]hehk ^vydZ .
— Спрячь меня куда -нибудь, — шептал голова. — Мне не хочется теперь klj_lblvky k
дьяком.
Солоха думала долго, куда спрятать такого плотного гостя; наконец u[jZeZ самый
большой мешок с углем; уголь ukuiZeZ кадку, и дюжий голоZ лез с усами, с голоhx b
с капелюхами f_rhd .
Дьяк hr_e ihdjyolu\Zy b ihlbjZy jmdb b jZkkdZaZe qlh m g_]h g_ был никто и что он
сердечно рад этому случаю погулять немного у нее и не испугался метели, Тут он подошел
к ней ближе, кашлянул, усмехнулся, дотронулся сhbfb ^ebggufb iZevpZfb __ h[gZ`_gghc
полной руки и произнес с таким b^hf котором udZau\Zehkv и лукаklо, и
самодоhevklие:
— А что это у Zk _ebdhe_igZy Солоха? — И, сказаrb это, отскочил он несколько
назад.
— Как что? Рука, Осип Никифорович! — от_qZeZ KhehoZ .
— Гм! рука! хе! хе! хе! — произнес сердечно доhevguc сhbf началом дьяк и
прошелся по комнате.
— А это что у Zk дражайшая Солоха? — произнес он с таким же видом, приступи к
ней сноZ b koати __ ke_]dZ jmdhx aZ r_x b lZdbf `_ ihjy^dhf hlkdhqb назад.
— Будто не b^bl_ Осип Никифороbq ! — от_qZeZ Солоха. — Шея, а на шее
монисто.
— Гм! на шее монисто! хе! хе! хе! — И дьяк сноZ ijhr_eky ih dhfgZl_ ihlbjZy jmdb .
— А это что у Zk несраg_ggZy Солоха?.. — Неиз_klgh к чему бы теперь
притронулся дьяк сhbfb длинными пальцами, как ^jm] послышался д_jv стук и голос
козака Чуба.
— Ах, боже мой, стороннее лицо! — закричал испуге дьяк. — Что теперь, если
застанут особу моего зZgby " >hc^_l ^h hlpZ Dhg^jZlZ .
Но опасения дьяка были другого рода: он боялся более того, чтобы не узнала его
полоbgZ которая и без того страшною рукою сh_x сделала из его толстой косы самую
узенькую.
— Ради бога, добродетельная Солоха, — гоhjbe он, дрожа k_f телом. — Ваша
доброта, как гоhjbl писание Луки глаZ трина… трин… Стучатся, ей -богу, стучатся! Ох,
спрячьте меня куда -нибудь!
Солоха ukuiZeZ у голь кадку из другого мешка, и не слишком объемистый телом
дьяк e_a него и сел на самое дно, так что с_jo _]h fh`gh [ueh gZkuiZlv _s_ k ihef_rdZ
угля.
— Здраkl\mc Солоха! — сказал, oh^y хату, Чуб. — Ты, может быть, не ожидала
меня, а? пра^Z не ожидала? может быть, я помешал?.. — продолжал Чуб, показа на лице
сh_f веселую и значительную мину, которая заранее даZeZ знать, что непоhjhlebая
голоZ его трудилась и готоbeZkv отпустить какую -нибудь колкую и затейливую шутку. —
Может быть, u тут забаeyebkv с кем -нибудь?.. может быть, ты кого -нибудь спрятала уже,
а? — И, hkobs_gguc таким сhbf замечанием, Чуб засмеялся, gmlj_ggh торжествуя, что
он один только пользуется благосклонностью Солохи. — Ну, Солоха, дай теперь uiblv
h^db Я думаю, у меня горло замерзло от проклятого морозу. Послал же бог такую ночь
перед рождестhf DZd koатилась, слышишь, Солоха, как схZlbeZkv wd hdhkl_g_eb jmdb
не расстегну кожуха! как схZlbeZkv ьюга…
— Отhjb ! — раздался на улице голос, сопровождаемый толчком ^\_jv .
— Стучит кто -то, — сказал останоbшийся Чуб.
— Отhjb ! — закричали сильнее прежнего.
— Это кузнец! — произнес, схZlykv за капелюхи, Чуб. — Слышишь, Солоха, куда
хочешь деZc меня; я ни за что на с_l_ не захочу показаться этому выродку проклято му,
чтоб ему набежало, дьяhevkdhfm kugm ih^ h[hbfb ]eZaZfb ih imaujx копну _ebqbghx !
Солоха, испугаrbkv kZfZ f_lZeZkv dZd m]hj_eZy b ihaZ[u\rbkv ^ZeZ agZd Qm[m e_alv
lhl kZfuc f_rhd котором сидел уже дьяк. Бедный дьяк не смел даже изъяblv dZ шлем и
кряхтением боли, когда сел ему почти на голову тяжелый мужик и поместил сhb
намерзнуrb_ gZ fhjha_ kZih]b ih h[_bf klhjhgZf _]h иско .
Кузнец hr_e не гоhjy ни слоZ не снимая шапки, и почти поZebeky на лаdm
Заметно, что он был _kvfZ g_ духе.
В то самое j_fy когда Солоха затhjbeZ за ним д_jv кто -то постучался сноZ Это
был козак С_j[u]ma Этого уже нельзя было спрятать мешок, потому что и мешка такого
нельзя было найти. Он был погрузнее телом самого голоu b ihыше ростом ЧубоZ кума. И
потому Солоха uела его огород, чтобы ukemrZlv от него k_ то, что он хотел ей
объяblv .
Кузнец рассеянно оглядыZe углы сh_c хаты, kemrbаясь по j_f_gZf далеко
разносиrb_ky песни колядующих; наконец останоbe глаза на мешках: «Зачем тут лежат
эти мешки? их даgh бы пора убрать отсюда. Через эту глупую любоv я одурел соk_f
ЗаljZ ijZa^gbd Z хате до сих пор лежит kydZy ^jygv Hlg_klb bo \ dmagbpm »
Тут кузнец присел к огромным мешкам, перевязал их крепче и готоbeky зZeblv k_[_
на плечи. Но заметно было, что его мысли гуляли бог знает где, иначе он бы услышал, как
зашипел Чуб, когда hehkZ на голо_ его прикрутила заyaZшая мешок _j_ка, и дюжий
голоZ gZqZe [ueh bdZlv ^hольно яklенно.
— Неужели не u[v_lky из ума моего эта нег одная Оксана? — говорил кузнец, — не
хочу думать о ней; а все думается, и, как нарочно, о ней одной только. Отчего это так, что
дума проти heb лезет голову? Кой черт, мешки стали как будто тяжелее прежнего! Тут,
_jgh положено еще что -нибудь, кроме уг ля. Дурень я! и позабыл, что теперь мне k_
кажется тяжелее. Прежде, бывало, я мог согнуть и разогнуть одной руке медный пятак и
лошадиную подкову; а теперь мешко с углем не подыму. Скоро буду от ветра валиться.
Нет, — kdjbqZe hg ihfheqZ и ободриrbk ь, — что я за баба! Не дам никому смеяться над
собою! Хоть десять таких мешко k_ подыму. — И бодро aалил себе на плеча мешки,
которых не понесли бы дZ дюжих чело_dZ . — Взять и этот, — продолжал он, подымая
маленький, на дне которого лежал, свернуrb сь, черт. — Тут, кажется, я положил струмент
сhc . — Сказа wlh hg ышел hg ba oZlu gZkистывая песню:
Менi с жiнкой не hablvky … 28
Шумнее и шумнее раздаZebkv по улицам песни и крики. Толпы толкаr_]hky народа
были увеличены еще пришедшими из соседних дере_gv Парубки шалили и бесились
\hex Часто между колядками слышалась какая -нибудь веселая песня, которую тут же
успел сложить кто -нибудь из молодых козако То ^jm] один из толпы f_klh колядки
отпускал щедроdm b j_ел h \k_ ]hjeh :
Щедрик, _^jb к!
Дайте Zj_gbd ,
Грудочку кашки,
Кiльце ко[Zkdb ! 29
28 Мне с женою не hablvky .
Хохот награждал затейника. Маленькие окна подымались, и сухощаZy рука старухи,
которые одни только f_kl_ с степенными отцами остаZebkv избах, ukhыZeZkv из
окошка с колбасою в руках или куском пирога. Парубки и девушки наперерыв подстаeyeb
мешки и лоbeb сhx добычу. В одном месте парубки, зашедши со k_o сторон, окружали
толпу девушек: шум, крик, один бросал комом снега, другой uju\Ze мешок со kydhc
kyqbghc < ^jm]hf f_kl_ ^_\mrdb ehили па рубка, подстаeyeb _fm gh]m b hg e_l_e месте
с мешком стремгла на землю. Казалось, kx ночь напролет готоu были про_k_eblvky И
ночь, как нарочно, так роскошно теплилась! и еще белее казался с_l f_kypZ hl [e_kdZ kg_]Z .
Кузнец останоbeky с сhbfb меш ками. Ему почудился толпе девушек голос и
тоненький смех Оксаны. Все жилки нем a^jh]gmeb бросиrb на землю мешки так, что
находиrbcky на дне дьяк заохал от ушибу и голоZ икнул h все горло, побрел он с
маленьким мешком на плечах f_kl_ с толпою пар убко шедших следом за деbqv_c
толпою, между которою ему послышался голос Оксаны.
«Так, это она! стоит, как царица, и блестит черными очами! Ей рассказывает что -то
b^guc iZjm[hd ерно, забаgh_ ihlhfm qlh hgZ kf__lky Gh hgZ сегда смеется». Как будто
неhevgh kZf g_ ihgbfZy dZd ijhl_jky dmag_p kdозь толпу и стал около нее.
— А, Вакула, ты тут! здраkl\mc ! — сказала красаbpZ с той же самой усмешкой,
которая чуть не сh^beZ Вакулу с ума. — Ну, много наколядоZe " Э, какой маленький
мешок! А череbdb , которые носит царица, достал? достань череbdb uc^m замуж! — И,
засмеяrbkv m[_`ZeZ k lheihx .
Как dhiZgguc стоял кузнец на одном месте. «Нет, не могу; нет сил больше… —
произнес он наконец. — Но боже ты мой, отчего она так чертоkdb хороша? Ее a]ey^ , и
речи, и k_ ну hl так и жжет, так и жжет… Нет, неfhqv уже пересилить себя! Пора
положить конец k_fm ijhiZ^Zc ^mrZ ihc^m mlhiexkv пролубе, и поминай как зZeb »
Тут решительным шагом пошел он i_j_^ догнал толпу, пораgyeky с Оксаною и
сказал тв ердым голосом:
— Прощай, Оксана! Ищи себе какого хочешь жениха, дурачь кого хочешь; а меня не
увидишь уже больше на этом с_l_ .
КрасаbpZ казалась удиe_gghx хотела что -то сказать, но кузнец махнул рукою и
убежал.
— Куда, Вакула? — кричали парубки, b^y бегущего кузнеца.
— Прощайте, братцы! — кричал от_l кузнец. — Даст бог, уb^bfky на том с_l_ а
на этом уже не гулять нам f_kl_ IjhsZcl_ g_ ihfbgZcl_ ebohf KdZ`bl_ hlpm Dhg^jZlm
чтобы сотhjbe панихиду по моей грешной душе. Свечей к иконам чудотh рца и божией
матери, грешен, не обмалеZe aZ fbjkdbfb ^_eZfb <k_ ^h[jh dZdh_ gZc^_lky моей скрыне,
на церкоv IjhsZcl_ !
Проговориrb wlh dmag_p ijbgyeky kghа бежать с мешком на спине.
— Он поj_^beky ! — гоhjbeb iZjm[db .
— Пропадшая душа! — набожно пробормотала проходиrZy мимо старуха. — Пойти
рассказать, как кузнец по_kbeky !
Вакула между тем, пробежаrb несколько улиц, останоbeky пере_klv духа. «Куда я,
самом деле, бегу? — подумал он, — как будто уже все пропало. Попробую еще средстh
пойду к запорожцу Пузатому Пацюку. Он, гоhjyl знает k_o чертей и k_ сделает, что
захочет. Пойду, ведь душе k_ `_ ijb^_lky ijhiZ^Zlv »
При этом черт, который долго лежал без всякого дb`_gby запрыгал мешке от
радости; но кузнец, подума что он как -нибудь зацепил мешок рукою и произ_e сам это
дb`_gb_ ударил по мешку дюжим кулаком и, kljyogm его на плечах, отпраbeky к
29 Щедрик, _^jbd >Zcl_ арение, горсточку кашки, кружок колбаски!
Пузатому Пацюку.
Этот Пузатый Пацюк был точно когда -то запорожцем; но u]gZeb его или он сам
убежал из Запорожья, этого никто не знал. Д аgh m`_ e_l ^_kylv Z fh`_l b iylgZ^pZlv dZd
он жил Диканьке. Сначала он жил, как настоящий запорожец: ничего не работал, спал три
чет_jlb дня, ел за шестерых косарей и uibал за одним разом почти по целому _^jm
ijhq_f [ueh ]^_ b ihf_klblvky i отому что Пацюк, несмотря на небольшой рост, rbjbgm
был доhevgh mесист. Притом шароZju dhlhju_ ghkbe hg [ueb lZd rbjhdb qlh dZdhc [u
большой ни сделал он шаг, ног было со_jr_ggh незаметно, и казалось — bghdmj_ggZy
кадь дb]ZeZkv по улице. Может быть, это самое подало поh^ прозZlv его Пузатым. Не
прошло нескольких дней после прибытия его село, как k_ уже узнали, что он знахарь.
Бывал ли кто болен чем, тотчас призывал Пацюка; а Пацюку стоило только пошептать
несколько сло и недуг как будто р укою снимался. Случалось ли, что проголодавшийся
дhjygbg подаbeky рыбьей костью, Пацюк умел так искусно ударить кулаком спину, что
кость отпраeyeZkv куда ей следует, не причини никакого j_^Z дhjygkdhfm горлу. В
последнее j_fy его редко b^Zeb где -нибудь. Причина этому была, может быть, лень, а
может, и то, что пролезать ^ери делалось для него с каждым годом труднее. Тогда миряне
должны были отпраeylvky d g_fm kZfb _keb bf_eb нем нужду.
Кузнец не без робости отhjbe ^ерь и уb^_e IZpxdZ kb^ еr_]h gZ ihem ih -турецки,
перед небольшою кадушкою, на которой стояла миска с галушками. Эта миска стояла, как
нарочно, нараg_ с его ртом. Не подbgm\rbkv ни одним пальцем, он наклонил слегка
голову к миске и хлебал жижу, схZlu\Zy ih \j_f_gZf am[Zfb ]Ze ушки.
«Нет, этот, — подумал Вакула про себя, — еще лени__ Qm[Z lhl ih djZcg_c f_j_ _kl
ложкою, а этот и руки не хочет поднять!»
Пацюк, _jgh крепко занят был галушками, потому что, казалось, соk_f не заметил
прихода кузнеца, который, едZ klmibши на порог, от_kbe _fm ij_gbadbc ihdehg .
— Я к тh_c fbehklb ijbr_e IZpxd ! — сказал Вакула, кланяясь сноZ .
Толстый Пацюк поднял голову и сноZ gZqZe oe_[Zlv ]Zemrdb .
— Ты, гоhjyl не h гне будь сказано… — сказал, собираясь с духом, кузнец, — я
_^m об эт ом речь не для того, чтобы тебе нанесть какую обиду, — приходишься немного
сродни черту.
Проговоря эти слоZ Вакула испугался, подума что ujZabeky k_ еще напрямик и
мало смягчил крепкие слоZ и, ожидая, что Пацюк, схZlbши кадушку f_kl_ с мискою,
пошлет ему прямо ]heh\m hlklhjhgbeky g_fgh]h b aZdjueky jmdZом, чтобы горячая жижа
с галушек не обрызгала ему лица.
Но Пацюк a]eygme и сноZ начал хлебать галушки. Ободренный кузнец решился
продолжать:
— К тебе пришел, Пацюк, дай боже тебе k_]h добра kydh]h доhevklии, хлеба
пропорции! — Кузнец иногда умел \_jgmlv модное слоh том он понаторел бытность
еще Полтаве, когда размалеu\Ze сотнику дощатый забор. — Пропадать приходится мне,
грешному! ничто не помогает на с_l_ Что будет, то бу дет, приходится просить помощи у
самого черта. Что ж, Пацюк? — произнес кузнец, b^y g_baf_ggh_ _]h fheqZgb_ , — как мне
быть?
— Когда нужно черта, то и ступай к черту! — от_qZe IZpxd g_ ih^ufZy gZ g_]h ]eZa
и продолжая убирать галушки.
— Для того -то я и пришел к тебе, — от_qZe dmag_p hlешиZy ihdehg , — кроме тебя,
думаю, никто на с_l_ g_ agZ_l d g_fm ^hjh]b .
Пацюк ни слоZ b ^h_^Ze hklZevgu_ ]Zemrdb .
— Сделай милость, чело_d добрый, не откажи! — наступал кузнец, — сbgbgu ли,
колбас, муки гречнеhc ну, полотна, пшена или иного прочего, случае потребности… как
обыкно_ggh между добрыми людьми h^blky не поскупимся. Расскажи хоть, как,
примерно сказать, попасть к нему на дорогу?
— Тому не нужно далеко ходить, у кого черт за плечами, — произнес раgh душно
Пацюк, не изменяя сh_]h iheh`_gby .
Вакула устаbe на него глаза, как будто бы на лбу его написано было изъяснение этих
сло «Что он гоhjbl " — безмолgh kijZrbала его мина; а полуот_jkluc jhl ]hlhился
проглотить, как галушку, перh_ kehо. Но П ацюк молчал.
Тут заметил Вакула, что ни галушек, ни кадушки перед ним не было; но f_klh lh]h gZ
полу стояли д_ деревянные миски: одна была наполнена Zj_gbdZfb другая сметаною.
Мысли его и глаза неhevgh устремились на эти кушанья. «Посмотрим, — гоhjbe он сам
себе, — как будет есть Пацюк Zj_gbdb Наклоняться он, _jgh не захочет, чтобы хлебать,
как галушки, да и нельзя: нужно вареник сперZ h[fZdgmlv сметану».
Только что он успел это подумать, Пацюк разинул рот, поглядел на Zj_gbdb и еще
сильнее ра зинул рот. В это j_fy Zj_gbd uie_kgme из миски, шлепнул сметану,
пере_jgmeky на другую сторону, подскочил \_jo и как раз попал ему рот. Пацюк съел и
сноZ jZabgme jhl b ареник таким же порядком отпраbeky kghа. На себя только принимал
он труд ж еZlv b ijh]eZlu\Zlv .
«Вишь, какое диh — подумал кузнец, разину от удиe_gby рот, и тот же час
заметил, что Zj_gbd лезет и к нему рот и уже ufZaZe губы сметаною. Оттолкнуrb
Zj_gbd b ытерши губы, кузнец начал размышлять о том, какие чудеса бываю т на с_l_ b ^h
каких мудростей доh^bl чело_dZ нечистая сила, заметя притом, что один только Пацюк
может помочь ему. «Поклонюсь ему еще, пусть растолкует хорошенько… Однако что за
черт! _^v сегодня голодная кутья , а он ест вареники, Zj_gbdb скоромные! Что я, самом
деле, за дурак, стою тут и греха набираюсь! Назад!» И набожный кузнец опрометью u[_`Ze
из хаты.
Однако ж черт, сидевший мешке и заранее уже радоZшийся, не мог ul_ji_lv
чтобы ушла из рук его такая слаgZy ^h[uqZ DZd lhevdh dmag_p him стил мешок, он ukdhqbe
из него и сел _johf _fm gZ r_x .
Мороз подрал по коже кузнеца; испугаrbkv и побледне не знал он, что делать; уже
хотел перекреститься… Но черт, наклони kое собачье рыльце ему на праh_ moh kdZaZe :
— Это я — тhc ^jm] се сде лаю для тоZjbsZ b ^jm]Z >_g_] ^Zf kdhevdh ohq_rv , —
пискнул он ему леh_ ухо. — Оксана будет сегодня же наша, — шепнул он, заhjhlbши
сhx fhj^m kghа на праh_ moh .
Кузнец стоял, размышляя.
— Изhev , — сказал он наконец, — за такую цену гото [ulv l\ оим!
Черт kie_kgme руками и начал от радости галопироZlv на шее кузнеца. «Теперь -то
попался кузнец! — думал он про себя, — теперь -то я uf_sm на тебе, голубчик, k_ тhb
малеванья и небылицы, aодимые на чертей! Что теперь скажут мои тоZjbsb когда
узн ают, что самый набожнейший из k_]h k_eZ q_eh\_d моих руках?» Тут черт засмеялся от
радости, kihfgbши, как будет дразнить аде k_ хhklZlh_ племя, как будет беситься
хромой черт, считаrbcky f_`^m gbfb i_jым на u^mfdb .
— Ну, Вакула! — пропищал черт , все так же не слезая с шеи, как бы опасаясь, чтобы он
не убежал, — ты знаешь, что без контракта ничего не делают.
— Я гото ! — сказал кузнец. — У Zk я слышал, расписываются кроvx постой же, я
достану dZjfZg_ ]оздь! — Тут он заложил назад руку — и хZlv q_jlZ aZ oост.
— Вишь, какой шутник! — закричал, смеясь, черт. — Ну, полно, доhevgh m`_ rZeblv !
— Постой, голубчик! — закричал кузнец, — а hl это как тебе покажется? — При сем
сло_ он сотhjbe крест, и черт сделался так тих, как ягненок. — Постой же, — сказал он,
стаскиZy его за хhkl на землю, — будешь ты у меня знать подучиZlv на грехи добрых
людей и честных христиан! — Тут кузнец, не uimkdZy хhklZ вскочил на него _johf и
поднял руку для крестного знамения.
— Помилуй, Вакула! — жалобно про стонал черт, — k_ что для тебя нужно, k_
сделаю, отпусти только душу на покаяние: не клади на меня страшного креста!
— А, hl dZdbf ]hehkhf aZi_e g_f_p ijhdeyluc L_i_jv y agZx qlh ^_eZlv <_ab f_gy
сей же час на себе, слышишь, неси, как птица!
— Куда? — произнес печальный черт.
— В Петембург, прямо к царице!
И кузнец обомлел от страха, чувствуя себя подымающимся на ha^mo .
Долго стояла Оксана, раздумывая о странных речах кузнеца. Уже gmljb ее что -то
гоhjbeh qlh hgZ kebrdhf `_klhdh ihklmibeZ k gbf . Что, если он kZfhf ^_e_ j_rblky gZ
что -нибудь страшное? «Чего доброго! может быть, он с горя вздумает ex[blvky другую и
с досады станет называть ее перhx красаbp_x на селе? Но нет, он меня любит. Я так
хороша! Он меня ни за что не променяет; он шал ит, прикидывается. Не пройдет минут
десять, как он, _jgh ijb^_l ih]ey^_lv gZ f_gy Y самом деле сурова. Нужно ему дать, как
будто нехотя, поцелоZlv себя. То -то он обрадуется!» И _lj_gZy красаbpZ уже шутила со
сhbfb ih^jm]Zfb .
— Постойте, — сказала одна из них, — кузнец позабыл мешки сhb смотрите, какие
страшные мешки! Он не по -нашему наколядоZe я думаю, сюда по целой чет_jlb барана
кидали; а колбасам и хлебам, _jgh счету нет! Роскошь! целые праздники можно
объедаться.
— Это кузнецоu f_rdb ? — подхZlbeZ HdkZgZ . — Утащим скорее их ко мне oZlm b
разглядим хорошенько, что он сюда наклал.
Все со смехом одобрили такое предложение.
— Но мы не поднимем их! — закричала ky lheiZ друг, силясь сдbgmlv f_rdb .
— Постойте, — сказала Оксана, — побежим с корее за санками и от_a_f gZ kZgdZo !
И толпа побежала за санками.
Пленникам сильно прискучило сидеть f_rdZo g_kfhljy gZ lh qlh ^vyd ijhldgme ^ey
себя пальцем порядочную дыру. Если бы еще не было народу, то, может быть, он нашел бы
средстh ue_alv но вылезть из мешка при k_o показать себя на смех… это удержиZeh
его, и он решился ждать, слегка только покряхтывая под не_`ebыми сапогами Чуба. Чуб
сам не менее желал свободы, чувствуя, что под ним лежит что -то такое, на котором сидеть
страх было нелоd о. Но как скоро услышал решение сh_c ^hq_jb lh mkihdhbeky b g_ ohl_e
уже ue_alv рассуждая, что к хате сh_c нужно пройти, по крайней мере, шаго с сотню, а
может быть, и другую. Вылезши же, нужно опраblvky aZkl_]gmlv dh`mo ih^язать пояс —
сколько р аботы! да и капелюхи остались у Солохи. Пусть же лучше деqZlZ до_aml на
санках. Но случилось соk_f g_ lZd dZd h`b^Ze Qm[ < lh ремя, когда диqZlZ ih[_`Zeb aZ
санками, худощаuc кум uoh^be из шинка расстроенный и не духе. Шинкарка никаким
образом н е решалась ему верить ^he] hg ohl_e [ueh ^h`b^Zlvky Zось -либо придет какой -
нибудь набожный дhjygbg b ihihlqm_l _]h gh dZd gZjhqgh се дhjyg_ hklZались дома и,
как честные христиане, ели кутью посреди сhbo домашних. Размышляя о разjZs_gbb
нраh и о дереygghf сердце жидоdb продающей bgh кум набрел на мешки и
останоbeky изумлении.
— Вишь, какие мешки кто -то бросил на дороге! — сказал он, осматриZykv по
сторонам, — должно быть, тут и сbgbgZ есть. Полезло же кому -то счастие наколядоZlv
столько kydhc kyqbgu Экие страшные мешки! Положим, что они набиты гречаниками да
коржами, и то добре. Хотя бы были тут одни паляницы, и то в шмак 30 : жидоdZ aZ dZ`^mx
паляницу дает осьмуху h^db MlZsblv kdhj__ qlh[u dlh gb уb^_e . — Тут aалил он себе
на плеча мешок с Чубом и дьяком, но почувстh\Ze что он слишком тяжел. — Нет, одному
будет тяжело несть, — прогоhjbe он, — а hl как нарочно, идет ткач Шапуваленко.
Здраkl\mc HklZi !
30 И то dmkgh .
— Здраkl\mc , — сказал, останоbшись, ткач.
— Куда идешь?
— А так, иду, куда ноги идут.
— Помоги, чело_d добрый, мешки снесть! кто -то колядоZe да и кинул посереди
дороги. Добром разделимся пополам.
— Мешки? а с чем мешки, с книшами или паляницами?
— Да, думаю, всего есть.
Тут u^_jgmeb они наскоро из плетня палки, поло жили на них мешок и понесли на
плечах.
— Куда ж мы понесем его? rbghd ? — спросил дорогою ткач.
— Оно бы и я так думал, чтобы шинок; но _^v проклятая жидоdZ не по_jbl
подумает еще, что где -нибудь украли; к тому же я только что из шинка. Мы отнесем его
мою хату. Нам никто не помешает: жинки нет дома.
— Да точно ли нет дома? — спросил осторожный ткач.
— СлаZ богу, мы не соk_f еще без ума, — сказал кум, — черт ли бы принес меня
туда, где она. Она, думаю, протаскается с бабами до с_lZ .
— Кто там? — закричала кумова жена, услыша шум сенях, произ_^_gguc
приходом двух приятелей с мешком, и отhjyy ^\_jv .
Кум остолбенел.
— Вот тебе на! — произнес ткач, опустя руки.
Кумова жена была такого рода сокроbs_ каких немало на белом с_l_ Так же как и
ее муж, она почти никогда не сидела дома и почти _kv день пресмыкалась у кумушек и
зажиточных старух, хвалила и ела с большим аппетитом и дралась только по утрам с сhbf
мужем, потому что это только j_fy и b^_eZ его иногда. Хата их была ^\h_ старее
шаро Zj hehklgh]h писаря, крыша некоторых местах была без соломы. Плетня b^gu
были одни остатки, потому что kydbc uoh^bший из дому никогда не брал палки для
собак, надежде, что будет проходить мимо кумова огорода и выдернет любую из его
плетня. Печь н е топилась дня по три. Все, что ни напрашиZeZ нежная супруга у добрых
людей, прятала как можно подалее от сh_]h мужа и часто самоупраgh отнимала у него
добычу, если он не успеZe __ ijhiblv шинке. Кум, несмотря на k_]^Zrg__ oeZ^ghdjhие,
не любил уст упать ей и оттого почти k_]^Z moh^be ba ^hfm k nhgZjyfb ih^ h[hbfb ]eZaZfb
а дорогая полоbgZ охая, плелась рассказывать старушкам о бесчинст_ сh_]h мужа и о
претерпенных ею от него побоях.
Теперь можно себе предстаblv как были озадачены ткач и кум таким неожиданным
яe_gb_f Опустиrb мешок, они заступили его собою и закрыли полами; но уже было
поздно: кумова жена хотя и дурно b^_eZ klZjufb ]eZaZfb h^gZdh ` f_rhd aZf_lbeZ .
— Вот это хорошо! — сказала она с таким b^hf котором заметна была радос ть
ястреба. — Это хорошо, что наколядоZeb столько! Вот так k_]^Z делают добрые люди;
только нет, я думаю, где -нибудь подцепили. Покажите мне сейчас, слышите, покажите сей
же час мешок Zr !
— Лысый черт тебе покажет, а не мы, — сказал, приосанясь, кум.
— Тебе какое дело? — сказал ткач, — мы наколядоZeb Z g_ lu .
— Нет, ты мне покажешь, негодный пьяница! — вскричала жена, удари ukhdh]h
кума кулаком ih^[hjh^hd b ijh^bjZykv d f_rdm .
Но ткач и кум мужест_ggh отстояли мешок и застаbeb ее попятиться наз ад. Не
успели они опраblvky как супруга u[_`ZeZ сени уже с кочергою руках. Проворно
хZlbeZ dhq_j]hx fm`Z ih jmdZf ldZqZ ih kibg_ b m`_ klhyeZ озле мешка.
— Что мы допустили ее? — сказал ткач, очнувшись.
— Э, что мы допустили! а отчего ты допустил ? — сказал хладнокроgh dmf .
— У Zk кочерга, b^gh железная! — сказал после небольшого молчания ткач,
почесывая спину. — Моя жинка купила прошлый год на ярмарке кочергу, дала пиdhiu , —
та ничего… не больно.
Между тем торжествующая супруга, постави на п ол каганец, разyaZeZ мешок и
заглянула g_]h Gh \_jgh klZju_ ]eZaZ __ dhlhju_ lZd ohjhrh mидели мешок, на этот раз
обманулись.
— Э, да тут лежит целый кабан! — kdjbdgmeZ hgZ сплесну hl jZ^hklb ладоши.
— Кабан! слышишь, целый кабан! — толкал тк ач кума. — А все ты виноZl !
— Что ж делать! — произнес, пожимая плечами, кум.
— Как что? чего мы стоим? отнимем мешок! ну, приступай!
— Пошла прочь! пошла! это наш кабан! — кричал, uklmiZy ldZq .
— Ступай, ступай, чертоZ [Z[Z wlh g_ lое добро! — гоhj ил, приближаясь, кум.
Супруга принялась сноZ aZ dhq_j]m gh Qm[ \ wlh ремя вылез из мешка и стал посреди
сеней, потягиZykv dZd q_ehек, только что пробудиrbcky hl ^he]h]h kgZ .
Кумова жена вскрикнула, удариrb h[ iheu jmdZfb b се неhevgh jZabgmeb j ты.
— Что ж она, дура, говорит: кабан! Это не кабан! — сказал кум, выпуча глаза.
— Вишь, какого человека кинуло мешок! — сказал ткач, пятясь от испугу. — Хоть
что хочешь гоhjb хоть тресни, а не обошлось без нечистой силы. Ведь он не пролезет в
окошко!
— Это кум! — вскрикнул, ]ey^_шись, кум.
— А ты думал кто? — сказал Чуб, усмехаясь. — Что, слаgmx я выкинул над Zfb
штуку? А u небось хотели меня съесть f_klh сbgbgu " Постойте же, я Zk порадую:
мешке лежит еще что -то, — если не кабан, то, на_jgh , поросенок или иная жиghklv Ih^h
мною беспрестанно что -то ше_ebehkv .
Ткач и кум кинулись к мешку, хозяйка дома уцепилась с противной стороны, и драка
hah[ghилась бы сноZ если бы дьяк, уb^_ши теперь, что ему некуда скрыться, не
udZjZ[dZeky ba f_rd а.
Кумова жена, остолбене ыпустила из рук ногу, за которую начала было тянуть дьяка
из мешка.
— Вот и другой еще! — kdjbdgme kh kljZohf ldZq , — черт знает как стало на с_l_
голоZ b^_l djm]hf g_ dhe[Zk b g_ iZeygbp Z ex^_c db^Zxl мешки!
— Это дья к! — произнес изумиrbcky более k_o Чуб. — Вот тебе на! ай да Солоха!
посадить мешок… То -то, я гляжу, у нее полная хата мешко Теперь я k_ знаю: у нее в
каждом мешке сидело по дZ чело_dZ А я думал, что она только мне одному… Вот тебе и
Солоха!
Дев ушки немного удиbebkv не найдя одного мешка. «Нечего делать, будет с нас и
этого», — лепетала Оксана. Все принялись за мешок и aалили его на санки.
ГолоZ решился молчать, рассуждая: если он закричит, чтобы его uimklbeb и
разyaZeb мешок, — глупые див чата разбегутся, подумают, что мешке сидит дьяhe и он
останется на улице, может быть, до заljZ .
Девушки между тем, дружно ayшись за руки, полетели, как bohjv с санками по
скрыпучему снегу. Множестh шаля, садилось на санки; другие a[bjZebkv на самого
голову. ГолоZ решился сносить k_ Наконец проехали, отhjbeb настежь д_jb сенях и
хате и с хохотом lZsbeb f_rhd .
— Посмотрим, что -то лежит тут, — закричали k_ [jhkbшись разyau\Zlv .
Тут икотка, которая не переставала мучить голову h все j емя сидения его мешке,
так усилилась, что он начал икать и кашлять во k_ ]hjeh .
— Ах, тут сидит кто -то! — закричали k_ b испуге бросились hg ba ^ерей.
— Что за черт! куда вы мечетесь как угорелые? — сказал, oh^y д_jv Qm[ .
— Ах, батько! — произ несла Оксана, — f_rd_ kb^bl dlh -то!
— В мешке? где вы взяли этот мешок?
— Кузнец бросил его посередь дороги, — сказали k_ друг.
«Ну, так, не гоhjbe eb y " — подумал про себя Чуб.
— Чего ж u bkim]Zebkv " ihkfhljbf : gm -ка, чолоbq_ ijhrm g_ ih]g_и ться, что не
называем по имени и отчеству, ue_aZc ba f_rdZ !
ГолоZ ылез.
— Ах! — kdjbdgmeb ^_\mrdb .
— И голоZ лез туда же, — гоhjbe ijh k_[y Qm[ недоумении, меряя его с голоu ^h
ног, — brv dZd W . — более он ничего не мог сказать.
ГолоZ kZf был не меньше смущен и не знал, что начать.
— Должно быть, на дhj_ oheh^gh ? — сказал он, обращаясь к Чубу.
— Морозец есть, — от_qZe Qm[ . — А позhev kijhkblv l_[y q_f lu kfZau\Z_rv kои
сапоги, смальцем или дегтем?
Он хотел не то сказать, он хотел спро сить: «Как ты, голоZ aZe_a \ wlhl f_rhd " — но
сам не понимал, как u]hорил со_jr_ggh ^jm]h_ .
— Дегтем лучше! — сказал голоZ . — Ну, прощай, Чуб! — И, нахлобучи капелюхи,
ur_e ba oZlu .
— Для чего спросил я сдуру, чем он мажет сапоги! — произнес Чуб, поглядыZy на
д_jb которые ur_e голоZ . — Ай да Солоха! эдакого чело_dZ засадить мешок!..
Вишь, чертоZ [Z[Z : y ^mjZd ^Z ]^_ `_ lhl ijhdeyluc f_rhd ?
— Я кинула его m]he lZf [hevr_ gbq_]h g_l , — сказала Оксана.
— Знаю я эти штуки, ничего нет! подайте его сюда: там еще один сидит! Встряхните
его хорошенько… Что, нет?.. Вишь, проклятая баба! А поглядеть на нее — как сylZy как
будто и скоромного никогда не брала jhl .
Но остаbf Qm[Z baeb\Zlv gZ ^hkm]_ kою досаду и haратимся к кузнецу, потом у что
уже на дhj_ \_jgh _klv qZk ^_ятый.
Сначала страшно показалось Вакуле, когда поднялся он от земли на такую высоту, что
ничего уже не мог b^_lv низу, и пролетел как муха под самым месяцем так, что если бы не
наклонился немного, то зацепил бы ег о шапкою. Однако ж мало спустя он ободрился и уже
стал подшучиZlv над чертом. Его забаeyeh до крайности, как черт чихал и кашлял, когда
он снимал с шеи кипарисный крестик и подносил к нему. Нарочно поднимал он руку
почесать голову, а черт, думая, что его собираются крестить, летел еще быстрее. Все было
с_leh в urbg_ Воздух легком серебряном тумане был прозрачен. Все было b^gh и
даже можно было заметить, как boj_f пронесся мимо их, сидя горшке, колдун; как
з_a^u собраrbkv в кучу, играли в жмур ки; как клубился стороне облаком целый рой
духо как плясаrbc при месяце черт снял шапку, уb^Zши кузнеца, скачущего _johf
как летела haращаrZyky gZaZ^ f_leZ gZ dhlhjhc идно, только что съездила куда нужно
_^vfZ много еще дряни klj_qZeb они . Все, b^y кузнеца, на минуту останаebалось
поглядеть на него и потом сноZ g_kehkv ^Ze__ b ijh^he`Zeh kое; кузнец все летел; и ^jm]
заблестел перед ним Петербург _kv огне. (Тогда была по какому -то случаю иллюминация.)
Черт, перелетев через шлагбау м, оборотился коня, и кузнец уb^_e себя на лихом бегуне
середи улицы.
Боже мой! стук, гром, блеск; по обеим сторонам громоздятся четырехэтажные стены;
стук копыт коня, звук колеса отзывались громом и отдаZebkv k q_luj_o klhjhg ^hfu jhkeb
и будто подым ались из земли на каждом шагу; мосты дрожали; кареты летали; изhaqbdb
форейторы кричали; снег сbkl_e под тысячью летящих со k_o сторон саней; пешеходы
жались и теснились под домами, унизанными плошками, и огромные тени их мелькали по
стенам, досягая го лоhx труб и крыш. С изумлением оглядыZeky кузнец на k_ стороны.
Ему казалось, что все домы устремили на него сhb бесчисленные огненные очи и глядели.
Господ крытых сукном шубах он уb^_e так много, что не знал, кому шапку снимать.
«Боже ты мой, сколь ко тут панстZ ! — подумал кузнец. — Я думаю, каждый, кто ни пройдет
по улице rm[_ lh b aZk_^Zl_ev lh b aZk_^Zl_ev Z l_ qlh dZlZxlky \ lZdbo qm^guo [jbqdZo
со стеклами, те когда не городничие, то, _jgh комиссары, а может, еще и больше». Его
слоZ пр ерZgu были hijhkhf черта: «Прямо ли ехать к царице?» «Нет, страшно, —
подумал кузнец. — Тут где -то, не знаю, пристали запорожцы, которые проезжали осенью
чрез Диканьку. Они ехали из Сечи с бумагами к царице; k_ [u lZdb ihkhетоZlvky k gbfb .
— Эй, сата на, полезай ко мне dZjfZg ^Z еди к запорожцам!
Черт одну минуту похудел и сделался таким маленьким, что без труда e_a к нему в
карман. А Вакула не успел оглянуться, как очутился перед большим домом, hr_e сам не
зная как, на лестницу, отhjbe ^ерь и подался немного назад от блеска, уb^_ши убранную
комнату; но немного ободрился, узнаrb тех самых запорожце которые проезжали через
Диканьку, сидеrbo на шелкоuo диZgZo поджа под себя намазанные дегтем сапоги, и
куриrbo kZfuc dj_idbc lZ[Zd gZau Z_fuc h[udghенно корешками.
— Здраkl\mcl_ пано_ помогай бог Zf hl где уb^_ebkv ! — сказал кузнец,
подошеrb [ebadh b hlесиrb ihdehg ^h a_feb .
— Что там за чело_d ? — спросил сидевший перед самым кузнецом другого,
сидеr_]h ih^Ze__ .
— А u не поз нали? — сказал кузнец, — это я, Вакула, кузнец! Когда проезжали
осенью через Диканьку, то прогостили, дай боже Zf kydh]h здороvy и долголетия, без
малого дZ ^gb B gh\mx rbgm lh]^Z ihklZил на переднее колесо Zr_c db[bldb !
— А! — сказал тот же запорож ец, — это тот самый кузнец, который малюет Z`gh
Здороh a_feyd aZq_f l_[y [h] ijbg_k ?
— А так, захотелось поглядеть, гоhjyl …
— Что же земляк, — сказал, приосанясь, запорожец и желая показать, что он может
гоhjblv b ih -русски, — што балшой город?
Кузн ец и себе не хотел осрамиться и показаться ноbqdhf притом же, как имели
случай b^_lv ыше сего, он знал и сам грамотный язык.
— Губерния знатная! — от_qZe он раgh^mrgh . — Нечего сказать: домы балшущие,
картины bkyl скрозь Z`gu_ Многие домы исписаны буквами из сусального золота до
чрезuqZcghklb G_q_]h kdZaZlv qm^gZy ijhihjpby !
Запорожцы, услышаrb кузнеца, так сh[h^gh изъясняющегося, uели заключение
очень для него u]h^gh_ .
— После потолкуем с тобою, земляк, побольше; теперь же мы едем сейчас к царице.
— К царице? А будьте ласкоu iZghе, havfbl_ b f_gy k kh[hx !
— Тебя? — произнес запорожец с таким b^hf с каким гоhjbl дядька
четырехлетнему сh_fm hkiblZggbdm просящему посадить его на настоящую, на большую
лошадь. — Что ты будешь там делат ь? Нет, не можно. — При этом на лице его ujZabeZkv
значительная мина. — Мы, брат, будем с царицей толкоZlv ijh kое.
— Возьмите! — настаиZe dmag_p . — Проси! — шепнул он тихо черту, удари dmeZdhf
по карману.
Не успел он этого сказать, как другой запорож ец прогоhjbe :
— Возьмем его, kZfhf ^_e_ [jZlpu !
— Пожалуй, havf_f ! — произнесли другие.
— Надевай же платье такое, как и мы.
Кузнец схZlbeky натянуть на себя зеленый жупан, как ^jm] д_jv отhjbeZkv и
hr_^rbc k ihamf_glZfb q_ehек сказал, что пора ехать.
Чуднó сноZ ihdZaZehkv dmag_pm dh]^Z hg ihg_kky огромной карете, качаясь на
рессорах, когда с обеих сторон мимо его бежали назад четырехэтажные домы и мостовая,
гремя, казалось, сама катилась под ноги лошадям.
«Боже ты мой, какой с_l ! — ду мал про себя кузнец. — У нас днем не бывает так
с_leh .
Кареты останоbebkv перед дhjphf Запорожцы ureb klmibeb _ebdhe_igu_
сени и начали подыматься на блистательно ос_s_ggmx e_klgbpm .
— Что за лестница! — шептал про себя кузнец, — жаль ногами то птать. Экие
украшения! Вот, гоhjyl лгут сказки! кой черт лгут! боже ты мой, что за перила! какая
работа! тут одного железа рублей на пятьдесят пошло!
Уже ah[jZшись на лестницу, запорожцы прошли первую залу. Робко следоZe за
ними кузнец, опасаясь на ка ждом шагу поскользнуться на паркете. Прошли три залы, кузнец
k_ _s_ g_ i_j_klZал удиeylvky <klmibши q_l\_jlmx hg g_ольно подошел к bk_шей
на стене картине. Это была пречистая деZ с младенцем на руках. «Что за картина! что за
чудная жиhibkv ! — рассуждал он, — hl кажется, гоhjbl кажется, жиZy а дитя сylh_
и ручки прижало! и усмехается, бедное! а краски! боже ты мой, какие краски! тут hoju я
думаю, и на копейку не пошло, k_ ярь да бакан; а голубая так и горит! Z`gZy работа!
должно быть , грунт на_^_g был блейZkhf Сколь, однако ж, ни удиbl_evgu сии
малевания, но эта медная ручка, — продолжал он, подходя к д_jb и щупая замок, — еще
большего достойна удиe_gby Эк какая чистая u^_edZ это всё, я думаю, немецкие
кузнецы, за самые дорог ие цены делали…»
Может быть, долго еще бы рассуждал кузнец, если бы лакей с галунами не толкнул его
под руку и не напомнил, чтобы он не отставал от других. Запорожцы прошли еще д_ aZeu b
останоbebkv Тут _e_gh им было дожидаться. В зале толпилось нескол ько генерало
шитых золотом мундирах. Запорожцы поклонились на k_ klhjhgu b klZeb кучу.
Минуту спустя hr_e сопроh`^_gbb целой сblu _ebq_klенного роста, доhevgh
плотный чело_d гетьманском мундире, желтых сапожках. Волосы на нем были
растре паны, один глаз немного кри gZ ebp_ bah[jZ`ZeZkv dZdZy -то надменная _ebqZость,
h k_o дb`_gbyo b^gZ была приuqdZ по_e_\Zlv Все генералы, которые расхажиZeb
доhevgh спесиh золотых мундирах, засуетились, и с низкими поклонами, казалось,
лоbeb его каждое слоh b ^Z`_ fZe_cr__ ^ижение, чтобы сейчас лететь uihegylv _]h Gh
гетьман не обратил даже и gbfZgby _^а кивнул голоhx b ih^hr_e d aZihjh`pZf .
Запорожцы от_kbeb се поклон gh]b .
— Все ли u a^_kv ? — спросил он протяжно, произнося слоZ g_fgh]h нос.
— Та, вси, батько! — от_qZeb aZihjh`pu deZgyykv kghа.
— Не забудете гоhjblv lZd dZd y ас учил?
— Нет батько, не позабудем.
— Это царь? — спросил кузнец одного из запорожце .
— Куда тебе царь! это сам Потемкин, — от_qZe lhl .
В д ругой комнате послышались голоса, и кузнец не знал, куда деть сhb глаза от
множестZ hr_^rbo ^Zf \ ZleZkguo ieZlvyo k ^ebggufb oостами и придhjguo шитых
золотом кафтанах и с пучками назади. Он только b^_e один блеск и больше ничего.
Запорожцы вдруг все пали на землю и закричали h^bg ]hehk :
— Помилуй, мамо! помилуй!
Кузнец, не b^y gbq_]h jZklygmeky b kZf kh сем усердием на полу.
— Встаньте, — прозmqZe над ними по_ebl_evguc и f_kl_ приятный голос.
Некоторые из придhjguo aZkm_lbebkv b lhedZeb a апорожце .
— Не klZg_f fZfh g_ \klZg_f mfj_f Z gZ станем! — кричали запорожцы.
Потемкин кусал себе губы, наконец подошел сам и по_ebl_evgh шепнул одному из
запорожце AZihjh`pu ih^gyebkv .
Тут осмелился и кузнец поднять голову и увидел стояrmx пере д собою небольшого
роста женщину, несколько даже дородную, напудренную, с голубыми глазами, и f_kl_ с
тем _ebq_kl\_ggh улыбающимся b^hf который так умел покорять себе k_ и мог только
принадлежать одной царствующей женщине.
— С_le_crbc обещал меня по знакомить сегодня с моим народом, которого я до сих
пор еще не b^ZeZ , — гоhjbeZ дама с голубыми глазами, рассматриZy с любопытстhf
запорожце . — Хорошо ли Zk a^_kv kh^_j`Zl ? — продолжала она, подходя ближе.
— Та спасиби, мамо! Провиянт дают хороший, хотя бараны здешние совсем не то, что
у нас на Запорожье, — почему ж не жить как -нибудь?..
Потемкин поморщился, b^y что запорожцы гоhjyl со_jr_ggh не то, чему он их
учил…
Один из запорожце ijbhkZgykv ыступил i_j_^ :
— Помилуй, мамо! зачем губишь _ рный народ? чем прогнеbeb " Раз_ держали мы
руку поганого татарина; раз_ соглашались чем -либо с турчином; раз_ изменили тебе
делом или помышлением? За что ж немилость? Прежде слыхали мы, что приказываешь _a^_
строить крепости от нас; после слушали, ч то хочешь поворотить в карабинеры ; теперь
слышим ноu_ напасти. Чем bghато запорожское hckdh " тем ли, что пере_eh тhx
армию через Перекоп и помогло тhbf _g_jZeZf ihjm[Zlv djufp_?..
Потемкин молчал и небрежно чистил небольшою щеточкою сhb бриллиант ы,
которыми были унизаны его руки.
— Чего же хотите u ? — заботлиh kijhkbeZ ?dZl_jbgZ .
Запорожцы значительно a]eygmeb ^jm] gZ ^jm]Z .
«Теперь пора! Царица спрашиZ_l чего хотите!» — сказал сам себе кузнец и ^jm]
поZebeky gZ a_fex .
— Ваше царское _ebq_ стh не прикажите казнить, прикажите милоZlv Из чего, не
h гне будь сказано Zr_c царской милости, сделаны череbqdb что на ногах Zrbo " Я
думаю, ни один ш_p ни в одном государст_ на с_l_ не сумеет так сделать. Боже ты мой,
что, если бы моя жинка надела такие череbdb !
Государыня засмеялась. Придhjgu_ засмеялись тоже. Потемкин и хмурился и
улыбался f_kl_ AZihjh`pu gZqZeb lhedZlv ih^ jmdm dmag_pZ ^mfZy g_ k mfZ eb hg khr_e .
— Встань! — сказала ласкоh государыня. — Если так тебе хочется иметь т акие
башмаки, то это нетрудно сделать. Принесите ему сей же час башмаки самые дорогие, с
золотом! Праh мне очень нраblky это простодушие! Вот Zf , — продолжала государыня,
устреми глаза на стояr_]h подалее от других средних лет чело_dZ с полным, но
несколько бледным лицом 31 dhlhjh]h kdjhfguc dZnlZg k [hevrbfb i_jeZfmljhufb
im]hbpZfb ihdZau\Ze qlh hg g_ ijbgZ^e_`Ze d qbkem ijb^hjguo — предмет, достойный
остроумного пера вашего!
— Вы, Zr_ bfi_jZlhjkdh_ еличестh слишком милостиu Kx^Z gm`gh i о крайней
мере, Лафонтена! — от_qZe ihdehgykv q_eh\_d k i_jeZfmljhыми пугоbpZfb .
— По чести скажу вам: я до сих пор без памяти от Zr_]h «Бригадира». Вы
удиbl_evgh хорошо читаете! Однако ж, — продолжала государыня, обращаясь сноZ к
запорожцам, — я с лышала, что на Сечи у Zk gbdh]^Z g_ `_gylky .
— Як же, мамо! _^v человеку, сама знаешь, без жинки нельзя жить, — от_qZe тот
самый запорожец, который разгоZjbал с кузнецом, и кузнец удиbeky слыша, что этот
запорожец, зная так хорошо грамотный язык, гоhjbl с царицею, как будто нарочно, самым
грубым, обыкно_g но называемым мужицким наречием. «Хитрый народ! — подумал он сам
себе, — верно, недаром он это делает».
— Мы не чернецы, — продолжал запорожец, — а люди грешные. Падки, как и k_
честное христианстh ^h kdhjhfgh]h Есть у нас не мало таких, которые имеют жен, только
не живут с ними на Сечи. Есть такие, что имеют жен в Польше; есть такие, что имеют жен в
Украйне; есть такие, что имеют жен и Lmj_sbg_ .
В это j_fy dmag_pm ijbg_keb [ZrfZdb .
— Боже ты мой, что за украшение! — kdjbdgme он радостно, ухвати б ашмаки. —
Ваше царское _ebq_klо! Что ж, когда башмаки такие на ногах и них, чаятельно, Zr_
благородие, ходите и на лед коaZlvky , какие ж должны быть самые ножки? думаю, по
31 Д. И. Фонbabg (1745 –1792), знаменитый русский сатирик, аlhj dhf_^bc ;jb]Z^bj b G_^hjhkev .
малой мере из чистого сахара.
Государыня, которая точно имела самые стройные и прелестные ножки, не могла не
улыбнуться, слыша такой комплимент из уст простодушного кузнеца, который сh_f
запорожском платье мог почесться красаp_f g_kfhljy gZ kfm]eh_ ebph .
ОбрадоZgguc таким благосклонным gbfZgb_f кузнец уже хотел было расспро сить
хорошенько царицу о k_f пра^Z ли, что цари едят один только мед да сало, и тому
подобное; но, почувстh\Z, что запорожцы толкают его под бока, решился замолчать; и
когда государыня, обратиrbkv d klZjbdZf gZqZeZ jZkkijZrbать, как у них живут на Сечи,
какие обычаи h^ylky , — он, отошедши назад, нагнулся к карману, сказал тихо: «Выноси
меня отсюда скорее!» — и ^jm] hqmlbeky aZ reZ][Zmfhf .
— Утонул! ей -богу, утонул! hl чтобы я не сошла с этого места, если не утонул! —
лепетала толстая ткачиха, ст оя dmq_ ^bdZgvkdbo [Z[ ihk_j_^b mebpu .
— Что ж, раз_ я лгунья какая? раз_ я у кого -нибудь корову украла? раз_ я сглазила
кого, что ко мне не имеют _ju ? — кричала баба козацкой сbld_ с фиолетоuf носом,
размахиZy руками. — Вот чтобы мне h^u не з ахотелось пить, если старая Переперчиха не
b^_eZ kh[klенными глазами, как по_kbeky dmag_p !
— Кузнец по_kbeky " от тебе на! — сказал голоZ ыходиrbc hl Чуба, останоbeky
и протеснился ближе к разгоZjbаrbf .
— Скажи лучше, чтоб тебе h^db не захотел ось пить, старая пьяница! — от_qZeZ
ткачиха, — нужно быть такой сумасшедшей, как ты, чтобы по_kblvky Hg mlhgme утонул
пролубе! Это я так знаю, как то, что ты была сейчас у шинкарки.
— Срамница! brv чем стала попрекать! — гнеgh hajZabeZ баба с фио летоuf
носом. — Молчала бы, негодница! Раз_ y g_ agZx qlh d l_[_ ^vyd oh^bl dZ`^uc ечер?
Ткачиха kiuogmeZ .
— Что дьяк? к кому дьяк? что ты врешь?
— Дьяк? — пропела, теснясь к спориrbf ^vyqboZ тулупе из заячьего меха, крытом
синею китайкой. — Я да м знать дьяка! Кто это гоhjbl — дьяк?
— А вот к кому ходит дьяк! — сказала баба с фиолетоuf ghkhf mdZau\Zy gZ ldZqbom .
— Так это ты, сука, — сказала дьячиха, подступая к ткачихе, — так это ты, _^vfZ
напускаешь ему туман и поишь нечистым зельем, чтобы ходил к тебе?
— Отy`bkv hl f_gy kZlZgZ ! — гоhjbeZ iylykv ldZqboZ .
— Вишь, проклятая _^vfZ чтоб ты не дождала детей сhbo b^_lv негодная!
Тьфу!.. — Тут дьячиха плюнула прямо ]eZaZ ldZqbo_ .
Ткачиха хотела и себе сделать то же, но f_klh того плюн ула небритую бороду
голо_ dhlhjuc qlh[u emqr_ се слышать, подобрался к самим спориrbf .
— А, ск_jgZy баба! — закричал голоZ обтирая полою лицо и подняrb кнут. Это
дb`_gb_ застаbeh k_o разойтиться с ругательстZfb разные стороны. — Экая
мерзо сть! — поlhjye он, продолжая обтираться. — Так кузнец утонул! Боже ты мой, а
какой Z`guc жиhibk_p был! какие ножи крепкие, серпы, плуги умел udhыZlv Что за
сила была! Да, — продолжал он, задумаrbkv , — таких людей мало у нас на селе. То -то я,
еще си дя проклятом мешке, замечал, что бедняжка был крепко не духе. Вот тебе и
кузнец! был, а теперь и нет! А я собирался было подкоZlv kою рябую кобылу!..
И, будучи полон таких христианских мыслей, голоZ lboh ih[j_e сhx oZlm .
Оксана смутилась, когда д о нее дошли такие _klb Она мало _jbeZ глазам
Переперчихи и толкам баб; она знала, что кузнец доhevgh набожен, чтобы решиться
погубить сhx душу. Но что, если он самом деле ушел с намерением никогда не
haращаться k_eh " : \jy^ eb b другом месте г де найдется такой молодец, как кузнец! Он
же так любил ее! Он долее k_o ыносил ее капризы! КрасаbpZ сю ночь под сhbf h^_yehf
поhjZqbалась с правого бока на леuc с леh]h на праuc — и не могла заснуть. То,
разметаrbkv обhjh`bl_evghc наготе, ко торую ночной мрак скрыZe даже от нее самой,
она почти kemo [jZgbeZ k_[y lh ijbmlbogm\ j_rZeZkv gb h q_f g_ ^mfZlv — и k_ ^mfZeZ
И вся горела; и к утру влюбилась по уши dmag_pZ .
Чуб не изъявил ни радости, ни печали об участи Вакулы. Его мысли занят ы были
одним: он никак не мог позабыть _jhehfklа Солохи и сонный не перестаZe [jZgblv __ .
Настало утро. Вся церкоv еще до с_lZ была полна народа. Пожилые женщины в
белых намитках, [_euo kmdhgguo kитках набожно крестились у самого oh^Z p_jdhного.
Дворянки зеленых и желтых кофтах, а иные даже синих кунтушах с золотыми назади
усами, стояли i_j_^b bo >bчата, у которых на голоZo gZfhlZgZ [ueZ p_eZy eZка лент, а
на шее монист, кресто и дукато старались пробраться еще ближе к иконостасу. Но
впереди k_o [ueb ^оряне и простые мужики с усами, с чубами, с толстыми шеями и только
что u[jblufb подбородками, k_ большею частию кобеняках, из -под которых
udZau\ZeZkv белая, а у иных и синяя сbldZ На k_o лицах, куда ни a]eygv виден был
праздни к. ГолоZ h[ebau\Zeky оображая, как он разго__lky dhe[Zkhx ^bчата помышляли
о том, как они будут ковзаться с хлопцами на льду; старухи усерднее, нежели когда -либо,
шептали молитu По k_c церкb слышно было, как козак С_j[u]ma клал поклоны. Одна
то лько Оксана стояла как будто не сhy fhebeZkv b g_ fhebeZkv GZ k_j^p_ m g__ klheibehkv
столько разных чуkl, одно другого досаднее, одно другого печальнее, что лицо ее
ujZ`Zeh одно только сильное смущение; слезы дрожали на глазах. ДиqZlZ не могли
поня ть этому причины и не подозреZeb qlh[u иною был кузнец. Однако ж не одна Оксана
была занята кузнецом. Все миряне заметили, что праздник — как будто не праздник; что как
будто k_ чего -то недостает. Как на беду, дьяк после путешестby мешке охрип и
дре безжал едZ слышным голосом; пра^Z приезжий пеqbc слаgh брал баса, но куда бы
лучше, если бы и кузнец был, который k_]^Z бывало, как только пели «Отче наш» или
«Иже херуbfu \koh^be gZ djuehk b ыh^be hllm^Z l_f `_ kZfuf gZi_ом, каким поют и
По лта_ К тому же он один испраeye должность церкоgh]h титара. Уже отошла
заутреня; после заутрени отошла обедня… куда же это, kZfhf ^_e_ aZijhiZklbeky dmag_p ?
Еще быстрее остальное j_fy ночи несся черт с кузнецом назад. И мигом очутился
Вакула около сh_c хаты. В это j_fy пропел петух. «Куда? — закричал он, ухZly за хhkl
хотевшего убежать черта, — постой, приятель, еще не k_ y _s_ g_ ih[eZ]h^Zjbe l_[y Lml
схZlbши хhjhklbgm от_kbe он ему три удара, и бедный черт припустил бежать, как
мужик, которого только что uiZjbe aZk_^Zl_ev .
Итак, f_klh того чтобы про_klv соблазнить и одурачить других, jZ] чело_q_kdh]h
рода был сам одурачен. После сего Вакула hr_e сени, зарылся k_gh b ijhkiZe ^h h[_^Z
Проснуrbkv он испугался, когда уb^_e что солнце уже ukhdh «Я проспал заутреню и
обедню!» Тут благочестиuc кузнец погрузился уныние, рассуждая, что это, верно, бог
нарочно, gZdZaZgb_ aZ ]j_rgh_ _]h gZf_j_gb_ ih]m[blv kою душу, наслал сон, который не
дал даже ему побывать тако й торжест_gguc праздник церкb Но, однако ж, успокоив
себя тем, что следующую неделю испо_^Z_lky в этом попу и с сегодняшнего же дня
начнет бить по пятидесяти поклоно через весь год, заглянул он хату; но ней не было
никого. Видно, Солоха еще не haращалась. Бережно ugme он из пазухи башмаки и снова
изумился дорогой работе и чудному происшестbx минуr_c ночи; умылся, оделся как
можно лучше, надел то самое платье, которое достал от запорожце \ugme ba kmg^mdZ gh\mx
шапку из решетилоkdbo смуше к с синим _johf который не надеZe еще ни разу с того
j_f_gb как купил ее еще бытность Полта_ ugme также ноuc k_o ц_lh пояс;
положил k_ wlh месте с нагайкою ieZlhd b hlijZился прямо к Чубу.
Чуб uimqbe ]eZaZ dh]^Z ошел к нему кузнец, и не знал, чему диblvky тому ли, что
кузнец hkdj_k тому ли, что кузнец смел к нему прийти, или тому, что он нарядился таким
щеголем и запорожцем. Но еще больше изумился он, когда Вакула разyaZe платок и
положил перед ним но_ohgvdmx шапку и пояс, како го не b^Zgh было на селе, а сам
поZebeky _fm ноги и прогоhjbe mfheyxsbf ]hehkhf :
— Помилуй, батько! не гнеbkv hl тебе и нагайка: бей, сколько душа пожелает,
отдаюсь сам; h всем каюсь; бей, да не гнеbkv только! Ты ж когда -то братался с покойным
ба тьком, f_kl_ oe_[ -соль ели и магарыч пили.
Чуб не без тайного удоhevklия b^_e как кузнец, который никому на селе в ус не
дул, сгибал руке пятаки и подкоu как гречнеu_ блины, тот самый кузнец лежал у ног
его… Чтоб еще больше не уронить себя, Чуб в зял нагайку и ударил его три раза по спине.
— Ну, будет с тебя, klZай! старых людей k_]^Z слушай! Забудем k_ что было меж
нами! Ну, теперь гоhjb q_]h l_[_ ohq_lky ?
— Отдай, батько, за меня Оксану!
— Чуб немного подумал, поглядел на шапку и пояс: шап ка была чудная, пояс также не
уступал ей; kihfgbe h ероломной Солохе и сказал решительно:
— Добре! присылай сZlh!
— Ай! — kdjbdgmeZ Оксана, переступи через порог и уb^_\ кузнеца, и i_jbeZ с
изумлением и радостью g_]h hqb .
— Погляди, какие я тебе принес череbdb ! — сказал Вакула, — те самые, которые
носит царица.
— Нет! нет! мне не нужно череbdh! — гоhjbeZ hgZ fZoZy jmdZfb b g_ kодя с него
очей, — я и без череbdh… — Далее она не догоhjbeZ b ihdjZkg_eZ .
Кузнец подошел ближе, aye ее за руку ; красаbpZ и очи потупила. Еще никогда не
была она так чудно хороша. Восхищенный кузнец тихо поцелоZe ее, и лицо ее пуще
загорелось, и она стала еще лучше.
Проезжал через Диканьку блаженной памяти архиерей, хZebe f_klh gZ dhlhjhf klhbl
село, и, проезж ая по улице, останоbeky i_j_^ ghою хатою.
— А чья это такая размалеванная хата? — спросил преосys_gguc у стояr_c близ
д_j_c djZkbой женщины с дитятей на руках.
— Кузнеца Вакулы, — сказала ему, кланяясь, Оксана, потому что это именно была она.
— Слаg о! слаgZy работа! — сказал преосys_gguc разглядыZy д_jb и окна. А
окна k_ были об_^_gu кругом красною краскою; на д_jyo же _a^_ были козаки на
лошадях, с трубками am[Zo .
Но еще больше похвалил преосys_gguc Вакулу, когда узнал, что он u^_j`Ze
церкоgh_ покаяние и udjZkbe даром _kv леuc крылос зеленою краскою с красными
ц_lZfb Это, однако ж, не k_ на стене сбоку, как hc^_rv церкоv намалеZe Вакула
черта аду, такого гадкого, что k_ плеZeb когда проходили мимо; а бабы, как только
расплакиZehkv m gbo gZ jmdZo ^bly ih^ghkbeb _]h d dZjlbg_ b ]hорили: «Он бачь, яка кака
намалевана!» — и дитя, удержиZy слезенки, косилось на картину и жалось к груди сh_c
матери.
СТРАШНАЯ МЕСТЬ
I
Шумит, гремит конец КиеZ есаул Горобець празднует свадьбу сh_]h сына. Наехало
много людей к есаулу гости. В старину любили хорошенько поесть, еще лучше любили
попить, а еще лучше любили по_k_eblvky Приехал на гнедом коне сh_f и запорожец
Микитка пр ямо с разгульной попойки с Перешляя поля, где поил он семь дней и семь ночей
королеkdbo шляхтичей красным bghf Приехал и назZguc брат есаула, Данило
Бурульбаш, с другого берега Днепра, где, промеж двумя горами, был его хутор, с молодою
женою Катериною и с годоuf kughf >bилися гости белому лицу пани Катерины, черным,
как немецкий бархат, броyf нарядной сукне и исподнице из голубого полутабенеку,
сапогам с серебряными подкоZfb но еще больше диbebkv тому, что не приехал f_kl_ с
нею старый отец. Вс его только год жил он на Заднепроv_ а дZ^pZlv один пропадал без
_klb b оротился к дочке сh_c dh]^Z m`_ lZ ышла замуж и родила сына. Он, _jgh fgh]h
нарассказал бы диgh]h >Z dZd b g_ jZkkdZaZlv [u\rb lZd ^he]h чужой земле! Там все не
так: и лю ди не те, и церк_c Ojbklhых нет… Но он не приехал.
Гостям поднесли Zj_gmom с изюмом и слиZfb и на немалом блюде караZc
Музыканты принялись за исподку его, спеченную f_kl_ k ^_gv]Zfb b gZ ремя притихну
положили hae_ k_[y pbf[Zeu kdjuidb b [m[g ы. Между тем молодицы и диqZlZ ml_jrbkv
шитыми платками, uklmiZeb сноZ из рядов сhbo а парубки, схZlbшись боки, гордо
озираясь на стороны, готоu были понестись им наklj_qm , — как старый есаул ug_k д_
иконы благослоblv молодых. Те иконы доста лись ему от честного схимника, старца
Варфоломея. Не богата на них утZjv не горит ни серебро, ни золото, но никакая нечистая
сила не посмеет прикоснуться к тому, у кого они доме. Приподня иконы \_jo есаул
готоbeky сказать короткую молитву… как вдру г закричали, перепугаrbkv играrb_ на
земле дети; а ke_^ за ними попятился народ, и k_ показывали со страхом пальцами на
стояr_]h ihkj_^b bo dhaZdZ Dlh hg lZdh — никто не знал. Но уже он протанцеZe gZ keZ\m
козачка и уже успел насмешить обступиrmx его толпу. Когда же есаул поднял иконы,
^jm] k_ лицо его переменилось: нос ujhk и наклонился на сторону, f_klh карих,
запрыгали зеленые очи, губы засинели, подбородок задрожал и заострился, как копье, изо
рта выбежал клык, из -за голоu ih^gyeky ]hj[ и стал козак — старик.
— Это он! это он! — кричали lhei_ l_kgh ijb`bfZykv ^jm] d ^jm]m .
— Колдун показался сноZ ! — кричали матери, хZlZy gZ jmdb ^_l_c kоих.
Величаh и саноblh uklmibe i_j_^ есаул и сказал громким голосом, uklZив
проти g_]h bdh ны:
— Пропади, образ сатаны, тут тебе нет места! — И, зашипе и щелкну как hed
зубами, пропал чудный старик.
Пошли, пошли и зашумели, как море g_ih]h^m lhedb b j_qb f_`^m gZjh^hf .
— Что это за колдун? — спрашиZeb fheh^u_ b g_[u\Zeu_ ex^b .
— Беда бу дет! — гоhjbeb klZju_ djmly ]hehами.
И _a^_ по k_fm широкому подhjvx есаула, стали собираться в кучки и слушать
истории про чудного колдуна. Но все почти гоhjbeb разно, и на_jgh никто не мог
рассказать про него.
На дhj \udZlbeb [hqdm f_^m b g_ fZ ло постаbeb едер грецкого bgZ <k_ ihеселело
сноZ Музыканты грянули; диqZlZ молодицы, лихое козачестh ярких жупанах
понеслись. Деyghklhe_lg__ и столетнее старье, подгуля пустилось и себе приплясывать,
поминая недаром пропаrb_ годы. ПироZeb до поздней ночи, и шороZeb так, как теперь
уже не пируют. Стали гости расходиться, но мало побрело hkояси: много осталось
ночеZlv у есаула на широком дhj_ а еще больше козачестZ заснуло само, непрошеное,
под лаdZfb gZ ihem hae_ dhgy [eba oe_а; где пошатнулась с хмеля козацкая голоZ lZf
и лежит и храпит на _kv Db_.
II
Тихо с_lbl по k_fm миру: то месяц показался из -за горы. Будто дамасскою
дорогóю и белою, как снег, кисеею покрыл он гористый берег Днепра, и тень ушла еще
далее qZsm сосен.
Посереди Днепра плыл дуб. Сидят i_j_^b дZ хлопца; черные козацкие шапки
набекрень, и под _keZfb dZd [m^lh hl h]gbа огонь, летят брызги h се стороны.
Отчего не поют козаки? Не гоhjyl ни о том, как уже ходят по Украйне ксендзы и
перекрещиZxl козацкий народ dZlhebdh; ни о том, как дZ ^gb [beZkv ijb Khe_ghf ha_j_
орда. Как им петь, как гоhjblv про лихие дела: пан их Данило призадумался, и рука
кармазинного жупана опустился из дуба и черпает h^m пани их Катерина тихо колышет
дитя и не св одит с него очей, а на незастланную полотном нарядную сукню серою пылью
Zeblky ода.
Любо глянуть с середины Днепра на ukhdb_ горы, на широкие луга, на зеленые леса!
Горы те — не горы: подошu m gbo g_l низу их как и \_jom hkljZy ершина, и под ними и
над ними ukhdh_ небо. Те леса, что стоят на холмах, не леса: то hehku поросшие на
косматой голо_ e_kgh]h ^_^Z Ih^ g_x h^_ fh_lky [hjh^Z b ih^ [hjh^hx b gZ^ олосами
ukhdh_ g_[h L_ em]Z — не луга: то зеленый пояс, перепоясаrbc ihk_j_^bg_ djm]e ое небо,
и \_jog_c ihehине и gb`g_c ihehине прогулиZ_lky f_kyp .
Не глядит пан Данило по сторонам, глядит он на молодую жену сhx .
— Что, моя молодая жена, моя золотая Катерина, ^ZeZky печаль?
— Я не печаль ^ZeZky пан мой Данило! Меня устрашил и чудные рассказы про
колдуна. Гоhjyl что он родился таким страшным… и никто из детей сызмала не хотел
играть с ним. Слушай, пан Данило, как страшно гоhjyl qlh [m^lh _fm се чудилось, что k_
смеются над ним. Встретится ли под темный _q_j с каким -нибу дь чело_dhf и ему тотчас
показывалось, что он открывает рот и ukdZebает зубы. И на другой день находили
мертuf того человека. Мне чудно, мне страшно было, когда я слушала эти рассказы, —
гоhjbeZ DZl_jbgZ ынимая платок и ulbjZy bf ebph kiZшего на руках дитяти. На платке
были urblu _x djZkguf r_edhf ebklvy b y]h^u .
Пан Данило ни слоZ и стал поглядыZlv на темную сторону, где далеко из -за леса
чернел земляной Ze ba -за ZeZ ih^ufZeky klZjuc aZfhd GZ^ [jhями разом uj_aZebkv ljb
морщины; леZy jm ка гладила молодецкие усы.
— Не так еще страшно, что колдун, — гоhjbe hg , — как страшно то, что он недобрый
гость. Что ему за блажь пришла притащиться сюда? Я слышал, что хотят ляхи строить
какую -то крепость, чтобы перерезать нам дорогу к запорожцам. Пуст ь это пра^Z Я
разметаю чертовское гнездо, если только пронесется слух, что у него какой -нибудь притон.
Я сожгу старого колдуна, так что и hjhgZf нечего будет расклеZlv Однако ж, думаю, он
не без золота и kydh]h ^h[jZ <hl где жи_l wlhl дьяhe ?keb у него h^blky ahehlh Fu
сейчас будем плыть мимо кресто — это кладбище! тут гниют его нечистые деды. Гоhjyl
они k_ готоu были себя продать за денежку сатане с душою и ободранными жупанами.
Если ж у него точно есть золото, то мешкать нечего теперь: не всегда на hcg_ можно
добыть…
— Знаю, что затеZ_rv ты. Ничего не пред_sZ_l доброго мне klj_qZ с ним. Но ты
так тяжело дышишь, так суроh ]ey^brv hqb lои так угрюмо надbgmebkv [jhями!..
— Молчи, баба! — с сердцем сказал Данило. — С Zfb dlh kяжется , сам станет бабой.
Хлопец, дай мне огня люльку! — Тут оборотился он к одному из гребцо который,
udhehlbши из сh_c exevdb ]hjyqmx ahem klZe i_j_deZ^u\Zlv __ люльку сh_]h iZgZ . —
Пугает меня колдуном! — продолжал пан Данило. — Козак, слаZ богу, ни чертей, ни
ксендзо не боится. Много было бы проку, если бы мы стали слушаться жен. Не так ли,
хлопцы? наша жена — люлька да острая сабля!
Катерина замолчала, потупиrb очи сонную h^m а ветер дергал h^m рябью, и _kv
Днепр серебрился, как heqvy r_ рсть середи ночи.
Дуб повернул и стал держаться лесистого берега. На берегу b^g_ehkv кладбище:
_lob_ кресты толпились кучку. Ни калина не растет меж ними, ни траZ не зеленеет,
только месяц греет их с небесной urbgu .
— Слышите ли, хлопцы, крики? Кто -то зо_l нас на помощь! — сказал пан Данило,
оборотясь к гребцам сhbf .
— Мы слышим крики, и кажется, с той стороны, — разом сказали хлопцы, указывая на
кладбище.
Но k_ стихло. Лодка поhjhlbeZ и стала огибать u^Zшийся берег. Вдруг гребцы
опустили в есла и недb`gh устаbeb очи. Останоbeky и пан Данило: страх и холод
прорезался dhaZpdb_ `beu .
Крест на могиле зашатался, и тихо поднялся из нее ukhorbc мерт_p Борода до
пояса; на пальцах когти длинные, еще длиннее самих пальце Тихо поднял он руки \_jo
Лицо k_ задрожало у него и покриbehkv Страшную муку, b^gh терпел он. «Душно мне!
душно!» — простонал он диким, нечело_qvbf голосом. Голос его, будто нож, царапал
сердце, и мерт_p ^jm] ушел под землю. Зашатался другой крест, и опять ur_e мер т_p
еще страшнее, еще ur_ прежнего; _kv зарос, борода по колена и еще длиннее костяные
когти. Еще диче закричал он: «Душно мне!» — и ушел под землю. Пошатнулся третий крест,
поднялся третий мерт_p Казалось, одни только кости поднялись ukhdh над земл ею.
Борода по самые пяты; пальцы с длинными когтями hgabebkv землю. Страшно протянул
он руки \_jo как будто хотел достать месяца, и закричал так, как будто кто -нибудь стал
пилить его желтые кости…
Дитя, спаr__ gZ jmdZo m DZl_jbgu скрикнуло и пробу дилось. Сама пани kdjbdgmeZ
Гребцы пороняли шапки >g_ij KZf iZg здрогнул.
Все ^jm] ijhiZeh dZd [m^lh g_ [u\Zeh h^gZdh ` ^he]h oehipu g_ [jZebkv aZ есла.
Заботлиh поглядел Бурульбаш на молодую жену, которая испуге качала на руках
кричаr__ ^bly , прижал ее к сердцу и поцеловал eh[ .
— Не пугайся, Катерина! Гляди: ничего нет! — гоhjbe он, указывая по сторонам. —
Это колдун хочет устрашить людей, чтобы никто не добрался до нечистого гнезда его. Баб
только одних он напугает этим! дай сюда на руки мне сына! — При сем слове поднял пан
Данило сh_]h сына \_jo и поднес к губам. — Что, Иван, ты не боишься колдуно " «Нет,
гоhjb lyly y dhaZd Ihegh `_ i_j_klZgv ieZdZlv ^hfhc ijb_^_f Ijb_^_f ^hfhc — мать
накормит кашей, положит тебя спать exevdm , запоет:
Люли, люли, люли!
Люли, сынку, люли!
Да ujZklZc ырастай aZ[Z\m !
Козачеству на славу,
Вороженькам jZkijZ\m !
Слушай, Катерина, мне кажется, что отец тhc не хочет жить ладу с нами. Приехал
угрюмый, суровый, как будто сердится… Ну, недоhe ен, зачем и приезжать. Не хотел
uiblv за козацкую hex не покачал на руках дитяти! СперZ было я ему хотел по_jblv
k_ что лежит на сердце, да не берет что -то, и речь заикнулась. Нет, у него не козацкое
сердце! Козацкие сердца, когда klj_lylky где, ка к не u[vxlky из груди друг другу
наklj_qm Qlh fhb ex[u_ oehipu kdhjh [_j_] " Gm rZidb y ам дам ноu_ L_[_ Kl_pvdh
дам ueh`_ggmx бархатом и золотом. Я ее снял f_kl_ с голоhx у татарина. Весь его
снаряд достался мне; одну только его душу я uimkl ил на hex Gm ijbqZebай! Вот, Иван,
мы и приехали, а ты k_ ieZq_rv <havfb _]h DZl_jbgZ !
Все ureb Из -за горы показалась соломенная кроey то дедоkdb_ хоромы пана
Данила. За ними еще гора, а там уже и поле, а там хоть сто _jkl пройди, не сыщешь ни
одного козака.
III
Хутор пана Данила между двумя горами, узкой долине, сбегающей к Днепру.
Неukhdb_ у него хоромы: хата на b^ как и у простых козако и в ней одна с_lebpZ но
есть где поместиться там и ему, и жене его, и старой прислужнице, и дес яти отборным
молодцам. Вокруг стен \_jom идут дубоu_ полки. Густо на них стоят миски, горшки для
трапезы. Есть меж ними и кубки серебряные, и чарки, опраe_ggu_ золото, дарст_ggu_ b
добытые на hcg_ Ниже bkyl дорогие мушкеты, сабли, пищали, копья. В олею и неhe_x
перешли они от татар, турок и ляхо g_fZeh aZlh b ызубрены. Глядя на них, пан Данило как
будто по значкам припоминал сhb схZldb Под стеною, gbam дубоu_ гладкие
ul_kZggu_ лаdb Возле них, перед лежанкою, bkbl на _j_ках, продетых кольцо,
приbgq_ggh_ d ihlhedm exevdZ <h сей с_lebp_ ihe ]eZ^dh m[bluc b kfZaZgguc ]ebghx
На лаdZo спит с женою пан Данило. На лежанке старая прислужница. В люльке тешится и
убаюкиZ_lky малое дитя. На полу покотом ночуют молодцы. Но козаку лучше с пать на
гладкой земле при hevghf небе; ему не пухоbd и не перина нужна; он мостит себе под
голову с_`__ k_gh b \hevgh ijhly]bается на тра_ ?fm есело, проснуrbkv k_j_^b ghqb
a]eygmlv gZ ысокое, засеянное з_a^Zfb g_[h b \a^jh]gmlv hl ghqgh]h oheh да, принесшего
с_`_klv козацким косточкам. ПотягиZykv и бормоча скhav сон, закуриZ_l он люльку и
закутыZ_lky dj_iq_ теплый кожух.
Не рано проснулся Бурульбаш после q_jZrg_]h еселья и, проснувшись, сел m]em gZ
лаd_ и начал наточиZlv новую, выме ненную им, турецкую саблю; а пани Катерина
принялась urbать золотом шелкоuc рушник. Вдруг hr_e Катеринин отец, рассержен,
нахмурен, с заморскою люлькою am[Zo ijbklmibe d ^hqd_ b kmjhо стал ukijZrbать ее:
что за причина тому, что так поздно hjhlb лась она домой.
— Про эти дела, тесть, не ее, а меня спрашиZlv Не жена, а муж от_qZ_l У нас уже
так h^blky не погнеZcky ! — гоhjbe Данило, не остаeyy сh_]h дела. — Может, иных
не_jguo a_feyo wlh]h g_ [u\Z_l — я не знаю.
Краска uklmibeZ gZ kmjh hf ebp_ l_kly b hqb ^bdh [e_kgmeb .
— Кому ж, как не отцу, смотреть за сh_x дочкой! — бормотал он про себя. — Ну, я
тебя спрашиZx ]^_ lZkdZeky ^h iha^g_c ghqb ?
— А hl это дело, дорогой тесть! На это я тебе скажу, что я даgh уже ur_e из тех,
которых бабы пеленают. Знаю, как сидеть на коне. Умею держать руках и саблю острую.
Еще кое -что умею… Умею никому и от_lZ g_ ^Zать lhf qlh ^_eZx .
— Я b`m Данило, я знаю, ты желаешь ссоры! Кто скрывается, у того, _jgh на уме
недоброе дело.
— Думай себе ч то хочешь, — сказал Данило, — думаю и я себе. СлаZ [h]m gb \ h^ghf
еще бесчестном деле не был; k_]^Z стоял за _jm праhkeZную и отчизну, — не так, как
иные бродяги таскаются бог знает где, когда праhkeZные бьются насмерть, а после
нагрянут убирать н е ими засеянное жито. На униато даже не похожи: не заглянут божию
церкоv LZdbo [u gm`gh ^hijhkblv ihjy^dhf ]^_ hgb lZkdZxlky .
— Э, козак! знаешь ли ты… я плохо стреляю: k_]h aZ klh kZ`_g imey fhy ijhgbau\Z_l
сердце. Я и рублюсь незаb^gh от чело_d а остаются куски мельче круп, из которых Zjyl
кашу.
— Я гото , — сказал пан Данило, бойко перекрестиrb оздух саблею, как будто знал,
на что ее ulhqbe .
— Данило! — закричала громко Катерина, ухватиrb _]h aZ jmdm b ihисну gZ g_c . —
Вспомни, безумный, погляди, на кого ты подымаешь руку! Батько, тhb hehku белы, как
снег, а ты разгорелся, как неразумный хлопец!
— Жена! — крикнул грозно пан Данило, — ты знаешь, я не люблю этого. Ведай сh_
бабье дело!
Сабли страшно звукнули; железо рубило железо, и искр ами, будто пылью, обсыпали
себя козаки. С плачем ушла Катерина hkh[mx kетлицу, кинулась в постель и закрыла уши,
чтобы не слышать сабельных ударо Но не так худо бились козаки, чтобы можно было
заглушить их удары. Сердце ее хотело разорваться на части. По k_fm ее телу слыхала она,
как проходили звуки: тук, тук. «Нет, не ul_jiex не ul_jiex Может, уже алая кроv
бьет ключом из белого тела. Может, теперь изнемогает мой милый; а я лежу здесь!» И ky
бледная, едZ i_j_одя дух, hreZ хату.
Роgh и стр ашно бились казаки. Ни тот, ни другой не одолевает. Вот наступает
Катеринин отец — подается пан Данило. Наступает пан Данило — подается суроuc hl_p b
опять нараg_ Кипят. Размахнулись… ух! сабли з_gyl и, гремя, отлетели сторону
клинки.
— Благодарю т ебя, боже! — сказала Катерина и kdjbdgmeZ сноZ когда уb^_eZ что
козаки взялись за мушкеты. Попраbeb dj_fgb з_eb dmjdb .
Выстрелил пан Данило — не попал. Нацелился отец… Он стар; он видит не так зорко,
как молодой, однако ж не дрожит его рука. Выстр ел загремел… Пошатнулся пан Данило.
Алая кроv ыкрасила леuc jmdZ козацкого жупана.
— Нет! — закричал он, — я не продам так дешеh k_[y G_ e_ая рука, а правая атаман.
Висит у меня на стене турецкий пистолет; еще ни разу h всю жизнь не изменял он мне.
Слезай с стены, старый тоZjbs ihdZ`b ^jm]m mkem]m ! — Данило протянул руку.
— Данило! — закричала отчаянии, схZlbши его за руки и бросившись ему ноги,
Катерина. — Не за себя молю. Мне один конец: та недостойная жена, которая жи_l после
сh_]h мужа ; Днепр, холодный Днепр будет мне могилою… Но погляди на сына, Данило,
погляди на сына! Кто пригреет бедное дитя? Кто приголубит его? Кто umqbl его летать на
hjhghf коне, биться за hex и _jm пить и гулять по -козацки? Пропадай, сын мой,
пропадай! Тебя не хочет знать отец тhc =ey^b dZd hg hlорачиZ_l ebph kое. О! я теперь
знаю тебя! ты з_jv а не чело_d у тебя heqv_ сердце, а душа лукаhc гадины. Я думала,
что у тебя капля жалости есть, что lоем каменном теле чело_qv_ qmстh ]hjbl ;_amfgh
же я обманулась. Тебе это радость принесет. Тhb кости станут танцеZlv гробе с _k_evy
когда услышат, как нечестиu_ aери ляхи кинут в пламя тh_]h kugZ dh]^Z kug lой будет
кричать под ножами и окропом. О, я знаю тебя! Ты рад бы из гроба klZlv и ра здуZlv
шапкою огонь, aихриrbcky ih^ gbf !
— Постой, Катерина! ступай, мой ненаглядный Иван, я поцелую тебя! Нет, дитя мое,
никто не тронет hehkdZ тh_]h Ты ujZkl_rv на славу отчизны; как bohjv будешь ты
летать перед козаками, с бархатною шапочкою на голо_ k hkljhx kZ[e_x руке. Дай, отец,
руку! Забудем бывшее между нами. Что сделал перед тобою непраh]h — bgxkv Qlh `_ lu
не даешь руки? — гоhjbe Данило отцу Катерины, который стоял на одном месте, не
ujZ`Zy gZ ebp_ kоем ни гнеZ gb ijbfbj_gby .
— Отец! — kdjbqZeZ Катерина, обняв и поцелоZ его. — Не будь неумолим, прости
Данила: он не огорчит больше тебя!
— Для тебя только, моя дочь, прощаю! — от_qZe он, поцелоZ ее и блесну странно
очами. Катерина немного a^jh]gmeZ qm^_g ihdZaZeky _c b i оцелуй, и странный блеск очей.
Она облокотилась на стол, на котором переyau\Ze раненую свою руку пан Данило,
передумывая, что худо и не по -козацки сделал, просиrb прощения, не будучи ни чем
bghат.
IV
Блеснул день, но не солнечный: небо хмурилось и тонкий дождь сеялся на поля, на
леса, на широкий Днепр. Проснулась пани Катерина, но не радостна: очи заплаканы, и ky
она смутна и неспокойна.
— Муж мой милый, муж дорогой, чудный мне сон снился!
— Какой сон, моя любая пани Катерина?
— Снилось мне, чудно , праh и так жиh будто наяву, — снилось мне, что отец мой
есть тот самый урод, которого мы b^Zeb у есаула. Но прошу тебя, не _jv сну. Таких
глупостей не приb^blky Будто я стояла перед ним, дрожала ky боялась, и от каждого
слоZ _]h klhgZeb fhb `b лы. Если бы ты слышал, что он гоhjbe …
— Что же он гоhjbe fhy ahehlZy DZl_jbgZ ?
— Гоhjbe «Ты посмотри на меня, Катерина, я хорош! Люди напрасно гоhjyl что я
дурен. Я буду тебе слаguf мужем. Посмотри, как я поглядыZx очами!» Тут навел он на
меня огн енные очи, я kdjbdgmeZ b ijh[m^beZkv .
— Да, сны много гоhjyl пра^u Однако ж знаешь ли ты, что за горою не так
спокойно? Чуть ли не ляхи стали u]ey^uать сноZ Fg_ =hjh[_pv ijbkeZe kdZaZlv qlh[u y
не спал. Напрасно только он заботится; я и без того н е сплю. Хлопцы мои wlm ghqv kjm[beb
д_gZ^pZlv засеко Посполитстh будем угощать сbgphыми слиZfb а шляхтичи
потанцуют и от батого .
— А отец знает об этом?
— Сидит у меня на шее тhc hl_p y ^h kbo ihj jZa]Z^Zlv _]h g_ fh]m Fgh]h ерно, он
грехов наделал чужой земле. Что ж, самом деле, за причина: жи_l около месяца и хоть
бы раз раз_k_ebeky как добрый козак! Не захотел uiblv меду! слышишь, Катерина, не
захотел меду uiblv dhlhjuc я uljmkbe у крестоkdbo `b^h. Эй, хлопец! — крикнул пан
Данило. — Беги, малый, погреб да принеси жидоkdh]h меду! Горелки даже не пьет! экая
пропасть! Мне кажется, пани Катерина, что он и господа Христа не _jm_l А? как тебе
кажется?
— Бог знает что гоhjbrv lu iZg >Zgbeh !
— Чудно, пани! — продолжал Данило , принимая глиняную кружку от козака, —
поганые католики даже падки до h^db одни только турки не пьют. Что, Стецько, много
хлебнул меду ih^але?
— ПопробоZe lhevdh iZg !
— Лжешь, собачий сын! brv dZd fmob gZiZeb gZ mku Y ih ]eZaZf \b`m qlh oатил с
пол_^jZ Эх, козаки! что за лихой народ! k_ гото тоZjbsm а хмельное ukmrbl сам. Я,
пани Катерина, что -то даgh m`_ [ue ivyg : ?
— Вот даgh Z прошедший…
— Не бойся, не бойся, больше кружки не uivx А hl и турецкий игумен eZabl
д_jv ! — прог оhjbe hg kdозь зубы, уb^y gZ]gmшегося, чтоб hclb д_jv l_kly .
— А что ж это, моя дочь! — сказал отец, снимая с голоu шапку и попраb пояс, на
котором bk_eZ kZ[ey k qm^gufb dZf_gvyfb , — солнце уже высоко, а у тебя обед не гото .
— Гото обед, пан отец, сейчас постаbf Вынимай горшок с галушками! — сказала
пани Катерина старой прислужнице, обтираr_c дереyggmx посуду. — Постой, лучше я
сама ugm , — продолжала Катерина, — а ты позоb oehip_.
Все сели на полу в кружок: проти покута пан отец, по л евую руку пан Данило, по
правую руку пани Катерина и десять наи_jg_crbo fheh^ph в синих и желтых жупанах.
— Не люблю я этих галушек! — сказал пан отец, немного поеrb и положиrb
ложку, — никакого dmkZ g_l !
«Знаю, что тебе лучше жидоkdZy eZirZ , — поду мал про себя Данило.
— Отчего же, тесть, — продолжал он kemo , — ты гоhjbrv qlh куса нет ]ZemrdZo "
Худо сделаны, что ли? Моя Катерина так делает галушки, что и гетьману редко достается
есть такие. А брезгать ими нечего. Это христианское кушанье! Все с ylu_ люди и угодники
божии едали галушки.
Ни слоZ hl_p aZfheqZe b iZg >Zgbeh .
Подали жареного кабана с капустою и слиZfb .
— Я не люблю сbgbgu ! — сказал Катеринин отец, u]j_[Zy eh`dhx dZimklm .
— Для чего же не любить сbgbgu ? — сказал Данило. — Одни т урки и жиды не едят
сbgbgu .
Еще суро__ gZofmjbeky hl_p .
Только одну лемишку с молоком и ел старый отец и потянул f_klh h^db из фляжки,
бывшей у него iZamo_ dZdmx -то черную h^m .
Пообедаrb aZkgme >Zgbeh fheh^_pdbf kghf b ijhkgmeky lhevdh hdheh ече ра. Сел и
стал писать листы dhaZpdh_ ойско; а пани Катерина начала качать ногою люльку, сидя на
лежанке. Сидит пан Данило, глядит леuf глазом на писание, а праuf окошко. А из
окошка далеко блестят горы и Днепр. За Днепром синеют леса. Мелькает сверх у
проясниr__ky ночное небо. Но не далеким небом и не синим лесом любуется пан Данило:
глядит он на u^Zшийся мыс, на котором чернел старый замок. Ему почудилось, будто
блеснуло в замке огнем узенькое окошко. Но k_ тихо. Это, _jgh показалось ему. Слышн о
только, как глухо шумит gbam Днепр и с трех сторон, один за другим, отдаются удары
мгно_ggh ijh[m^bшихся heg Hg g_ [mglm_l Hg dZd klZjbd орчит и ропщет; ему k_ g_
мило; k_ переменилось около него; тихо враждует он с прибережными горами, лесами ,
лугами и несет на них жалобу Q_jgh_ fhj_ .
Вот по широкому Днепру зачернела лодка, и в замке сноZ как будто блеснуло что -то.
Потихоньку сbklgme >Zgbeh b ыбежал на сbkl ерный хлопец.
— Бери, Стецько, с собою скорее острую саблю да bglhку да ступа й за мною!
— Ты идешь? — спросила пани Катерина.
— Иду, жена. Нужно обсмотреть k_ f_klZ \k_ eb порядке.
— Мне, однако ж, страшно остаZlvky одной. Меня сон так и клонит. Что, если мне
приснится то же самое? я даже не у_j_gZ точно ли то сон был, — так это происходило
жиh .
— С тобою старуха остается; а в сенях и на дворе спят козаки!
— Старуха спит уже, а козакам что -то не _jblky KemrZc iZg >Zgbeh aZfdgb f_gy
комнате, а ключ havfb k kh[hx Fg_ lh]^Z g_ lZd [m^_l kljZrgh Z dhaZdb imklv ey]ml i_j ед
д_jyfb .
— Пусть будет так! — сказал Данило, стирая пыль с bglh\db b kuiey gZ ihedm ihjho .
Верный Стецько уже стоял одетый h k_c козацкой сбруе. Данило надел смушевую
шапку, закрыл окошко, задbgme засовами д_jv замкнул и ur_e потихоньку из дhjZ ,
промеж спаrbfb kоими козаками, ]hju .
Небо почти k_ прочистилось. С_`bc _l_j чуть -чуть на_\Ze с Днепра. Если бы не
слышно было издали стенания чайки, то k_ бы казалось онемевшим. Но hl почудился
шорох… Бурульбаш с _jguf слугою тихо спрятался за терноgbd прикрываrbc
срубленный засек. Кто -то красном жупане, с двумя пистолетами, с саблею при боку,
спускался с горы.
— Это тесть! — прогоhjbe пан Данило, разглядыZy его из -за куста. — Зачем и куда
ему идти wlm ihjm " Kl_pvdh g_ a_ай, смотри оба глаза, куда havf_l ^hjh]m iZg hl_p . —
Чело_d красном жупане сошел на самый берег и поhjhlbe к u^Zшемуся мысу. — А!
hl куда! — сказал пан Данило. — Что, Стецько, _^v он как раз потащился к колдуну
дупло.
— Да, верно, не другое место, пан Да нило! иначе мы бы b^_eb его на другой
стороне. Но он пропал около замка.
— Постой же, ue_a_f а потом пойдем по следам. Тут что -нибудь да кроется. Нет,
Катерина, я гоhjbe тебе, что отец тhc недобрый чело_d не так он и делал k_ как
праhkeZный.
Уже мелькнули пан Данило и его _jguc хлопец на u^Zшемся берегу. Вот уже их и
не b^gh Непробудный лес, окружаrbc замок, спрятал их. Верхнее окошко тихо
зас_lbehkv Внизу стоят козаки и думают, как бы e_alv bf Ни hjhl ни д_j_c не b^gh
Со дhjZ _ рно, есть ход; но как hclb туда? Издали слышно, как гремят цепи и бегают
собаки.
— Что я думаю долго! — сказал пан Данило, увидя перед окном высокий дуб. — Стой
тут, малый! я полезу на дуб; с него прямо можно глядеть hdhrdh .
Тут снял он с себя пояс, бр осил gba саблю, чтоб не з_g_eZ и, ухZlykv за _lи,
поднялся \_jo Hdhrdh се еще с_lbehkv Ijbk_ши на сук, hae_ kZfh]h hdgZ mp_ibeky hg
рукою за дереh и глядит: комнате и с_qb нет, а с_lbl По стенам чудпые знаки. Висит
оружие, но k_ странно е: такого не носят ни турки, ни крымцы, ни ляхи, ни христиане, ни
слаguc народ ш_^kdbc Под потолком aZ^ и i_j_^ мелькают нетопыри, и тень от них
мелькает по стенам, по д_jyf ih ihfhklm <hl hlорилась без скрыпа д_jv <oh^bl dlh -то
красном жупане и прямо к столу, накрытому белою скатертью. «Это он, это тесть!» Пан
Данило опустился немного ниже и прижался крепче к дереву.
Но ему некогда глядеть, смотрит ли кто окошко или нет. Он пришел пасмурен, не
духе, сдернул со стола скатерть — и ^jm] ih \ сей комнате тихо разлился прозрачно -голубой
с_l Только не смешаrb_ky hegu прежнего бледно -золотого перелиZebkv ныряли,
слоgh голубом море, и тянулись слоями, будто на мраморе. Тут постаbe он на стол
горшок и начал кидать g_]h dZdb_ -то траu .
Па н Данило стал ]ey^u\Zlvky и не заметил уже на нем красного жупана; f_klh того
показались на нем широкие шароZju какие носят турки; за поясом пистолеты; на голове
какая -то чудная шапка, исписанная ky не русскою и не польскою грамотою. Глянул в лицо
— и лицо стало переменяться: нос ulygmeky b ihиснул над губами; рот fbgmlm jZa^Zeky
до ушей; зуб u]eygme изо рта, нагнулся на сторону, — и стал перед ним тот самый колдун,
который показался на сZ^v[_ у есаула. «Пра^b сон тhc Катерина!» — подумал
Бур ульбаш.
Колдун стал прохажиZlvky округ стола, знаки стали быстрее переменяться на стене, а
нетопыри залетали сильнее gba b верх, aZ^ b перед. Голубой с_l klZghился реже, реже
и соk_f dZd [m^lh ihlmogme B с_lebpZ hk\_lbeZkv уже тонким розоuf kе том. Казалось,
с тихим зhghf разлиZeky чудный с_l по k_f углам, и ^jm] пропал, и стала тьма.
Слышался только шум, будто _l_j тихий час _q_jZ наигрывал, кружась по h^ghfm
зеркалу, нагибая еще ниже h^m серебряные иu И чудится пану Даниле, что с_lebp_
блестит месяц, ходят з_a^u неясно мелькает темно -синее небо, и холод ночного ha^moZ
пахнул даже ему ebph B qm^blky iZgm >Zgbe_ lml hg klZe smiZlv k_[y aZ mku g_ kibl eb
что уже не небо с_lebp_ а его собст_ggZy опочиZevgy bkyl н а стене его татарские и
турецкие сабли; около стен полки, на полках домашняя посуда и утZjv на столе хлеб и
соль; bkbl люлька… но f_klh образо u]ey^uают страшные лица; на лежанке… но
сгустиrbcky туман покрыл k_ и стало опять темно. И опять с чудн ым зhghf ос_lbeZkv
ky kетлица розоuf kетом, и опять стоит колдун неподb`gh чудной чалме сh_c A\mdb
стали сильнее и гуще, тонкий розоuc с_l станоbeky ярче, и что -то белое, как будто
облако, _yeh посреди хаты; и чудится пану Даниле, что облако то не облако, что то стоит
женщина; только из чего она: из ha^moZ что ли, uldZgZ " Отчего же она стоит и земли не
трогает, и не опершись ни на что, и скhav нее прос_qbает розоuc с_l и мелькают на
стене знаки? Вот она как -то поше_ebeZ прозрачною г олоhx сh_x тихо с_lylky ее
бледно -голубые очи; hehku ьются и падают по плечам ее, будто с_leh -серый туман; губы
бледно алеют, будто скhav [_eh -прозрачное утреннее небо льется едZ ijbf_lguc Zeuc kет
зари; броb keZ[h l_fg_xl :o wlh DZl_jbgZ Lml почувстh\Ze >Zgbeh qlh qe_gu у него
окоZebkv hg kbebeky ]hорить, но губы шевелились без звука.
Неподb`gh klhye dhe^mg gZ kоем месте.
— Где ты была? — спросил он, и стояrZy i_j_^ gbf aZlj_i_lZeZ .
— О! зачем ты меня вызZe ? — тихо простонала она. — Мне было так радостно. Я
была том самом месте, где родилась и прожила пятнадцать лет. О, как хорошо там! Как
зелен и душист тот луг, где я играла детст_ и полеu_ ц_lhqdb те же, и хата наша, и
огород! О, как обняла меня добрая мать моя! Какая любов ь у ней в очах! Она
приголублиZeZ меня, целоZeZ в уста и щеки, расчесывала частым гребнем мою русую
косу… Отец! — тут она i_jbeZ колдуна бледные очи, — зачем ты зарезал мать мою?
Грозно колдун погрозил пальцем.
— Раз_ я тебя просил гоhjblv про это? — И ha^mrgZy красаbpZ задрожала. — Где
теперь пани тhy ?
— Пани моя, Катерина, теперь заснула, а я и обрадоZeZkv тому, вспорхнула и
полетела. Мне даgh хотелось уb^_lv мать. Мне ^jm] сделалось пятнадцать лет. Я ky
стала легка, как птица. Зачем ты мен я uaал?
— Ты помнишь k_ lh qlh y ]hорил тебе q_jZ ? — спросил колдун так тихо, что едZ
можно было расслушать.
— Помню, помнюо; но чего бы не дала я, чтобы только забыть это! Бедная Катерина!
она многого не знает из того, что знает душа ее.
«Это Катер инина душа», — подумал пан Данило; но k_ _s_ g_ kf_e ihr_елиться.
— Покайся, отец! Не страшно ли, что после каждого убийстZ тh_]h мерт_pu
поднимаются из могил?
— Ты опять за старое! — грозно прерZe колдун. — Я постаex на сh_f я застаex
тебя сдела ть, что мне хочется. Катерина полюбит меня!..
— О, ты чудоbs_ а не отец мой! — простонала она. — Нет, не будет по -тh_fm
Пра^Z ты aye нечистыми чарами тhbfb eZklv uau\Zlv душу и мучить ее; но один
только бог может застаeylv ее делать то, что ему угодно. Нет, никогда Катерина, доколе я
буду держаться ее теле, не решится на богопротивное дело. Отец, близок Страшный суд!
Если б ты и не отец мой был, и тогда бы не застаbe f_gy baf_gblv fh_fm ex[hfm \_jghfm
мужу. Если бы муж мой и не был мне _j_g и мил, и тогда бы не изменила ему, потому что
бог не любит клятhij_klmiguo b g_ерных душ.
Тут i_jbeZ она бледные очи сhb окошко, под которым сидел пан Данило, и
недb`gh hklZghилась…
— Куда ты глядишь? Кого ты там b^brv ? — закричал колдун.
Воздушна я Катерина задрожала. Но уже пан Данило был даgh gZ a_fe_ b ijh[bjZeky k
сhbf _jguf Стецьком сhb горы. «Страшно, страшно!» — гоhjbe он про себя,
почуklоZ какую -то робость dhaZpdhf k_j^p_ b kdhjh ijhr_e ^ор сhc gZ dhlhjhf lZd
же крепко спал и козаки, кроме одного, сидеr_]h на сторóже и куриr_]h люльку.
Небо k_ [ueh aZk_ygh aездами.
V
— Как хорошо ты сделал, что разбудил меня! — гоhjbeZ Катерина, протирая очи
шитым рукаhf kоей сорочки и разглядывая с ног до голоu klhyшего перед нею мужа. —
Какой страшный сон мне b^_eky Как тяжело дышала грудь моя! Ух!.. Мне казалось, что я
умираю…
— Какой же сон, уж не этот ли? — И стал Бурульбаш рассказывать жене сh_c k_ им
b^_ggh_ .
— Ты как это узнал, мой муж? — спросила, изумиrbkv Кате рина. — Но нет, многое
мне неиз_klgh из того, что ты рассказываешь. Нет, мне не снилось, чтобы отец убил мать
мою; ни мерт_ph, ничего не b^_ehkv мне. Нет, Данило, ты не так рассказываешь. Ах, как
страшен отец мой!
— И не диh qlh l_[_ fgh]h_ g_ идело сь. Ты не знаешь и десятой доли того, что знает
душа. Знаешь ли, что отец тhc Zglbojbkl " ?s_ прошлом году, когда собирался я f_kl_ k
ляхами на крымце (тогда еще я держал руку этого не_jgh]h народа), мне гоhjbe игумен
Братского монастыря, — он, жена, сylhc чело_d , — что антихрист имеет eZklv uau\Zlv
душу каждого чело_dZ а душа гуляет по своей he_ когда заснет он, и летает f_kl_ с
архангелами около божией с_lebpu Мне с перh]h раза не показалось лицо тh_]h отца.
Если бы я знал, что у тебя т акой отец, я бы не женился на тебе; я бы кинул тебя и не принял
бы на душу греха, породниrbkv k Zglbojbklhым племенем.
— Данило! — сказала Катерина, закрыв лицо руками и рыдая, — я ли bgh\gZ чем
перед тобою? Я ли изменила тебе, мой любый муж? Чем же н авела на себя гне тhc " Не
_jgh раз_ служила тебе? сказала ли протиgh_ слоh когда ты hjhqZeky на_k_e_ с
молодецкой пирушки? тебе ли не родила черноброh]h kugZ " .
— Не плачь, Катерина, я тебя теперь знаю и не брошу ни за что. Грехи k_ лежат на
отц е тh_f .
— Нет, не называй его отцом моим! Он не отец мне. Бог сb^_l_ev я отрекаюсь от
него, отрекаюсь от отца! Он антихрист, богоотступник! Пропадай он, тони он — не подам
руки спасти его. Сохни он от тайной траu — не подам h^u напиться ему. Ты у меня отец
мой!
VI
В глубоком подZe_ у пана Данила, за тремя замками, сидит колдун, закоZgguc в
железные цепи; а подале над Днепром горит бесоkdbc его замок, и алые, как кроv hegu
хлебещут и толпятся hdjm] старинных стен. Не за колдоklо и не за богоп ротивные дела
сидит глубоком подZe_ колдун: им судия бог; сидит он за тайное предательстh за
сгоhju с jZ]Zfb праhkeZной Русской земли — продать католикам украинский народ и
u`_qv христианские церкb Угрюм колдун; дума черная, как ночь, у него голо_ Всего
только один день остается жить ему, а заljZ пора распрощаться с миром. ЗаljZ ждет его
казнь. Не соk_f легкая казнь его ждет; это еще милость, когда сZjyl его жиh]h котле
или сдерут с него грешную кожу. Угрюм колдун, поникнул голоhx М ожет быть, он уже и
кается перед смертным часом, только не такие грехи его, чтобы бог простил ему. Вверху
перед ним узкое окно, переплетенное железными палками. Гремя цепями, под_eky hg d hdgm
поглядеть, не пройдет ли его дочь. Она кротка, не памятозлобна , как голубка, не
умилосердится ли над отцом… Но никого нет. Внизу бежит дорога; по ней никто не пройдет.
Пониже ее гуляет Днепр; ему ни до кого нет дела: он бушует, и унывно слышать колоднику
однозвучный шум его.
Вот кто -то показался по дороге — это коза к! И тяжело a^hogme узник. Опять k_
пусто. Вот кто -то ^Zeb kimkdZ_lky JZa\_ается зеленый кунтуш… горит на голо_ ahehlhc
кораблик… Это она! Еще ближе приникнул он к окну. Вот уже подходит близко…
— Катерина! дочь! умилосердись, подай милостыню!..
Она нема, она не хочет слушать, она и глаз не на_^_l gZ lxjvfm b m`_ ijhreZ m`_ b
скрылась. Пусто h сем мире. Унывно шумит Днепр. Грусть залегает k_j^p_ Gh едает ли
эту грусть колдун?
День клонится к _q_jm Уже солнце село. Уже и нет его. Уже и _q_j : с_`h где -то
мычит he откуда -то на_аются звуки, — _jgh где -нибудь народ идет с работы и
_k_eblky по Днепру мелькает лодка… кому нужда до колодника! Блеснул на небе
серебряный серп. Вот кто -то идет с протиghc стороны по дороге. Трудно разглядеть
темноте. Это haращается Катерина.
— Дочь, Христа ради! и сbj_iu_ heq_gylZ не станут рвать сhx мать, дочь, хотя
a]eygb на преступного отца сh_]h ! — Она не слушает и идет. — Дочь, ради несчастной
матери!.. — Она останоbeZkv . — Приди принять послед нее мое слоh !
— Зачем ты зо_rv меня, богоотступник? Не называй меня дочерью! Между нами нет
никакого родстZ Q_]h lu ohq_rv hl f_gy jZ^b g_kqZklghc fh_c fZl_jb ?
— Катерина! Мне близок конец: я знаю, меня тhc муж хочет приyaZlv к кобыльему
хhklm b imk тить по полю, а может, еще и страшнейшую выдумает казнь…
— Да раз_ _klv gZ kете казнь, раgZy lоим грехам? Жди ее; никто не станет просить
за тебя.
— Катерина! меня не казнь страшит, но муки на том с_l_ Ты неbggZ Катерина,
душа тhy будет летать р ае около бога; а душа богоотступного отца тh_]h будет гореть
огне _qghf b gbdh]^Z g_ m]Zkg_l lhl h]hgv \k_ kbevg__ b kbevg__ [m^_l hg jZa]hjZlvky gb
капли росы никто не уронит, ни _l_j g_ iZog_l …
— Этой казни я не eZklgZ mfZeblv , — сказала Катерин а, от_jgmшись.
— Катерина! постой на одно слоh ты можешь спасти мою душу. Ты не знаешь еще,
как добр и милосерд бог. Слышала ли ты про апостола ПаeZ какой был он грешный
чело_d gh ihke_ ihdZyeky b klZe kятым.
— Что я могу сделать, чтобы спасти тh ю душу? — сказала Катерина, — мне ли,
слабой женщине, об этом подумать!
— Если бы мне удалось отсюда uclb я бы k_ кинул. Покаюсь: пойду пещеры,
надену на тело жесткую eZkygbpm день и ночь буду молиться богу. Не только скоромного,
не havfm рыбы ро т! не постелю одежды, когда стану спать! и k_ буду молиться, k_
молиться! И когда не снимет с меня милосердие божие хотя сотой доли грехо aZdhiZxkv ih
шею землю или замуруюсь каменную стену; не havfm ни пищи, ни пития и умру; а все
добро свое отда м чернецам, чтобы сорок дней и сорок ночей праbeb ih fg_ iZgbob^m .
Задумалась Катерина.
— Хотя я отопру, но мне не раскоZlv lоих цепей.
— Я не боюсь цепей, — гоhjbe он. — Ты гоhjbrv что они закоZeb мои руки и
ноги? Нет, я напустил им глаза туман и f_klh руки протянул сухое дереh Вот я, гляди,
на мне нет теперь ни одной цепи! — сказал он, uoh^y на середину. — Я бы и стен этих не
побоялся и прошел бы скhav gbo gh fm` lой и не знает, какие это стены. Их строил сylhc
схимник, и никакая нечистая сила не может отсюда uесть колодника, не отомкну тем
самым ключом, которым замыкал сylhc сhx келью. Такую самую келью ujhx и я себе,
неслыханный грешник, когда выйду на hex .
— Слушай, я uimsm тебя; но если ты меня обманываешь, — сказала Катерина,
останоbшись пред д_jvx , — и, f_klh того чтобы покаяться, станешь опять братом
черту?
— Нет, Катерина, мне не долго остается жить уже. Близок и без казни мой конец.
Неужели ты думаешь, что я предам сам себя на _qgmx fmdm ?
Замки загремели.
— Прощай! хра ни тебя бог милосердый, дитя мое! — сказал колдун, поцелоZ ее.
— Не прикасайся ко мне, неслыханный грешник, уходи скорее!.. — гоhjbeZ DZl_jbgZ
Но его уже не было.
— Я uimklbeZ его, — сказала она, испугавшись и дико осматриZy стены. — Что я
стану тепе рь от_qZlv fm`m ? Я пропала. Мне жиhc l_i_jv hklZ_lky aZjulvky могилу! — и,
зарыда почти упала она на пень, на котором сидел колодник. — Но я спасла душу, —
сказала она тихо. — Я сделала богоугодное дело. Но муж мой… Я перuc раз обманула
его. О, ка к страшно, как трудно будет мне перед ним гоhjblv непра^m Кто -то идет! Это
он! муж! — kdjbdgmeZ hgZ hlqZyggh b [_a qm\kl упала на землю.
VII
— Это я, моя родная дочь! Это я, мое серденько! — услышала Катерина, очнуrbkv b
увидела перед собою старую прислужнику. Баба, наклониrbkv dZaZehkv qlh -то шептала и,
протяну gZ^ g_x bkkhormx jmdm kою, опрыскиZeZ __ oheh^ghx одою.
— Где я? — гоhjbeZ Катерина, подымаясь и оглядыZykv . — Передо мною шумит
Днепр, за мною горы… куда за_eZ lu f_gy [Z[Z ?
— Я тебя не за_eZ а uела; вынесла на руках моих из душного подZeZ Замкнула
ключиком, чтобы тебе не досталось чего от пана Данила.
— Где же ключ? — сказала Катерина, поглядыZy gZ kой пояс. — Я его не b`m .
— Его отyaZe fm` lой, поглядеть на колдуна, дитя мое.
— Поглядеть?.. Баба, я пропала! — kdjbdgmeZ DZl_jbgZ .
— Пусть бог милует нас от этого, дитя мое! Молчи только, моя паняночка, никто
ничего не узнает!
— Он убежал, проклятый антихрист! Ты слышала, Катерина? он убежал! — сказал пан
Данило, приступ ая к жене сh_c Hqb f_lZeb h]hgv kZ[ey aеня, тряслась при боку его.
Померт_eZ `_gZ .
— Его выпустил кто -нибудь, мой любый муж? — прогоhjbeZ hgZ ^jh`Z .
— Выпустил, пра^Z тhy но uimklbe черт. Погляди, f_klh него бреgh закоZgh
железо. Сделал же бог так, что черт не боится козачьих лап! Если бы только думу об этом
держал ]hehе хоть один из моих козако b y [u magZe y [u b dZagb _fm g_ gZr_e !
— А если бы я?.. — неhevgh ымолbeZ DZl_jbgZ b bkim]Zшись, останоbeZkv .
— Если бы ты a^mfZeZ lh гда бы ты не жена мне была. Я бы тебя зашил тогда f_rhd
и утопил бы на самой середине Днепра!..
Дух занялся у Катерины, и ей чудилось, что hehkZ klZeb hl^_eylvky gZ ]hehе ее.
VIII
На пограничной дороге, dhjqf_ kh[jZebkv eyob b ibjmxl m`_ ^\Z ^gb . Что -то немало
k_c сhehqb Сошлись, _jgh на какой -нибудь наезд: у иных и мушкеты есть; чокают
шпоры, брякают сабли. Паны _k_eylky и хZklZxl гоhjyl про небывалые дела сhb
насмехаются над праhkeZьем, зовут народ украинский сhbfb холопьями и Z`g о крутят
усы, и Z`gh aZ^jZши голоu jZaалиZxlky gZ eZках. С ними и ксендз f_kl_ Lhevdh b
ксендз у них на их же стать, и с b^m ^Z`_ g_ ihoh` gZ ojbklbZgkdh]h ihiZ пьет и гуляет с
ними и гоhjbl g_q_klbым языком сhbf kjZfgu_ j_qb Gb чем не ус тупает им и челядь:
позакидали назад рукаZ оборZgguo жупано сhbo и ходят козырем, как будто бы что
путное. Играют в карты, бьют картами один другого по носам. Набрали с собою чужих жен.
Крик, драка!.. Паны беснуются и отпускают штуки: хZlZxl aZ [hjh^m жида, малюют ему на
нечестиhf e[m dj_kl klj_eyxl баб холостыми зарядами и танцуют кракоyd k g_q_klbым
попом сhbf Не бывало такого соблазна на Русской земле и от татар. Видно, уже ей бог
определил за грехи терпеть такое посрамление! Слышно между об щим содомом, что гоhjyl
про заднепроkdbc хутор пана Данила, про красаbpm жену его… Не на доброе дело
собралась эта шайка!
IX
Сидит пан Данило за столом kоей с_lebp_ ih^i_jrbkv ehdl_f b ^mfZ_l Kb^bl gZ
лежанке пани Катерина и поет песню.
— Чего -то грустно мне, жена моя! — сказал пан Данило. — И голоZ болит у меня, и
сердце болит. Как -то тяжело мне! Видно, где -то недалеко уже ходит смерть моя.
«О мой ненаглядный муж! приникни h мне голоhx своею! Зачем ты
приголублиZ_rv к себе такие черные дум ы», — подумала Катерина, да не посмела сказать.
Горько ей было, поbgghc ]hehе, принимать мужние ласки.
— Слушай, жена моя! — сказал Данило, — не остаeyc сына, когда меня не будет. Не
будет тебе от бога счастия, если ты кинешь его, ни том, ни этом св ете. Тяжело будет
гнить моим костям kujhc a_fe_ Z _s_ ly`_e__ [m^_l ^mr_ fh_c .
— Что гоhjbrv ты, муж мой! Не ты ли издеZeky над нами, слабыми женами? А
теперь сам гоhjbrv dZd keZ[Zy `_gZ L_[_ _s_ ^he]h gm`gh `blv .
— Нет, Катерина, чует душа близкую смерть. Что -то грустно станоblky на с_l_
Времена лихие приходят. Ох, помню, помню я годы; им, верно, не воротиться! Он был еще
жи честь и слаZ нашего hckdZ старый Конашеbq Как будто перед очами моими
проходят теперь козацкие полки! Это было золо тое j_fy Катерина! Старый гетьман сидел
на hjhghf коне. Блестела руке булаZ hdjm] сердюки; по сторонам ше_ebehkv красное
море запорожце Стал гоhjblv гетьман — и k_ стало как dhiZggh_ Заплакал старичина,
как зачал kihfbgZlv нам прежние дела и сечи. Эх, если б ты знала, Катерина, как резались
мы тогда с турками! На голо_ моей b^_g и доныне рубец. Четыре пули пролетело в
четырех местах скhav меня. И ни одна из ран не зажила соk_f Сколько мы тогда набрали
золота! Дорогие каменья шапками чер пали козаки. Каких коней, Катерина, если б ты знала,
каких коней мы тогда угнали! Ох, не h_ать уже мне так! Кажется, и не стар, и телом бодр; а
меч козацкий uалиZ_lky ba jmd `b\m [_a ^_eZ b kZf g_ agZx ^ey q_]h `b\m Ihjy^dm g_l
Украйне: полкоgb ки и есаулы грызутся, как собаки, между собою. Нет старшей голоu
над k_fb Шляхетстh наше k_ переменило на польский обычай, переняло лукавстh
продало душу, приняrb унию. Жидоkl\h угнетает бедный народ. О j_fy j_fy
минуr__ j_fy куда подеZebk ь u лета мои?.. Ступай, малый, подZe принеси мне
кухоль меду! Выпью за прежнюю долю и за даgb_ ]h^u !
— Чем будем принимать гостей, пан? С лугоhc стороны идут ляхи! — сказал,
hr_^rb хату, Стецько.
— Знаю, зачем идут они, — ufheил Данило, подыма ясь с места. — Седлайте, мои
_jgu_ слуги, коней! надеZcl_ сбрую! сабли наголо! не забудьте набрать и сbgphого
толокна. С честью нужно klj_lblv ]hkl_c !
Но еще не успели козаки сесть на коней и зарядить мушкеты, а уже ляхи, будто
упаrbc hk_gvx k ^_j_а на землю лист, усеяли собою гору.
— Э, да тут есть с кем пере_^Zlvky ! — сказал Данило, поглядыZy на толстых пано
Z`gh качаrboky i_j_^b на конях золотой сбруе. — Видно, еще раз до_^_lky нам
погулять на славу! Натешься же, козацкая душа, последн ий раз! Гуляйте, хлопцы, пришел
наш праздник!
И пошла по горам потеха, и запироZe ibj ]meyxl f_qb e_lZxl imeb j`ml b lhihqml
кони. От крику безумеет голоZ hl ^ufm ke_igml hqb <k_ i_j_f_rZehkv Gh dhaZd qm_l ]^_
друг, где недруг; прошумит ли пуля — Zeblky лихой седок с коня; сbklg_l сабля —
катится по земле голоZ [hjfhqZ yaudhf g_k\yagu_ j_qb .
Но b^_g толпе красный _jo козацкой шапки пана Данила; мечется глаза золотой
пояс на синем жупане; boj_f ьется гриZ ороного коня. Как птица, мельк ает он там и там;
покрикиZ_l b fZr_l ^ZfZkkdhc kZ[e_c b jm[bl k ijZого и леh]h ie_qZ Jm[b dhaZd ]meyc
козак! тешь молодецкое сердце; но не заглядывайся на золотые сбруи и жупаны! топчи под
ноги золото и каменья! Коли, козак! гуляй, козак! но оглянис ь назад: нечестиu_ ляхи
зажигают уже хаты и угоняют напуганный скот. И, как bohjv ihоротил пан Данило назад,
и шапка с красным _johf f_evdZ_l m`_ озле хат, и редеет hdjm] _]h lheiZ .
Не час, не другой бьются ляхи и козаки. Не много станоblky тех и д ругих. Но не
устает пан Данило: сбиZ_l k k_^eZ ^ebgguf dhiv_f kоим, топчет лихим конем пеших. Уже
очищается дhj уже начали разбегаться ляхи; уже обдирают казаки с убитых золотые
жупаны и богатую сбрую; уже пан Данило сбирается погоню, и a]eygme что бы созZlv
сhbo и _kv закипел от ярости: ему показался Катеринин отец. Вот он стоит на горе и
целит на него мушкет. Данило погнал коня прямо к нему… Козак, на гибель идешь…
Мушкет гремит — и колдун пропал за горою. Только _jguc Стецько b^_e как мельк нула
красная одежда и чудная шапка. Зашатался козак и сZebeky gZ a_fex .
Кинулся верный Стецько к сh_fm пану, — лежит пан его, протянуrbkv на земле и
закрывши ясные очи. Алая кроv aZdbi_eZ gZ ]jm^b Gh идно, почуял _jgh]h kem]m kоего.
Тихо приподня л _db блеснул очами: «Прощай, Стецько! скажи Катерине, чтобы не
покидала сына! Не покидайте и u его, мои верные слуги!» — и затих. Вылетела козацкая
душа из дhjygkdh]h l_eZ ihkbg_eb mklZ Kibl dhaZd g_ijh[m^gh .
Зарыдал _jguc kem]Z и машет рукою Кате рине: «Ступай, пани, ступай: подгулял тhc
пан. Лежит он пьянехонек на сырой земле. Долго не протрезblvky _fm »
Всплеснула руками Катерина и поZebeZkv как сноп, на мертh_ тело. «Муж мой, ты
ли лежишь тут, закрывши очи? Встань, мой ненаглядный сокол, пр отяни ручку сhx
приподымись! погляди хоть раз на тhx Катерину, пошевели устами, ufheи хоть одно
сло_qdh Но ты молчишь, ты молчишь, мой ясный пан! Ты посинел, как Черное море.
Сердце тh_ не бьется! Отчего ты такой холодный, мой пан? b^gh не горючи мои слезы,
неfhqv bf kh]j_lv l_[y <b^gh g_ ]jhfhd ieZq fhc g_ jZa[m^blv bf l_[y Dlh `_ ihедет
теперь полки тhb " Кто понесется на тh_f hjhghf конике, громко загукает и замашет
саблей пред козаками? Козаки, козаки! где честь и слаZ ZrZ " Лежит чес ть и слаZ ZrZ
закрывши очи, на сырой земле. Похороните же меня, похороните f_kl_ k gbf aZkuivl_ fg_
очи землею! надаbl_ мне кленоu_ доски на белые груди! Мне не нужна больше красота
моя!»
Плачет и убиZ_lky Катерина; а даль ky покрывается пылью: ск ачет старый есаул
Горобець на помощь.
X
Чуден Днепр при тихой погоде, когда hevgh b ieZно мчит скhav e_kZ b ]hju ihegu_
h^u сhb Ни зашелохнет; ни прогремит. Глядишь, и не знаешь, идет или не идет его
_ebqZая ширина, и чудится, будто _kv uebl он из стекла, и будто голубая зеркальная
дорога, без меры rbjbgm [_a dhgpZ длину, реет и v_lky ih a_e_ghfm fbjm Ex[h lh]^Z b
жаркому солнцу оглядеться с urbgu и погрузить лучи в холод стеклянных h^ и
прибережным лесам ярко отсветиться h^Zo Зелен окудрые! они толпятся f_kl_ с
полеufb pетами к h^Zf b gZdehgbшись, глядят gbo b g_ gZ]ey^ylky b g_ gZex[mxlky
с_leuf kоим зраком, и усмехаются к нему, и при_lkl\mxl _]h dbая _lями. В середину
же Днепра они не смеют глянуть: никто, кроме сол нца и голубого неба, не глядит него.
Редкая птица долетит до середины Днепра. Пышный! ему нет равной реки мире. Чуден
Днепр и при теплой летней ночи, когда k_ засыпает — и чело_d и з_jv и птица; а бог
один _ebqZо озирает небо и землю и _ebqZо сотрясает ризу. От ризы сыплются з_a^u
Звезды горят и с_lyl над миром и k_ разом отдаются Днепре. Всех их держит Днепр в
темном лоне сh_f Ни одна не убежит от него; раз_ погаснет на небе. Черный лес,
унизанный спящими hjhgZfb и дреe_ разломанны е горы, с_kykv силятся закрыть его
хотя длинною тенью сh_x , — напрасно! Нет ничего fbj_ qlh [u fh]eh ijbdjulv >g_ij
Синий, синий, ходит он плаguf разлиhf и середь ночи, как середь дня; b^_g за столько
^Zev за сколько видеть может чело_qv_ око. Нежась и прижимаясь ближе к берегам от
ночного холода, дает он по себе серебряную струю; и она kiuobаете будто полоса
дамасской сабли; а он, синий, сноZ заснул. Чуден и тогда Днепр, и нет реки, раghc ему в
мире! Когда же пойдут горами по небу синие ту чи, черный лес шатается до корня, дубы
трещат и молния, изламываясь между туч, разом ос_lbl p_euc fbj — страшен тогда Днепр!
Водяные холмы гремят, ударяясь о горы, и с блеском и стоном отбегают назад, и плачут, и
залиZxlky ^Zeb Так убиZ_lky старая мат ь козака, uijhожая сh_]h сына в hckdh
Разгульный и бодрый, едет он на hjhghf коне, подбочениrbkv и молодецки заломив
шапку; а она, рыдая, бежит за ним, хZlZ_l его за стремя, лоbl удила, и ломает над ним
руки, и залиZ_lky ]hjxqbfb ke_aZfb .
Дико че рнеют промеж ратующими hegZfb обгорелые пни и камни на u^Zшемся
берегу. И бьется об берег, подымаясь \_jo и опускаясь gba пристающая лодка. Кто из
козако осмелился гулять челне то j_fy когда рассердился старый Днепр? Видно, ему
не _^hfh qlh он глотает, как мух, людей.
Лодка причалила, и вышел из нее колдун. Не_k_e он; ему горька тризна, которую
с_jrbeb dhaZdb gZ^ m[bluf kоим паном. Не мало поплатились ляхи: сорок четыре пана со
k_x сбруею и жупанами да тридцать три холопа изрублены куск и; а остальных f_kl_ с
конями угнали ie_g ijh^Zlv lZlZjZf .
По каменным ступеням спустился он, между обгорелыми пнями, вниз, где, глубоко
земле, ujulZ была у него землянка. Тихо вошел он, не скрыпнувши д_jvx постаbe на
стол, закрытый скатертью, гор шок и стал бросать длинными руками сhbfb какие -то
не_^hfu_ ljZ\u зял кухоль, u^_eZgguc ba dZdh]h -то чудного дереZ ihq_jigme bf оды
и стал лить, ше_ey ]m[Zfb b lоря какие -то заклинания. Показался розоuc kет kетлице;
и страшно было глянуть тог да ему в лицо: оно казалось кроZым, глубокие морщины только
чернели на нем, а глаза были как h]g_ G_q_klbый грешник! уже и борода даgh ihk_^_eZ
и лицо изрыто морщинами, и ukho есь, а все еще тhjbl [h]hijhlbный умысел. Посреди
хаты стало _ylv [ елое облако, и что -то похожее на радость с_jdgmeh лицо его. Но отчего
же ^jm] стал он недb`bf с разинутым ртом, не смея поше_eblvky и отчего hehku
щетиною поднялись на его голо_ " В облаке перед ним с_lbehkv чье -то чудное лицо.
Непрошеное, незZg ое, яbehkv оно к нему гости; чем далее, выясниZehkv больше и
i_jbeh g_ih^\b`gu_ hqb Q_jlu _]h [jhи, глаза, губы — k_ g_agZdhfh_ _fm Gbdh]^Z о
kx жизнь сhx он его не b^u\Ze И страшного, кажется, нем мало, а непреодолимый
ужас напал на него. А незнакомая диgZy голоZ скhav облако так же неподb`gh глядела
на него. Облако уже и пропало; а не_^hfu_ q_jlu _s_ j_aq_ ыказыZebkv b hklju_ hqb g_
отрывались от него. Колдун _kv ih[_e_e dZd ihehlgh >bdbf g_ kоим голосом kdjbdgme
опрокинул г оршок… Все пропало.
XI
— Спокой себя, моя любая сестра! — гоhjbe старый есаул Горобець. — Сны редко
гоhjyl ijZду.
— Приляг, сестрица! — гоhjbeZ fheh^Zy _]h g_естка. — Я позову старуху, hjh`_x
проти __ gbdZdZy kbeZ g_ mklhbl HgZ ыльет переполох тебе.
— Ничего не бойся! — гоhjbe kug _]h oатаясь за саблю, — никто тебя не обидит.
Пасмурно, мутными глазами глядела на k_o Катерина и не находила речи. «Я сама
устроила себе погибель. Я uimklbeZ _]h GZdhg_p hgZ kdZaZeZ :
— Мне нет от него покоя! Во т уже десять дней я у Zk Кие_ а горя ни капли не
убаbehkv Думала, буду хоть тишине растить на месть сына… Страшен, страшен
приb^_eky он мне h сне! Боже сохрани и Zf уb^_lv его! Сердце мое до сих пор бьется.
«Я зарублю тh_ дитя, Катерина, — кр ичал он, — если не uc^_rv за меня замуж!..» — и,
зарыда dbgmeZkv hgZ d dheu[_eb Z bkim]Zggh_ ^bly ijhlygmeh jmqhidb b djbqZeh .
Кипел и с_jdZe kug _kZmeZ hl ]g_а, слыша такие речи.
Расходился и сам есаул Горобець:
— Пусть попробует он, окаянный антихр ист, прийти сюда; от_^Z_l бывает ли сила в
руках старого козака. Бог b^bl , — гоhjbe он, подымая к_jom прозорлиu_ очи, — не
летел ли я подать руку брату Данилу? Его святая hey застал уже на холодной постеле, на
которой много, много улеглось козацког о народа. Зато раз_ не пышна была тризна по нем?
uimklbeb ли хоть одного ляха жиh]h " Успокойся же, мое дитя! никто не посмеет тебя
обидеть, раз_ gb f_gy g_ [m^_l gb fh_]h kugZ .
Кончи слоZ сhb старый есаул пришел к колыбели, и дитя, уb^_\rb bk_ш ую на
ремне у него k_j_[jyghc hijZе красную люльку и гаман с блестящим огниhf ijhlygmeh
к нему ручонки и засмеялось.
— По отцу пойдет, — сказал старый есаул, снимая с себя люльку и отдаZy _fm , — еще
от колыбели не отстал, а уже думает курить люльку.
Тихо a^hogmeZ DZl_jbgZ b klZeZ dZqZlv dheu[_ev K]hорились про_klv ghqv месте,
и мало погодя уснули все. Уснула и Катерина.
На дhj_ и хате k_ было тихо; не спали только козаки, стояrb_ на сторóже.
Вдруг Катерина, kdjbdgm, проснулась, и за нею проснулись k_ «Он убит, он зарезан!» —
кричала она и кинулась к колыбели.
Все обступили колыбель и окаменели от страха, уb^_ши, что ней лежало нежиh_
дитя. Ни звука не ufheил ни один из них, не зная, что думать о неслыханном злодейст_ .
XII
Далеко от Украинского края, проехаrb Польшу, минуя и многолюдный город
Лемберг, идут рядами ukhdhерхие горы. Гора за горою, будто каменными цепями,
перекидывают они ijZо и e_о землю и обкоuают ее каменною толщей, чтобы не
прососало шумное и буйное море. Идут каменные цепи Валахию и Седмиградскую
область и громадою стали b^_ подкоu между галичским и _g]_jkdbf народом. Нет
таких гор gZr_c klhjhg_ =eZa g_ kf__l h]eygmlv bo Z gZ \_jrbgm bguo g_ aZoh^beZ b gh]Z
чело_qvy Чуден и b^ их: не задорное ли море u[_`Zeh в бурю из широких берего
kdbgmeh boj_f безобразные hegu и они, окамене остались недb`bfu ha^mo_ " Не
оборZebkv ли с неба тяжелые тучи и загромоздили собою землю? ибо и на них такой же
серый ц_l а белая верхушка блес тит и искрится при солнце. Еще до Карпатских гор
услышишь русскую молv и за горами еще кой -где отзо_lky dZd [m^lh jh^gh_ kehо; а там
уже и _jZ не та, и речь не та. Жи_l немалолюдный народ _g]_jkdbc ездит на конях,
рубится и пьет не хуже козака; а з а конную сбрую и дорогие кафтаны не скупится ugbfZlv
из кармана черhgpu JZa^hevgu b елики есть между горами озера. Как стекло, недb`bfu
они и, как зеркало, отдают k_[_ ]heu_ \_jrbgu ]hj b a_e_gu_ bo ih^hrы.
Но кто середи ночи, блещут или не блещут з_a^u едет на огромном hjhghf коне?
Какой богатырь с нечело_qvbf ростом скачет под горами, над озерами, отсвечиZ_lky с
исполинским конем g_^ижных h^Zo b [_kdhg_qgZy l_gv _]h kljZrgh f_evdZ_l ih ]hjZf "
Блещут чеканенные латы; на плече пика; гремит при седле сабля; шелом надbgml усы
чернеют; очи закрыты; ресницы опущены — он спит. И, сонный, держит поh^Z и за ним
сидит на том же коне младенец -паж и также спит и, сонный, держится за богатыря. Кто он,
куда, зачем едет? — кто его знает. Не день, не дZ уже он переезжает горы. Блеснет день,
ahc^_l солнце, его не b^gh изредка только замечали горцы, что по горам мелькает чья -то
длинная тень, а небо ясно, и тучи не пройдет по нем. Чуть же ночь на_^_l l_fghlm kghа он
b^_g и отдается озерах, и за ним, дрожа, скачет тень его. Уже проехал много он гор и
at_oZe на КриZg Горы этой нет ur_ между Карпатом; как царь подымается она над
другими. Тут останоbeky конь и kZ^gbd b еще глубже погрузился сон, и тучи, спустясь,
закрыли его.
XIII
«Тс… тише, баба! не стучи так, дитя мое заснуло. Долго кричал сын мой, теперь спит.
Я пойду лес, баба! Да что же ты так глядишь на меня? Ты страшна: у тебя из глаз
uly]bаются железные клещи… ух, какие длинные! и горят как огонь! Ты, _jgh _^vfZ
О, если т ы _^vfZ то пропади отсюда! ты украдешь моего сына. Какой бестолкоuc этот
есаул: он думает, мне _k_eh жить Кие_ нет, здесь и муж мой, и сын, кто же будет
смотреть за хатой? Я ушла так тихо, что ни кошка, ни собака не услышала. Ты хочешь, баба,
сдела ться молодою — это соk_f g_ljm^gh gm`gh lZgp_ать только; гляди, как я танцую…»
И, прогоhjb такие несyagu_ речи, уже неслась Катерина, безумно поглядыZy на k_
стороны и упираясь руками боки. С ba]hf притопывала она ногами; без меры, без такта
з_ нели серебряные подкоu Незаплетенные черные косы метались по белой шее. Как
птица, не останаebаясь, летела она, размахиZy jmdZfb b dbая голоhx b dZaZehkv [m^lh
обессиле beb ]jyg_lky gZa_fv beb ылетит из мира.
Печально стояла старая няня, и сл езами налились ее глубокие морщины; тяжкий
камень лежал на сердце у _jguo хлопце глядевших на сhx пани. Уже соk_f ослабела
она и лениh lhiZeZ gh]Zfb gZ h^ghf f_kl_ ^mfZy qlh lZgpm_l ]hjebpm : m f_gy fhgbklh
есть, парубки! — сказала она, наконец о станоbшись, — а у вас нет!.. Где муж мой? —
kdjbqZeZ она ^jm] выхZlb из -за пояса турецкий кинжал. — О! это не такой нож, какой
нужно. — При этом и слезы и тоска показались у ней на лице. — У отца моего далеко
сердце; он не достанет до него. У него с ердце из железа udhано. Ему выкоZeZ h^gZ \_^vfZ
на пекельном огне. Что ж нейдет отец мой? раз_ hg g_ agZ_l qlh ihjZ aZdhehlv _]h " <b^gh
он хочет, чтоб я сама пришла… — И, не докончи чудно засмеялася. — Мне пришла на ум
забаgZy история: я kihfgbeZ , как погребали моего мужа. Ведь его жиh]h погребли…
какой смех забирал меня!.. Слушайте, слушайте!» И вместо сло gZqZeZ hgZ i_lv i_kgx :
Бiжить hahd djbа_gvdbc ;
У тiм возку козак лежить,
Пострiляний, порубаний.
В пра Lc jmqp L ^jhlbd ^_j`blv ,
З того д роту крipy [_`blv ;
Бiжить река криZая.
Над рiчкою яhj klh lv ,
Над яhjhf орон кряче.
За козаком мати плаче.
Не плачь, мати, не журися!
Бо `_ liй сын ожениky ,
Та ay женку паняночку,
В чистом полi земляночку,
I без д_j_pv [_a hdhg_pv .
Та `_ пiснi bcrh конець.
ТанцiZeZ ju[Z a jZdhf …
А хто мене не полюбить, трясця его матерь! 32
Так перемешиZebkv m g_c се песни. Уже день и дZ `bет она kоей хате и не хочет
слышать о Кие_ и не молится, и бежит от людей, и с утра до позднего _q_jZ бро дит по
темным дубраZf Острые сучья царапают белое лицо и плеча; _l_j треплет расплетенные
косы; даgb_ листья шумят под ногами ее — ни на что не глядит она. В час, когда _q_jgyy
заря тухнет, еще не яeyxlky з_a^u не горит месяц, а уже страшно ходить лесу: по
дереvyf царапаются и хZlZxlky за сучья некрещеные дети, рыдают, хохочут, катятся
клубом по дорогам и широкой крапи_ из днепроkdbo heg u[_]Zxl _j_gbpZfb
погубиrb_ kои души деu олосы льются с зеленой голоu gZ ie_qb ода, звучно жу рча,
бежит с длинных hehk на землю, и деZ с_lblky скhav h^m как будто бы скhav
стеклянную рубашку; уста чудно усмехаются, щеки пылают, очи выманиZxl душу… она
сгорела бы от любb она зацелоZeZ бы… Беги, крещеный чело_d уста ее — лед, постель
— холодная h^Z она защекочет тебя и утащит реку. Катерина не глядит ни на кого, не
боится, безумная, русалок, бегает поздно с ножом сhbf b bs_l hlpZ .
С ранним утром приехал какой -то гость, статный собою, красном жупане, и
ос_^hfey_lky о пане Даниле; слышит k_ утирает рукаhf заплаканные очи и пожимает
плечами. Он -де h_\Ze месте с покойным Бурульбашем; f_kl_ jm[bebkv hgb k djufpZfb b
турками; ждал ли он, чтобы такой конец был пана Данила. Рассказывает еще гость о многом
другом и хочет b^_lv iZgb Катерину.
Катерина сначала не слушала ничего, что гоhjbe гость; напоследок стала, как
разумная, вслушиZlvky его речи. Он по_e ijh lh dZd hgb `beb месте с Данилом, будто
брат с братом; как укрылись раз под греблею от крымце Катерина k_ слушала и н е
спускала с него очей.
«Она отойдет! — думали хлопцы, глядя на нее. — Этот гость ue_qbl ее! Она уже
слушает, как разумная!»
Гость начал рассказывать между тем, как пан Данило, qZk hldjhенной беседы, сказал
ему: «Гляди, брат Копрян: когда he_x [h`b_c не будет меня на свете, havfb d k_[_ `_gm b
пусть будет она тh_x `_ghx »
Страшно hgabeZ него очи Катерина. «А! — kdjbdgmeZ hgZ , — это он! это отец!» —
и кинулась на него с ножом.
Долго боролся тот, стараясь ujать у нее нож. Наконец ujал, замахну лся — и
со_jrbehkv kljZrgh_ ^_eh hl_p m[be [_amfgmx ^hqv k\hx .
32 Едет окроZленный hahd на том had_ козак лежит, простреленный, изрубленный. В праhc руке он
держит копье, с того копья кроv [_`bl [_`bl j_dZ djhаZy GZ^ рекой явор стоит, над явором hjhg dZjdZ_l
О козаке мать плачет. Не плачь мать, не печалься! Тhc сын женился, aye жену панночку, чистом поле
земляночку, без д_j_c без окон. И hl k_c песне конец. ТанцеZeZ рыба с раком… А кто меня не полюбит,
пусть трясет его мать лихорадка!
Изумиrb_ky козаки кинулись было на него; но колдун уже успел вскочить на коня и
пропал из b^m .
XIV
За Киеhf показалось неслыханное чудо. Все паны и гетьманы собирались диblvky
сему чуд у: ^jm] klZeh идимо далеко h \k_ dhgpu kета. Вдали засинел Лиман, за Лиманом
разлиZehkv Черное море. БыZeu_ люди узнали и Крым, горою подымаrbcky из моря, и
болотный СиZr Ih e_\mx jmdm идна была земля Галичская.
— А то что такое? — допрашиZe соб раrbcky народ старых людей, указывая на
далеко мерещиrb_ky gZ g_[_ b [hevr_ ihoh`b_ gZ h[eZdZ k_ju_ b [_eu_ ерхи.
— То Карпатские горы! — гоhjbeb старые люди, — меж ними есть такие, с которых
_d g_ koh^bl kg_] Z lmqb ijbklZxl b ghqmxl lZf .
Тут показа лось ноh_ диh облака слетели с самой ukhdhc горы, и на _jrbg_ ее
показался h сей рыцарской сбруе человек на коне, с закрытыми очами, и так b^_g dZd [u
стоял [ebab .
Тут, меж диbшимся со страхом народом, один kdhqbe на коня и, диh озираясь по
сторонам, как будто ища очами, не гонится ли кто за ним, тороплиh h kx мочь, погнал
коня сh_]h Lh [ue dhe^mg Q_]h `_ lZd i_j_im]Zeky hg " Kh kljZohf глядеrbkv чудного
рыцаря, узнал он на нем то же самое лицо, которое, незZgh_ показалось ему, ког да он
hjh`be Сам не мог он разуметь, отчего нем k_ смутилось при таком b^_ и, робко
озираясь, мчался он на коне, покамест не застигнул его _q_j и не проглянули з_a^u Тут
поhjhlbe он домой, может быть, допросить нечистую силу, что значит такое ди h Уже он
хотел перескочить с конем через узкую реку, uklmibшую рукавом сегеди дороги, как
^jm] конь на k_f скаку останоbeky заhjhlbe к нему морду и — чудо, засмеялся! белые
зубы страшно блеснули двумя рядами h fjZd_ >u[hf ih^gyebkv олоса на гол о_ dhe^mgZ
Дико закричал он и заплакал, как исступленный, и погнал коня прямо к Киеву. Ему
чудилось, что k_ со всех сторон бежало лоblv его: дереvy обступиrb темным лесом и
как будто жиu_ киZy черными бородами и uly]bая длинные _lи, силились задушить
его; з_a^u казалось, бежали i_j_^b перед ним, указывая k_f на грешника; сама дорога,
чудилось, мчалась по следам его. Отчаянный колдун летел Db_ к святым местам.
XV
Одиноко сидел сh_c пещере перед лампадою схимник и не сh^be очей с с ylhc
книги. Уже много лет, как он затhjbeky сh_c i_s_j_ M`_ k^_eZe k_[_ b ^hsZluc ]jh[ \
который ложился спать f_klh ihkl_eb AZdjue kятой старец сhx dgb]m b klZe fheblvky
Вдруг [_`Ze человек чудного, страшного b^Z Изумился сylhc схимник п ерuc раз и
отступил, уb^_ такого чело_dZ Весь дрожал он, как осиноuc лист; очи дико косились;
страшный огонь пугливо сыпался из очей; дрожь наh^beh gZ ^mrm mjh^ebое его лицо.
— Отец, молись! молись! — закричал он отчаянно, — молись о погибшей душе ! — и
грянулся на землю.
Сylhc kobfgbd i_j_dj_klbeky ^hklZe dgb]m jZaернул — и ужасе отступил назад и
ujhgbe dgb]m .
— Нет, неслыханный грешник! нет тебе помилоZgby [_]b hlkx^Z g_ fh]m fheblvky h
тебе.
— Нет? — закричал, как безумный, грешник.
— Гляди: сylu_ буквы книге налились кроvx Еще никогда мире не бывало
такого грешника!
— Отец, ты смеешься надо мною!
— Иди, окаянный грешник! не смеюсь я над тобою. Боязнь оeZ^_ает мною. Не добро
быть чело_dm k lh[hx месте!
— Нет, нет! ты смеешься, не гоhjb я b`m как раздbgmeky рот тhc hl белеют
рядами тhb klZju_ am[u .
И как бешеный кинулся он — и убил сylh]h kobfgbdZ .
Что -то тяжко застонало, и стон перенесся через поле и лес. Из -за леса поднялись тощие,
сухие руки с длинными когтями; затряслись и пропали.
И уже ни страха, ничего не чувстh\Ze он. Все чудится ему как -то смутно. В ушах
шумит, голове шумит, как будто от хмеля; и k_ что ни есть перед глазами, покрывается
как бы паутиною. Вскочиrb gZ dhgy ih_oZe hg ijyfh Кане ^mfZ я оттуда через Черкасы
напраblv путь к татарам прямо Крым, сам не зная для чего. Едет он уже день, другой, а
КанеZ k_ нет. Дорога та самая; пора бы ему уже даgh показаться, но КанеZ не b^gh
Вдали блеснули _jomrdb церк_c Но это не Кане а Шумск . Изумился колдун, b^y что
он заехал соk_f другую сторону. Погнал коня назад к Киеву, и через день показался
город; но не Кие а Галич, город еще далее от КиеZ чем Шумск, и уже недалеко от
_g]jh. Не зная, что делать, поhjhlbe он коня сноZ назад , но чувствует сноZ что едет
противную сторону и все i_j_^ G_ fh] [u gb h^bg q_ehек kете рассказать, что было на
душе у колдуна; а если бы он заглянул и уb^_e что там деялось, то уже недосыпал бы он
ночей и не засмеялся бы ни разу. То была не з лость, не страх и не лютая досада. Нет такого
слоZ на с_l_ которым бы можно было его назZlv Его жгло, пекло, ему хотелось бы _kv
с_l ulhilZlv конем сhbf aylv kx землю от КиеZ до Галича с людьми, со k_f и
затопить ее Черном море. Но не от зл обы хотелось ему это сделать; нет, сам он не знал
отчего. Весь a^jh]gme он, когда уже показались близко перед ним Карпатские горы и
ukhdbc Djbан, накрывший сh_ l_fy [m^lh rZidhx k_jhx lmq_x Z dhgv се несся и уже
рыскал по горам. Тучи разом очистили сь, и перед ним показался страшном _ebqbb
kZ^gbd Он силится останоblvky крепко натягиZ_l удила; дико ржал конь, подымая
гриву, и мчался к рыцарю. Тут чудится колдуну, что k_ нем замерло, что недb`guc
kZ^gbd r_елится и разом открыл сhb hqb m видел несшегося к нему колдуна и засмеялся.
Как гром, рассыпался дикий смех по горам и зазвучал сердце колдуна, потрясши k_ что
было gmljb его. Ему чудилось, что будто кто -то сильный e_a него и ходил gmljb его и
бил молотами по сердцу, по жилам… т ак страшно отдался g_f wlhl kf_o !
УхZlbe садник страшною рукою колдуна и поднял его на воздух. Вмиг умер колдун и
открыл после смерти очи. Но уже был мерт_p b ]ey^_e dZd f_jlец. Так страшно не глядит
ни жиhc gb оскресший. Ворочал он по сторонам ме ртufb ]eZaZfb b mидел подняrboky
мерт_ph от КиеZ и от земли Галичской, и от Карпата, как д_ капли h^u схожих лицом
на него.
Бледны, бледны, один другого ur_ один другого костистей, стали они hdjm]
kZ^gbdZ держаr_]h руке страшную добычу. Ещ е раз засмеялся рыцарь и кинул ее
пропасть. И k_ мерт_pu kdhqbeb пропасть, подхZlbeb мерт_pZ и hgabeb него сhb
зубы. Еще один, k_o выше, k_o страшнее, хотел подняться из земли; но не мог, не силах
был этого сделать, так _ebd ujhk он зе мле; а если бы поднялся, то опрокинул бы и
Карпат, и Седмиградскую и Турецкую землю; немного только подвинулся он, и пошло от
того трясение по k_c a_fe_ B fgh]h ihhijhdb^u\Zehkv езде хат. И много задаbeh gZjh^m .
Слышится часто по Карпату сbkl dZd [m дто тысяча мельниц шумит колесами на h^_
То [_aыходной пропасти, которой не b^Ze _s_ gb h^bg q_ehек, страшащийся проходить
мимо, мерт_pu грызут мерт_pZ Нередко бывало по k_fm миру, что земля тряслась от
одного конца до другого: то оттого делаетс я, толкуют грамотные люди, что есть где -то близ
моря гора, из которой uoатывается пламя и текут горящие реки. Но старики, которые
живут и в Венгрии и =Zebqkdhc a_fe_ emqr_ agZxl wlh b ]hорят: что то хочет подняться
ujhkrbc земле _ebdbc еликий м ерт_p b ljyk_l a_fex .
XVI
В городе Глухо_ собрался народ около старца бандуриста и уже с час слушал, как
слепец играл на бандуре. Еще таких чудных песен и так хорошо не пел ни один бандурист.
СперZ по_e он про прежнюю гетьманщину, за Сагайдачного и Хмельницкого. Тогда иное
было j_fy козачестh было славе; топтало конями неприятелей, и никто не смел
посмеяться над ним. Пел и _k_eu_ песни старец и поh`bал сhbfb очами на народ, как
будто зрящий; а пальцы, с проделанными к ним костями, летали как муха по струнам, и
казалось, струны сами играли; а кругом народ, старые люди, понури голоu а молодые,
подня hqb gZ klZjpZ g_ kf_eb b r_ilZlv f_`^m kh[hx .
— Постойте, — сказал старец, — я Zf aZihx ijh h^gh ^Zнее дело.
Народ сдbgmeky _s_ l_kg__ b k лепец запел:
«За пана Степана, князя Седмиградского, был князь Седмиградский королем и у ляхо
жило дZ dhaZdZ B\Zg ^Z I_ljh @beb hgb lZd dZd [jZl k [jZlhf «Гляди, Иван, k_ qlh gb
добудешь, — k_ ihiheZf dh]^Z dhfm \_k_ev_ — _k_ev_ b ^jm]hfm dh]^ а кому горе — горе
и обоим; когда кому добыча — пополам добычу; когда кто ihehg ihiZ^_l — другой продай
k_ и дай udmi а не то сам ступай полон». И пра^Z все, что ни достаZeb козаки, k_
делили пополам; угоняли ли чужой скот или коней, k_ ^_ebeb пополам.
***
Воевал король Степан с турчином. Уже три недели hx_l он с турчином, а k_ не
может его u]gZlv : m lmjqbgZ [ue iZrZ lZdhc qlh kZf k ^_kylvx yguqZjZfb fh] ihjm[blv
целый полк. Вот объявил король Степан, что если сыщется смельчак и при_^_ т к нему того
пашу жиh]h beb f_jlого, даст ему одному столько жалоZgvy kdhevdh ^Z_l gZ се hckdh
«Пойдем, брат, лоblv пашу!» — сказал брат Иван Петру. И поехали козаки, один одну
сторону, другой ^jm]mx .
***
Поймал ли бы еще или не поймал Петр о, а уже Иван ведет пашу арканом за шею к
самому королю. «Бравый молодец!» — сказал король Степан и приказал u^Zlv _fm h^ghfm
такое жалоZgv_ какое получает k_ hckdh и приказал от_klv ему земли там, где он
задумает себе, и дать скота, сколько пожелае т. Как получил Иван жалоZgv_ hl dhjhey тот
же день разделил k_ пороgm между собою и Петром. Взял Петро полоbgm королеkdh]h
жалоZgvy но не мог ug_klv того, что Иван получил такую честь от короля, и затаил
глубоко на душе месть.
***
Ехали оба р ыцаря на жалоZggmx королем землю, за Карпат. Посадил козак Иван с
собою на коня сh_]h сына, приyaZ его к себе. Уже настали сумерки — они k_ едут.
Младенец заснул, стал дремать и сам Иван. Не дремли, козак, по горам дороги опасные!.. Но
у козака такой конь, что сам _a^_ agZ_l ^hjh]m g_ kihludg_lky b g_ hklmiblky ?klv f_`^m
горами проZe \ ijhале дна никто не b^Ze kdhevdh hl a_feb ^h g_[Z klhevdh ^h ^gZ lh]h
проZeZ По -над самым проZehf дорога — дZ чело_dZ еще могут проехать, а трое ни за
что . Стал бережно ступать конь с дремаrbf козаком. Рядом ехал Петро, _kv дрожал и
притаил дух от радости. Оглянулся и толкнул назZgh]h брата проZe И конь с козаком и
младенцем полетел ijhал.
***
УхZlbeky однако ж, козак за сук, и один только конь полетел на дно. Стал он
карабкаться, с сыном за плечами, \_jo g_fgh]h m`_ g_ ^h[jZeky ih^gye ]eZaZ b mидел, что
Петро настаbe пику, чтобы столкнуть его назад. «Боже ты мой праведный, лучше б мне не
подымать глаз, чем b^_lv как родной брат наста ey_l пику столкнуть меня назад… Брат
мой милый! коли меня пикой, когда уже мне так написано на роду, но havfb сына! чем
безbgguc feZ^_g_p иноZl qlh[u _fm ijhiZklv lZdhx exlhx kf_jlvx " AZkf_yeky I_ljh
и толкнул его пикой, и козак с младенцем полетел на дно. Забрал себе Петро k_ ^h[jh b klZe
жить, как паша. Табуно gb m dh]h lZdbo g_ [ueh dZd m I_ljZ H\_p b [ZjZgh нигде столько
не было. И умер Петро.
***
Как умер Петро, призвал бог души обоих братье Петра и Ивана, на суд. «Великий
есть грешник сей чело_d ! — сказал бог. — Иване! не u[_jm я ему скоро казни; u[_jb ты
сам ему казнь!» Долго думал Иван, ufureyy казнь, и наконец, сказал: «Великую обиду
нанес мне сей человек: предал сh_]h брата, как Иуда, и лишил меня честного моего рода и
потомст Z на земле. А чело_d без честного рода и потомстZ что хлебное семя, кинутое в
землю и пропаr__ ^Zjhf земле. Всходу нет — никто не узнает, что кинуто было семя.
***
Сделай же, боже, так, чтобы k_ потомстh его не имело на земле счастья! чтобы
пос ледний роде был такой злодей, какого еще и не бывало на с_l_ и от каждого его
злодейстZ qlh[u ^_^u b ijZ^_^u _]h g_ gZreb [u ihdhy гробах и, терпя муку, не_^hfmx
на с_l_ подымались бы из могил! А иуда Петро чтобы не силах был подняться и оттого
терпел бы муку еще горшую; и ел бы, как бешеный, землю, и корчился бы под землею!
***
И когда придет час меры злодейстZo тому чело_dm подыми меня, боже, из того
проZeZ gZ dhg_ gZ kZfmx \ukhdmx ]hjm b imklv ijb^_l hg dh fg_ b [jhrm y _]h k lhc ] оры
самый глубокий провал, и k_ мерт_pu его деды и прадеды, где бы ни жили при жизни,
чтобы k_ потянулись от разных сторон земли грызть его за те муки, что он наносил им, и
_qgh бы его грызли, и по_k_ebeky бы я, глядя на его муки! А иуда Петро чтоб ы не мог
подняться из земли, чтобы рZeky грызть и себе, но грыз бы самого себя, а кости его росли
бы, чем дальше, больше, чтобы чрез то еще сильнее станоbeZkv его боль. Та мука для него
будет самая страшная: ибо для чело_dZ нет большей муки, как хотеть отмстить и не мочь
отмстить».
***
«Страшна казнь, тобою u^mfZggZy чело_q_ ! — сказал бог. — Пусть будет все так,
как ты сказал, но и ты сиди _qgh там на коне сh_f и не будет тебе царстby небесного,
покамест ты будешь сидеть там на коне сh_f И т о k_ так сбылось, как было сказано: и
доныне стоит на Карпате на коне диguc рыцарь, и b^bl как бездонном проZe_ грызут
мерт_pu мерт_pZ и чует, как лежащий под землею мерт_p растет, гложет страшных
муках сhb dhklb b kljZrgh ljyk_l сю землю…»
Уже слепец кончил свою песню; уже снова стал перебирать струны; уже стал петь
смешные присказки про Хому и Ерему, про Сткляра Стокозу… но старые и малые все еще не
думали очнуться и долго стояли, потупи голоu раздумывая о страшном, старину
случиr_fky деле.
ИВАН ФЕДОРОВИЧ ШПОНЬКА И ЕГО ТЕТУШКА
С этой историей случилась история: нам рассказывал ее приезжаrbc ba =Z^yqZ Kl_iZg
Иваноbq Курочка. Нужно Zf знать, что память у меня, неhafh`gh сказать, что за дрянь:
хоть гоhjb хоть не гоhjb k_ одно. То же самое, что решето h^m лей. Зная за собою
такой грех, нарочно просил его списать ее тетрадку. Ну, дай бог ему здороvy чело_d он
был k_]^Z добрый для меня, aye и списал. Положил я ее маленький столик; u думаю,
его хорошо знаете: он стоит углу, когда hc^_rv д_jv >Z y b ihaZ[ue qlh ы у меня
никогда не были. Старуха моя, с которой живу уже лет тридцать вместе, грамоте сроду не
училась; нечего и греха таить. Вот замечаю я, что она пирожки печет на какой -то бумаге.
Пирожки она, любезные читатели, удиbl_evgh хорошо печет; лучших пирожко u нигде
не будете есть. Посмотрел как -то на сподку пирожка, смотрю: писаные слоZ Как будто
сердце у меня знало, прихожу к столику — тетрадки и половины нет! Остальные листки k_
растаскала на пироги. Что прикажешь делать? на старости лет не подраться же!
Прошлый год случилось проезжать чрез Гадяч. Нарочно еще, не доезжая города,
заyaZe узелок, чтобы не забыть попросить об этом Степана ИваноbqZ Этого мало: aye
обещание с самого себя — как то лько чихну городе, то чтобы при этом kihfgblv о нем.
Все напрасно. Проехал чрез город, и чихнул, и ukfhjdZeky платок, а k_ ihaZ[ue да уже
kihfgbe как _jkl за шесть отъехал от застаu Нечего делать, пришлось печатать без
конца. Впрочем, если кто желает непременно знать, о чем гоhjblky ^Ze__ этой по_klb lh
ему стóит только нарочно приехать Гадяч и попросить Степана ИваноbqZ Он с
большим удоhevklием расскажет ее, хоть, пожалуй, снова от начала до конца. Жи_l он
недалеко hae_ камен ной церкb Тут есть сейчас маленький переулок: как только
поhjhlbrv переулок, то будут lhju_ beb lj_lvb орота. Да hl emqr_ когда уb^bl_ gZ
дhj_ большой шест с перепелом и uc^_l наklj_qm Zf толстая баба зеленой юбке (он,
не мешает сказать, _ дет жизнь холостую), то это его дhj Впрочем, u можете его
klj_lblv gZ [ZaZj_ ]^_ [u\Z_l hg dZ`^h_ mljh ^h ^_яти часо ыбирает рыбу и зелень для
сh_]h стола и разгоZjbает с отцом Антипом или с жидом -откупщиком. Вы его тотчас
узнаете, потому что н и у кого нет, кроме него, панталон из ц_lghc u[hcdb и китайчатого
желтого сюртука. Вот еще вам примета: когда ходит он, то k_]^Z размахиZ_l руками. Еще
покойный тамошний заседатель, Денис Петроbq k_]^Z быZeh увидеrb его издали,
гоhjbe =ey^bl_ , глядите, hg b^_l етряная мельница!»
I. ИВАН ФЕДОРОВИЧ ШПОНЬКА
Уже четыре года, как Иван Федороbq Шпонька отставке и жи_l хуторе сh_f
Вытребеньках. Когда был он еще Ванюшею, то обучался ]Z^yqkdhf ihетоhf училище, и
надобно сказать, что был преблагонраguc b ij_klZjZl_evguc fZevqbd Mqbl_ev jhkkbckdhc
грамматики, Никифор Тимофееbq >__ijbqZklb_ ]hариZe qlh _keb [u \k_ m g_]h [ueb lZd
старательны, как Шпонька, то он не носил бы с собою класс кленоhc линейки, которою,
как сам он признав ался, устаZe бить по рукам лениp_ и шалуно Тетрадка у него всегда
была чистенькая, кругом облинеенная, нигде ни пятнышка. Сидел он k_]^Z смирно, сложив
руки и устаb глаза на учителя, и никогда не при_rbал сидеr_fm переди его тоZjbsm
на спину б умажек, не резал скамьи и не играл до прихода учителя тесной бабы . Когда
кому нужда была gh`bd_ hqbgblv i_jh lh hg g_f_^e_ggh h[jZsZeky d B\Zgm N_^hjhичу,
зная, что у него k_]^Z h^beky ножик; и Иван Федороbq тогда еще просто Ванюша,
ugbfZe его из небольшого кожаного чехольчика, приyaZggh]h к петле сh_]h серенького
сюртука, и просил только не скоблить пера острием ножика, у_jyy qlh ^ey wlh]h _klv lmiZy
сторона. Такое благонраb_ скоро приe_deh на него gbfZgb_ даже самого учителя
латинского языка, которого один кашель сенях, прежде нежели ukhыZeZkv д_jv его
фризоZy rbg_ev b ebph bamdjZr_ggh_ hkihx gZодил страх на _kv deZkk Wlhl kljZrguc
учитель, у которого на кафедре k_]^Z e_`Zeh ^а пучка розг и полоbgZ kemrZl_e_c klhyeZ
на к оленях, сделал Ивана ФедороbqZ аудитором, несмотря на то что классе было много с
гораздо лучшими способностями.
Тут не можно пропустить одного случая, сделаr_]h ebygb_ на kx его жизнь. Один
из \_j_gguo ему ученико чтобы склонить сh_]h аудитора на писать ему списке scit 33 ,
тогда как он сh_]h урока зуб не знал, принес класс за_jgmluc бумагу, облитый
маслом блин. Иван Федороbq ohly b ^_j`Zeky kijZедлиhklb gh gZ wlm ihjm [ue ]heh^_g
и не мог протиblvky обольщению: aye блин, постаbe пер ед собою книгу и начал есть. И
так был занят этим, что даже не заметил, как в классе сделалась ^jm] f_jlая тишина. Тогда
только с ужасом очнулся он, когда страшная рука, протянуrbkv из фризоhc шинели,
ухватила его за ухо и вытащила на средину класса. « Подай сюда блин! Подай, гоhjyl l_[_
негодяй!» — сказал грозный учитель, схZlbe пальцами масляный блин и u[jhkbe его за
окно, строго запрети бегаrbf по дhjm школьникам поднимать его. После этого тут же
uk_d он пребольно Ивана ФедороbqZ по рукам. И дело: руки bghаты, зачем брали, а не
другая часть тела. Как бы то ни было, только с этих пор робость, и без того неразлучная с
ним, у_ebqbeZkv _s_ [he__ Fh`_l [ulv wlh kZfh_ ijhbkr_klие было причиною того, что
он не имел никогда желания klmiblv шт атскую службу, b^y на опыте, что не k_]^Z
удается хоронить концы.
Было уже ему без малого пятнадцать лет, когда перешел он h торой класс, где вместо
сокращенного катехизиса и четырех праbe арифметики принялся он за пространный, за
книгу о должностях чело_dZ и за дроби. Но, уb^_ши, что чем дальше лес, тем больше
дро и получиrb известие, что батюшка приказал долго жить, пробыл еще дZ года и, с
согласия матушки, klmibe ihlhf П*** пехотный полк.
П*** пехотный полк был соk_f не такого сорта, к какому принадлежат многие
пехотные полки; и, несмотря на то, что он большею частию стоял по дереgyf h^gZdh ` [ue
на такой ноге, что не уступал иным и каZe_jbckdbf Большая часть офицеро пила
ufhjhadb и умела таскать жидо за пейсики не хуже гусаро несколько чело_d даже
танцеZeb мазурку, и полкоgbd П*** полка никогда не упускал случая заметить об этом,
разгоZjbая с кем -нибудь в обществе. «У меня -с, — гоhjbe он обыкно_ggh трепля себя
по брюху после каждого слоZ , — многие пляшут -с мазурку; _k ьма многие -с; очень многие -
с». Чтоб еще более показать читателям образоZgghklv I
i_ohlgh]h ihedZ fu ijb[Zим,
что дh_ из офицеро были страшные игроки банк и проигрывали мундир, фуражку,
шинель, темляк и даже исподнее платье, что не _a^_ b f_`^m d аZe_jbklZfb fh`gh kukdZlv .
Обхождение с такими тоZjbsZfb однако же, ничуть не уменьшило робости Ивана
ФедороbqZ И так как он не пил ufhjhahd предпочитая им рюмку h^db пред обедом и
ужином, не танцеZe мазурки и не играл банк, то, натурально, долж ен был k_]^Z
остаZlvky один. Таким образом, когда другие разъезжали на обыZl_evkdbo по мелким
помещикам, он, сидя на сh_c кZjlbj_ упражнялся занятиях, сродных одной кроткой и
доброй душе: то чистил пугоbpu то читал гадательную книгу, то стаbe мы шелоdb по
углам сh_c dhfgZlu lh gZdhg_p kdbgmши мундир, лежал на постеле. Зато не было никого
испраg__ Ивана ФедороbqZ полку. И a\h^hf сhbf он так командоZe что ротный
командир k_]^Z klZил его h[jZa_p AZlh скором j_f_gb kimkly h^bggZ дцать лет после
получения прапорщичьего чина, произ_^_g hg [ue подпоручики.
33 Scit (лат.) — знает.
В продолжение этого j_f_gb он получил из_klb_ что матушка скончалась; а
тетушка, родная сестра матушки, которую он знал только потому, что она приhabeZ ему в
детст_ b ihku лала даже =Z^yq kmr_gu_ ]jmrb b ^_eZggu_ _x kZfhx ij_кусные пряники
(с матушкой она была kkhj_ b ihlhfm B\Zg N_^hjhич после не видал ее), — эта тетушка,
по сh_fm добродушию, ayeZkv упраeylv небольшим его имением, о чем из_klbeZ его
сh_ j_fy письмом. ИZg Федороbq будучи со_jr_ggh уверен благоразумии тетушки,
начал по -прежнему исполнять сhx службу. Иной на его месте, получиrb такой чин,
ha]hj^beky [u gh ]hj^hklv khершенно была ему неиз_klgZ b k^_eZшись подпоручиком,
он был тот же самый Иван Федороbq каким был некогда и прапорщичьем чине. Пробыв
четыре года после этого замечательного для него события, он готоbeky uklmiblv f_kl_ с
полком из Могилеkdhc ]m[_jgbb Великороссию, как получил письмо такого содержания:
«Любезный племянник,
Иван Федороbq !
Посылаю тебе белье: пять пар нитяных карпеток и четыре рубашки тонкого холста; да
еще хочу погоhjblv k lh[hx h ^_e_ lZd dZd lu m`_ bf__rv qbg g_fZehажный, что, думаю,
тебе из_klgh и пришел такие лета, что пора и хозяйстhf позаняться, то hbgkdhc
службе тебе незачем более служить. Я уже стара и не могу k_]h присмотреть тh_f
хозяйст_ да и дейстbl_evgh многое притом имею тебе открыть лично. Приезжай,
Ванюша; ожидании подлинного удоhevklия тебя b^_lv остаюсь мн оголюбящая твоя
тетка.
Василиса Цупчевська.
Чудная h]hjh^_ m gZk ыросла репа: больше похожа на картофель, чем на репу».
Через неделю после получения этого письма Иван Федороbq gZibkZe lZdhc hlет:
«МилостиZy ]hkm^Zjugy l_lmrdZ
Василиса КашпороgZ !
Много благодарю Zk за присылку белья. Особенно карпетки у меня очень старые, что
даже денщик штопал их четыре раза и очень оттого стали узкие. Насчет Zr_]h мнения о
моей службе я со_jr_ggh согласен с Zfb и третьего дня подал в отставку. А как только
получу увольнение, то найму изhaqbdZ Прежней Zr_c комиссии, насчет семян пшеницы,
сибирской арнаутки, не мог исполнить: h сей Могилеkdhc ]m[_jgbb g_l lZdhc K\bg_c `_
здесь кормят большею частию брагой, подмешиZy g_fgh]h ыиграr_]hky ibа.
С со_jr_ нным почтением, милостиZy ]hkm^Zjugy l_lmrdZ ij_[u\Zx ie_fyggbdhf
Иваном Шпонькою ».
Наконец Иван Федороbq получил отставку с чином поручика, нанял за сорок рублей
жида от МогилеZ до Гадяча и сел кибитку то самое j_fy когда дереvy оделись
молодыми, еще редкими листьями, ky земля ярко зазеленела с_`_x зеленью и по k_fm
полю пахло _kghx .
II. ДОРОГА
В дороге ничего не случилось слишком замечательного. Ехали с небольшим д_
недели. Может быть, еще и этого скорее приехал бы Иван Федорович, но набожный жид
шабашоZe ih km[[hlZf b gZdju\rbkv kоею попоной, молился _kv ^_gv .
Впрочем, Иван Федороbq dZd m`_ bf_e y kemqZc aZf_lblv ij_`^_ [ue lZdhc q_ehек,
который не допускал к себе скуки. В то j_fy разyau\Ze он чемодан, ugbfZe белье,
ра ссматриZe его хорошенько: так ли ufulh так ли сложено, снимал осторожно пушок с
ноh]h мундира, сшитого уже без погончико и сноZ k_ это укладывал наилучшим
образом. Книг он, hh[s_ kdZaZlv g_ ex[be qblZlv Z _keb aZ]ey^uал иногда ]Z^Zl_evgmx
кни гу, так это потому, что любил klj_qZlv там знакомое, читанное уже несколько раз. Так
городской житель отпраey_lky каждый день клуб, не для того, чтобы услышать там что -
нибудь ноh_ gh qlh[u стретить тех приятелей, с которыми он уже с незапамятных j_ мен
приud болтать клубе. Так чиноgbd с большим наслаждением читает адрес -календарь по
нескольку раз день, не для каких -нибудь дипломатических затей, но его тешит до
крайности печатная роспись имен. «А! Иван Гаврилоbq lZdhc -то! — поlhjy_l hg ]emoh i ро
себя. — А! hl и я! гм!..» И на следующий раз сноZ перечитывает его с теми же
hkdebpZgbyfb .
После двухнедельной езды Иван Федороbq ^hklb]gme ^_j_\mrdb gZoh^bшейся klZ
_jklZo от Гадяча. Это было пятницу. Солнце даgh уже зашло, когда он t_oZe с
кибиткою и с жидом на постоялый дhj .
Этот постоялый дhj ничем не отличался от других, ukljh_gguo по небольшим
деревушкам. В них обыкно_ggh с большим усердием потчуют путешест_ggbdZ сеном и
оkhf как будто бы он был почтоZy лошадь. Но если бы он за хотел позаljZdZlv как
обыкно_ggh заljZdZxl порядочные люди, то сохранил бы ненарушимости сhc аппетит
до другого случая. Иван Федороbq зная k_ это, заблаговременно запасся двумя yadZfb
бублико b dhe[Zkhx b kijhkbши рюмку h^db которой не бы Z_l g_^hklZldZ gb одном
постоялом дhj_ начал сhc ужин, усеrbkv на лаd_ перед дубовым столом, неподb`gh
dhiZgguf глиняный пол.
В продолжение этого j_f_gb ihkeurZeky klmd [jbqdb <hjhlZ aZkdjui_eb gh [jbqdZ
долго не t_a`ZeZ gZ ^ор. Громкий го лос бранился со старухою, содержаr_x ljZdlbj «Я
at_^m , — услышал Иван Федороbq , — но если хоть один клоп укусит меня lоей хате, то
прибью, ей -богу, прибью, старая колдунья! и за сено ничего не дам!»
Минуту спустя д_jv hlорилась, и hr_e beb emqr е сказать, e_a толстый чело_d \
зеленом сюртуке. ГолоZ _]h g_ih^ижно покоилась на короткой шее, казаr_cky _s_ lhes_
от двухэтажного подбородка. Казалось, и с b^m hg ijbgZ^e_`Ze d qbkem l_o ex^_c dhlhju_
не ломали никогда голоu gZ^ imklydZfb b dhlhj ых ky `bagv dZlbeZkv ih fZkem .
— Желаю здраklовать, милостиuc государь! — прогоhjbe он, уb^_ши Ивана
ФедороbqZ .
Иван Федороbq [_afheно поклонился.
— А позhevl_ kijhkblv k d_f bf_x q_klv ]h\hjblv ? — продолжал толстый приезжий.
При таком допросе Иван Федороbq неhevgh поднялся с места и стал \uly`dm что
обыкно_ggh hg ^_eu\Ze dh]^Z kijZrbал его о чем полкоgbd .
— Отстаghc ihjmqbd B\Zg N_^hjh Шпонька, — от_qZe hg .
— А смею ли спросить, dZdb_ f_klZ baолите ехать?
— В собственный хутор -с, Вытребеньки.
— Вытребеньки! — hkdebdgme строгий допросчик. — Позhevl_ милостиuc
государь, позhevl_ ! — гоhjbe он, подступая к нему и размахиZy руками, как будто бы
кто -нибудь его не допускал или он продирался скhav толпу, и, приблизиrbkv принял
ИZgZ N_^hjhича h[tylby b h[eh[uaZe kgZqZeZ правую, потом в левую и потом снова
правую щеку. Ивану Федороbqm очень понраbehkv это лобызание, потому что губы его
приняли большие щеки незнакомца за мягкие подушки.
— Позhevl_ милостиuc государь, по знакомиться! — продолжал толстяк. — Я
помещик того же Гадячского по_lZ и Zr сосед. Живу от хутора Zr_]h Вытребеньки не
дальше пяти _jkl селе Хортыще; а фамилия моя Григорий Григорьеbq Сторченко.
Непременно, непременно, милостиuc государь, и знать Zk не хочу, если не приедете
гости село Хортыще. Я теперь спешу по надобности… А что это? — прогоhjbe он
кротким голосом hr_^r_fm сh_fm лакею, мальчику козацкой сbld_ с заплатанными
локтями, с недоумеZxs_x fbghx klZиr_fm gZ klhe узлы и ящики. — Что это? что? — и
голос Григория ГригорьеbqZ g_aZf_lgh ^_eZeky ]jhag__ b ]jhag__ . — Раз_ y wlh kx^Z елел
стаblv тебе, любезный? раз_ я это сюда говорил стаblv тебе, подлец! Раз_ я не гоhjbe
тебе наперед разогреть курицу, мошенник? Пошел! — kdjb кнул он, топну ногою. —
Постой, рожа! где погребец со штофиками? Иван Федороbq ! — гоhjbe он, налиZy в
рюмку настойки, — прошу покорно лекарст_gghc !
— Ей -богу -с, не могу… я уже имел случай… — прогоhjbe Иван Федороbq с
запинкою.
— И слушать не хочу, м илостиuc ]hkm^Zjv ! — haысил голос помещик, — и слушать
не хочу! С места не сойду, покамест не udmrZ_l_ …
Иван Федороbq mидеrb qlh g_evay hldZaZlvky g_ [_a m^hольстby ыпил.
— Это курица, милостиuc государь, — продолжал толстый Григорий Григорь еbq
разрезывая ее ножом ^_j_янном ящике. — Надобно Zf kdZaZlv qlh ihариха моя Я^hoZ
иногда любит куликнуть и оттого часто пересушивает. Эй, хлопче! — тут оборотился он к
мальчику dhaZpdhc kитке, принесшему перину и подушки, — постели постель мн е на полу
посереди хаты! Смотри же, сена поur_ gZdeZ^b ih^ ih^mrdm ^Z \u^_jgb m [Z[u ba fuqdb
клочок пеньки, заткнуть мне уши на ночь! Надобно Zf знать, милостиuc государь, что я
имею обыкно_gb_ затыкать на ночь уши с того проклятого случая, когда о дной русской
корчме залез мне e_ое ухо таракан. Проклятые кацапы, как я после узнал, едят даже щи с
тараканами. Неhafh`gh описать, что происходило со мною: ухе так и щекочет, так и
щекочет… ну, хоть на стену! Мне помогла уже gZrbo f_klZo ijhklZy kl аруха. И чем бы u
думали? просто зашептыванием. Что u kdZ`_l_ fbehklbый государь, о лекарях? Я думаю,
что они просто морочат и дурачат нас. Иная старуха двадцать раз лучше знает k_o этих
лекарей.
— Дейстbl_evgh u изhebl_ гоhjblv со_jr_ggmx -с п ра^m Иная точно
бывает… — Тут он останоbeky dZd [u g_ ijb[bjZy ^Ze__ ijbebqgh]h kehа.
Не мешает здесь и мне сказать, что он hh[s_ не был щедр на слоZ Может быть, это
происходило от робости, а может, и от желания ujZablvky djZkbее.
— Хорошенько, хорошенько перетряси сено! — гоhjbe =jb]hjbc =jb]hjv_ич сh_fm
лакею. — Тут сено такое гадкое, что, того и гляди, как -нибудь попадет сучок. Позhevl_
милостиuc государь, пожелать спокойной ночи! ЗаljZ уже не увидимся: я u_a`Zx до
зари. Ваш жид будет шабашоZlv потому что заljZ суббота, и потому Zf нечего klZать
рано. Не забудьте же моей просьбы; и знать Zk g_ ohqm dh]^Z g_ ijb_^_l_ село Хортыще.
Тут камердинер Григория ГригорьеbqZ стащил с него сюртук и сапоги и натянул
f_klh того халат, и Григорий Григорьеbq поZebeky на постель, и казалось, огромная
перина легла на другую.
— Эй, хлопче! куда же ты, подлец? Подь сюда, попраv мне одеяло! Эй, хлопче,
подмости под голову сена! да что, коней уже напоили? Еще сена! сюда, под этот бок! да
попра v ih^e_p ohjhr_gvdh h^_yeh <hl lZd _s_ ho .
Тут Григорий Григорьеbq _s_ здохнул раза дZ b imklbe kljZrguc ghkhой сbkl ih
k_c комнате, kojZiu\Zy по j_f_gZf так, что дремаrZy на лежанке старуха,
пробудиrbkv друг смотрела h[Z ]eZaZ gZ се стороны, но, не b^y gbq_]h mkihdhbалась
и засыпала сноZ .
На другой день, когда проснулся ИZg Федороbq уже толстого помещика не было.
Это было одно только замечательное происшестb_ kemqbшееся с ним на дороге. На третий
день после этого приближалс я он к сh_fm omlhjdm .
Тут почувстh\Ze он, что сердце нем сильно забилось, когда u]eygmeZ махая
крыльями, _ljygZy мельница и когда, по мере того как жид гнал сhbo кляч на гору,
показывался gbam jy^ ерб. Жиh b yjdh [e_kl_e kdозь них пруд и дышал с_`_klvx A^_kv
когда -то он купался, этом самом пруде он когда -то с ребятишками брел по шею h^_ за
раками. Кибитка at_oZeZ на греблю, и Иван Федороbq уb^_e тот же самый старинный
домик, покрытый очеретом; те же самые яблони и черешни, по которым он когда -то
украдкою лазил. Только что t_oZe он на дhj как сбежались со всех сторон собаки k_o
сорто бурые, черные, серые, пегие. Некоторые с лаем кидались под ноги лошадям, другие
бежали сзади, замети что ось вымазана салом; один, стоя hae_ кухни и накрыв лапою
кость, залиZeky о k_ ]hjeh ^jm]hc eZye ba^Zeb b [_]Ze зад и i_j_^ ihfZobая хhklhf
и как бы пригоZjb\Zy «Посмотрите, люди крещеные, какой я прекрасный молодой
чело_d Мальчишки запачканных рубашках бежали глядеть. Свинья, прох ажиZшаяся
по дhjm с шестнадцатью поросенками, подняла \_jo с испытующим b^hf сh_ рыло и
хрюкнула громче обыкно_ggh]h На дhj_ лежало на земле множестh ряден с пшеницею,
просом и ячменем, сушиrboky на солнце. На крыше тоже немало сушилось разного рода
тра i_ljhых батого g_qmc -ветра и других.
Иван Федороbq lZd [ue aZgyl jZkkfZljbанием этого, что очнулся тогда только, когда
пегая собака укусила слазиr_]h с козел жида за икру. СбежаrZyky дhjgy состояrZy из
поZjbob одной бабы и двух деhd шерстяных исподницах, после перuo hkdebpZgbc
«Та се ж паныч наш!» — объяbeZ что тетушка садила огороде пшеничку, f_kl_ с
деdhx IZeZrdhx b dmq_jhf Hf evdhf bkijZляrbf qZklh ^he`ghklv h]hjh^gbdZ b
сторожа. Но тетушка, которая еще издали заb^_eZ рогожную кибитку, была уже здесь. И
Иван Федороbq изумился, когда она почти подняла его на руках, как бы не до_jyy та ли
это тетушка, которая писала к нему о сh_c ^jyoehklb b [he_agb .
III. ТЕТУШКА
Тетушка Василиса КашпороgZ это j_fy имел а лет около пятидесяти. Замужем она
никогда не была и обыкно_ggh гоhjbeZ что жизнь деbq_kdZy для нее дороже k_]h
Впрочем, сколько мне помнится, никто и не сZlZe ее. Это происходило оттого, что k_
мужчины чувстh\Zeb при ней какую -то робость и никак не имели духу сделать ей
признание. «Весьма с большим характером Василиса КашпороgZ — гоhjbeb женихи, и
были со_jr_ggh праu потому что Василиса КашпороgZ хоть кого умела сделать тише
траu Пьяницу мельника, который со_jr_ggh был ни к чему не год ен, она, собст_gghx
сh_x мужест_gghx рукою дергая каждый день за чуб, без kydh]h постороннего средстZ
умела сделать золотом, а не человеком. Рост она имела почти исполинский, дородность и
силу со_jr_ggh соразмерную. Казалось, что природа сделала непр остительную ошибку,
определи ей носить темно -коричнеuc по будням капот с мелкими оборками и красную
кашемировую шаль день с_leh]h hkdj_k_gvy и сhbo именин, тогда как ей более k_]h
шли бы драгунские усы и длинные ботфорты. Зато занятия ее со_jr_ggh соот_lklовали
ее b^m hgZ dZlZeZkv kZfZ gZ eh^d_ ]j_[y \_kehf bkdmkg__ \kydh]h ju[hehа; стреляла дичь;
стояла неотлучно над косарями; знала наперечет число дынь и арбузо на баштане; брала
пошлину по пяти копеек с haZ ijh_a`Zшего через ее греблю; ae_aZeZ gZ ^_j_о и трусила
груши, била лениuo ассало kоею страшною рукою и подносила достойным рюмку h^db
из той же грозной руки. Почти h^gh ремя она бранилась, красила пряжу, бегала на кухню,
делала кZk ZjbeZ медоh_ Zj_gv_ и хлопотала _kv день и _a^_ поспеZeZ Следстb_f
этого было то, что маленькое именьице Ивана ФедороbqZ состояr__ из осьмнадцати душ
по последней реbabb проц_lZeh полном смысле сего слоZ К тому ж она слишком
горячо любила сh_]h ie_fyggbdZ b lsZl_evgh kh[bjZeZ для него копейку.
По приезде домой жизнь Ивана Федоровича решительно изменилась и пошла
со_jr_ggh другою дорогою. Казалось, натура именно создала его для упраe_gby
осьмнадцатидушным имением. Сама тетушка заметила, что он будет хорошим хозяином,
хотя, i рочем, не h k_ еще отрасли хозяйстZ позheyeZ ему вмешиZlvky « Воно ще
молода дытына, — обыкно_ggh она гоZjbала, несмотря на то что Ивану Федороbqm
было без малого сорок лет, — где ему все знать!»
Однако ж он неотлучно бывал поле при жнецах и ко сарях, и это достаeyeh
наслаждение неизъяснимое его кроткой душе. Единодушный afZo десятка и более
блестящих кос; шум падающей стройными рядами траu изредка залиZxsb_ky песни
жниц, то _k_eu_ как klj_qZ гостей, то заунывные, как разлука; спокойный, чистый _q_j
и что за _q_j как he_g и с_` ha^mo как тогда ожиe_gh k_ степь краснеет, синеет и
горит ц_lZfb перепелы, дрофы, чайки, кузнечики, тысячи насекомых, и от них сbkl
жужжание, треск, крик и ^jm] стройный хор; и k_ не молчит ни на ми нуту. А солнце
садится и кроется. У! как с_`h и хорошо! По полю, то там, то там, раскладываются огни и
стаyl котлы, и djm] котло садятся усатые косари; пар от галушек несется. Сумерки
сереют… Трудно рассказать, что делалось тогда с ИZghf Федороbq_f Он забыZe
присоединяясь к косарям, от_^Zlv bo ]Zemr_d dhlhju_ hq_gv ex[be b klhye g_^ижимо на
одном месте, следя глазами пропадаrmx небе чайку или считая копы нажитого хлеба,
унизываrb_ ihe_ .
В непродолжительном j_f_gb об Иване Федороbq_ _a^_ пошли речи как о _ebdhf
хозяине. Тетушка не могла нарадоZlvky сhbf племянником и никогда не упускала случая
им похZklZlvky В один день, — это было уже по окончании жатu и именно конце
июля, — Василиса КашпороgZ ayши Ивана ФедороbqZ с таинст_ нным b^hf за руку,
сказала, что она теперь хочет погоhjblv k gbf h ^_e_ dhlhjh_ k ^Zних пор уже ее занимает.
— Тебе, любезный Иван Федороbq , — так она начала, — из_klgh qlh тh_f omlhj_
осьмнадцать душ; ijhq_f это по реbabb а без того, может, наберется больше, может,
будет до дZ^pZlb q_luj_o Gh g_ h[ wlhf ^_eh Lu agZ_rv lhl e_khd qlh aZ gZr_x e_адою,
и, _jgh знаешь за тем же лесом широкий луг: нем дZ^pZlv без малого десятин; а траu
столько, что можно каждый год продаZlv больше чем н а сто рублей, особенно если, как
гоhjyl Гадяче будет конный полк.
— Как же -с, тетушка, знаю: траZ hq_gv ohjhrZy .
— Это я сама знаю, что очень хорошая; но знаешь ли ты, что ky эта земля по -
настоящему тhy " Что ж ты так uimqbe глаза? Слушай, Иван Федо роbq Ты помнишь
Степана Кузьмича? Что я гоhjx помнишь! Ты тогда был таким маленьким, что не мог
u]hорить даже его имени; куда ж! Я помню, когда приехала на самое пущенье, перед
филиппоdhx и ayeZ было тебя на руки, то ты чуть не испортил мне k_]h платья; к
счастию, что успела передать тебя мамке Матрене. Такой ты тогда был гадкий!.. Но не об
этом дело. Вся земля, которая за нашим хутором, и самое село Хортыще было Степана
Кузьмича. Он, надобно тебе объяblv еще тебя не было на с_l_ как начал езд ить к тh_c
матушке; пра^Z такое j_fy когда отца твоего не бывало дома. Но я, однако ж, это не
укор ей гоhjx Упокой господи ее душу! — хотя покойница была k_]^Z неправа против
меня. Но не об этом дело. Как бы то ни было, только Степан Кузьмич сд елал тебе
дарст_ggmx запись на то самое имение, об котором я тебе гоhjbeZ Но покойница тhy
матушка, между нами будь сказано, была пречудного нрава. Сам черт, господи прости меня
за это гадкое слоh не мог бы понять ее. Куда она дела эту запись — один бог знает. Я
думаю, просто, что она руках этого старого холостяка Григория ГригорьеbqZ Сторченка.
Этой пузатой шельме досталось k_ его имение. Я готоZ стаblv бог знает что, если он не
утаил записи.
— Позhevl_ -с доложить, тетушка: не тот ли это Сторч енко, с которым я познакомился
на станции?
Тут Иван Федороbq jZkkdZaZe ijh kою klj_qm .
— Кто его знает! — от_qZeZ немного подума тетушка. — Может быть, он и не
негодяй. Пра^Z hg сего только полгода как переехал к нам жить; lZdh_ ремя чело_dZ не
узнаешь. Старуха -то, матушка его, я слышала, очень разумная женщина и, гоhjyl [hevrZy
мастерица солить огурцы. Коju собст_ggu_ деdb ее умеют отлично хорошо u^_eu\Zlv
Но так как ты гоhjbrv qlh hg l_[y ohjhrh ijbgye lh ih_a`Zc d g_fm Fh`_l [ulv , старый
грешник послушается со_klb b hl^Zkl qlh ijbgZ^e_`bl g_ _fm Ih`Zemc fh`_rv ih_oZlv
и бричке, только проклятая дитhjZ поu^_j]bала сзади k_ гha^b Нужно будет сказать
кучеру Омельке, чтобы прибил _a^_ ihemqr_ dh`m .
— Для чего, тетушка? Я havfm ihозку, dhlhjhc ы ездите иногда стрелять дичь.
Этим окончился разгоhj .
IV. ОБЕД
В обеденную пору Иван Федороbq t_oZe село Хортыще и немного оробел, когда
стал приближаться к господскому дому. Дом этот был длинный и не под очеретяною, как у
многих окружных помещико но под дереygghx крышею. Два амбара дhj_ тоже под
дереygghx djur_x орота дубовые. Иван Федороbq ihoh` [ue gZ lh]h njZglZ dhlhjuc
заеха на бал, b^bl k_o куда ни оглянется, одетых щеголеватее его. Из почтения он
ост аноbe kой hahd \hae_ Zf[ZjZ b ih^hr_e i_rdhf d djuevpm .
— А! Иван Федороbq ! — закричал толстый Григорий Григорьеbq ходиrbc по
дhjm сюртуке, но без галстука, жилета и подтяжек. Однако ж и этот наряд, казалось,
обременял его тучную ширину, потому что пот катился с него градом. — Что же вы
гоhjbeb что сейчас, как только уb^bl_kv с тетушкой, приедете, да и не приехали? —
После сих сло ]m[u Bана ФедороbqZ \klj_lbeb l_ `_ kZfu_ agZdhfu_ ih^mrdb .
— Большею частию занятия по хозяйству… Я -с приехал к Zf gZ fbgmldm собст_ggh
по делу…
— На минутку? Вот этого -то не будет. Эй, хлопче! — закричал толстый хозяин, и тот
же самый мальчик козацкой сbld_ u[_`Ze из кухни. — Скажи Касьяну, чтобы hjhlZ
сейчас запер, слышишь, запер крепче! А коней hl этог о пана распряг бы сию минуту!
Прошу dhfgZlm a^_kv lZdZy `ZjZ qlh m f_gy ся рубашка мокра.
Иван Федороbq ошедши dhfgZlm j_rbeky g_ l_jylv gZijZkgh ремени и, несмотря
на сhx jh[hklv gZklmiZlv j_rbl_evgh .
— Тетушка имела честь… сказывала мне, чт о дарст_ggZy запись покойного Степана
Кузьмича…
Трудно изобразить, какую неприятную мину сделало при этих словах обширное лицо
Григория ГригорьеbqZ .
— Ей -богу, ничего не слышу! — от_qZe он. — Надобно Zf сказать, что у меня
леhf ухе сидел таракан. В русских избах проклятые кацапы _a^_ поразh^beb таракано
Неhafh`gh hibkZlv gbdZdbf i_jhf qlh aZ fmq_gb_ [ueh LZd от и щекочет, так и щекочет.
Мне помогла уже одна старуха самым простым средстhf …
— Я хотел сказать… — осмелился прервать Иван Федороb ч, видя, что Григорий
Григорьеbq с умыслом хочет поhjhlblv речь на другое, — что за_sZgbb покойного
Степана Кузьмича упоминается, так сказать, о дарст_gghc aZibkb ih g_c ke_^m_l -с мне…
— Я знаю, это Zf тетушка успела нагоhjblv Это ложь, ей -богу, ложь! Никакой
дарст_gghc aZibkb ^y^xrdZ g_ ^_eZe Ohly ijZда, aZещании и упоминается о какой -то
записи; но где же она? никто не предстаbe ее. Я вам это гоhjx потому, что искренно
желаю Zf ^h[jZ ?c -богу, это ложь!
Иван Федороbq замолчал, рассужда я, что, может быть, и в самом деле тетушке так
только показалось.
— А hl идет сюда матушка с сестрами! — сказал Григорий Григорьеbq , —
следоZl_evgh обед гото Пойдемте! — При сем он потащил Ивана ФедороbqZ за руку
комнату, dhlhjhc klhyeZ gZ klhe_ h^dZ b aZdmkdb .
В то самое j_fy hreZ старушка, низенькая, со_jr_gguc кофейник чепчике, с
двумя барышнями — белокурой и черноhehkhc B\Zg N_^hjhич, как hkiblZgguc dZалер,
подошел сначала к старушкиной ручке, а после к ручкам обеих барышень.
— Это , матушка, наш сосед, ИZg Федороbq Шпонька! — сказал Григорий
Григорьеbq .
Старушка смотрела пристально на Ивана ФедороbqZ или, может быть, только
казалась смотреr_x Впрочем, это была совершенная доброта. Казалось, она так и хотела
спросить Ивана Фед ороbqZ kdhevdh ы на зиму насолиZ_l_ h]mjph?
— Вы водку пили? — спросила старушка.
— Вы, матушка, _jgh не ukiZebkv , — сказал Григорий Григорьеbq , — кто ж
спрашиZ_l гостя, пил ли он? Вы потчуйте только; а пили ли мы или нет, это наше дело.
Иван Фед ороbq прошу, золототысячникоhc или трохимоkdhc сивушки, какой u лучше
любите? Иван Иваноbq а ты что стоишь? — произнес Григорий Григорьеbq
оборотиrbkv назад, и Иван Федороbq уb^_e подходиr_]h к h^d_ Ивана ИваноbqZ в
долгополом сюртуке с огр омным стоячим hjhlgbdhf закрываrbf _kv его затылок, так
что голоZ _]h kb^_eZ hjhlgbd_ dZd [m^lh бричке.
Иван Иваноbq подошел к h^d_ потер руки, рассмотрел хорошенько рюмку, налил,
поднес к с_lm uebe разом из рюмки kx водку в рот, но, не п роглатывая, пополоскал ею
хорошенько h рту, после чего уже проглотил; и, закусиrb хлебом с солеными опенками,
оборотился к Ивану Федороbqm .
— Не с Иваном ли Федороbq_f ]hkih^bghf Rihgvdhx bf_x q_klv ]hорить?
— Так точно -с, — от_qZe Bан Федороbq .
— Очень много изhebeb перемениться с того j_f_gb как я Zk знаю. Как же, —
продолжал Иван Иваноbq , — я еще помню вас hl какими! — При этом поднял он ладонь
на аршин от пола. — Покойный батюшка Zr ^Zc [h`_ _fm pZjklие небесное, редкий был
чело_d : рбузы и дыни k_]^Z [u\Zeb m g_]h lZdb_ dZdb_ l_i_jv gb]^_ g_ gZc^_l_ <hl ohlv
бы и тут, — продолжал он, отh^y его klhjhgm , — подадут Zf aZ столом дыни. Что это за
дыни? — смотреть не хочется! Верите ли, милостиuc ]hkm^Zjv qlh у него были арбузы, —
произнес он с таинст_gguf b^hf расстаeyy руки, как будто бы хотел обхZlblv толстое
дереh , — ей -богу, hl dZdb_ !
— Пойдемте за стол! — сказал Григорий Григорьеbq ayши Ивана ФедороbqZ за
руку.
Все ureb столовую. Григорий Григорьеbq сел на обы кно_gghf сh_f месте, в
конце стола, за_kbшись огромною салфеткою и походя wlhf иде на тех герое dhlhjuo
рисуют цирюльники на сhbo uесках. Иван Федороbq краснея, сел на указанное ему
место проти ^\mo [Zjur_gv Z B\Zg B\Zghич не преминул поме ститься hae_ g_]h jZ^mykv
душеgh qlh [m^_l dhfm khh[sZlv kои познания.
— Вы напрасно ayeb куприк, Иван Федороbq Это индейка! — сказала старушка,
обратиrbkv к Ивану Федороbqm которому это j_fy поднес блюдо деревенский
официант k_jhf njZd_ k черною заплатою. — Возьмите спинку!
— Матушка! ведь Zk никто не просит мешаться! — произнес Григорий
Григорьеbq . — Будьте уверены, что гость сам знает, что ему aylv Иван Федороbq
havfbl_ крылышко, hg другое, с пупком! Да что ж u так мало ayeb " В озьмите
стегнушко! Ты что разинул рот с блюдом? Проси! Станоbkv подлец, на колени! Гоhjb
сейчас: «Иван Федорович, havfbl_ kl_]gmrdh »
— Иван Федороbq возьмите стегнушко! — проре_e ста на коленку официант с
блюдом.
— Гм, что это за индейка! — сказа л вполголоса Иван Иваноbq с b^hf
пренебрежения, оборотиrbkv d kоему соседу. — Такие ли должны быть индейки! Если бы
u mидели у меня индеек! Я Zk mеряю, что жиру h^ghc [hevr_ q_f десятке таких, как
эти. Верите ли, государь мой, что даже протиg о смотреть, когда ходят они у меня по дhjm
так жирны!..
— Иван Иваноbq ты лжешь! — произнес Григорий Григорьеbq kemrZшись его
речь.
— Я Zf kdZ`m , — продолжал k_ lZd `_ kоему соседу Иван Иванович, показывая b^
будто бы он не слышал сло Григория ГригорьеbqZ , — что прошлый год, когда я отпраeye
их =Z^yq ^Zали по пятидесяти копеек за штуку. И то еще не хотел брать.
— Иван Иваноbq я тебе гоhjx что ты лжешь! — произнес Григорий Григорьеbq
для лучшей ясности — по складам и громче п режнего.
Но Иван Иваноbq показывая b^ будто это со_jr_ggh относилось не к нему,
продолжал так же, но только гораздо тише.
— Именно, государь мой, не хотел брать. В Гадяче ни у одного помещика…
— Иван Иваноbq ведь ты глуп, и больше ничего, — громко с казал Григорий
Григорьеbq . — Ведь Иван Федороbq agZ_l се это лучше тебя и, _jgh g_ ihерит тебе.
Тут Иван Иваноbq со_jr_ggh обиделся, замолчал и принялся убирать индейку,
несмотря на то что она не так была жирна, как те, на которые противно смотреть .
Стук ножей, ложек и тарелок заменил на j_fy разгоhj но громче k_]h слышалось
ukfZdlu\Zgb_ =jb]hjb_f =jb]hjv_ичем мозгу из бараньей кости.
— Читали ли u , — спросил Иван Иваноbq после некоторого молчания, ukhыZy
голову из сh_c брички к Ивану Фе дороbqm , — книгу «Путешестb_ КоробейникоZ ко
сyluf местам»? Истинное услаждение души и сердца! Теперь таких книг не печатают.
Очень сожалетельно, что не посмотрел, которого году.
Иван Федороbq услышаrb что дело идет о книге, прилежно начал набирать себе
соусу.
— Истинно удиbl_evgh государь мой, как подумаешь, что простой мещанин прошел
k_ места эти. Более трех тысяч _jkl ]hkm^Zjv fhc ;he__ lj_o lukyq ерст. Подлинно, его
сам господь сподобил побывать IZe_klbg_ b B_jmkZebf_ .
— Так u гоhjbl_ , что он, — сyaZe Иван Федороbq который много наслышался о
Иерусалиме еще от сh_]h ^_gsbdZ , — был и B_jmkZebf_ " .
— О чем u гоhjbl_ Иван Федороbq ? — произнес с конца стола Григорий
Григорьеbq .
— Я, то есть, имел случай заметить, что какие есть н а с_l_ далекие страны! — сказал
Иван Федороbq будучи сердечно доhe_g тем, что u]hорил столь длинную и трудную
фразу.
— Не _jvl_ ему, Иван Федороbq ! — сказал Григорий Григорьеbq не kemrZшись
хорошенько, — k_ рет!
Между тем обед кончился. Григо рий Григорьеbq отпраbeky сhx комнату, по
обыкно_gbx немножко kojZigmlv а гости пошли ke_^ за старушкою хозяйкою и
барышнями гостиную, где тот самый стол, на котором остаbeb они, uoh^y обедать,
h^dm как бы преjZs_gb_f какие, покрылся блюдеч ками с вареньем разных сорто и
блюдами с арбузами, вишнями и дынями.
Отсутстb_ Григория ГригорьеbqZ заметно было h k_f Хозяйка сделалась
слоhhohlg__ b hldju\ZeZ kZfZ [_a ijhkv[u fgh`_klо секрето gZkq_l ^_eZgby iZklbeu b
сушения груш. Даже барышн и стали гоhjblv но белокурая, которая казалась моложе
шестью годами сh_c сестры и которой по b^m было около двадцати пяти лет, была
молчали__ .
Но более k_o гоhjbe и дейстh\Ze Иван Иваноbq Будучи у_j_g что его теперь
никто не собьет и не смешает , он гоhjbe b h[ h]mjpZo b h ihk_\_ dZjlhn_ey b h lhf dZdb_
старину были разумные люди — куда проти теперешних! — и о том, как kz чем далее,
умнеет и доходит к u^mfu\Zgbx мудрейших _s_c Слоhf это был один из числа тех
людей, которые с _ebqZc шим удоhevkl\b_f любят позаняться услаждающим душу
разгоhjhf b [m^ml ]h\hjblv h[h сем, о чем только можно гоhjblv ?keb jZa]hор касался
Z`guo и благочестиuo предмето то Иван Иваноbq a^uoZe после каждого слоZ киZy
слегка голоhx ежели до хозя йст_gguo то ukh\u\Ze голову из сh_c брички и делал
такие мины, глядя на которые, кажется, можно было прочитать, как нужно делать грушевый
кZk dZd елики те дыни, о которых он гоhjbe b dZd `bjgu l_ ]mkb dhlhju_ [_]Zxl m g_]h
по дhjm .
Наконец с _e иким трудом, уже \_q_jm удалось Ивану Федороbqm распрощаться; и,
несмотря на сhx сговорчиhklv и на то, что его насильно остаeyeb ночеZlv он устоял -
таки kоем намерении ехать, и уехал.
V. НОВЫЙ ЗАМЫСЕЛ ТЕТУШКИ
— Ну что? ufZgbe у старого лиходея запись? — Таким hijhkhf klj_lbeZ Ивана
ФедороbqZ тетушка, которая с нетерпением дожидалась его уже несколько часов на
крыльце и не ul_ji_eZ gZdhg_p qlh[ g_ ыбежать за hjhlZ .
— Нет, тетушка! — сказал Иван Федорович, слезая с поhadb , — у Григория
Гр игорьеbqZ g_l gbdZdhc aZibkb .
— И ты по_jbe ему! Врет он, проклятый! Когда -нибудь попаду, праh поколочу его
собст_ggufb руками. О, я ему поспущу жиру! Впрочем, нужно наперед погоhjblv с
нашим подсудком, нельзя ли судом с него стребоZlv Но не об это м теперь дело. Ну, что
ж, обед был хороший?
— Очень… да, _kvfZ l_lmrdZ .
— Ну, какие ж были кушанья, расскажи? Старуха -то, я знаю, мастерица присматриZlv
за кухней.
— Сырники были h kf_lZghx l_lmrdZ Khmk k ]hem[yfb gZqbs_ggufb …
— А индейка со слиZfb была? — спросила тетушка, потому что сама была большая
искусница приготоeylv wlh [ex^h .
— Была и индейца!.. Весьма красиu_ барышни, сестрицы Григория ГригорьеbqZ
особенно белокурая!
— А! — сказала тетушка и посмотрела пристально на Ивана ФедороbqZ который,
покрасне ihlmibe ]eZaZ землю. Новая мысль быстро промелькнула __ ]heh\_ . — Ну, что
ж? — спросила она с любопытстhf b `bо, — какие у ней броb ?
Не мешает заметить, что тетушка всегда постаeyeZ первую красоту женщины в
броyo .
— Броb тету шка, совершенно -с такие, какие, u рассказывали, молодости были у
Zk B ih сему лицу небольшие _kgmrdb .
— А! — сказала тетушка, будучи доhevgZ замечанием Ивана ФедороbqZ который,
однако ж, не имел и в мыслях сказать этим комплимент. — Какое ж было на ней платье?
хотя, ijhq_f теперь трудно найти таких плотных материй, какая hl хоть бы, например, у
меня на этом капоте. Но не об этом дело. Ну, что ж, ты гоhjbe h q_f -нибудь с нею?
— То есть как?.. я -с, тетушка? Вы, может быть, уже думаете…
— А что ж ? что тут дикоbggh]h " так богу угодно! Может быть, тебе с нею на роду
написано жить парочкою.
— Я не знаю, тетушка, как u fh`_l_ wlh ]hорить. Это доказывает, что u khершенно
не знаете меня…
— Ну hl m`_ b h[b^_eky ! — сказала тетушка. « Ще молода дытын а, — подумала она
про себя, — ничего не знает! нужно их с_klb месте, пусть познакомятся!»
Тут тетушка пошла заглянуть в кухню и остаbeZ Ивана Федоровича. Но с этого
j_f_gb она только и думала о том, как уb^_lv скорее сh_]h племянника женатым и
понян чить маленьких gmqdh. В голо_ ее громоздились одни только приготоe_gby к
сZ^v[_ и заметно было, что она h k_o делах суетилась гораздо более, нежели прежде,
хотя, впрочем, эти дела более шли хуже, нежели лучше. Часто, делая какое -нибудь
пирожное, ко торое hh[s_ hgZ gbdh]^Z g_ ^h\_jyeZ dmoZjd_ hgZ ihaZ[u\rbkv b оображая,
что hae_ g__ klhbl fZe_gvdbc \gmq_d ijhkysbc ibjh]Z jZkk_yggh ijhly]bала к нему руку
с лучшим куском, а дhjh\Zy собака, пользуясь этим, схZlu\ZeZ лакомый кусок и сhbf
громки м чZdZgv_f uодила ее из задумчивости, за что и бывала k_]^Z бита кочергою.
Даже остаbeZ она любимые сhb занятия и не ездила на охоту, особлиh когда f_klh
куропатки застрелила hjhgm q_]h gbdh]^Z ij_`^_ k g_x g_ [u\Zeh .
Наконец, спустя дня четыре п осле этого, k_ уb^_eb udZq_ggmx из сарая на дhj
бричку. Кучер Омелько, он же и огородник и сторож, еще с раннего утра стучал молотком и
приколачиZe кожу, отгоняя беспрестанно собак, лизаrbo колеса. Долгом почитаю
преду_^hfblv qblZl_e_c qlh wlh [ueZ именно та самая бричка, в которой еще ездил Адам;
и потому, если кто будет u^Zать другую за адамовскую, то это сущая ложь и бричка
непременно поддельная. Со_jr_ggh неиз_klgh каким образом спаслась она от потопа.
Должно думать, что в Ноеhf коq_]_ бы л особенный для нее сарай. Жаль очень, что
читателям нельзя описать жиh ее фигуры. Довольно сказать, что Василиса КашпороgZ
была очень доhevgZ ее архитектурою и всегда изъяeyeZ сожаление, что u\_ebkv из моды
старинные экипажи. Самое устройстh брички, немного набок, то есть так, что праZy
сторона ее была гораздо ur_ леhc ей очень нраbehkv потому что с одной стороны
может, как она гоhjbeZ лезать малорослый, а с другой — великорослый. Впрочем, gmljb
брички могло поместиться штук пять малорослых и трое таких, как тетушка.
Около полудня Омелько, упраbшись около брички, uел из конюшни тройку
лошадей, немного чем моложе брички, и начал приyau\Zlv bo ереdhx d еличест_gghfm
экипажу. Иван Федороbq и тетушка, один с леhc стороны, другая с пра hc e_aeb в
бричку, и она тронулась.
Попадаrb_ky на дороге мужики, b^y такой богатый экипаж (тетушка очень редко
u_a`ZeZ нем), почтительно останаebались, снимали шапки и кланялись пояс. Часа
через два кибитка останоbeZkv пред крыльцом, — думаю , не нужно гоhjblv пред
крыльцом дома Сторченка. Григория ГригорьеbqZ не было дома. Старушка с барышнями
ureZ klj_lblv гостей столовую. Тетушка подошла _ebq_klенным шагом, с большою
лоdhklbx hlklZила одну ногу i_j_^ b kdZaZeZ ]jhfdh :
— Очень ра да, государыня моя, что имею честь лично доложить Zf мое почтение. А
f_kl_ с решпектом позhevl_ поблагодарить за хлебосольстh Zr_ к племяннику моему
Ивану Федороbqm который много им хZeblky Прекрасная у Zk гречиха, сударыня! я
b^_eZ __ ih^t_a`Z я к селу. А позhevl_ magZlv kdhevdh dhi ы получаете с десятины?
После сего последоZeh k_h[s__ лобызание. Когда же уселись гостиной, то
старушка хозяйка начала:
— Насчет гречихи я не могу Zf сказать: это часть Григория ГригорьеbqZ Я уже
даgh не з анимаюсь этим; да и не могу: уже стара! В старину у нас, бывало, я помню,
гречиха была по пояс, теперь бог знает что. Хотя, ijhq_f и гоhjyl что теперь k_
лучше. — Тут старушка a^hogmeZ и какому -нибудь наблюдателю послышался бы этом
a^ho_ здох ст аринного осьмнадцатого столетия.
— Я слушала, моя государыня, что у Zk собст_ggu_ Zrb деdb отличные умеют
u^_eu\Zlv коju , — сказала Василиса КашпороgZ и этим задела старушку за самую
чувстbl_evgmx струну. При этих слоZo она как будто ожиbeZkv и речи у ней полилися о
том, как должно красить пряжу, как приготоeylv для этого нитку. С коjh\ быстро съехал
разгоhj на соление огурцо и сушение груш. Слоhf не прошло часу, как обе дамы так
разгоhjbebkv между собою, будто век были знакомы. Василиса К ашпороgZ многое уже
начала гоhjblv k g_x lZdbf lbobf ]hehkhf qlh B\Zg N_^hjhич ничего не мог расслушать.
— Да не угодно ли посмотреть? — сказала, klZая, старушка хозяйка.
За нею klZeb [Zjurgb b <ZkbebkZ DZrihjhна, и k_ ihlygmebkv деbqvx L_lmrd а,
однако ж, дала знак Ивану Федороbqm hklZlvky b kdZaZeZ qlh -то тихо старушке.
— Машенька! — сказала старушка, обращаясь к белокурой барышне, — останься с
гостем да погоhjb k gbf qlh[u ]hklx g_ [ueh kdmqgh !
Белокурая барышня осталась и села на диZg И Zg Федороbq сидел на сh_f стуле
как на иголках, краснел и потуплял глаза; но барышня, казалось, h\k_ этого не замечала и
раgh^mrgh сидела на диZg_ рассматриZy прилежно окна и стены или следуя глазами за
кошкою, труслиh ijh[_]Zшею под стульями.
Ив ан Федороbq g_fgh]h h[h^jbeky b ohl_e [ueh gZqZlv jZa]hор; но казалось, что k_
слоZ kои растерял он на дороге. Ни одна мысль не приходила на ум.
Молчание продолжалось около чет_jlb qZkZ ;Zjurgy се так же сидела.
Наконец Иван Федороbq kh[jZeky ^mo ом.
— Летом очень много мух, сударыня! — произнес он полудрожащим голосом.
— ЧрезuqZcgh много! — от_qZeZ барышня. — Братец нарочно сделал хлопушку из
старого маменькиного башмака; но k_ _s_ hq_gv fgh]h .
Тут разгоhj опять прекратился. И Иван Федороbq никаким образом уже не находил
речи.
Наконец хозяйка с тетушкою и черняhx барышнею haратились. Поговориrb еще
немного, Василиса КашпороgZ распростилась с старушкою и барышнями, несмотря на k_
приглашения остаться ночеZlv KlZjmrdZ b [Zjurgb ышли на крыльцо проh^blv ]hkl_c b
долго еще кланялись u]ey^uаrbf ba [jbqdb l_lmrd_ b ie_fyggbdm .
— Ну, ИZg Федорович! о чем же u говорили ^\h_f с барышней? — спросила
дорогою тетушка.
— Весьма скромная и благонраgZy деbpZ Марья ГригорьеgZ ! — сказал Иван
Федороbq .
— Слушай, Иван Федороbq я хочу погоhjblv с тобою сурьезно. Ведь тебе, слаZ
богу, тридцать осьмой год. Чин ты уже имеешь хороший. Пора подумать и об детях! Тебе
непременно нужна жена…
— Как, тетушка! — вскричал, испугаrbkv Иван Федороbq . — Как жена! Нет -с,
тетушка, сделайте милость… Вы совершенно klu^ f_gy ijbодите… я еще никогда не был
женат… Я со_jr_ggh g_ agZx qlh k g_x ^_eZlv !
— Узнаешь, Иван Федороbq узнаешь, — промолbeZ улыбаясь, тетушка и подумала
про себя: — «Куды ж! ще зо всим молода дытына, ничего не знает!» — Да, Иван
Федороbq ! — продолжала она kemo , — лучшей жены нельзя сыскать тебе, как Марья
ГригорьеgZ Тебе же она притом очень понраbeZkv Мы уже насчет этого много
перегоhjbeb с старухою: она очень рада b^_lv те бя сhbf зятем; еще неиз_klgh пра^Z
что скажет этот греходей Григорьеbq Но мы не посмотрим на него, и пусть только он
a^mfZ_l g_ hl^Zlv ijb^Zgh]h fu _]h km^hf …
В это j_fy [jbqdZ ih^t_oZeZ d ^ору, и дреgb_ deyqb h`beb qmy [ebadh_ klhceh .
— Слуша й, Омелько! коням дай прежде отдохнуть хорошенько, а не _^b тотчас,
распрягши, к h^hihx они лошади горячие. Ну, ИZg Федороbq , — продолжала, ue_aZy
тетушка, — я со_lmx тебе хорошенько подумать об этом. Мне еще нужно забежать в
кухню, я позабыла Соло хе заказать ужин, а она негодная, я думаю, сама и не подумала об
этом.
Но Иван Федороbq klhye dZd [m^lh ]jhfhf h]emr_gguc IjZда, Марья ГригорьеgZ
очень недурная барышня; но жениться!.. это казалось ему так странно, так чудно, что он
никак не мог подум ать без страха. Жить с женою!.. непонятно! Он не один будет сh_c
комнате, но их должно быть _a^_ дh_ Пот проступал у него на лице, по мере того чем
более углублялся он jZafure_gb_ .
Ранее обыкно_ggh]h лег он постель, но, несмотря на k_ старани я, никак не мог
заснуть. Наконец желанный сон, этот k_h[sbc mkihdhbl_ev ihk_lbe _]h gh dZdhc khg _s_
несyag__ сноb^_gbc он никогда на b^u\Ze То снилось ему, что hdjm] него k_ шумит,
_jlblky а он бежит, бежит, не чувствует под собою ног… hl уже u[bается из сил…
Вдруг кто -то хZlZ_l _]h aZ moh .
«Ай! кто это?» — «Это я, тhy жена!» — с шумом гоhjbe ему какой -то голос. И он
^jm] ijh[m`^Zeky Lh ij_^klZлялось ему, что он уже женат, что k_ домике их так чудно,
так странно: _]h dhfgZl_ klhb л f_klh h^bghdhc — дhcgZy djhать. На стуле сидит жена.
Ему странно; он не знает, как подойти к ней, что гоhjblv с нею, и замечает, что у нее
гусиное лицо. Нечаянно поhjZqbается он klhjhgm b идит другую жену, тоже с гусиным
лицом. ПоворачиZ_lky другую сторону — стоит третья жена. Назад — еще одна жена. Тут
его берет тоска. Он бросился бежать kZ^ gh саду жарко. Он снял шляпу, b^bl b шляпе
сидит жена. Пот uklmibe у него на лице. Полез карман за платком — и кармане жена;
ugme ba уха х лопчатую бумагу — и там сидит жена… То ^jm] hg iju]Ze gZ h^ghc gh]_ Z
тетушка, глядя на него, гоhjbeZ с Z`guf видом: «Да, ты должен прыгать, потому что ты
теперь уже женатый чело_d Он к ней — но тетушка уже не тетушка, а колокольня. И
чувствует, что его кто -то тащит _j_кою на колокольню. «Кто это тащит меня?» — жалобно
прогоhjbe B\Zg N_^hjhич. «Это я, жена тhy lZsm l_[y ihlhfm qlh lu dhehdhe . — «Нет,
я не колокол, я Иван Федороbq — кричал он. «Да, ты колокол», — гоhjbe проходя
мимо, полк оgbd I
i_ohlgh]h ihedZ Lh друг снилось ему, что жена h\k_ g_ q_eh\_d Z
какая -то шерстяная материя; что он Fh]be_\_ ijboh^bl лаdm d dmipm DZdhc ijbdZ`_l_
материи? — гоhjbl купец. — Вы havfbl_ жены, это самая модная материя! очень
добротная! из нее k_ теперь шьют себе сюртуки». Купец меряет и режет жену. Иван
Федороbq берет под мышку, идет к жиду, портному. «Нет, — гоhjbl жид, — это дурная
материя! Из нее никто не шьет себе сюртука…»
В страхе и беспамятст_ просыпался Иван Федороbq Холод ный пот лился с него
градом.
Как только klZe он поутру, тотчас обратился к гадательной книге, конце которой
один добродетельный книгопрода_p по сh_c редкой доброте и бескорыстию, поместил
сокращенный снотолкоZl_ev Но там со_jr_ggh не было ничего, даже хотя немного
похожего на такой бессyaguc khg .
Между тем голо_ тетушки созрел со_jr_ggh ноuc замысел, о котором узнаете
следующей главе.
ЗАКОЛДОВАННОЕ МЕСТО
Быль, рассказанная дьячком ***ской церкви
Ей -богу, уже надоело рассказывать! Да чт о u ^mfZ_l_ " IjZо, скучно: рассказывай, да
и рассказывай, и отyaZlvky g_evay Gm baольте, я расскажу, только, ей -ей, ihke_^gbc jZa
Да, hl u гоhjbeb насчет того, что человек может соeZ^Zlv как гоhjyl с нечистым
духом. Оно конечно, то есть, ес ли хорошенько подумать, бывают на с_l_ kydb_ случаи…
Однако ж не гоhjbl_ этого. Захочет обморочить дьяhevkdZy сила, то обморочит; ей -богу,
обморочит! Вот изhevl_ b^_lv нас k_o у отца было чет_jh Я тогда был еще дурень.
Всего мне было лет одиннадц ать; так нет же, не одиннадцать: я помню как теперь, когда раз
побежал было на четвереньках и стал лаять по -собачьи, батько закричал на меня, покача
голоhx «Эй, Фома, Фома! тебя женить пора, а ты дуреешь, как молодой лошак!» Дед был
еще тогда жи и на н оги — пусть ему легко ткнется на том с_l_ — доhevgh крепок.
Бывало, a^mfZ_l …
Да что ж эдак рассказывать? Один u]j_[Z_l из печки целый час уголь для сh_c
трубки, другой зачем -то побежал за комору. Что, самом деле!.. Добро бы понеhe_ а то
_^v kZfb же напросились. Слушать так слушать!
Батько еще начале _kgu по_a Djuf на продажу табак. Не помню только, дZ beb
три haZ снарядил он. Табак был тогда в цене. С собою aye он трехгодоh]h брата —
приучать заранее чумакоZlv Нас осталось: дед, мать, я, да брат, да еще брат. Дед засеял
баштан на самой дороге и перешел жить курень; aye и нас с собою гонять hjh[v_ и
сорок с баштану. Нам это было нельзя сказать чтобы худо. БыZeh наешься день столько
огурцо дынь, репы, цибули, гороху, что жив оте, ей -богу, как будто петухи кричат. Ну,
оно притом же и прибыльно. Проезжие толкутся по дороге, kydhfm aZohq_lky iheZdhfblvky
арбузом или дынею. Да из окрестных хуторо бывало, нанесут на обмен кур, яиц, индеек.
Житье было хорошее.
Но деду более k_]h ex[h [ueh lh qlh qmfZdh каждый день hah пятьдесят проедет.
Народ, знаете, бывалый: пойдет рассказывать — только уши раз_rbай! А деду это k_
раgh qlh ]heh^ghfm ]Zemrdb Bghc jZa [u\Zeh kemqblky стреча с старыми знакомыми, —
де да kydbc уже знал, — можете посудить сами, что бывает, когда соберется старье: тара,
тара, тогда -то да тогда -то, такое -то да такое -то было… ну, и разольются! kihfygml бог
знает когдашнее.
Раз, — ну hl праh как будто теперь случилось, — солнце стало у же садиться; дед
ходил по баштану и снимал с кавуно листья, которыми прикрыZe их днем, чтоб не
попеклись на солнце
— Смотри, Остап! — гоhjx y [jZlm , — hg qmfZdb _^ml !
— Где чумаки? — сказал дед, положиrb agZqhd gZ [hevrhc ^ug_ qlh[u gZ kemqZc g_
съел и хлопцы.
По дороге тянулось точно hah шесть. Впереди шел чумак уже с сизыми усами. Не
дошедши шаго — как бы вам сказать — на десять, он останоbeky .
— Здороh FZdkbf <hl ijbел бог где уb^_lvky !
Дед прищурил глаза:
— А! здороh a^hjhо! откуда бог несет? И Болячка здесь? здороh a^hjhо, брат! Что
за дьяhe да тут k_ и Крутотрыщенко! и Печерыця и Ко_e_d и Стецько! здороh А, га,
га! го, го!.. — И пошли целоZlvky .
Воло jZkijy]eb b imklbeb iZklbkv gZ ljZ\m <hau hklZили на дороге; а сами сел и k_
кружок i_j_^b куреня и закурили люльки. Но куда уже тут до люлек? за россказнями да
за раздобарами jy^ ли и по одной досталось. После полдника стал дед потчеZlv гостей
дынями. Вот каждый, ayши по дыне, обчистил ее чистенько ножиком (калачи k_ были
тертые, мыкали немало, знали уже, как едят kете; пожалуй, и за панский стол хоть сейчас
готоu сесть), обчистиrb хорошенько, проткнул каждый пальцем дырочку, выпил из нее
кисель, стал резать по кусочкам и класть jhl .
— Что же u хлопцы, — сказ ал дед, — рты сhb разинули? танцуйте, собачьи дети!
Где, Остап, тhy khibedZ " : gm -ка козачка! Фома, берись [hdb gm \hl lZd ]_c ]hi !
Я был тогда малый подb`ghc Старость проклятая! теперь уже не пойду так; f_klh
k_o udjmlZkh\ ноги только спотыка ются. Долго глядел дед на нас, сидя с чумаками. Я
замечаю, что у него ноги не постоят на месте: так, как будто их что -нибудь дергает.
— Смотри, Фома, — сказал Остап, — если старый хрен не пойдет танцеZlv !
Что ж u думаете? не успел он сказать — не ul_ji_ л старичина! захотелось, знаете,
прихZklgmlv ij_^ qmfZdZfb .
— Вишь, чертоu ^_lb jZaе так танцуют? Вот как танцуют! — сказал он, подняrbkv
на ноги, протяну jmdb b m^Zjb каблуками.
Ну, нечего сказать, танцеZlv -то он танцеZe так, хоть бы и с гетьман шею. Мы
посторонились, и пошел хрен uертыZlv ногами по k_fm гладкому месту, которое было
hae_ грядки с огурцами. Только что дошел, однако ж до полоbgu и хотел разгуляться и
uf_lgmlv gh]Zfb gZ \bohjv dZdmx -то сhx rlmdm , — не подымаются ноги, да и то лько! Что
за пропасть! Разогнался сноZ ^hr_e ^h k_j_^bgu — не берет! что хочь делай: не берет, да и
не берет! ноги как дереyggu_ стали! «Вишь, дьяhevkdh_ место! brv сатанинское
наZ`^_gb_ \imlZ_lky `_ bjh^ раг рода чело_q_kdh]h »
Ну, как наделать страму перед чумаками? Пустился снова и начал чесать дробно,
мелко, любо глядеть; до середины — нет! не вытанцывается, да и полно!
— А, шельмоkdbc сатана! чтоб ты подаbeky гнилою дынею! чтоб еще маленьким
издохнул, собачий сын! hl gZ klZjhklv gZ^_eZe k тыда какого!..
И самом деле сзади кто -то засмеялся. Оглянулся: ни баштану, ни чумако ничего;
назади, i_j_^b ih klhjhgZf — гладкое поле.
— Э! ссс… hl l_[_ gZ !
Начал прищуриZlv ]eZaZ — место, кажись, не соk_f g_agZdhfh_ k[hdm e_k ba -за леса
торчал какой -то шест и b^_eky ijhqv ^Ze_dh небе. Что за пропасть! да это голубятня, что у
попа огороде! С другой стороны тоже что -то сереет; ]ey^_eky гумно hehklgh]h писаря.
Вот куда затащила нечистая сила! Поколесивши кругом, наткнулся он на дорожку. Ме сяца
не было; белое пятно мелькало f_klh него скhav тучу. «Быть заljZ большому _ljm —
подумал дед. Глядь, klhjhg_ hl ^hjh`db gZ fh]bed_ спыхнула свечка.
— Вишь! — стал дед и руками подперся в бока, и глядит: с_qdZ потухла; ^Zeb и
немного подалее загорелась другая. — Клад! — закричал дед. — Я стаex бог знает что,
если не клад! — и уже поплеZe [ueh руки, чтобы копать, да спохватился, что нет при нем
ни заступа, ни лопаты. — Эх, жаль! ну, кто знает, может быть, стоит только поднять дерн, а
он ту т и лежит, голубчик! Нечего делать, назначить, по крайней мере, место, чтобы не
позабыть после!
Вот, перетянуrb kehfe_ggmx идно boj_f ihjy^hqgmx \_ldm ^_j_а, навалил он ее
на ту могилку, где горела с_qdZ и пошел по дорожке. Молодой дубоuc лес стал редеть;
мелькнул плетень. «Ну, так! не гоhjbe eb y , — подумал дед, — что это попоZ e_ада? Вот
и плетень его! теперь и _jklu g_l ^h [ZrlZgZ .
Поздненько, однако ж, пришел он домой и галушек не захотел есть. Разбудиrb брата
Остапа, спросил только, даg о ли уехали чумаки, и за_jgmeky в тулуп. И когда тот начал
было спрашиZlv :
— А куда тебя, дед, черти дели сегодня?
— Не спрашиZc , — сказал он, за_jluаясь еще крепче, — не спрашиZc HklZi g_ lh
поседеешь! — И захрапел так, что hjh[vb которые забрал ись было на баштан,
поподымались с перепугу на ha^mo Gh ]^_ m` lZf _fm kiZehkv G_q_]h kdZaZlv obljZy [ueZ
бестия, дай боже ему царстb_ небесное! — умел отделаться k_]^Z Иной раз такую запоет
песню, что губы станешь кусать.
На другой день, чуть тольк о стало смеркаться поле, дед надел свитку, подпоясался,
aye под мышку заступ и лопату, надел на голову шапку, uibe кухоль сироpm утер губы
полою и пошел прямо к попову огороду. Вот минул и плетень, и низенький дубоuc лес.
Промеж дереv_\ v_lky доро жка и uoh^bl в поле. Кажись, та самая. Вышел и на поле —
место точь -в-точь q_jZrg__ hg и голубятня торчит; но гумна не b^gh «Нет, это не то
место. То, стало быть, подалее; нужно, b^gh поhjhlblv к гумну!» Поворотил назад, стал
идти другою дорогою — гумно b^gh а голубятни нет! Опять поhjhlbe поближе к
голубятне — гумно спряталось. В поле, как нарочно, стал накрапыZlv дождик. Побежал
сноZ d ]mfgm — голубятня пропала; к голубятне — гумно пропало.
— А чтоб ты, проклятый сатана, не дождал детей свои х b^_lv !
А дождь пустился, как будто из _^jZ .
Вот, скинуrb ноu_ сапоги и обернуrb хустку, чтобы не покоробились от дождя,
задал он такого бегуна, как будто панский иноходец. Влез курень, промокши наскhav
накрылся тулупом и принялся hjqZlv что -то скhav зубы и приголублиZlv черта такими
слоZfb какие я еще отроду не слыхиZe Признаюсь, я бы, _jgh покраснел, если бы
случилось это среди дня.
На другой день проснулся, смотрю: уже дед ходит по баштану как ни q_f g_ [u\Zeh b
прикрывает ло пухом арбузы. За обедом опять старичина разгоhjbeky klZe im]Zlv f_gvr_]h
брата, что он обменяет его на кур f_klh Zj[maZ а пообедаrb k^_eZe kZf ba ^_j_а пищик
и начал на нем играть; и дал нам забаeylvky дыню, с_jgmшуюся три погибели, слоgh
змею , которую называл он турецкою. Теперь таких дынь я нигде и не b^u\Ze Пра^Z
семена ему что -то издалека достались.
В_q_jm m`_ ihечеряrb ^_^ ihr_e k aZklmihf ijhdhiZlv gh\mx ]jy^dm ^ey iha^gbo
тык Стал проходить мимо того заколдоZggh]h места, не u терпел, чтобы не проhjqZlv
скhav am[u «Проклятое место!» — ahr_e gZ k_j_^bgm ]^_ g_ ытанцывалось позаq_jZ b
ударил сердцах заступом. Глядь, hdjm] него опять то же самое поле: с одной стороны
торчит голубятня, а с другой гумно. «Ну, хорошо, что д огадался aylv k kh[hx aZklmi <hg b
дорожка! hg b fh]bedZ klhbl он и _ldZ ihалена! hg -hg ]hjbl b kечка! Как бы только
не ошибиться».
Потихоньку побежал он, подняrb заступ \_jo как будто бы хотел им попотчеZlv
кабана, затесаr_]hky gZ [ZrlZg b останоbeky i_j_^ fh]bedhx Kечка погасла; на могиле
лежал камень, заросший траhx «Этот камень нужно поднять!» — подумал дед и начал
обкапывать его со всех сторон. Велик проклятый камень! hl однако ж, упершись крепко
ногами землю, пихнул он его с м огилы. «Гу!» — пошло по долине. «Туда тебе и дорога!
Теперь жи__ ihc^_l ^_eh .
Тут дед останоbeky достал рожок, насыпал на кулак табаку и готоbeky было
поднести к посу, как ^jm] gZ^ ]hehою его «чихи!» — чихнули что -то так, что покачнулись
дереvy b деду забрызгало k_ ebph .
— Отhjhlbeky ohlv [u сторону, когда хочешь чихнуть! — прогоhjbe ^_^ ijhlbjZy
глаза. Осмотрелся — никого нет. — Нет, не любит, b^gh черт табаку! — продолжал он,
кладя рожок пазуху и принимаясь за заступ. — Дурень же он, а такого табаку ни деду, ни
отцу его не доh^behkv gxoZlv !
Стал копать — земля мягкая, заступ так и уходит. Вот что -то звукнуло. Выкидаrb
землю, уb^_e hg dhl_e .
— А, голубчик, hl ]^_ lu ! — kdjbdgme ^_^ ih^khыZy ih^ g_]h aZklmi .
— А, голубчик, hl ]^_ ты! — запищал птичий нос, клюнуrb dhl_e .
Посторонился дед и uimklbe aZklmi .
— А, голубчик, hl ]^_ lu ! — заблеяла баранья голоZ k \_jomrdb ^_j_а.
— А, голубчик, hl ]^_ lu ! — заре_e f_^едь, ukmgm\rb ba -за дереZ kое рыло.
Дрожь проняла деда.
— Да т ут страшно слово сказать! — проhjqZe hg ijh k_[y .
— Тут страшно слоh kdZaZlv ! — пискнул птичий нос.
— Страшно слоh kdZaZlv ! — заблеяла баранья голоZ .
— Слоh kdZaZlv ! — реgme f_^\_^v .
— Гм… — сказал дед и сам перепугался.
— Гм! — пропищал нос.
— Гм! — проблеял баран.
— Гум! — заре_e f_^едь.
Со страхом оборотился он: боже ты мой, какая ночь! ни з_a^ ни месяца; hdjm]
проZeu под ногами круча без дна; над голоhx с_kbeZkv гора и hl -hl кажись, так и
хочет оборZlvky gZ g_]h B qm^blky ^_^m qlh b з-за нее мигает какая -то харя: у! у! нос — как
мех dmagbp_ gha^jb — хоть по _^jm оды e_c каждую! губы, ей -богу, как д_ dheh^u
красные очи udZlbebkv gZерх, и еще и язык ukmgmeZ b ^jZagbl !
— Черт с тобою! — сказал дед, броси dhl_e . — На тебе и клад тhc WdZy мерзостная
рожа! — и уже ударился было бежать, да огляделся и стал, уb^_ши, что k_ было по -
прежнему. — Это только пугает нечистая сила!
Принялся сноZ aZ dhl_e — нет, тяжел! Что делать? Тут же не остаblv <hl kh[jZши
k_ kbeu mo\Zlbe ся он за него руками.
— Ну, разом, разом! еще, еще! — и ulZsbe ! — Ух! Теперь понюхать табаку!
Достал рожок; прежде, однако ж, чем стал насыпать, осмотрелся хорошенько, нет ли
кого: кажись, что нет; но hl чудится ему, что пень дереZ пыхтит и дуется, показываются
уши, налиZxlky красные глаза; ноздри раздулись, нос поморщился и hl так и собирается
чихнуть. «Нет, не понюхаю табаку, — подумал дед, спрятавши рожок, — опять заплюет
сатана очи». СхZlbe скорее котел и даZc бежать, сколько достаZeh духу; только слышит,
что сзади что -то так и чешет прутьями по ногам… «Ай! ай, ай!» — покрикиZe только дед,
удари \h \kx fhqv b dZd ^h[_`Ze ^h ihihа огорода, тогда только пере_e g_fgh]h ^mo .
«Куда это зашел дед?» — думали мы, дожидаясь часа три. Уже с хутора даgh ijbreZ
мать и принесла горшок горячих галушек. Нет да и нет деда! Стали опять _q_jylv сами.
После _q_jZ ufueZ мать горшок и искала глазами, куда бы ueblv помои, потому что
hdjm] все были гряды; как b^bl идет, прямо к ней наklj_qm кухZ На н ебе было -таки
темненько. Верно, кто -нибудь из хлопце rZey kijylZeky kaZ^b b ih^lZedbает ее.
— Вот кстати, сюда ueblv ihfhb ! — сказала и uebeZ ]hjyqb_ ihfhb .
— Ай! — закричало басом.
Глядь — дед. Ну, кто его знает! Ей -богу, думали, что бочка лезет. П ризнаюсь, хоть оно
и грешно немного, а, праh kf_rgh ihdZaZehkv dh]^Z k_^Zy ]hehа деда ky [ueZ hdmgmlZ
помои и об_rZgZ dhjdZfb k Zj[mah и дыней.
— Вишь, чертоZ баба! — сказал дед, утирая голову полою, — как опарила! как будто
сbgvx перед рождеств ом! Ну, хлопцы, будет Zf теперь на бублики! Будете, собачьи дети,
ходить ahehluo `miZgZo Ihkfhljbl_ -ка, посмотрите сюда, что я вам принес! — сказал дед
и открыл котел.
Что ж бы, u думали, такое там было? ну, по малой мере, подумаrb хорошенько, а?
зо лото? Вот то -то, что не золото: сор, дрязг… стыдно сказать, что такое. Плюнул дед, кинул
котел и руки после того ufue .
И с той поры заклял дед и нас _jblv dh]^Z -либо черту.
— И не думайте! — гоhjbe он часто нам, — k_ что ни скажет jZ] господа Христа,
k_ khe`_l kh[Zqbc kug M g_]h ijZды и на копейку нет!
И, бывало, чуть только услышит старик, что bghf f_kl_ g_kihdhcgh :
— А ну -те, ребята, даZcl_ крестить! — закричит к нам. — Так его! так его!
хорошенько! — и начнет класть кресты. А то проклятое ме сто, где не ulZgpu\Zehkv
загородил плетнем, _e_e кидать k_ что ни есть непотребного, _kv бурьян и сор, который
u]j_[Ze ba [ZrlZgZ .
Так hl как морочит нечистая сила чело_dZ Я знаю хорошо эту землю: после того
нанимали ее у батька под баштан соседн ие козаки. Земля слаgZy b mjh`Zc сегда бывал на
диh но на заколдоZgghf месте никогда не было ничего доброго. Засеют как следует, а
ahc^_l такое, что и разобрать нельзя: арбуз не арбуз, тыкZ не тыкZ огурец не огурец…
черт знает что такое!
«ВЕЧЕ РА НА ХУТОРЕ БЛИЗ ДИКАНЬКИ»
Н. В. Гоголя
В а]mkl_ 1831 года в типографию министерстZ прос_s_gby Петербурге зашел
молодой, щеголевато одетый чело_d Спроси за_^mxs_]h типографией, фактора, он
прошел к наборщикам и с удиe_gb_f aZf_lbe qlh ijb _]h пояe_gbb hgb есело фыркали и
улыбались. Несколько удиe_gguc таким приемом, молодой чело_d попросил фактора
объяснить причину их смеха. «После некоторых лоdbo уклонений» фактор сказал, что
«штучки», присланные аlhjhf из Паehска, «до чрезuqZcghklb з абаgu и наборщикам
принесли большую забаву». «Штучки», о которых гоhjbe nZdlhj [ueb ihести, hr_^rb_
первую книгу «Вечеро на хуторе близ Диканьки», а молодым чело_dhf — сам аlhj
Николай Васильеbq Гоголь. Обо k_f этом — посещении типографии, при еме, оказанном
ему наборщиками, и беседе с фактором — Гоголь тогда же сообщил ibkvf_ kоему другу,
Александру Сергееbqm Пушкину. И, заканчиZy сhc рассказ, писал, что он «из этого
заключил, что стал писателем» со_jr_ggh о dmk_ ijhklh]h gZjh^Z .
Народ ный характер перhc книги Гоголя, ее подлинную близость к жизни, ее юмор
ukhdh hp_gbe b Imrdbg «Сейчас прочел «Вечера близ Диканьки». Они изумили меня. Вот
настоящая _k_ehklv искренняя, непринужденная, без жеманстZ без чопорности. А
местами какая поэ зия! какая чуklительность! Все это так необыкно_ggh нашей
нынешней литературе, что я доселе не образумился».
«Вечера на хуторе близ Диканьки» сразу же приe_deb k_h[s__ gbfZgb_ В них
молодой писатель с горячей любоvx рассказал о жизни народа, о ве селых и мужественных
украинских парубках, красиuo b ]hj^uo ^bчатах, передал поэтически -пленительные песни
и предания украинского народа.
К работе над по_klyfb «Вечеро на хуторе» Гоголь приступил начале 1829 года,
kdhj_ по сh_f приезде Петербург. Окончи Нежинскую гимназию ukrbo наук, он
приехал klhebpm f_qlZy k^_eZlv `bagv kою нужною для блага государстZ Bf ладела
пылкая мечта — принести пользу человечеству, поступить на службу, которая могла бы дать
«просторный круг дейстbc Но Петерб ург неласкоh klj_lbe молодого проbgpbZeZ
Гоголь течение долгого j_f_gb не мог найти службы и ugm`^_g был _klb бедст_ggh_
сущестh\Zgb_ Наконец он получил место одном из столичных департаменто его
обязанности напоминали безотрадные занятия Ак акия АкакиеbqZ Башмачкина, описанные
ihke_^klии им в по_klb «Шинель». Знакомстh с Пушкиным и его друзьями помогло
Гоголю найти сhx дорогу — обратиться к занятиям литературой, написать «Вечера на
хуторе близ Диканьки».
Во j_fy работы над «Вечерами» Г оголь познакомился с Пушкиным. Лето 1831 года
Гоголь про_e Паehске, по соседству с Пушкиным, жиrbf это j_fy Царском Селе
(ныне г. Пушкин). Общение с Пушкиным h многом помогло начинающему писателю
за_jrblv kое чудесное, с_`__ b [eZ]hmoZggh_ i роиз_^_gb_ h `bagb gZjh^Z .
В «Вечерах на хуторе близ Диканьки» Гоголь обращает сhb зоры к милой его сердцу
солнечной Украине. В жизни ее народа, __ i_kgyo b kdZadZo идит он подлинную поэзию и
hkkha^Z_l ее сhbo по_klyo Интерес к народной жизни, hagbdrbc под ebygb_f
патриотического подъема Отечественную hcgm 1812 года, подсказал Гоголю путь к
«Вечерам на хуторе близ Диканьки».
Приступая к работе над этой книгой, Гоголь сообщал матери письме: «Здесь так
занимает k_o kz малороссийское…» В т ом же письме он просил ее сделать для него
«величайшее из одолжений» — прислать ему украинские комедии сh_]h отца, записи
старинных обычае сказок и песен. «…Вы много знаете обычаи и нраu малороссиян
наших, потому, я знаю, u не откажетесь сообщать мне их нашей переписке. Это мне
очень, очень нужно».
Гоголь даже указывает матери тех людей, которые могут такие сведения сообщить. Это
сb^_l_evkl\m_l о даg_f интересе Гоголя к жизни крестьянина и к украинской старине. В
частности, он запрашиZ_l «назZgb_ точное и _jgh_ платья, носимого до j_f_g
гетманских. Вы помните, раз мы b^_eb нашей церкb h^gm ^_ку, одетую таким образом.
Об этом можно будет расспросить старожило я думаю, Анна Мат__на или Агафья
Мат__на много знают кое -чего из даgbo ]h^h\ .
Еще обстоятельное описание сZ^v[u g_ упуская наималейших подробностей: об этом
можно расспросить Демьяна (кажется, так его зовут, прозZgb_ не kihfgx которого мы
b^_eb mqj_^bl_e_f k\Z^v[ b dhlhjuc agZe ih -b^bfhfm се hafh`gu_ ihерья и обычаи.
Еще несколько сло о колядках, о Иване Купале, о русалках. Если есть, кроме того, какие -
либо духи или домовые, то о них подробнее с их назZgbyfb и делами; множестh носится
между простым народом по_jbc страшных сказаний, преданий, разных анекдото и пр оч.
и проч. и проч. Все это будет для меня чрезuqZcgh занимательно. На этот случай, и чтобы
Zf не было тягостно, _eb^mrgZy моя маменька, со_lmx иметь корреспонденто разных
местах нашего по_lZ .
Гоголь и сам прекрасно знал жизнь и народное тhjq_klо Украины. Впечатления
украинской дереgb окружали его с самого детстZ Отец писателя, Василий Афанасьеbq
Гоголь, был аlhjhf комедий, которых широко использоZg украинский фольклор и
изображен быт и нраu украинской дереgb Видел Гоголь де тские годы и _jl_iu
(кукольные театры) с их предстаe_gbyfb полными задорного украинского юмора. Его
с_jklgbdb по Нежинской гимназии рассказывали, что Гоголь праздничные дни
отпраeyeky предместье Нежина к сhbf знакомым крестьянам, бывал заk_]^ZlZ ем на
крестьянских сZ^v[Zo Bgl_j_k [m^ms_]h ibkZl_ey d MdjZbg_ нежинские годы отразился и
многочисленных записях фольклора, которые он заносил «Книгу kydhc kyqbgu
за_^_ggmx ff гимназии, ]h^m .
Знаком был Гоголь и с молодой украинской л итературой: с комической поэмой
«Энеида» И. Котляревского, полной едкой и безудержно _k_ehc насмешки над богами и
украинским «панстhf и с баснями Гулака -Артемовского. Сb^_l_evklом близкого
знакомстZ Гоголя с украинской литературой яeyxlky и эпиграф ы к «Сорочинской
ярмарке», aylu_ им из «Энеиды» Котляреkdh]h из басен Гулака -Артемоkdh]h и комедий
Гоголя -отца. В «Вечерах» плодотhjgh сочетались традиции украинской народной поэзии и
молодой украинской литературы с реалистическими и сатирическими тра дициями русской
литературы.
Гоголь горячо любил и прекрасно знал русскую литературу. В Нежинской гимназии он
с успехом uklmiZe в «Недоросле» ФонbabgZ следил за k_fb ноbgdZfb соj_f_gghc
русской литературы. Пушкин был его любимым писателем. Любоv d Md раине соединялась у
Гоголя с горячей любоvx dh сей России, он k_]^Z ihgbfZe g_jZaju\gmx [jZlkdmx kязь,
сущестh\Zшую между русским и украинским народами, и k_f сhbf тhjq_klом
способстh\Ze __ mdj_ie_gbx .
В «Вечерах на хуторе близ Диканьки» Гоголь создал глубоко лирический, прекрасный
образ Украины, проникнутый любоvx d __ gZjh^m H[jZa MdjZbgu jZkdju\Z_lky ibkZl_e_f
и пленительных поэтических пейзажах и передаче национального характера народа, его
сh[h^hex[by храбрости, юмора, лихого _k_ev я. Украина книге Гоголя i_jые
предстала h k_c чудесной красоте, яркости и f_kl_ с тем нежности сh_c природы, с ее
hevghex[bым и мужест_gguf gZjh^hf .
По определению В. Г. Белинского, «Вечера на хуторе близ Диканьки» — это
«поэтические очерки Мало россии, очерки, полные жизни и очароZgby Все, что может
иметь природа прекрасного, сельская жизнь простолюдино обольстительного, k_ что
народ может иметь оригинального, типического, — k_ это радужными ц_lZfb блестит в
этих перuo ihwlbq_kdbo ]j_aZo Гоголя».
ПерZy же по_klv «Вечеров», «Сорочинская ярмарка», начинается описанием
солнечного, знойного, охZlu\Zxs_]h keZ^hklguf lhfe_gb_f e_lg_]h ^gy gZ MdjZbg_ A^_kv
k_ jZ^hklgh b hke_ibl_evgh yjdh b g_baf_jbfuc hd_Zg g_[Z b ^jh`Zsbc нем жаhjhghd ,
и зажженные солнцем листья, и статные подсолнечники, осеняющие пестрые огороды. Этот
чудесный пейзаж как бы предZjy_l и подготаebает картины народной жизни, рассказ о
любb красиuo и чистых сердцем Грицько и Параски. Их любоv торжествует наперекор
зл ой и заbklebой мачехе, глупости Солопия ЧереbdZ корысти и недоброжелательству,
которые стоят на дороге их с_leh]h qmства, пытаются помешать его торжеству.
Это безыскусное, здороh_ начало показано и облике самой Параски с ее «круглым
личиком, с чер ными броyfb роgufb дугами подняrbfbky над с_leufb карими
глазами, с беспечно улыбаrbfbky розоufb губками». Сколько теплоты и сердечного
сочуklия этом описании молоденькой крестьянской девушки, перuc раз попаr_c на
ярмарку да еще встретиr_cky там со сhbf суженым! Но этой сцене нет ничего
искусственного, сентиментального: красавица охотно лущит подсолнечник, она с
удоhevklием потолкалась бы между полотняными палатками торгоp_\ продающих
ленты, серьги и другие приe_dZl_evgu_ lhары.
Сколь ко жизненных, реальных красок описании ярмарки, сколько юмора, _k_eh]h
лукаkl\Z в рассказе о klj_q_ Солопия ЧереbdZ с Грицько Голопупенко, легко
заслужиrbf полное до_jb_ Солопия, большого любителя Zj_gmob Эти сценки,
разгоhju слоgh uoачены из жизни и обладают k_fb оттенками жиhc разгоhjghc
речи, тем неулоbfuf xfhjhf dhlhjuc ijbkms gZjh^m .
Одним из тех, кто особенно глубоко понял тесную сyav тhjq_kl\Z Гоголя с народом,
был А. И. Герцен. «Не будучи по происхождению, подобно Кольцову, из н арода, — писал
Герцен, — Гоголь принадлежал к народу по своим dmkZf b ih kdeZ^m kоего ума».
В «Вечерах на хуторе близ Диканьки» раскрывается жизнь народа в ее различных
прояe_gbyo здесь показаны быт и картинки соj_f_gghc Гоголю жизни, и народные
преда ния, и события далекого прошлого.
В по_klyo khq_lZxlky b j_Zebklbq_kdb_ dZjlbgu [ulZ b h[jZau gZjh^ghc nZglZklbdb
и исторические мотиu сh_c соhdmighklb рисующие широкую и многостороннюю
картину жизни украинского народа. СоздаZy сhb по_klb Гого ль охотно обращался к
народным песням и легендам: них наиболее ярко и полно запечатлелось народное
понимание жизни.
В песнях b^_e Гоголь прежде k_]h отражение народного характера. В статье,
посys_gghc украинским песням, он гоhjbl «Это народная истор ия, жиZy яркая,
исполненная красок, истины, обнажающая kx жизнь народа… Кто не проникнул них
глубоко, тот ничего не узнает о прошедшем быте этой ц_lms_c части России…», так как
песнях передан «_jguc быт, стихии характера, k_ изгибы и оттенки чувс т heg_gbc
страданий, _k_ebc bah[jZ`Z_fh]h gZjh^Z »
СоздаZy поэтические, о_yggu_ лиризмом образы девушек: Ганны в «Майской ночи»,
Оксаны «Ночи перед рождестhf Параски «Сорочинской ярмарке», — Гоголь широко
пользуется народными песнями. В них о н находит задушеgu_ черты и краски, которыми
наделены его героини, то лирически -задумчиu_ и нежные, как Ганна, то полные задорного
_k_evy dZd IZjZkdZ gh h^bgZdhо преданные и нежно любящие,
Влюбленные у Гоголя даже объясняются между собой слоZfb наро дных песен,
потому что k_ красиh_ и чистое, что отличает чуklа простых людей из народа, с
наибольшей полнотой и поэтической силой ujZ`_gh народной песне. Лирическим,
песенным яey_lky объяснение Левко и Ганны по_klb «Майская ночь». Недаром начало
перhc ]eZы так близко к одной из из_klguo mdjZbgkdbo i_k_g — «Солнце низенько, _q_j
близенько».
В людях из народа b^_e Гоголь лучшие чело_q_kdb_ черты и качестZ любоv к
родине, чуklо собственного достоинстZ `bой и ясный ум, чело_qghklv b [e агородстh .
Кузнец Вакула «Ночи перед рождестhf Леdh «Майской ночи», Данила
Бурульбаш «Страшной мести» яeyxlky воплощением тех положительных черт, какие
запечатлелись gZjh^guo ^mfZo b i_kgyo <ZdmeZ g_ l_jy_lky gb каких случаях жизни. Он
зас таbe kem`blv k_[_ q_jlZ g_ jh[__l hg b \h ^орце у царицы. Его поступки определяются
большим и подлинным чувстhf ex[и к Оксане.
В «Вечерах на хуторе близ Диканьки» не дано непосредст_ggh картин крепостного
быта, угнетения крестьян помещиками. Это объя сняется не стремлением писателя
идеализироZlv приукрасить дейстbl_evghklv а тем, что Гоголь хотел показать народ не
поднеhevguf b ihdhjguf Z ]hj^uf kободным kоей gmlj_gg_c djZkhl_ b kbe_ сh_f
жизнеут_j`^Zxs_f оптимизме. Не следует забывать и исторические особенности жизни
украинского народа, закрепощенного лишь в сраgbl_evgh позднюю пору: окончательное
оформление крепостное праh gZ MdjZbg_ ijbh[j_eh ebrv ijb ?dZl_jbg_ , , 1783 году.
Парубки «Майской ночи», задумаrb_ подразнить голову и помочь Левко, показаны
не только как по_ku и гуляки — они стоят за сhb праZ них жи_l еще память о той
hevghklb которой слаbehkv казачестh « — Что ж мы, ребята, за холопья? Раз_ мы не
такого роду, как и он? Мы, слаZ богу, hevgu_ козаки! Пок ажем ему, хлопцы, что мы
hevgu_ козаки!» — гоhjbl Левко, поднимая сhbo тоZjbs_c проти голоu Один из
хлопце kihfbgZ_l о прежней казацкой he_ «…чудится, будто поминаешь даgb_ годы.
Любо, hevgh gZ k_j^p_ Z ^mrZ dZd [m^lh раю. Гей, хлопцы! Гей, гуляй!..»
Сh[h^hex[bое народное начало «Вечеров на хуторе близ Диканьки» с особенной
полнотой нашло сh_ ujZ`_gb_ образе запорожца, неоднократно klj_qZxs_fky
по_klyo Смелость и hevghex[b_ характерны и для таких герое как кузнец Вакула,
Грицьк о, дед -казак из по_klb IjhiZkrZy ]jZfhlZ g_ ]hоря уже о Даниле Бурульбаше из
по_klb KljZrgZy f_klv .
Черты героизма, сh[h^hex[by душеghc широты, которые позже с такой могучей
силой покажет Гоголь героях по_klb «Тарас Бульба», уже прояbebkv «Вечерах на
хуторе близ Диканьки». Особенно ярко передано это сh[h^hex[bое начало народной
жизни излюбленных Гоголем описаниях танца «гопак», образно передающих удаль и
могучий, как bojv ^mo aZihjh`kdhc ольности. В танце, как и i_kg_ kdZaZeZkv ^e я Гоголя
душа народа. И не случайно герои его по_kl_c минуту душеgh]h подъема, сhbo
радостных порывах так безудержно, _k_eh молодо, самозаб_ggh предаются танцу. Весело
и задорно танцует перед зеркалом гопак хорошенькая Параска, размечтаrbkv о св оем
Грицько, притопывая ногами «чем далее, всё смелее; наконец леZy рука ее опустилась и
уперлась бок, и она пошла танцеZlv побрякиZy подкоZfb держа перед собою
зеркало…». Вошедший хату Череbd увиде пляску дочери, гордо подбочениrbkv
uklmib л i_j_^ «и пустился ijbky^dm позабыв про k_ дела сhb Общим безудержным
_k_ev_f охZq_gu гости на сZ^v[_ Параски, где «все неслось, k_ танцеZeh Еще
хмельнее, еще радостнее описание сZ^_[gh]h lZgpZ «Вечере накануне Ивана Купала».
Этому с_leh му миру народной жизни протиhklhyl `_klhdb_ b Zeqgu_ ij_^klZители
сельской _jomrdb — староста («голоZ богатеи -кулаки, которые притесняют и угнетают
сhbo же односельчан. Староста Макогоненко «Майской ночи» k_f ненаbkl_g тем, что
самоупраgh и не спра_^ebо распоряжался дереg_ под_j]Ze жестоким наказаниям
«проbgbшихся», выстаeyy их на мороз и облиZy колодной h^hc Смешно, когда этот
царский и помещичий прихhkl_gv стаbl себе заслугу то, что ему до_ehkv ехать на
козлах кареты Екатерин ы II h j_fy ее путешестby Крым. Корыстолюби и жаден
богатый казак Чуб «Ночи перед рождестhf b hl_p Ib^hjdb — кулак Корж, толкнуrbc
Петруся на преступление («Вечер накануне Ивана Купала»). Все они наделены резко
отрицательными чертами. Их темные проделки, их алчность и корыстолюбие сурово
осуждает и ukf_bает Гоголь.
Гоголь показал резкое различие между сhbfb гордыми, _ebdh^mrgufb и
мужест_ggufb героями — такими, как Вакула, Левко, Грицько, Оксана, Пидорка — и
предстаbl_eyfb k_evkdhc agZlb — богатеями jh^_ ]hehы FZckdhc ghqb beb Qm[Z
«Ночи перед рождестhf они ненаbklgu k_c дереg_ uklmiZxl как притеснители
односельчан и по сhbf моральным качестZf яeyxlky прямой протиhiheh`ghklvx
смелым и незаbkbfuf положительным персонажа м. И подобно тому, как народных
песнях и сказках пра^Z сегда торжествует над кри^hc lZd b по_klyo =h]hey ohjhrb_ b
добрые люди побеждают злых и неспра_^ebых.
В сатирических эпизодах «Вечеров», в изображении комических типо и
отрицательных персо нажей отчетлиh проглядывают черты социальной дейстbl_evghklb
намечается реалистическая манера будущих произ_^_gbc Гоголя. Гоголь создает
типический портрет хапуги -чиноgbdZ по_klb Ghqv i_j_^ jh`^_klом»: «…сорочинский
заседатель на тройке обыватель ских лошадей, rZid_ k [ZjZrdhым околышком, сделанной
по манеру уланскому, синем тулупе, подбитом чёрными смушками, с дьяhevkdb
сплетенною плетью, которою имеет он обыкно_gb_ подгонять сh_]h ямщика, то он бы,
_jgh приметил ее, потому что от сорочи нского заседателя ни одна _^vfZ на с_l_ не
ускользнет. Он знает наперечет, сколько у каждой бабы сbgvy f_q_l ihjhk_gdh, и сколько
сундуке лежит полотна, и что именно из сh_]h платья и хозяйстZ заложит добрый
чело_d воскресный день rbgd_ .
Здес ь не забыта и шапка заседателя, сделанная на уланский манер; и мы сразу
догадываемся, что заседатель любил, чтобы его принимали не за полицейского чиноgbdZ Z
за офицера -каZe_jbklZ А «дьяhevkdb сплетенная плеть, которой он имел обыкно_gb_
подгонять я мщико _kvfZ наглядно рисует поZ^db заседателя его обращении с
крестьянами.
В этой же по_klb «Ночь перед рождеством» Гоголь рисует придhjgu_ нраu
насмешлиh описывая дhj_p Екатерины II. Внешнее _ebdhe_ib_ придhjghc жизни
протиhihklZлено Гогол ем простоте и скромному благородству чисто убранных, с_leuo b
радостных украинских хат. Мишурный блеск и пышность придhjguo порядко станоylky
особенно очеb^gufb благодаря тому, что царский дhj_p показан простосердечном
hkijbylbb кузнеца Вакулы, ко торый наиgh удиey_lky окружающей его роскоши и
богатству.
Изображая j_f_gsbdZ фаворита Екатерины II — всесильного Потемкина, Гоголь
подчеркиZ_l нем самоу_j_ggmx Z`ghklv презрение к окружающим. Запорожцы, и
среди них кузнец, b^yl лицемерие и униз ительное по_^_gb_ генерало заискиZxsbo
перед Потемкиным. При его пояe_gbb «все генералы, которые расхажиZeb доhevgh
спесиh золотых мундирах, засуетились и с низкими поклонами, казалось, лоbeb его
слоh и даже малейшее дb`_gb_ чтобы сейчас лете ть uihegylv его. Но гетьман не
обратил gbfZgby едва киgme голоhx и подошел к запорожцам». С ядоblhc иронией
приh^bl =h]hev опрос простодушного Вакулы: « — Это царь? — спросил кузнец одного из
запорожце — Куда тебе царь! Это сам Потемкин, — от_qZe тот».
В протиhiheh`ghklv заискиZxsbf униженно кланяющимся генералам и
_evfh`Zf запорожцы _^ml себя гордо и незаbkbfh При k_f g_rg_f почтении, они
гоhjyl с царицей с той сh[h^hc и достоинстhf которые обнаруживают прекрасное
понимание ими k_] о окружающего.
Насмешлиh -добродушно, с лукаuf юмором обрисоZg «Сорочинской ярмарке»
недалекий Солопий Череbd которого h^bl за нос дородная супруга, и сама Хиjy Она
лоdh h[fZgu\Z_l kоего муженька, любезничая с многоречиuf ljmkebым и обжорлиu м
попоbq_f Афанасием Иваноbq_f Яркими, жизненными штрихами рисует Гоголь их
характеры, подсмеиZ_lky над их слабостями, над глупостью одних и тщеслаb_f других,
хотя его насмешка и лишена еще той сатирической силы, которая пояblky позднее, при
разоблач ении помещико b qbghнико \ Fbj]hjh^_ «Реbahj_ b «Мертuo ^mrZo .
В «Вечерах на хуторе близ Диканьки» Гоголь нередко прибегает к фантастике, \h^bl \
сhb по_klb чертей, _^vf Но его фантастика — особого рода: она имеет чаще k_]h
смешной, сат ирический характер. Черт у него похож на самого обыкно_ggh]h
проbgpbZevgh]h чиноgbdZ способного лишь на мелкие пакости, каким он изображен
«Ночи перед рождестhf Ведьмы и прочие чудища адском пекле, куда попадает
запорожец IjhiZшей грамоте», играют dZjlu b ijb wlhf _s_ iemlmxl .
Фантастические происшестby по_klyo «Вечеро на хуторе близ Диканьки» тесно
переплетаются с реальными событиями. В «Пропаr_c грамоте» похождения загуляr_]h
казака показаны как пьяное наZ`^_gb_ сон, рассказанный болтлиuf любящим
прихZklgmlv b ijbрать стариком рассказчиком.
Даже описание кражи месяца, когда черт, схZlbший месяц, криeyykv и дуя,
перекидывает его из одной руки ^jm]mx dZd fm`bd ^hklZший голыми руками огонь для
сh_c люльки», передано не как фантастическое событие, а как пьяное наZ`^_gb_
подгуляr_]h ibkZjy :
«В Диканьке никто не слышал, как черт украл месяц. Пра^Z волостной писарь,
uoh^y на чет_j_gvdZo из шинка, b^_e что месяц ни с сего ни с того танцеZe на небе, и
уверял с божбою lhf се село; но миряне качали голоZfb b ^Z`_ ih^ufZeb _]h gZ kf_o .
Фантастика у Гоголя способствует изображению чело_q_kdhc подлости и пошлости,
преjZsZ_lky едкую насмешку над предрассудками. Проделку черта, спрятавшего месяц,
чтобы богатый казак Чуб не пошел на кутью к дьяку, Гоголь изображает как самый
поk_^g_ный случай, лукаh используя это «происшестb_ для того, чтобы показать
нраu обычаи и порядки на селе. И рассказ о Солохе, разъезжающей на помеле, дается
иронически, насмешлиh dZd kи детельстh ^hkm`bo ^hfukeh тех, кто заb^m_l удачлиhc
Солохе.
В по_klb «Вечер накануне Ивана Купала», особенно богатой фантастическими
происшестbyfb раскрывается мысль о том, что золото не приносит счастья, что путь к
богатству лежит через преступлени е. Бедняк Петрусь, желая добиться руки любимой
девушки, убиZ_l fZehe_lg_]h [jZlZ kоей не_klu ^ey lh]h qlh[u hладеть заколдоZgguf
кладом. Но ни золото, ни любоv Ib^hjdb g_ ijbghkyl kqZklvy ij_klmighfm I_ljmkx b _]h
постигает трагическая гибель.
Фант астика «Вечерах на хуторе» нередко станоblky средстhf сатиры. Подобно
тому как народной поэзии, сказках k_ jZ`^_[gh_ народу показано b^_ злобной и
j_^ys_c людям «нечистой силы», Гоголь сhbo по_klyo делает фантастические
персонажи — чертей , _^vf — носителями отjZlbl_evguo моральных и социальных
качест которые сhcklенны предстаbl_eyf дере_gkdhc _jomrdb богатеям,
проbgpbZevghc b k_evkdhc agZlb Ihwlhfm hg образе черта метко ukf_b\Z_l k_evkdh]h
любезника, судейского чиноgbdZ .
Многочисленные жиu_ подробности, раскрывающие подлинные черты быта, нраu и
порядки тогдашней дере_gkdhc жизни, рассеяны по k_f по_klyf «Вечеров». Они и
придают им ту реальную, жизненную окраску, которая как бы случайно проскальзывает в
бесхитростном п о_klовании рассказчика, И хотя сам рассказчик, как будто не придаZy
значения мелким деталям, с эпической обстоятельностью и спокойстb_f по_kl\m_l о
событиях и происшестbyo но самые подробности описаны так ярко и метко, с такой
полнотой и конкретност ью рисуют быт и даже социальную обстаноdm ^_j_ни, что читатель
обращает на них особое gbfZgb_ b g_ fh`_l g_ aZihfgblv bo .
«Страшная месть» — единст_ggZy «Вечерах на хуторе» историческая по_klv
Писатель рисует ней бурную эпоху борьбы украинского н арода за сhx незаbkbfhklv с
польскими феодалами, — борьбы, которой украинский народ обращался к помощи и
поддержке русского народа. В этой по_klb Гоголь передает старинную народную легенду,
рассказывающую о страшном преступлении изменника сh_c родине — отjZlbl_evgh]h
колдуна,
Несмотря на фантастический элемент, по_klb отразились реальные исторические
события борьбы казачестZ с иноземными захZlqbdZfb с польской шляхтой. Гоголь,
пользуясь мотиZfb народных легенд, разоблачает черную, отjZlbl_evg ую натуру
предателя, преступления которого не могут найти прощения и заб_gby ^Z`_ ih ijhr_klии
_dh.
Пользуясь яркими эпическими красками народных песен, украинских «дум», рисует
Гоголь образ Данилы Бурульбаша — доблестного патриота, мужественного борца за родину.
Бесстрашно бьется он со злобным колдуном, могучей рукой уничтожает он наглых
захZlqbdh, обманом напаrbo gZ _]h jh^gmx a_fex .
Пред_sZy эпическую силу «Тараса Бульбы», «Страшная месть» звучит как
героическая поэма, посys_ggZy ^h[e_klb [hjph\ -патриото kZfhhl\_j`_ggh kjZ`Zxsboky
за незаbkbfhklv kоей родины.
Описание Днепра проходит через kx по_klv ujZ`Z_l как бы ее лирическую тему,
придает глубину и обобщенность ее образам.
Величест_ggZy картина Днепра с еще большей силой u^_ey_l патр иотическую тему
по_klb Днепр здесь станоblky как бы симhehf родины, могучей, _ebq_klенной и
прекрасной.
Поэтические образы, эпические картины, богатейшие краски народных песен и легенд
широко использоZgu =h]he_f «Страшной мести». Сам ритмический с трой по_klb a\mqbl
как песня, как поэтическое по_klоZgb_ сказителя -бандуриста. Народность замысла —
осуждение измены родине и прослаe_gb_ ерности и доблести преданных сыно jh^bgu —
определяет и народность образо ihести.
Особое место занимает «Ве черах на хуторе близ Диканьки» повесть «ИZg
Федороbq Шпонька и его тетушка». В ней показана пра^bая картина быта и нраh\
мелкопоместного дhjygklа. Эта по_klv отличается от остальных по_kl_c «Вечеров»
сhbf сатирическим характером, едко ukf_b\Zy п аразитизм, духоgmx пустоту
проbgpbZevgh]h h[s_klа.
В по_klb о Шпоньке Гоголь показал бессмысленное и жалкое сущестhание
ничтожного и никчемного дhjygbgZ -небокоптителя, затхлый и косный мирок
проbgpbZevgh]h дhjygklа. Хотя Иван Федороbq не лишен д обродушия, скромности и
сам по себе безобиден, эти качестZ не могут хоть сколько -нибудь hkihegblv его
ничтожестh и gmlj_ggxx пустоту, опра^Zlv его бессмысленное, паразитическое
сущестh\Zgb_ качест_ ohly b f_edh]h ^mr_ладельца».
Иван Федороbq Шпонька начинает собой галерею гоголевских дhjyg -
«сущестh\Zl_e_c Уже здесь Гоголь беспощадно ukf_ye и осудил пошлость пошлого
чело_dZ — как определил позднее отличительную тему его тhjq_klа Пушкин.
Гоголь уверенной и сh[h^ghc кистью рисует поk_^g еgu_ будничные картины
помещичьего быта, заостряя них типические черты, приобретающие огромную
разоблачительную силу. За g_rg_ добродушным описанием жизни дhjygkdbo имений
Вытребеньки и Хортыще klZ_l перед читателем праздная, жиhlgZy останоbшаяс я
сh_f jZaитии и lh `_ ремя наполненная мелкими, эгоистическими интересами жизнь их
хозяе Wlh fbj k ^_lklа хорошо знакомый писателю, мир изобилия природных благ и lh
же j_fy ihegh]h ^mohного оскудения, мелочности интересо bo ладельце .
Рис уя пра^bые картины быта помещико их якобы безмятежного патриархального
уклада, Гоголь показывает, что этом помещичьем захолустье осноghc жизненной
пружиной яeyxlky dhjuklhex[b_ g_q_klgu_ ijh^_edb b iemlgb .
В _k_ehf комизме и юморе «Вечеро на хут оре близ Диканьки» Белинский уb^_e
полноту жизни, ее пра^bое изображение:
«Это комизм _k_euc улыбка юноши, при_lkl\mxs_]h прекрасный божий мир. Тут
k_ с_leh k_ блестит радостию и счастием; мрачные духи жизни не смущают тяжелыми
предчувстbyfb юно го сердца, трепещущего полнотою жизни. Здесь поэт как бы сам
любуется созданными им оригиналами. Однако ж эти оригиналы — не его u^mfdZ они
смешны не по его прихоти: поэт строго _j_g них дейстbl_evghklb И поэтому всякое
лицо гоhjbl и действует у не го сфере сh_]h быта, своего характера и того
обстоятельстZ ih^ лиянием которого оно находится».
В сhbo по_klyo Гоголь показал с особой наглядностью значение обращения к языку
народа. Праздничность, яркая жиhibkv «Вечеров», их лукаuc и задорный юм ор, их
лирическая поэтичность — k_ это показывает языкоh_ мастерстh писателя. Желая
подчеркнуть народный характер сhbo по_kl_c Гоголь делает их собирателем старика
пасичника Рудого Панька.
Образ Рудого Панька служит не только для объединения по_kl_c — он придает им
gmlj_gg__ единстh характеризует народное, безыскусственное hkijbylb_ мира,
до_jqbое простодушие и f_kl_ с тем лукавую иронию, которой окрашиZ_lky все
по_klование.
В «Пропаr_c грамоте» и «ЗаколдоZgghf месте» рассказ _^_lky от лица дьячка
Фомы ГригорьеbqZ Его рассказ обильно уснащен разгоhjgufb оборотами, комическими
сопостаe_gbyfb b kjZнениями.
Гоголь, как художник, пользуется богатейшими hafh`ghklyfb народной речи,
расширяя границы литературного языка, придаZy ему разн ообразие и яркость жиhc речи.
Однако писатель не стремился к уснащению сh_]h yaudZ kehами местного происхождения,
к обилию украинских слон — он пользоZeky прежде k_]h осноguf слоZjguf фондом
русского языка. Гоголь сумел стать подлинным жиhibkp_f j_ чи, с удиbl_evghc lhqghklvx
и ujZabl_evghklvx рисуя средстZfb языка характер, профессию, социальное положение
сhbo герое Яркая народная речь «Вечеров на хуторе» g_keZ ценный deZ^ разblb_
русского литературного языка.
Пленительные картины украинс кой природы, образы предстаbl_e_c украинского
народа, показанные Гоголем этой книге, ^hogh\beb крупнейших русских художнико и
композиторо на создание замечательных произ_^_gbc опер Чайкоkdh]h «Череbqdb
Римского -КорсакоZ «Майская ночь», Мусоргс кого «Сорочинская ярмарка», картин и
иллюстраций Репина, Макоkdh]h DjZfkdh]h b ^jm]bo ыдающихся русских художнико ,
С_leh_ жизнерадостное начало «Вечеров», их лирическая ^hoghенность, народный
юмор, утверждение них благородных и haышенных чуkl\ человека, их патриотический
пафос делают эту книгу Гоголя близкой со_lkdhfm gZjh^m .
Н. Степанов
ОБЪЯСНЕНИЕ НЕПОНЯТНЫХ СЛОВ И ВЫРАЖЕНИЙ
А
Адрес -календарь — спраhqgZy книга, содержаrZy адреса учреждений и списки
должностных лиц.
Аз — устареr__ gZa\Zgb_ i_jой букu «а» азбуке. Ни аза — ничего (не знать, не
понимать).
Акафист — особое хZe_[gh_ песнопение христианском богослужении честь
какого -либо «сylh]h .
Антихрист — по христианскому _jhmq_gbx ^vyол, протиgbd OjbklZ .
Апостол — назZgb_ p_jdhной книги.
Арнаутка — сорт пшеницы.
Архиерей — общее назZgb_ ысшего сана ijZослаghc p_jdи.
Аудитор — здесь; старший ученик, помогающий учителю.
Б
Бакан — ярко -красная краска, а также лак разных ц_lh.
Балы — _k_e ье, болтоgy [ZeZ]mjklо.
Бандурист — странствующий пе_p ZddhfiZgbjmxsbc k_[_ gZ [Zg^mj_ .
Банк — карточная игра.
Барвинок — _qgha_e_gh_ jZkl_gb_ k djmigufb ]hem[hатыми ц_lZfb .
Безбородько — Безбородко А. А. (1747 –1799), перuc k_dj_lZjv ?dZl_jbgu II, русский
государст_gguc ^_yl_ev ^biehfZl .
Блейвас — сbgphые белила, краска белого ц_lZ .
Ботфорты — сапоги с т_j^ufb ukhdbfb голенищами и раструбами (расширением
\_jog_c qZklb ]he_gbs виде hjhgdb .
«Бригадир» — назZgb_ комедии Д. И. Фонв изина (1745 –1792), аlhjZ комедии
«Недоросль».
Булава — здесь: знак власти гетмана (жезл с шаром на конце).
Бурса — духоgh_ училище с общежитием, где ученики содержались на казенный
счет.
В
Валторна — медный музыкальный духоhc bgkljmf_gl k fy]dbf l_f[jhf .
Вассалы — здесь — крепостные крестьяне.
Вечерять — ужинать.
Волостной писарь — писарь hehklgh]h праe_gby _^Zшего полицейскими и
администратиgufb ^_eZfb олости.
Волость — администратиgZ я единица. На hehklb делился уезд в дореhexpbhgghc
России. (Об уезде см. Заседатель. )
Вохра — охра, краска желтого ц_lZ .
Выбойка — ситец, холщоZy ldZgv k ытисненным h^gm djZkdm jbkmgdhf .
Выморозки — крепкие напитки, bgZ ba dhlhjuo ыморожена в ода.
Вырубать огонь — ударить огниhf (стальной полоской) о кремень, чтобы uk_qv
искру.
Г
Гайвороны — грачи.
Галун — золотая или серебряная тесьма.
Гарус — здесь: хлопчатобумажная ткань, похожая на шерстяную.
Гетьман (гетман) — klZjbgm gZqZevgbd казачьего hckdZ b ijZитель Украины.
Голова — здесь: сельский староста.
Голодная кутья — канун рождестZ когда постились (не ели скоромной, то есть
мясной и молочной пищи).
Горелка (горилка) — h^dZ .
Городничий — начальник уездного города до середины XIX века.
Гребля — плотина.
Губернатор — начальник губернии, администратиgh]h округа дореhexpbhgghc
России.
Д
Дарственная запись — документ, которым оформлялось дарение какого -нибудь
имущестZ .
День моего патрона — мои именины. Патрон — покроbl_ev данном случае
«святой», имя которого носит аlhj ij_^bkeh\by .
Добродейство — здесь устареr__ h[jZs_gb_ ]hkih^Z fbehklbые государи).
Драгуны — назZgb_ g_dhlhjuo dZалерийских полко \ ^hj_олюционной армии.
Дуб — здесь: лодка, u^he[e_ggZy ba ^m[Z .
Дрофа — крупная степная птица.
Дружко (дружка) — глаguc jZkihjy^bl_ev gZ kадьбе.
Е
Евин род — женщины. По библейской легенде, Ева — перZy `_gsbgZ gZ a_fe_ .
Есаул — чин полкоh]h klZjrbgu \ dZaZqv_ м hckd_ .
Екатерина ездила в Крым — ]h^m .
З
Запорожец — казак Запорожской Сечи, особого казачьего hckdZ kms_klоваr_]h ^h
1775 года, глаguc klZg dhlhjh]h gZoh^beky aZ ^g_ijhскими порогами ( AZihjh`v_ .
Запорожье — здесь: Запорожская Сечь.
Зарукаv_ — обшиdZ ^ey jmdZов.
Заседатель — u[hjguc hl дhjyg qe_g a_fkdh]h m_a^gh]h km^Z jZa[bjZшего дела
о мелких преступлениях, а также _^Zшего полицией уезде (уезд — администратиgZy
единица, oh^bшая khklZ губернии).
Земский суд — см. Заседатель.
Зеницы — глаза, зрачки (устар.).
Знал и твердо -он -то и словотитлу поставить — то есть был хорошо грамотен. В
старину книги писались от руки; писцы -монахи для ускорения письма пропускали букu и
слоги rbjhdh baестных слоZo F_klh ijhimk ка обозначалось особым знаком — титлом.
Золотые усы — золотая тесьма, галуны.
Зрак — b^ h[jZa h[ebd mklZj .
И
Иван Купала — летний праздник дреg_]h ijhbkoh`^_gby Ih ihерью, считалось, что
ночь под этот праздник ц_l_l папоротник и тот, кто с умеет сорZlv его ц_lhd может
найти клад.
Игумен — настоятель (начальник) мужского монастыря.
Иерей — сys_ggbd .
Иноходец — лошадь, которая бегает иноходью, особым «боковым ходом», при
котором ughkylky h^ghременно обе праu_ Z aZl_f h[_ e_\u_ gh]b .
Исподка — нижняя корка караZy kf DZjZай).
Исподнее платье — нижнее платье, белье.
К
Кавун — арбуз.
Казан — чугунный котел.
Казённая палата — губернское учреждение, ведаr__ ^_g_`gufb k[hjZfb .
Капелюха — шапка с наушниками,
Капот — здесь: женс кая _jogyy ^hfZrgyy h^_`^Z .
Каравай — свадебный хлеб.
Кармазинный — из кармазина, старинного сукна темно -красного ц_lZ .
Карпетки — носки.
Катехизис — изложение христианской _ju \ опросах и от_lZo .
Кашемировый — из кашемира, мягкой и тонкой шерстя ной или полушерстяной ткани.
Кварта — старинная мера жидкостей (около одного литра).
Китайчатый — кз китайки, сорта хлопчатобумажной ткани.
Ковзаться — кататься по льду, скользить.
Колодник — узник, арестант.
Комиссар — здесь: должностное лицо, _^Zш ее сбором податей, сельской полицией,
дорогами.
Комиссия — здесь: поручение.
Конашевич — см. Сагайдачный.
Контракт — письменный догоhj dexqZxsbc обязательстZ обеих заключиrbo
его сторон.
Копа — шестьдесят снопо .
Корчма — трактир, постоялый дhj gZ MdjZbg_ b Белоруссии.
Крапивянка — днеgZy [Z[hqdZ djZibница).
Крылос (клирос) — место для пеqbo церкb .
Ксёндз — польский католический сys_ggbd .
Куликнуть — здесь: капиться.
Купала — см. Иван Купала .
Кутья — здесь: каша из пшеницы с медом и отZjhf из сухих фрукто Кутью ели
канун рождестZ .
Кухмистер (нем.) — поZj .
Л
Лавра — большой монастырь, здесь: Киеh -Печерская лаjZ .
Ладунка (лядунка) — сумка кавалериста, патронташ.
Ланиты — щеки (устар.).
Лафонтен (1621 — 1695) — французский поэт и баснописец.
Лемишка — кушанье из гречнеhc fmdb .
Любисток (зоря, любим) — многолетнее траygbklh_ растение с ароматическим
корнем и корнеbs_f .
Ляхи — старинное назZgb_ iheydh.
М
Магарыч — угощение после какой -нибудь сделки.
Макоgbdb — лепешки из толченого мака с медом.
Монисто — ожерелье.
Мушкет — старинное ружье.
Мыкольник — uq_kZggu_ imqdb evgZ beb i_gvdb ijb]hlhленные для пряжи.
Н
Нанка — тонкая хлопчатобумажная ткань.
Негоциант — купец.
Нетопырь — летучая мышь.
Нечуй -ветер — траZ .
Ноев коq_] — по библейской легенде, корабль пра_^gh]h Ноя, котором он и
отобранные им жиhlgu_ kiZkebkv hl семирного потопа.
О
Обывательские лошади — лошади, нанятые у местных жителей.
Околодок — зд есь: окрестные селенья.
Окроп — кипящая жидкость.
Осокор (осокорь) — b^ lhihey .
Отдавать добридень — желать доброго утра.
Откупщик — купец, капиталист,«откупаrbc то есть приобретаrbc у царского
праbl_evklа, исключительное (монопольное) праh на один из b^h государст_ggh]h
дохода, например продажу h^db пределах губернии.
Очерет — камыш, тростник.
Очинить перо — очинить и расщепить кончик гусиного пера, которым пользоZebkv
для писания до пояe_gby klZevguo i_jv_.
П
Паникадило — люстра p_jdи.
Панихида — церкоgZy kem`[Z ih mf_jr_fm .
Парча — материя с шелкоhc hkghой, затканная золотыми или серебряными нитями.
Патрон — здесь: «сylhc bfy dhlhjh]h ghkbl jZkkdZaqbd .
Паша — титул ukrbo kZghнико \ Lmjpbb .
Пенная — крепкая хлебна я h^dZ .
Пестрядёвый — из пестряди, грубой бумажной ткани пестрой окраски.
Петровка (петроdb — пост перед петроuf ^g_f e_lgbf p_jdh\guf ijZa^gbdhf .
Пивкопы — дZ^pZlv iylv dhi__d .
Пищик — пищалка, дудка, небольшая сbj_ev .
Плошки — глиняные блюдца, наполненные салом, со светильней, которые старину
употреблялись для иллюминаций.
Подкова, Полтора Кожуха — украинские гетманы, герои старинных казацких песен.
Подкоморий — судья по делам размежеZgby a_f_evguo ладении.
Подпускать турусы — склонять к чему -нибудь a^hjgufb h[_sZgbyfb jZa]hорами.
Подсудок — судебный чиноgbd .
Позументы — нашиdb ba ahehlhc beb k_j_[jyghc l_kvfu .
Покой — назZgb_ [mdы «п» klZjbgghc jmkkdhc Za[md_ .
Покров — осенний церкоguc ijZa^gbd .
Покут — место m]em ih^ bdhgZfb kqblZшееся самым почетным ^hf_ .
Полкварта — кружка, дZ^pZlZy qZklv едра.
Полушка — четверть копейки.
Полшеляга — полкопейки, грош.
Пономарь — младший служитель p_jdи, то же, что и дьячок.
Поручик — один из младших офицерских чино .
Посадить за гребень — застаblv ijyklv .
Посполитство — здесь: польское королеkdh_ ]hkm^Zjklо,
Прапорщик — младший офицерский чин ^hj_олюционной армии.
Пролуб — прорубь.
Псел — река, приток Днепра.
Потемкин Г. А. (1739 –1791) — государст_gguc деятель, полкоh^_p гетман
Украины; был любимцем Екатерины II и пользоZeky g_h]jZgbq_gghc ластью.
Р
Раздабары (растабары) — пустые разгоhju [helhня.
Рака — пустой чело_d mklZj .
Ревизия — здесь: перепись крепостных крестьян, п роизh^bшаяся для исчисления
подушной подати, налога, который abfZeky k fm`qbg -крепостных.
Ретирада (франц.) — отступление.
Решетилоkdb_ kfmrdb — бараний мех, который u^_eu\Zeky селе Решетилоd_ gZ
Украине.
Решпект (с франц.) — почтение.
Рожок — hehий рог, пустой gmljb aZf_gyший табакерку.
Рудый — красный, рыжий (о hehk_ .
Рядно — толстый холст из конопляной или грубой льняной пряжи.
С
Сагайдачный (Конашеbq -Сагайдачный: умер 1622 г.) — гетман, полкоh^_p
рукоh^be g_kdhevdbfb m^ ачными походами украинского казачестZ ijhlb Турции.
Сафьян — u^_eZggZy dhaehая кожа ukhdh]h dZq_klа.
Светлейший — светлейший князь, ukrbc княжеский титул дореhexpbhgghc
России.
Свояченица — сестра или родст_ggbpZ `_gu .
Седмиградский — Стефан Баторий, h_ода Седмиградский, 6 –1586 годах король
польский.
Сельский голова — см. ГолоZ .
Сельский десятский — сторож, назначаемый от каждого десятого дома.
Сердюки — казаки из пеших полко a^_kv khijhождающая гетмана охрана.
Сермяга — грубо е некрашеное сукно.
Сивуха — плохо очищенная h^dZ .
Синица — здесь: пятирублевая ассигнация синего ц_lZ .
Содом — крик, гам, суматоха.
Сотник — начальник упраe_gby hckdhого казачьего округа на Украине до конца
XVIII _dZ [ue ]eZным предстаbl_e_f eZklb округе.
Сподка — нижняя корка.
Стёгнышко — от устареr_]h kehа «стегно» — бедро.
Строить куры (с франц.) — ухажиZlv .
Стряпчий — служащий km^_ .
Судовые паничи — чиноgbdb ba km^Z .
Сулея — плоская склянка, бутыль.
Схимник — монах -отшельни к.
Т
Тавлинка — табакерка.
Твердо -он — назZgb_ [md «т» и «о» klZjbgghc jmkkdhc Za[md_ .
Темляк — серебряная тесьма с кистью на рукоятке сабли,
Титар — ктитор, церкоguc klZjhklZ .
Товченики — кушанье из круп.
Трапеза — еда (обед, ужин).
Треух — пощечина, оплеуха.
Тризна — поминки по умершему.
У
Уния — здесь: объединение праhkeZной церкb с католической, на самом деле
означаr__ полное подчинение праhkeZной церкви католической и ее гла_ римскому
папе. Уния служила средстhf подаe_gb я национальной самобытности праhkeZного
населения и uaала решительное сопротиe_gb_ mdjZbgkdh]h b [_ehjmkkdh]h gZjh^h (XVII
_d Униаты — последоZl_eb mgbb .
Ф
Филипповка — Филиппо ihkl lh _klv ремя, когда церковью _jmxsbf aZij_sZeZkv
скоромн ая еда (мясо, молоко и т. д.).
Форейтор — _johой, сидеrbc ерхом на одной из передних лошадей при запряжке
цугом, то есть попарно, гуськом.
Фризовая шинель — из фриза, толстой hjkbklhc ldZgb роде байки.
Фузея — кремнеh_ jm`v_ .
X
Хмельницкий Богд ан (умер 1657 г.) — выдающийся государст_gguc деятель и
полкоh^_p гетман Украины. В 1648 –1654 гг, стоял h гла_ народно -осh[h^bl_evghc
hcgu украинского народа за осh[h`^_gb_ от ига шляхетской Польши. 8(18) янZjy 1654
года и г. Переяслаe_ (ныне Переделав -Хмельницкий, Киевской области) Богдан
Хмельницкий, напомни о тяжелом пути борьбы и испытаний украинского народа,
терпеr_]h гнет шляхетской Польши, разбойничьи набеги султанской Турции и крымских
хано призZe Раду принять решение о hkkh_^bg_g ии с Россией. Украинский народ с
hh^mr_лением hkijbgye _^bgh^mrgh_ j_r_gb_ I_j_ykeZской Рады.
Ц
Церкоgh_ ihdZygb_ — наказание, налагаемое сys_ggbdhf aZ ijhklmidb ijhlb _ju
(земные поклоны, чтение молит b ij .
Цимбалы — музыкальный инструмент; состоит из плоского ящика с металлическими
струнами, по которым, играя, ударяли молоточками.
Ч
Часослов — богослужебная книга, по которой klZjbgm h[mqZeb ]jZfhl_ .
Челядь — слуги.
Чернец — монах.
Ш
Шинок — кабак.
Шинкар ь — содержатель кабака.
Шляхетство — польское дhjygklо.
Шляхтич — польский дhjygbg .
Шмак — hjhgdZ k `_eh[dhf .
Щ
Щедровки — песенки, распеZшиеся молодежью dZgmg Gh\h]h ]h^Z .
Я
Ярь — зеленая краска.
Гоголь Н. В. Вечера на хуторе близ Диканьки.
Формат документа: pdf
Размер документа: 1.36 Мб
Прямая ссылка будет доступна
примерно через: 45 сек.
-
Сообщить о нарушении / AbuseВсе документы на сайте взяты из открытых источников, которые размещаются пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваш документ был опубликован без Вашего на то согласия.